Моя Богиня

Вся моя жизнь была волненьем, От снимка к снимку чередой, Следил за каждым я сраженьем, Жестокой битвой и войной. Я фокус наводил повсюду, Запечатляя скорбь и смерть, Нет, я отнюдь не верил в чудо, Старался лишь не умереть. И не стремился вовсе к славе, Банкнот шуршанье чуждо мне, Но раз за разом я, снимая, Горел в неистовом огне. Но, побывав на смерти грани, Был возвращен в страну свою, Где ты, в неволе пребывая, Попала в камеру мою. Юна Богиня и прекрасна, Невинной грации полна, Своею силою опасна, В крови проклятью отдана. Своей семьею не любима, Свободы в жизни не познав, Ты меня силой одарила Убить, на камеру засняв. В глазах – печаль, и шепчут губы: «Спаси меня! Освободи!», Враги грозят убить повсюду И вырвать сердце из груди. Я внял мольбе Богини кроткой, Но на душе трепещет грусть: Тебе отпущен срок короткий, Но я спасу тебя, клянусь! Ведь среди боли и печали, Что показала мне война, Ты стала светом мне случайно, И понял я: ТЫ МНЕ НУЖНА. Не ожидал любви ответной – Тех взглядов, брошенных мельком, Румянца, что на коже светлой Теплился робким огоньком. Но то, что ты мне подарила, Ценой высокою дано - Для глаз губительна та сила, И мне ослепнуть суждено. Я это знал в сраженьи грозном И был готов сполна платить, Лишь только б ты, назло всем козням, Могла свободно дальше жить. Но когда смертью пожелала Ты в корне жизнь свою пресечь, Я смог, сомненья отметая, Любовь к тебе в слова облечь. И пусть слепец. Не вижу боле Я жизни всей круговорот, В надежде встретить тебя вскоре Я буду двигаться вперед. Я буду ждать. И на закате, Во тьме прожитых мною лет, Я вновь сожму тебя в объятьях, И на душе забрезжит свет.