***
Нас считали людьми. Людьми, которые дышат, слышат, думают, помнят. Людьми, которыми мы и являлись. Веселить детей классно. Дети – цветы жизни, дети – маленькие милые комочки счастья, детям интересны твои выдуманные истории, а ещё им нравится трогать своими маленькими ручонками острый, металлический крюк... Интересно, с каким звуком эта железка вспорет ребенку грудину? Или горло... — Вы готовы, дети? — Спросил радостный голос ведущего, не дожидаясь ответа и без того счастливой ребятни. Заиграла торжественная музыка, свет во всей комнате погас, а шторы начали постепенно раздвигаться. Нет. Нет, нет, нет! Стойте, остановитесь, нет, я не готов! Стойте, сейчас не время.. Погодите, я.. Пронзительный детский крик стены пиццерии отразили эхом, а прожектора услужливо осветили окровавленный крюк. — Sorry! — Out of order. Время с восьми часов вечера до двенадцати ночи было полностью предоставлено аниматроникам. До девяти здесь иногда ходили рабочие, убирая и проверяя некоторое оборудование, в том числе и самих зверей. Чтобы каждый раз не издеваться над изношенными проводками и микросхемами, они просто опрашивали роботов, а после уходили восвояси. Сегодня, в честь грядущего (внепланового) выходного дня, Фредди, Чика и Бонни решили собраться на кухне, чтобы просто поболтать. Есть о чем. — Странный он. — Ни с того, ни с сего говорит аниматроник-вокалист, подперев голову рукой. — Согласна, — подхватила Чика, сказав это чуть громче, чем следовало бы, — после того, как поставили табличку, не высовывается; даже охранник камеры теперь почти не использует. — Она затянула паузу в речи, словно ждала чьего-либо ответа. — Да и мне, если честно, спокойнее стало.. Бонни посмотрел на нее искоса, словно она сказала полную чушь, правда, курица этого не заметила. — Даже и не знаю, что сказать, — продолжил Фредди, — атмосфера, как по мне, на самом деле стала не такой напряженной, однако, с другой стороны.. это нечестно. По отношению к нему. — В смысле?! — Жёлтая совсем уж завысила голос, гневаясь – четвертый аниматроник, который поддался обсуждению, наверняка ее слышал. Но тут же замялась, заметив свою ошибку, успокоилась и продолжила уже шепотом. — Он.. Он! Он убил ребенка! Ребенка, который ничего ему не сделал! Кролик устало вздохнул, отводя взгляд от напряжённой беседы в сторону, однако все ещё слушая своих коллег. — Наверняка, этому поступку есть причина, — спокойно говорит Фазбер, внимательно следя за эмоциональностью собеседницы, — он ведь такой же, как и мы. В смысле.. — обрывается на полуслове. «Живой». Каждый знал, что должно было прозвучать именно это. Ну, кроме жёлтой, возможно. Чика вновь запылала гневом, но продолжила говорить шепотом: — Нет! Он бездушен. Не такой, как мы. Совсем не такой! Он.. Оно.. Это.. Я.. Птица не могла подобрать слов, все ещё злясь, но услышав отдаленные, приближающиеся шаги, замерла и обратилась в слух, как и все. В дверном проёме кухни появилась морда обсуждаемого лиса. Один глаз был прикрыт повязкой; на кухне было достаточно светло. — Кха.. Вы, конечно, извините, но там охранник пришел. — Уже? — Бонни спохватился, — А не рано ли? — Понятия не имею. — кратко и даже немного грубо ответил Фокси, скрывшись в темноте главного зала. Трое аниматроников, оставшихся в кухне переглянулись, поняв: они подумали об одном и том же. Ночь прошла спокойно: Фредди и Чике, будем честны, было немного лень идти к глупому охраннику, однако Бонни дежурно выдвинулся уже к двум часам ночи, нарочно задержавшись рядом с пиратской бухтой. Занавес был плотно задёрнут; даже щели нет. Раньше в такое время Фокси уже возвращался от охранника, а сейчас… Как же голова болит.. словно был отключен несколько дней после короткого замыкания. — Фокси-и! Эй, Фокси, ты меня слышишь? — Гр-р-ра, потише, голова раскалывается.. Над ним трудился владелец заведения, Генри. Он несколько раз мигнул фонариком, отчего лису пришлось зажмуриться. — Помнишь что-нибудь? Ах да, точно. Убийство, крик, паника, и желанный звук вскрытия металлом плоти. Фокси наскоро оглядел себя. Какой же он ужасный. — Нет, ничего не помню. Быть умным – уметь вовремя притвориться глупым, верно? Где-то меж столов, пристально наблюдая, стоял кролик-гитарист. Умный парень. Возможно, он не поверил моим словам. Шторка неспеша приоткрылась, и на Бонни уставился пронзительный взгляд ядовито-желтых глаз. Поправка: только одного. Даже как-то не по себе стало. Неужели Фокси хочет выйти этой ночью? Лишь вдалеке послышался механический шорох, значащий, что охранник просматривает камеры рядом с ними, фиолетовый занавес наскоро (и даже как-то слишком резко, испуганно) задёрнулся, словно сидящий внутри аниматроник никаким образом не хотел показываться охраннику. «Странный он», эхом отозвались слова Фредди. Нет, не странный. Вполне нормальный. Дни тянулись бессменной чередой; ничего более серых будней: дети, отдых, новый охранник. Последний, кстати, не сменялся уже полторы недели, сколько бы аниматроники не старались; будто бы у него дополнительные батарейки для генератора были. Теперь уж им нечем его удивить, чтобы поймать. Кроме, разве что... Нет. Фокси — нет. Так бы сказали Чика и Фредди. Да, наверное, именно так это и было бы. Фокси не покидал пиратскую бухту все это время (по крайней мере, его ни разу не видели), и его сервоприводы наверняка заблокированы, поэтому вариант бесполезен. Бонни, каждый раз минуя пиратскую бухту, чтобы попасть в западный коридор, останавливался, надеясь, что серебряный глаз вновь появится сквозь щель занавеса. Однако нет. Такого больше не повторялось – видимо, его и впрямь замкнуло. Посреди шума вентилятора, генератора и прочих призвуков, по пиццерии разнёсся несвязный мотивчик. Dum dum de dum dam.. Это были просто звуки, которые пытались походить на мелодию, однако не имели никакой закономерности. Эта «мелодия» прерывисто звучала несколько секунд, а после затихла; на эти несколько секунд здание, казалось, замерло, вслушиваясь. Бонни стоял на входе в западный коридор, и на все сто процентов был уверен, что звуки шли с дополнительной сцены. Фокси не заблокирован? Не отключен? С ним все в порядке? Вопросы в голове заставили вернуться в главный зал, чтобы убедиться. И не зря. Там, за занавесом, заинтересованно выглядывал жёлтый зрачок. Если присмотреться, можно увидеть морду всего аниматроника. Он в упор смотрел на кролика, медленно склонив голову набок, словно спросив: «можно?» Конечно можно, глупый лис. Потакая своей мысли, Бонни кивает, точно так же разглядывая пирата; тот, получив разрешение срывается с места, настежь распахивает занавес и несётся в западный коридор, прямо к охраннику. Судя по звукам, очевидным победителем схватки стал лис. Гитарист не смог шевельнуться вплоть до того момента, когда герой ночи (да и недели вообще) возвратился в свой маленький мирок, остановившись перед кроликом; было едва заметно, что глаз, по прежнему жёлтый, однако цвет был теплее, чем раньше, и короткий кивок был явной благодарностью. Штора закрылась за хозяином, и Бонни бесшумно покинул хищника, вернувшись на сцену. Нет. Он не странный. Милый и интересный.***
Святой Генри, спасибо тебе за якобы дни (и ночи, конечно) техосмотров, когда роботы просто разгуливают и делают что хотят. Эти дни – самые настоящие выходные. Ничего лучше и быть не может. Фредди хозяйственно раскачивался на стуле охранника, Чика гремела посудой на кухне, в безуспешной попытке что-либо приготовить. Бонни неловко озирался по сторонам, стоя перед занавесом вспомогательной сцены; будто бы ждал, пока шторы раздвинутся и его пригласят внутрь. Этого так и не случилось. — Фокси? — Негромко позвал кролик, услышав в ответ шорох, — Можно с тобой поговорить? Зажужжал небольшой приборчик, отвечающий за открытие занавеса; из-за него шустро появился лис, спрыгнув с подиума и подойдя к фиолетовому аниматронику вплотную. А он немного выше, чем казалось, может быть, даже выше самого Бонни. — Слушаю, — голос резкий, хрипловатый, но такой.. интересный; даже в суровом тоне с небольшой задоринкой, ни у кого из них такого нет. — Поблагодарить хочу, — также коротко отвечают лису, а тот вздыхает и садится на деревянный пол подиума, медля с ответом. — За что? За убитого ребенка? За испорченную репутацию пиццерии? За нестабильную прибыль? Меня не за что благодарить. И тут кролик сообразил: разговор двухдневной давности пират прекрасно слышал, да и без того винил себя. Хотя, вопреки этому факту, он говорил без чувства сожаления... — За устранённого охранника. Фокси, собиравшийся было уж что-то возразить, на секунду завис. — .. Что? — Ты помог избавиться от него. Он почти две недели мозолил нам глаза. Собеседник медленно повернулся к Бонни, моргнув. Протянулось ещё несколько долгих секунд, прежде чем последовал ответ. — Это всё? Внутри гитариста всколыхнулось раздражение. Нельзя было чуть мягче принять благодарность?! Между тем, Фокси продолжил: — Ладно.. извини. В целом, я уверен, вы бы поймали его в любом случае, даже без меня, — последние слова прозвучали так спокойно и даже буднично, как будто он репетировал эту речь всю жизнь, либо просто привык так говорить, — Фредди добрался бы до него, и не важно, сколько времени бы прошло. В конце концов, Голден... — Лис затих, подбирая слова, — Эм.. это тебе спасибо. Ты позволил мне сделать что-либо. То есть, пойти туда.. Ну, ты понял. Кролик согласно кивнул, присев рядом с лисом на край подиума. — Эй, — зовёт гитарист, заставляя собеседника повернуться лицом к нему. Пират, как и тогда, постепенно склоняет голову набок, тем самым выражая вопрос, — покажи свой второй глаз. Я хочу посмотреть. — Не стоит этого де.. — Пожалуйста. Фокси моргнул, тупым взглядом смотря на кролика. Зачем ему это? Какой смысл вообще... Одно ловкое движение крюком и повязка откинулась наверх, показав второй янтарный глаз лиса. Тот проморгался пару раз, настраивая зрение на полумрак, и вновь поднял взгляд на Бонни: тот завороженно смотрел на Фокси, неосознанно потянувшись рукой к правому зрачку. Лис поспешно останавливает его правой «рукой», отворачиваясь. — Не стоит этого делать, в программе может снова случиться сбой. Фиолетовый потупился, опустив взгляд, и убрал руку, чувствуя себя виноватым. — Извини. Я не знал, что.. Ему не дали закончить фразу; лис приложил указательный палец ко рту гитариста, издав шутливое «Тс-с-с», и щёлкнул кролика по смешному носу. Бонни издает возмущенный звук, попытавшись состроить хмурую гримасу, но тут же утянул хитрого лиса в объятия, хихикая. Они провели вместе всю эту ночь.