***
Сегодня погода была подстать настроению наследника Гакухо. Свинцовые тучи покрыли большую часть неба, где-то вдалеке уже слышны первые раскаты грома, а ливень вот-вот прольётся на их город. На последнем году обучения к ним в класс поступила девушка из-за границы, кажется, из России. Асано не верил в эти глупые стереотипы про медведей на улицах, непобедимых алкоголиков и про женщин, останавливающих коней на скаку и входящих в горящие избы. Однако, кажется, один стереотип про «каменные лица» оказался правдой. Новенькая всё время сидела и разговаривала с одним выражением лица — безразличия. Элла Субботина — стала его новой головной болью. Девушка уже вторую неделю не может адоптироваться к учебе. Иногда, а сейчас всё чаще, Гакушу хочет вскрыть черепную коробку одноклассницы, чтобы проверить наличие головного мозга. Асано несколько раз ловил её на нарушении школьного дрескода — ну кто в учебное заведение будет приходить в джинсах? И если с третьего раза удалось вдолбить в эту маленькую пепельную голову, что форма в этой стране обязательна, опоздания на уроки никуда не делись. Гакушу уже думал отвести одноклассницу на беседу с отцом, мужчина за считанные секунды мог изменить человека до неузнаваемости. Только последние несколько дней Асано никак не мог поймать Эллу, чтобы привести план в действие. Сейчас он направлялся с отчетом по успеваемости к отцу, заодно выразит недовольство Субботиной. Если её переведут на класс ниже, все выдохнут спокойно. Особенно он. Гакушу как раз поднимался по лестнице, как что-то быстрое и юркое столкнуло его вниз. Парень даже не понял, как оказался на полу, прижатым Эллой. Асано, кажется, инстинктивно положил одну руку на поясницу девушки, второй прикрывая её голову. Девушка зажмурилась, крепко ухватившись за рубашку парня на груди. Услышав рваный выдох, она открыла глаза, встречаясь недовольным и злым взглядом одноклассника под собой. Честно, Субботина не думала вставать с Асано, потому что тот оказался на удивление удобным ложем, а если серьезно, ей очень мешала хватка Гакушу. Подростки лежали так ещё несколько минут, боясь нарушить тишину, Элла точно знала, что за такое точно получит нагоняй от старосты, поэтому продлевала жизнь хотя бы еще на пару минут. Однако всё испортил телефонный звонок. Брови сына директора взметнулись вверх, услышав до жути ужасный рифф гитары, от которого уши резало так, что казалось, ещё хоть секунда и слуху придет конец. — Ёпт твою душу! — Субботина резво подскочила с места, на ходу подбирая улетевший в угол телефон, наконец принимая вызов. — Сейчас выйду. — Гакушу только поднялся с места, готовый излить в лицо всё, что он думает о ней, как Элла, словно чувствуя, надвигающуюся опасность, как горный козёл побежала на нижние этажи к выходу. — Я принёс отчет об успеваемости. — Асано спокойно передал папку отцу. — Пока всё идёт хорошо, но я думаю, что наш рейтинг может пострадать из-за новенькой. — Неужели? — Гакухо откинулся на спинку стула. — Незначительные опоздания никак не скажутся на рейтинге. Как мне известно, она успевает до прихода преподавателей. — директор смотрел исподлобья на сына. — Что с твоим внешним видом? — Мы столкнулись с ней на лестнице. Если ты так считаешь, то хорошо. Тогда я пойду. — Гакушу вышел в коридор, почувствовав легкий зуд на левом запястье.***
Ночью младший Асано проснулся из-за ужасной боли, пробирающей всё тело, словно все сухожилия, связки и кости прокручивали в блендере на самой маленькой скорости. Кое-как переборов новый приступ, парень поднялся на ноги, представляющие на данный момент передержанный доширак. Опираясь на стену правой рукой, Асано направлялся в ванную, как нечаянно в темноте задел тумбу, ноги перестали держать и он упал на пол. Второй раз за сегодня, черт возьми! На шум из комнаты вышел отец, который всегда спал очень чутко. Мужчина включил свет и увидел лежащего сына на полу, что содрогался от боли. Гакухо хмыкнул, помогая встать, что-то теплое и липкое коснулось его ладони. Кровь. Левое запястье сына кровоточило довольно сильно. Неужели этот слабак решил покончить жизнь самоубийством? Оставив сына в ванной, старший Асано позвонил врачу их семьи, и пожилой старичок был у них, меньше, чем горит палочка благовоний. — Впервые вижу, чтобы татуировка проявлялась так болезненно. Я поставил ему капельницу с обезболивающем, Гакушу стоит отдохнуть хотя бы день. — доктор Ойдзава сидел в кабинете отца, протирая салфеткой очки. — Однако странно, что она вообще вышла спустя почти полтора года. Обрабатывайте татуировку этой мазью, если будут проблемы обязательно звоните. Отец хмуро смотрел на сына. Он ведь так желал сделать из него идеального человека, и появление метки никак не входило в его планы. Но сначала Гакухо стоит выяснить кто именно является частью души сына. Это вполне можно обернуться в отличную для отца сторону.