Маяк

Семь тысяч двести пятьдесят три. Ровно столько секунд насчитал Шень Цинцю с момента начала еженедельного собрания. И пускай лицо мужчины выражает лишь хорошо контролируемое хладнокровие, сама его сущность готовится сойти с ума. Потеряв нить повествования, ему остаётся лишь слушать. Голос Юэ Цинъюаня на фоне давным давно слился в единый звук, убаюкивая. Рано или поздно его бы начало клонить в сон. Поначалу мужчина держался. За недюжинные старания ему не жалко было и премию дать. Юэ Цинъюань то и дело бросал сочувствующие взгляды в сторону брата. Каждый раз, наблюдая лицо с острыми чертами без единой эмоции, ему не оставалось ничего, кроме как смириться с тем, что этот человек уже где-то далеко от них. Нацепив на уста располагающую улыбку, он слушал отчёты других лордов, изредка вставляя комментарии. Так нагло оттягивать очередь Шень Цинцю было в его духе. Чего только он не сделал бы для него. Об этом знали все присутствующие. Глупо было бы не знать. Юэ Цинъюань даже не скрывал своего расположения к этому человеку, то и дело выгораживая его или всячески помогая. Шень Цинцю это понимал, и ожидаемо, пользовался предоставленным шансом. Его взгляд уже давно стал стеклянными, а дыхание совсем уж медленным. В такие моменты он очень жалел, что в этом мире нету привычных ему стульев со спинкой или того самого кресла, чтобы облокотиться на них. Ему оставалось только сидеть на подушках с неестественно прямой спиной и с жалостью вспоминать удобства своей прошлой жизни. Когда ностальгировать стало слишком больно, Шень Цинцю сфокусировал взгляд. Размытые очертания приобрели вид серьёзного Бога Войны. Тот, склонив голову, внимательно вчитывался в написанное на пергаменте. В такие моменты глубокой сосредоточенности Лю Цингэ становился непозволительно красивым. Даже нахмуренные брови ничуть не портили картины. Его губы были сжаты в тонкую полосу, а взгляд то и дело блуждал по многочисленным строкам. Шень Цинцю не ведал что творит, когда под надёжно скрывающими его рукавами, складывал определённые печати. «Шиди Лю так сосредоточен» — знакомый голос прозвучал так близко. Он будто бы исходил из самого сознания. Взгляд Лю Цингэ сфокусировался на одной точке, а пальцы вцепились в бумагу. Он исподлобья посмотрел на человека напротив. Шень Цинцю сидел на своём месте, как ни в чём ни бывало, с поразительным интересом в глазах слушая Му Цинфана, который говорил о чем-то с главой. Брови Цингэ ещё сильнее съехали к переносице, но больше никак не отреагировав, он опустил взгляд обратно на текст. Тем временем на губах мужчины напротив заиграла хитрая ухмылка. «Неужели какая-то писанина сумела настолько завладеть твоим вниманием? Я удивлён.» Звук рвущейся бумаги разлетелся по помещению, привлекая внимание. Лекарь замолк, прекращая разговор. Взгляды присутствующих приковались к мужчине, а точнее, на его руки, в которых покоились две неравные части, ещё мгновение назад целого, отчёта. Улыбка не слетела с уст главы школы, точно также, как и Шень Цинцю. Тот, кстати говоря, и головы не повернул, оставаясь крайне невозмутимым. Лю Цингэ, в свою очередь, будто бы и не замечал оказанного ему внимания — вёл себя так, словно, и не случилось ничего вовсе. — Пожалуйста, продолжай, — подтолкнул главу пика Аньдин Юэ Цинъюань. Лорд не смел более задерживать собравшихся — продолжил. О Лю Цингэ быстро забыли, лишь иногда одаривая его косыми взглядами. Мужчина убрал из рук бумагу, пряча их под стол. Теперь он смотрел прямо. На человека, что даже не скрывал своего весёлого настроения. «Ты мог его просто отложить. Зачем же так радикально?» — Шень Цинцю откровенно издевался, умудряясь имитировать невинный тон. «Тебе настолько скучно?» — Лю Цингэ, в свою очередь, не посмел бы упустить возможности отвлечься. Цинцю одарил его взглядом, в котором уже вовсю плясали черти. «А ты как думаешь, Лю-Цин-Гэ?» — произнеся имя мужчины по слогам, будто бы пробуя его на вкус, Шень и не думал скрыть игривые нотки в своём голосе. Тот раздавался в подсознании Лю Цингэ, слегка приглушённый. Ему пришлось закусить щеку изнутри, чтобы удержать контроль над своим лицом. «Я думаю, что это слишком похоже на ребячество. Ты совсем не серьёзен. Как это тебе подходит.» — съязвил он. Шень Цинцю мысленно фыркнул. «Не слишком ли ты строг, а, господин?» — мужчина намеренно выделил последнее слово. Лю Цингэ оказался в смятении. Кажется, этот человек слегка осмелел, произнося всё это лишь в мыслях. Чуть позже подумав о том, что Шень Цинцю ещё ни разу не называл его так, он пришёл в ещё бо́льший шок от осознания — ему понравилось. «Не лезь ко мне в голову.» — фраза была сказана не так раздражённо, как того хотелось Лю. Шень Цинцю она лишь раззадорила. «Ну почему же так грубо? Давай поболтаем.» — не сказать, что Цингэ был против. Разговор с этим человеком придавал его жизни красок. Стал бы он отказываться от заботливо предоставленной возможности? «Отказываюсь, » — бровь Шень Цинцю забавно подпрыгнула вверх. Он не был удивлён отказу. Наоборот — ждал его. Наблюдал за мужчиной с снисхождением, почти теплотой. Чувство предвкушения завладело его естеством, заставляя хотеть продолжения. «Как скажешь.» — Мгновение, и Шень Цинцю на самом деле отвернулся, как если бы потерял интерес. Лю Цингэ понял — этот человек издевается. Иного объяснения быть просто не могло. Он фыркнул себе под нос, пробурчав что-то невразумительное. Повторил действие Шень Цинцю, старательно делая вид, что ему всё безразлично. Лю очень надеялся, что мужчина не замечает, как он украдкой бросает на него взгляд. Ожидает, не посмотрят ли в ответ. И Шень Цинцю посмотрел. Вот только вопреки ожиданиям Лю, этот взгляд был направлен совсем не на него. Тот, в свою очередь, зацепился за миску со сладостями. Такая была на каждом из столов, но служила больше декорацией, чем использовалась в обиходе. Взять из сосуда какие-либо пряности не было чем-то зазорным, но тем не менее, этого не делал никто. Интересно, сошло бы это за проявление неуважения? Так или иначе, а не попробовав — не узнаешь. Этим правилом и руководствовался Шень Цинцю, когда выудив оттуда наугад сладость, крайне невозмутимо поднёс её ко рту. Раздался хрустящий звук, что мгновенно достиг ушей присутствующих. В любой другой ситуации его бы и не услышали, не придали значения, в конце концов. Но, досадное упущение, как только Шень Цинцю откусил лакомый кусочек «странного нечто», все одновременно умолкли. Звук был отчётливо слышен в витающий вокруг тишине. Взгляды лордов во второй раз за последние пару минут примкнули к одной цели. Единственным отличием было то, что целью на этот раз был Шень. Был ли тот смущён таким вниманием? Кажется, будь это так, то последующей сцены не произошло вовсе. Как в замедленной съёмке он доел остатки пирожного, то и дело хрустя кусочками вложенного в него печенья? Пара крошек осталась на его губах. Он поспешил убрать их пальцем. Лю Цингэ возблагодарил небеса за то, что в дурную голову этого человека не взбрело его облизать. Такого удара не выдержал бы никто из присутствующих. Кажется, Шень Цинцю этого не понимал, потому что в следующее мгновение повторил мысли мужчины. Кто-то из лордов нервно сглотнул, а кто-то просто неотрывно наблюдал за тем, как кончик пальца мужчины скрылся за приоткрытыми губами, касаясь наглого языка. Это заняло доли секунды, но Лю Цингэ казалось, что миновала вечность. Его руки под столом сжались в кулаки, а ногти впились в огрубевшие ладони. Внешне он оставался предельно спокойным, пока глупое сердце заклинателя выбивало чечётку где-то у него в груди. Иногда безрассудство этого человека переходило все мыслимые границы. Лю Цингэ не мог понять нравится ему это или нет. Деликатный кашель достиг заклинателей. Юэ Цинъюань во второй раз был вынужден разгонять напряжение с атмосферы. Лю Цингэ был ему благодарен. Отчасти. «Ты специально это сделал», — констатация факта. Губы Шень Цинцю изогнулись в лукавой ухмылке. Он лениво повёл бровью, следя за реакцией мужчины. Та не заставила себя ждать. «Чего ты добиваешься?» «Как я уже говорил, мне скучно.» — просто ответил он. «На тебя смотрят.» «А ты разве не смотрел? — Лю Цингэ подозрительно прищурил глаза. Неужели, он заметил? — Брось, на твоём лице всё написано. Ты не умеешь скрывать свои эмоции.» «Зато ты в этом мастер.» «Я во многом мастер.» — Лю Цингэ издал что-то отдалённо напоминающее смешок. Только по его губам Шень Цинцю мог определить следующий вопрос. «Например?» — в предвкушении улыбнувшись, мужчина был готов во всех красках изложить ответ на интересующий Цингэ вопрос, но… — Замечательно, думаю, на этом можно закончить. Всех лордов благодарю за оказанную честь, — лёгким кивком головы завершил собрание Юэ Цинъюань. Остальные присутствующие ответили ему тем же. Шень Цинцю был только рад поменять позу. От души потянувшись так, что в спине что-то хрустнуло, он выверенным движением раскрыл свой веер. Спрятав за ним улыбку, наполненную предвкушением, мужчина направился к выходу из зала. Уже на улице он вдохнул полной грудью свежий воздух, блаженно жмурясь от палящего солнца. — Счастлив, мастер? — скрестив руки на груди и привалившись плечом к косяку, Лю Цингэ терпеливо наблюдал за мужчиной. И хоть лицо его оставалось спокойным, почти суровым, для Шень Цинцю не стало проблемой расслышать нотки веселья в его голосе. Он не стал оборачиваться, продолжая вглядываться куда-то вперёд. Не спеша обмахивая себя веером, мужчина прислушивался к твёрдой поступи заклинателя. Лю Цингэ остановился рука об руку с Шень Цинцю. Проследив за его взглядом, он не сдержал кривой усмешки. Ло Бинхэ стоял на почтительном расстоянии в нескольких метрах от заклинателей. Юноша отстраненно следил за плывущими по небу облаками, чуть задрав голову. Но стоило в поле зрения попасть фигуре его учителя, как на ещё не утратившим детские очертания лице отразилась смесь радости и щенячьей преданности. Лю Цингэ заметил, как на губах Шень Цинцю заиграла теплая полуулыбка. От этой демонстрации чувств мужчина только закатил глаза. Уже собираясь уходить, Лю Цингэ таки не сумел сдержать язык за зубами. Слова вырвались из его уст раньше, чем он успел их осознать. — Что этот мальчишка здесь забыл? — Мой ученик проявил почтение, — тихо отозвался Шень. — Он слишком привязан к тебе, — стараясь выглядеть как можно более равнодушным, Лю Цингэ всё же не удалось скрыть дрожи в голосе. Шень Цинцю чуть повернул к нему голову, надеясь заглянуть в глаза. Мужчина, как назло смотрел куда угодно, но только не на него. Это не понравилось его собеседнику. — Тебя так заботит его привязанность, что ты не замечаешь моего отношения, — всё также глядя прямо перед собой, с едва читаемой обидой, ровно высказался Шень. — Хочешь сказать ты не испытываешь того же? — с удивлением произнесли в ответ. Похоже, Лю Цингэ не сильно верил в такое положение дел. Шень Цинцю промолчал. Это только укрепило подозрения мужчины. Коротко хмыкнув, он попытался вложить в эту эмоцию всё, что только мог. Не желая более продолжать бессмысленную игру в гляделки, Лю Цингэ первым отвёл взгляд. Так или иначе, а уходить не спешил никто из них. — Отношение к чему-либо слишком хрупкая вещь, непостоянная. Оно может измениться в любой момент. Только нам решать хорошо это или плохо. — В глазах Шень Цинцю отразилась глубокая задумчивость. Его голос становился всё более тихим. Лю Цингэ пришлось напрячь слух, чтобы услышать последнюю фразу. — Иногда я и сам не понимаю, что чувствую. Сердце мужчины пропустило удар. Мысли этого человека оказались слишком похожими на его собственные. Не ведая, что с ними делать или просто не желая разбираться, он прятал их глубоко внутри себя. Вот только полностью отказаться от них Лю Цингэ тоже не мог. Чем больше он запрещал себе размышлять над этим, тем чаще делал это. Оба молчали, пока между их плечами оставалось расстояние буквально с ладонь. Каждый из них думал об одном и том же. Поразительно, но находясь так близко друг с другом, между ними по-прежнему оставалась пропасть. Немного помедлив, Лю Цингэ всё же сказал: — Кажется, тебе пора. — Сердце Шень Цинцю в волнении забилось быстрее. — Так хочешь, чтобы я ушёл? — Не хочу, — честно и слегка резко ответил он. Это стало неожиданностью для них обоих. Мастер Сюя удивлённо посмотрел на Лю Цингэ, в его глазах читался немой вопрос. Заклинатель был ошеломлён своей откровенностью не меньше, но отказываться от произнесенных слов не спешил. Кто знает сколько ещё они стояли так, пытаясь найти что-то в глазах напротив. Обдуваемые лёгким ветром, им было безразлично течение времени. То, словно остановилось. Казалось, что может прервать этот чарующий момент? Что сломает их полный противоречий личный мир, перевернув всё вверх дном? Шень Цинцю тихо прыснул в кулак. На его губах сверкала странная недо-улыбка. Лю Цингэ не был к этому готов. Его лицо перекосилось от бушующих эмоций, а сам он едва дышал. Краска заполонила его шею, постепенно поднимаясь всё выше. Он сжал губы в тонкую линию, растерянно глядя на то как дорогой ему человек пытается сдержать смех. Над чем он может смеяться? Неужели на него так подействовали сказанные Лю Цингэ слова? От этой мысли в голове мужчины зашумело, а руки слегка дрожали. В горле образовался тугой ком. В бессилии мотнув головой, он пошёл вперёд, намереваясь уйти. Он успел сделать всего пару шагов, когда почувствовал, что его запястье удерживают. Это так банально, что мужчина даже не стал оборачиваться. Кажется, Шень Цинцю думал точно также, но предпочёл выбрать ме́ньшее из зол. Вдруг осознав, что его необдуманное действие могло ранить Лю Цингэ, он ощутил вину и острую потребность что-то предпринять. — Стой, прости. Ты неправильно меня понял. — Слегка взволнованно проговорил Шень. Слова слетали с его губ быстро, подобно стреле. Он боялся, что Лю Цингэ не станет его слушать, а потому постарался как можно точнее объясниться. — Я…ох. Это оказалось сложнее, чем он думал. Смущение накрыло его с головой, а сам он мгновенно растерял былой пыл. Собрав в кучу остатки самообладания, мужчина начал: — Не верю, что всё может быть так просто. Ты сказал, что не хочешь, чтобы я уходил, но… Я ведь тоже не хотел этого, — Шень Цинцю слегка нервно дёрнул уголком губ. На его лицо легла тень печали. Лю Цингэ был в растерянности, но старался не подавать вида. Он лишний раз убедился, что искренность несёт в себе только разочарование. Ему было комфортнее спрятаться за привычной маской суровости. Так спокойнее, не так больно. Его только-только собранное по кусочкам самообладание грозилось дать слабину. — В таком случае почему ты постоянно уходишь? — Лю Цингэ старался говорить спокойно, но на последнем слове его голос всё же дрогнул. У Шень Цинцю заболело сердце за этого человека. Почему всё обязательно должно быть таким.? — Я не знаю, — честно отозвался мужчина. Он и правда не понимал. Лю Цингэ, в свою очередь, горько усмехнулся, прошептав тихое: «я тоже». Какое-то время длилась тишина, прерываемая только пением птиц, да шелестом травы. И правда, не самое лучшее время для таких разговоров. Обстановка, кстати говоря, тоже совершенно не подходила. Но вот, они здесь. Стоят перед входом в главный зал, пойманные в сети жаждой искренности и тягой к правде. Шанс быть замеченными и неправильно понятыми как никогда высок. Обсуждений и провокационных вопросов тогда точно не оберешься. Интересно, вспомнит ли кто-то из них, что такой свидетель уже есть? Ло Бинхэ не решился покинуть это место, наблюдая за всем от начала и до конца. Юношу одолевали разные чувства, начиная от томящей тоски, заканчивая злостью непонятно на кого. На Лю Цингэ, что почему-то остался ждать его учителя, а не улетел на свой пик? На Шень Цинцю, что не в силах разобраться в собственных чувствах? Или же на самого себя, что оказался не в то время, не в том месте? Он закрыл глаза, больше всего на свете желая забыть о том, что увидел. Его дыхание сбилось, а ресницы затрепетали от собравшихся на них слёз. Как же он, наверное, жалок. Юноша зажмурился так сильно, как только мог. Но когда он решился разлепить глаза, то прежний вид нисколько не изменился. Наоборот, теперь Шень Цинцю с каким-то отчаянием вцепился в запястье мужчины, пока тот в растерянности смотрел на него в ответ. Даже если Ло Бинхэ пока ещё не мог понять всей картины, он не был дураком. Все эти взгляды, которыми эти двое одаривали друг друга, хранили в себе слишком многое, сокрытое даже от них самих. Юноша внезапно почувствовал себя лишним. Это ощущение поначалу было не столь явным, но чем дольше он наблюдал, тем сильнее оно становилось. Вскоре игнорировать его стало совсем невыносимо. Ло Бинхэ не видел иного выбора, кроме как уйти. Тем временем в глазах Шень Цинцю отразилась целая гамма эмоций. Ему понадобилось время, чтобы взять их под контроль. Он, нехотя, разжал пальцы, отпуская Лю Цингэ. Сейчас не время что-то доказывать. Бог Войны коротко кивнул. Было видно, что им обоим ещё есть о чём поговорить. Но вопреки желанию остаться, Лю Цингэ, поджав губы, ступил на Чэнлуань, взмывая в воздух. Шень Цинцю держался до последнего, но поддавшись мимолётной слабости, всё-таки поднял взгляд, глядя вслед удаляющейся фигуре. Он привык, что практически все его встречи с этим человеком заканчивались на этой ноте, но не мог ничего сделать с сердцем, что больно сжималось каждый раз, стоило этому произойти. Нет, он никогда не привыкнет. Тяжело вздохнув, будто на его плечах лежал неподъёмный груз, Шень Цинцю решил последовать примеру заклинателя и отправиться домой. Ветер бил ему прямо в лицо, позволяя чувствовать себя свободным от всех тревожащих его мыслей. Интересно, что ещё таится в глубинах сердца Цингэ? О чём думает этот человек и чего желает? Смогут ли они когда-нибудь преодолеть невидимую грань, которую сами же и придумали? Они будто две части одного магнита. С одной стороны — явные противоположности, а с другой их тянет друг к другу. Противиться этому притяжению можно, но зачем? Их пути разнятся. Даже сейчас, возвращаясь домой, они летят в совершенно разные стороны. Шень Цинцю абсолютно точно не собирался менять установленного маршрута, но что-то внутри него заставило мужчину думать — то, что он собирается сделать, не будет ошибкой. И Шень Цинцю решился. Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, он взял курс прямиком на пик Байчжань. Ветер, что ещё недавно дул ему прямо в лицо, будто бы отталкивая, сейчас оказался как никогда кстати. На нужное место мужчина прибыл в кратчайшие сроки, вот только человека, ради которого было всё это, здесь не оказалось. Шень Цинцю внезапно поник. Смиренно и немного печально улыбнувшись небу, он подумал, что да, наверное, так и должно быть. Сама судьба разводит их, не давая пересечься. Они обречены быть только сторонними наблюдателями в жизни друг друга. Хочется им того или нет. Рассудив, что делать тут ему больше нечего, Шень Цинцю вновь отправился к себе. На этот раз он выглядел ещё более уставшим. Его голову стали посещать безрадостные мысли. Он старался не думать совсем, но выходило это у него прескверно. Привыкший анализировать всё вокруг, Шень Цинцю пытался понять намерения судьбы. Он восхищался тем, насколько у неё всё продумано. Каждый твой шаг предопределён с самого начала. И сейчас, ей предоставилась возможность вновь это доказать. Ему не оставалось ничего, кроме как принять этот выбор и смириться. С последним, кстати говоря, может быть не так-то просто. Погрузившись глубоко в свои мысли, Шень Цинцю на автомате продолжал знакомый путь. Ровно до того момента, когда перед его глазами вдалеке не завиднелась неясная фигура. По мере приближения эта фигура принимала всё более знакомые очертания, пока мужчина не убедился: то был Лю Цингэ. На мгновение он оказался дезориентирован. Появилось острое желание провалиться сквозь землю. Правда, лететь до неё достаточно далеко, плюс мужчина уже успел его заметить. Так или иначе, а на попятную не пошёл никто. Оба упрямо продолжали свой путь, не намереваясь отступать. Напустив на себя привычные им маски, мужчины замерли в воздухе друг напротив друга. Шень Цинцю со смехом сказал: — Надо же какая встреча. Не думал, что мы так скоро увидимся. Разве пик Байчжань в той стороне? — он кивнул за спину Лю Цингэ. Тот поспешил ответить ему тем же. — Точно также, как и пик Цинцзин. Вряд-ли он находится в направлении откуда ты прилетел, — изогнув губы в ухмылке, подметил он. Цинцю наигранно удивлённо посмотрел на мужчину. — Шиди Лю, ты поразительно прав. Именно поэтому я и не держу туда путь. — Но этот путь начался именно оттуда. Разве ты не покинул Цюндин несколько минут назад? Лететь стоило от него, иначе всё это теряет любой смысл. — У меня к тебе тот же вопрос. Не утомительно ли было делать такой большой крюк? Ты бы сэкономил уйму времени, если б отправился тем путём. — Шень Цинцю неопределённо махнул рукой в воздухе. — Не пойму к чему такие жертвы, только если ты не… Договаривать он не стал. Оба всё поняли и так. В сердцах, ещё недавно наполненных разочарованием, затеплилась надежда. На душе стало как никогда спокойно. Ощущение, что ещё есть шанс всё изменить, было их маяком. Возможно, не стоит так скоро отказываться от своих чувств? Вдруг, это не конец, а только начало?..