О расставаниях и забытой влюблённости

      В последнее время у Хоуп катастрофически мало времени и катастрофически много дел. Необходимость спасти Лэндона и Клео назойливой мухой кружила над ней, не давая забыть о себе ни днём, ни ночью. А слова Кларка о том, что Маливор может обратить свой гнев против человечества эхом повторялись в её голове снова и снова, заставляя девушку вздрагивать в своей постели и чувствовать медленно приближающуюся панику. Но самое худшее заключалось в том, что в последнее время ко всем прочим проблемам прибавилось неконтролируемое чувство вины. Вины за то, что она недостаточно беспокоится. Недостаточно вовлечена. Недостаточно старается. Всего слишком недостаточно. Или как объяснить тот факт, что в это безумное, пугающее время в её голове достаточно места, чтобы думать о расставании Джози и Финч?       Хоуп тяжело вздыхает и трёт переносицу указательным пальцем. Наверное, она отвратительная девушка для Лэндона и отвратительная подруга для Клео. Другая на её месте проводила бы ночи в этой библиотеке, лишь бы найти лазейку и освободить своих близких. Другая на её месте уже давно вскрыла бы себе вены, стала полноценным трибридом и выбила из Маливора всё дерьмо.       Но Хоуп не другая. Хоуп уже десятый раз перечитывает один и тот же абзац из учебника по боевой магии и постоянно отвлекается на темноволосую макушку Джози Зальцман, сидящую за боковым столом. Хоуп никак не может остановить поток мыслей в своей голове, которые слишком далеки от Лэндона, Клео и Маливора.       Джози не выглядит разбитой. На самом деле, весь день она вела себя на удивление спокойно и даже дружелюбно. Когда Лиззи ворвалась в комнату Хоуп, проклиная девчонку-оборотня последними словами, Хоуп ожидала увидеть её сестру в слезах или апатии. Она почти ждала, что Джози опять будет всех избегать, ведь именно так она поступила, когда уехала Пенелопа. И когда Лэндон бросил её. И когда Джейд решила покинуть школу.       Чёрт.       Хоуп невольно зажмурилась. Наверное, это отстой, когда тебя столько раз кидают. Словно прочитав её мысли, Джози поднимает глаза от книги и смотрит прямо на Хоуп. Не получив никакой реакции, Зальцман чуть вопросительно приподнимает брови и продолжает сверлить Хоуп выжидающим взглядом.       Хоуп резко опускает глаза, чувствуя, что к её горлу подступает горячий ком.       Что за дурацкое смущение?       Конечно, она может посочувствовать Джози. Нет ничего страшного в том, чтобы подойти к ней прямо сейчас и проявить участие. Джози ведь её подруга. Можно даже сказать, что лучшая подруга, как и Лиззи.       Хоуп с трудом подавляет желание снова поморщится. Сравнение Джози с Лиззи кажется на удивление неправильным. Как будто в том, чтобы поставить Джози и Лиззи на одну ступень есть что-то нарушающее обычный порядок вещей.       Они обе ей дороги, но в то же время совершенно по-разному. Когда Хоуп думает о Лиззи, она чувствует теплоту и что-то близкое к себе по духу. Она знает, что может рассказать Лиззи абсолютно обо всём, о любой мелочи, что случилась в её жизни. Они могут смотреть все фильмы подряд, от комедий до ужастиков, поедая килограммы мороженого. В последний раз Лиззи заставила её посмотреть все части Гарри Поттера. Хоуп могло бы это понравиться, если бы под конец не произошла очередная ссора из-за какого-то глупого факультета. Хоуп почти не сомневалась, что попала бы на Гриффиндор, но Лиззи вдруг решила ей возразить и начала называть её отъявленной слизеринкой. Сейчас это кажется пустяком, но в тот момент Хоуп считала своим обязательством доказать притязания на львиный факультет.       Они с Лиззи постоянно спорили. Точнее ругались по разным мелочам. Очень часто Лиззи шутила над Лэндоном, а Хоуп яростно его защищала. Иногда только для вида, ведь Лэндон – её парень. Беззащитный, добрый, простодушный, и его нужно защищать.       Когда Хоуп думает о Лиззи, она понимает, что отдала бы всё на свете за такую сестру.       Но даже в своих мыслях Хоуп не может назвать сестрой Джози. Это заставляет её чувствовать отторжение и желание прогнать эти мысли как можно дальше, отмыться от них. Называть Джози сестрой попросту неправильно, она скорее… соучастник преступления. Человек, который поможет осуществить любой её план, даже самый тёмный. Особенно тёмный, ведь когда дело касается тёмной магии, глаза Джози загораются тем самым дьявольским огнём, который не увидишь в ней в обычное время. Это всегда немного завораживало Хоуп.       Перед глазами мелькает потрёпанный корешок книги и старая тряпичная закладка. Хоуп вздрагивает от звука приземлённой на стол книги и медленно переводит взгляд на её обладателя.       Вопросительное выражение исчезло с лица Джози, теперь она выглядит просто усталой. Хоуп внезапно хочет поинтересоваться, сколько часов она проспала и спала ли вообще, но почему-то она прикусывает язык.       -Ты уже полчаса смотришь, - спокойным тоном сообщает Джози, присаживаясь на стул рядом с Хоуп, - хочешь о чём-то поговорить?       -Трудно сосредоточиться, - бормочет Хоуп, по непонятной причине чувствуя смущение и злость на саму себя, - здесь всегда так много народа?       Джози хмурится и переводит взгляд на единственного кроме них двоих студента в библиотеке. Это девушка лет пятнадцати, молча роющаяся в книжной полке и даже не смотрящая в их сторону. К горлу подступает всё тот же дурацкий ком и Хоуп кашляет, стараясь как можно скорее перевести тему.       -Слышала о вашем расставании, - тут же хочется дать себе подзатыльник. Не так нужно начинать подобные разговоры. - Твоём и Финч.       Глупое, ненужное уточнение. И имя Финч, которое кажется невероятно горьким на языке. Горьким, как яд и вязким, словно машинное масло. Перед глазами тут же вспыхивают подведённые чёрной подводкой глаза, небрежно убранные тёмные волосы и короткая улыбка на губах, которую так сильно хочется стереть.       Хоуп и раньше не могла понять, почему ей до такой степени не нравится Финч. Поэтому после известия об их с Джози расставании она поймала себя на таком неправильном облегчении. Будто теперь у неё есть право на эту неприязнь. И это, чёрт возьми, всё так же неправильно.       -Лиззи тебе рассказала, - говорит Джози, и это не вопрос. Её голос на удивление спокойный. Хоуп это даже немного бесит. Хочется нажать на какую-нибудь кнопку и вывести её на эмоции. Невыносимо хочется сделать что-нибудь такое, что заставит Зальцман показать наконец свои настоящие чувства и перестать быть такой раздражающе спокойной. Поддаваясь этому порыву, Хоуп почти не замечает, как слова срываются с её губ:       -Она поступила ужасно. В следующий раз найдёшь себе девушку получше.       Она хотела сказать что-то совсем другое. Эти слова звучат грубо и неуместно, но… но в глазах Джози вспыхивает злость. И это первая настоящая эмоция, которую она проявила за весь день, поэтому оно того стоило.       -Её можно понять, - порывисто отвечает Джози, поджимая губы. – Не каждая будет встречаться с человеком, который умрёт через четыре года.       Последняя фраза звучит оглушающе громко для тихой библиотеки, заставляя сердце Хоуп снова сбиться с нормально ритма. Да что у неё за аритмия в последнее время?       -Ты не умрёшь, - твёрдо отвечает Хоуп. Это не просто слова утешения, Хоуп на самом деле всегда так считала. Слияние постоянно казалось чем-то настолько далёким и несущественным, что она никогда по-настоящему из-за него не беспокоилась. Хоуп всегда думала, что до него ещё куча времени и была полностью уверена, что они найдут какой-нибудь выход. Но сейчас глухой голос Джози сделал эти годы какими-то жалкими и короткими. В первый раз в жизни Хоуп думает, что они пролетят, как один миг. Жестокая мысль о том, что она ничего не успеет сделать, вызывает у неё ещё один приступ паники.       Хоуп сглатывает, смочив сухое горло, и уже хочет ответить, но Джози сама нарушает воцарившуюся тишину:       -Ты бы предпочла, чтобы умерла Лиззи?       Хоуп приходится сдерживать себя, чтобы не вскочить с места и не зажать ей рот рукой.       -Я бы предпочла, чтобы вы обе дожили до благополучной старости.       Джози усмехается краешком рта и опускает глаза на свои ладони.       -Ну конечно. Это же ты.       И в этой фразе есть что-то очень странное. Хоуп никак не может разгадать её интонацию – это то ли ирония, то ли нежность. От последней мысли желудок Хоуп скручивает. Она тоже опускает взгляд на свои руки и начинает медленно перебирать тонкий золотой браслет – кажется, его подарила Фрея на прошлое Рождество. Мысли о тёте приносят короткое успокоения. С трудом Хоуп находит в себе силы, чтобы выровнять дыхание и привести мысли в порядок. Но вместе с этим приходит сожаление.       -Прости за то, что я сказала про Финч, - её голос звучит спокойно, пока не доходит до имени оборотня, - мне очень жаль, что вы расстались. Может быть, вы ещё помиритесь.       Хоуп действительно пытается быть искренней, и всё же внутри неё поселяется какое-то странное ощущение, что она лукавит. Не столько перед Джози, сколько перед самой собой.       -Я в этом не уверена, - признаётся Джози.       Она смотрит на Хоуп, и теперь в этом взгляде нет ни капли злости. Теперь в нём есть что-то доверчивое, что-то уязвимое. Хоуп внезапно думает, что подобные разговоры стали чем-то вроде их личной традиции. Общение с Джози всегда её успокаивало. Даже тогда, в культе. Не смотря на всепоглощающую злость, которую она испытывала в то время, слова Джози заставили её чувствовать себя чуть менее брошенной и чуть менее разбитой. Быстро брошенное «я всегда хотела для тебя только счастья» действительно помогло ей дышать полной грудью и посмотреть на мир за пределами их с Лэндоном отношений.       -Мы никогда ни в чём не уверены на сто процентов, - закатывает глаза Хоуп, - но если она тебя любит…       -Это всегда повторяется, - резко перебивает её Зальцман. От удивления Хоуп даже не закрывает рот, продолжая смотреть на неё и даже не задумываясь, как глупо она сейчас выглядит, - люди говорят, что любят тебя, а потом уходят, ни разу не оглянувшись. Звучит знакомо?       Хоуп всё-таки закрывает рот и снова чувствует горечь. Она прекрасно осознаёт, что это камень в её огород. Напоминания о всех тех случаях, когда Лэндон уходил от неё, бросал в одиночестве. Но злится на Джози не получается - она всего лишь сказала правду. Им с Джози действительно пришлось пройти через одно и то же, просто Джози с разными людьми, а Хоуп с одним. Снова и снова.       -Прости, я не хотела, - быстро извиняется темноволосая. В её глазах мелькает паника, словно она боится, что Хоуп по-настоящему на неё обидится и уйдёт.       -Ничего, - хочется улыбнуться, но удаётся выдавить из себя лишь горькую усмешку, - думаю, я это заслужила.       -Нет, - качает головой Джози, - наверное, я просто не смогла высказать всё Финч, поэтому источаю на всех пассивную агрессию.       -Это нормально, - признаётся Хоуп, - когда Лэндон… точнее Маливор под видом Лэндона бросил меня, я тоже всех ненавидела.       Джози фыркает, становясь чуть более расслабленной. Хвостики на её голове качаются в разные стороны, и Хоуп невольно следит за этим движением взглядом. Джози идёт такая причёска, она выглядит невероятно гармонично. В последний раз, когда Хоуп видела её с двумя хвостиками, Джози обнимала Финч на полу школьного подземелья. Воспоминание об этом вызывает какой-то неприятный укол.       -А вы с Финч… - начинает Хоуп, снова пытаясь увести свои мысли с опасной территории, - даже я думала, что у вас всё получится.       Уголки губ Джози опускаются.       -Она сказала, что влюблена в меня, но видимо, недостаточно сильно…       -Перестань. Многие были влюблены в тебя. Появится кто-нибудь ещё.       -Многие? – с иронией спрашивает Джози. – С Джейд и Рафом была простая интрижка. Лэндон всё время любил только тебя, а я была для него простым утешением. Возможно, Пенелопа и Финч любили меня, но недостаточно сильно, чтобы остаться.       В голосе Джози нет боли или разочарования. Она говорит совершенно будничным тоном, будто уже давно смирилась со своей судьбой и никого в этом не винит. И снова Хоуп думает, что это всё абсолютно неправильно и жестоко. Следующие слова срываются с её губ прежде, чем она успевает подумать:       -Ты пропустила меня.       Джози непонимающе скользит по ней взглядом.       -Пропустила?       Что-то похожее на обиду обжигает внутренности Хоуп. Она поджимает губы и борется с желанием уйти. Она и раньше знала, что эта детская влюблённость ничего для них не значит, но… Но кажется, что Джози вообще ни во что её не ставит, даже не вспоминает. Сила собственной обиды удивляет саму Хоуп.       -Слушай, я понимаю, что мне было всего четырнадцать, а тебе ещё меньше, но это не значит, что всё было детской игрой. Ты действительно мне нравилась.       Более того, Джози была первой и пока что единственной девочкой, которая ей нравилась. Хоуп помнит свои чувства – смесь смущения, стыда и какого-то странного воодушевления. Будто бы короткая влюблённость в Джози Зальцман помогла ей лучше понять себя. Раньше Хоуп никогда не задумывалась о своей ориентации, но тот день стал каким-то катализатором для открытия нового «я». Ничего удивительно, что первым человеком, которому она рассказала, была Фрея. Тётя тогда улыбнулась очень ласково и обняла её, шепча в макушку утешительные слова. А Хоуп могла думать только о том, как бы на это отреагировал отец. Она разыгрывала в голове сценки того, как он возвращается домой, а Хоуп рассказывает ему о своей влюблённости в дочь Кэролайн Форбс. Ей хотелось рассказать ему об этом. Хоуп представляла этот разговор так отчётливо, что почти не сомневалась, что он действительно когда-нибудь случится.       Но всё это длилось недолго. Через неделю в школе появился новый ученик, которого звали Роман Сиенна. Его ямочки и кудряшки вытеснили из её головы все мысли о Джози Зальцман.       Спустя несколько лет было довольно забавно узнать, что Джози тоже была в неё влюблена.       -Стой, я тебе нравилась?       Осознав, что она полностью погрузилась в свои мысли, Хоуп переводит расфокусированные глаза на Джози. Вид девушки заставляет её замереть. Она кажется совершенно растерянной – удивлённый взгляд, немного покрасневшее лицо и брошенная на стол, давно забытая книга. Джози не двигается, кажется, даже задерживает дыхание. Чёрт, Джози выглядит так, будто она абсолютно не в курсе.       В очередной раз Хоуп хочется дать себе затрещину.       -Я… думала, что Лиззи тебе рассказала.       -Не рассказала.       Что предписано делать в таких ситуациях? Превратить всё в шутку? Снова сменить тему и заговорить о Финч? Уж точно не впадать в ступор и отчаянно краснеть, а именно это и происходит с Хоуп. Невольно она вспоминает прошлогоднее признание самой Джози – непринуждённое и абсолютно очаровательное. Но когда дело касается личных отношений, Хоуп не может быть очаровательной. Она просто обязана делать глупости, вываливать всё на человека, а потом молчать, прикусив язык, словно забыла весь английский алфавит.       Почему вообще Лиззи ничего ей не рассказала? Хоуп была уверена, что блондинка сделает это при первой же возможности. Она даже немного злилась на Джози за то, что та не захотела это обсудить, но потом произошла вся эта заварушка с Лэндоном. И через некоторое время Хоуп подумала, что разговоры о старой влюблённости будут абсолютно неуместными и решила забыть об этом.       Теперь же, когда у неё есть возможность подробно всё обсудить, Хоуп не может выдавить из себя ни звука.       -Почему ты не рассказывала раньше? – тихо спрашивает Джози.       Она всё ещё кажется смущённой до такой степени, что даже не смотрит на Хоуп. А Хоуп снова хочется взвыть и убежать из библиотеки. Каким вообще образом их разговор перешёл в это русло? Они ведь говорили о Финч.       -Это было давно, - пожимает плечами Хоуп, чтобы сделать или сказать хоть что-нибудь.       -Да, но… наверное, мы были влюблены друг в друга в одно и то же время.       -Да.       Джози всё-таки смотрит на Хоуп. Застенчивость в её карих глазах выглядит почти мило. Она мягко прикусывает нижнюю губу, будто боясь собственных слов. И всё же её рот отчётливо произносит:       -Если бы кто-то из нас нашёл в себе смелость признаться…       Неожиданно в голове вспыхивает отчётливый образ – Хоуп и Джози идут по школе, держась за руки и улыбаясь друг другу. Эти Хоуп и Джози выглядят слишком счастливыми, слишком влюблёнными. Всё кажется настолько реальным, настолько возможным, настолько чертовски пугающим, что в этот раз Хоуп не может сдержаться и всё-таки вскакивает с места.       Джози смотрит на неё снизу-вверх, и в этих глазах читается удивление, спокойствие и что-то ещё. Что-то, о чём Хоуп не хочет думать прямо сейчас.       -В любом случае, я уже сказала, что это было очень давно.       -Давно, - отвечает Джози, и сейчас в её голосе звучит разочарование, о происхождении которого Хоуп тоже не хочет думать. Она просто не может о нём думать.       -Теперь у тебя есть Финч. Я уверена, она всё осознает, и вы помиритесь.       -У меня есть Финч, - опять эхом отзывается Джози. Её голос кажется пустым, но, наверное, это всего лишь воображение Хоуп. Джози любит Финч, ради неё она вернулась в школу, разве нет?       -А у меня был… у меня есть Лэндон.       Имя Лэндона обухом бьёт по голове. Хоуп практически ненавидит себя в это момент. Пока её парень – милый, безобидный, добрый Лэндон, страдает во тьме, возможно, мучается от боли, она ведёт глупые разговоры о старой, давно забытой влюблённости и ничего не делает для его спасения. Насколько нужно быть эгоистичной, чтобы так себя вести?       -Мне пора, увидимся вечером, - шепчет Хоуп, даже не глядя на Джози.       Не дожидаясь её ответа, она стремительно выходит из библиотеки, забыв про оставленную на столе книгу по боевой магии. Наверное, у неё всё-таки аритмия, потому что этот бешеный ритм сердца никак нельзя назвать нормальным. А ещё ей почему-то нестерпимо хочется плакать.       Какое-то время Хоуп кажется, что чей-то взгляд прожигает ей спину, но это опять-таки её больное воображение.