Пособие: как завоевать сердце короля?

Новый год. Время торжеств, празднеств, и всеобщего ликования. Встречи новых времён, событий и шампанского на столе. Люди, ослеплённые благополучием и благоуханием, царящих в самых разных домах, так и пропитанных духом Рождества, впопыхах возятся на кухнях, в надежде успеть сварганить нечто съестное, украшают потолки гирляндами, всякой всячиной-украшениями и пытают свою удачу в вымогании подарков у родителей. Везде царит шум, гам и вечное неспокойствие. Впрочем у наших героев все абсолютно так же. *** —Феликс, мне кажется с тебя достаточно— упорно наставлял Ромео вот уже битый час неугомонного лучика добра, кто так яростно отливал себе в рюмку все больше и больше горького напитка, заставляющего разум доходить до помутнения и провалах в памяти. —Ааа, чегось? Ох, да-да, я уже все.— с весьма заметной трудностью парировал тот, медленно приходя в сознание, стараясь не отрубиться прямо на этом несчастном столике. —*Выдох*.Я вижу. Идём— и, слегка толкнув в бок обладателя светлых волос, отливающих нежным переливом, взял его под руку и потащил вслед за собой в спальню, пытаясь не замечать нападки и оскорбления в свою сторону, произнесённые от вовсю рыпавшегося, разъярённого комочка позитива, вперемешку с добром. Интересно, у всех ли клонов проходит Новый год настолько несуразным образом? У пиковых точно так: Пик обладал на удивление стойким самоконтролем и, в основном, не подвергался как буйству эмоций, так и похмелью, так что на данный момент он, после значительного количества кружек пива, сразу же направился к себе в комнату, предварительно пробубнив себе под нос нечто неразборчивое, думаю ругательства в сторону клонов, бухла, а, может и всего мира сразу, кто знает. Про Вару и так все понятно: он, восседая на столе, орал на всю квартиру строчки из какой-то песни, что называется пением? В его случае это определенно не так. Решил позаниматься караоке на пьяную голову называется. Бедные трефовые, боюсь, что, если и кому-то досталось, так это именно им. Зонтик изначально и не собирался пить, он боялся пасть на соблазн и стать зависимым от желания постоянного употребления «успокаивающих средств» в виде выпивки, так что он и не пил вовсе, впрочем как и сам Куромаку — он не находил в них какого-либо смысла, зачастую полезности и доходности, а, значит оно ему и не нужно, вот и сейчас Куро с самой осуждающей миной на лице пытался хоть как-то привести Вару в чувства, в рассудок. Бубновую масть на фоне остальных было, как минимум трудно заметить — настолько они отличались от своих братьев поведением: Данте, хоть и пил, но был от слова вовсе не активным в хмельном состоянии, держал себя в руках, так сказать. Габриэлю же мудрец, как заботливый старший брат и не разрешал пить — на него бухло пагубно действовало, вот если вспомнить прошлые разы… Так или иначе мой монолог пойдёт о червовой масти, а, именно о валете и короле данной масти. *** Приволочив за шкирку своего вальта, так яро выражавшего свои просьбы прекратить короля с ним нянчится, что якобы он не малыш и в состоянии сам о себе позаботиться, Ромео положил того на кровать, укрыл одеялом и мысленно карал Феликса за его беспечность — не маленький он, как же! —Сладкий, постарайся больше следить за собой, а не за остальными, ладно? — И вот, червь уже крутанулся на месте и собирался направляться на кухню, дабы запить своё негодование, как резкий толчок сзади его остановил. Помедлив пару секунд, пытаясь осознать произошедшее и поверить в его действительность, хватило Феликсу, чтобы подняться с постели и прижать к себе своего короля. Опешив, Ромео не сразу выяснил что к чему, но вскоре до него долетела мысль о намерениях вальта, в чем он, конечно же, ему поможет. —Хм? Конфетка, ты уверен?) — как бы заигрывающим, но и одновременно заботливом тоном он начал допрашивать, но, почувствовав еле как ощутимый кивок в спину, повернулся и, взяв Феликс за подбородок, нежно прильнул к его губам. Затем, аккуратно просунув свой шаловливый язычок в его рот, он начал исследовать каждый сантиметр, с целью ничего не упустить. Послевкусие сладкого пива отдавало неприятным ощущением, заставляя тело передернуться. Но, даже так, Ромео было не остановить — а впрочем, это и не нужно. Феликс готов был растянуть этот миг на всю жизнь, так и хотелось, чтобы он никогда не заканчивался.Хотелось вновь и вновь наслаждаться мягкими, но от предвкушения дальнейших событий мокрыми губами Ромео, иногда покусывать их, дабы ещё больше раззадорить возбужденного короля. Но воздух не вечен, и им пришлось отлипнуть друг от друга, предварительно жадно глотая предательский воздух. После, Ромео мягко укусил мочку уха своего вальта, преступив к его нежной шеи. Действия короля приводили Феликса в неописуемую эйфорию, от чего он невольно постанывал. Король червей выводил множество узоров-засосов на гладкой шейке, попутно спускаясь немного ниже, как бы невзначай лаская бёдра, выступавшие рёбра и затрагивая соски — одни из самых чувствительных мест Феликса: —Мгх! Р-ромео- ах~— —Потише сладкий, иначе нашему веселью конец~— Спустившись ещё ниже, король оголил тела обоих, в чем ему помог валет, хотя ноги того были ватными от возбуждения и не желали слушаться. Начиная тереться своим достоинством вокруг достоинства Феликса, тем самым сливая их тела в самом развратном смысле, валет пискнул от неожиданных прикосновений, но не отстранился, наоборот, с мольбой в глазах попросил свою пассию о большем. Впрочем, тот и сам не стал тянуть время и, перекинув Феликса на пол, откинул его ноги за голову и, не забыв смазать пальцы спасающей смазкой, вставил один в его отверстие: —АХХ- угх.б-больно-ах! — —Потерпи немного детка, сейчас будет хорошо~— Подарив шанс вальту попривыкнуть к новым, весьма острым и резким ощущениям, король начал было уже засовывать второй, а то и третий палец, получив едва заметный кивок от своего возлюбленного. И вот, когда пальцы уже не приносили особо никаких чувств, Ромео с вызовом взглянул на Феликса, как бы, спрашивая разрешения, на что последний кивнул, полностью предоставив своё тело ему. Достав свой изрядно набухший член, ждавший момента вот уже, казалось бы, целую вечность, прокрутив его головкой перед аналом, заставляя вальта изогнуться от нескончаемого ожидания, король рывком вставил его в отверстие, но не вовсю длину. —Гх.ты такой узкий~— шепча над ухом Феликса, промолвил Ромео с намерением завидеть пестро-алые щеки, подчистую залитые багряным румянцем от развратных фраз. —МХМ- с-стой! Помедлен-АХ~— Вновь дав вальту привыкнуть, король не стал церемониться и вставил уже на всю длину. Постепенно ускоряя темп, Ромео вот уже вовсю долбился в анал Феликса, заставив того стонать так, что было слышно во всем доме.. Наконец перейдя в невероятно бешенный темп, валет невольно состроил самое развратное выражение лица, на которое только был способен: Янтарные глазки с невинным наслаждением на их глубине закатились, смотря на верх, выступили слезы, от которых остался мокрый след шагов солёной жидкости, багряный румянец, выступивший на щеках, длинный язык, выпущенный наружу из-за буйства чувств и тонкая ниточка слюны. Все это пуще прежнего не на шутку забавляло и одновременно возбуждало Ромео. На данный момент последний был уже готов к концу, тем более, что Феликс уже вот-вот кончит. И, почти вместе излились: Феликс с громким стоном, Ромео с готовностью: —АХх..ф-фух— не выдержал от некого комментария валет. —Охх..сладкий, это было волшебно~— начал Ромео, как был замкнут требовательным поцелуем. Но, свалившись на мягкую, манящую к себе постель, проварились в беспамятство, и, я уверена, они надолго запомнят эти жаркую ночь и страстный поцелуй~.