Позволь исправить ошибки

Гора Луанцзан была ещё темнее, чем раньше: тёмной энергии было слишком много. От её давления становилось почти невозможно дышать, но Лань Сичэнь упрямо поднимался вверх. Он должен был узнать, за что Старейшина Илин поступил так жестоко с его братом. За что растоптал такие чистые чувства Ванцзи всего одним словом. Лань Ванцзи вернулся в Облачные Глубины ни живым, ни мёртвым. Блеск золотых глаз помутился и в них читалась только боль. Боль, боль и ещё раз боль. Больше ни единой эмоции на лице любимого брата нельзя было прочесть. Потому что больше ничего и не было. Лишь взглянув на А-Чжаня, Сичэнь понял, что именно случилось на тёмной горе. Но он ничего не мог сделать, даже будучи главой одного из великих орденов. Он не мог стереть Ванцзи память о Вэй Ине. Не мог убрать острую боль из сердца. Не мог заменить, успокоить. Не мог ничего. Так же как не мог и предотвратить наказание дисциплинарным кнутом. Он мог лишь с болью и слезами смотреть как страшное орудие уродует спину младшего брата кровавыми и глубокими ранами. И теперь, когда Ванцзи лежал в лихорадке уже несколько дней, не смея шевельнуть даже пальцем, Хуань поднимается на гору, чтобы поговорить с Тёмным Магистром. Чтобы спросить: доволен ли он теперь, когда разбил сердце второго нефрита, когда жизнь Лань Чжаня висит на волоске? И даже если он оправится от тридцати трех ударов дисциплинарного кнута, то живым его можно будет назвать с натяжкой. Ведь сердце ноет от боли, душа разбита на части отказом. Никто не может жить, в полном смысле этого слова, с такой болью внутри. Подходя к обиталищу Вэй Усяня, Сичэнь нахмурился и прикрыл широким рукавом лицо. Концентрация энергии Инь практически убивала. Зайдя в пещеру Фумо, он наконец увидел владельца этого места: Вэй Усянь стоял посреди тёмного магического поля. В воздухе перед ним зависла Стигийская тигриная печать. Тёмная энергия ощущалась как что-то физическое, толкала к нарисованному на каменном полу полю. И Сичэнь не нашёл в себе сил противостоять ей, направляясь прямиком к своему личному врагу. — Господин Вэй! — крик раздался в пещере неясно и был заглушен порывами ветра и шумом напряжённой тёмной ци. Но Вэй Ин услышал его и распахнул свои алые глаза, глядя удивлённо и обеспокоенно. — Цзэу-цзюнь? Что вы тут делаете? Вы… Не подходите! НЕ ВХОДИТЕ В ПОЛЕ! — но Сичэнь уже вошёл в поле, нарисованное кровью тёмного заклинателя. И в тот же миг в потолок пещеры ударил мощный столб тёмной ци. Белые одежды взметнулись, волосы с лобной лентой клана начали метаться из стороны в сторону, закрывая обзор. Яркий блеск алых глаз напротив был единственным ориентиром в темноте, что накрыла двух человек. Холодная слабая рука неожиданно цепко схватила за запястье и притянула в подобие объятий. — Что происходит? — Призыв демона. Тёмный ритуал. Я готовил его три дня! Для себя одного, но теперь вы тоже в круге, Цзэу-цзюнь… Я очень надеюсь, что две половинки печати будут считаться, как плата за двоих! Иначе нам придётся предложить демону времени что-то ещё… — голос Вэя был хриплым, напряжённым, уставшим. — Демон времени? — Сичэнь в шоке посмотрел на собеседника и тот серьёзно кивнул. — Я не собираюсь заключать сделок с демоном! Отпустите меня! Я должен выйти из круга! — Не получится. Портал в мир демонов открыт. И нужный мне Демон времени скоро прибудет! Сделка уже состоялась. Осталось только произвести обмен. Услуга за плату, — Вэй Ин крепче ухватился за руку, хотя знал, что вырваться из магического поля глава клана Лань всё равно не сможет: тёмный барьер демона не выпустит свою жертву живой за пределы круга призыва. — Зачем вам демон времени? — Чтобы вернуться в прошлое конечно. И исправить все ошибки, спасти близких людей, — Вэй Ин говорил это так, как будто это очевидно. Зачем ещё нужен демон времени? Лишь для путешествий во времени! — Я не… — не успел Сичэнь в очередной раз попытаться отказаться от сомнительной авантюры, как в тёмном столбе проявились странные очертания получеловека с крыльями и длинными когтями. Слова застряли в горле, уступая место лишь страху и злости. Этот Вэй Усянь мало того, что сломал его брата, так ещё и его самого втянул в сделку с демоном! — Глава Клана Лань! Неужели вы хотите отказаться от условий сделки со мной? — прохладный голос говорил ядовито и насмешливо, и это очень не нравилось гордому адепту клана Лань из Гусу. — Господин демон, Цзэу-цзюнь попал в круг призыва по совершенной случайности, но платой за его переход во времени будет одна из половинок тёмного талисмана. Устроят ли такие условия Ваше Превосходительство? — Вэй Ин заслонил Лань Сичэня собой, серьёзно разговаривая с демоном. — А если нет? Что ты можешь предложить мне, чтобы я перенёс и его тоже? — холодный голос звучал заинтересованно. — Моя душа. Забери мою душу. Как только я проживу по новой год, ты можешь забрать мою душу, — Вэй Усянь решительно смотрел алыми глазами в ещё более насыщенные глаза того же цвета. Демон рассмеялся то ли от наглости человека, то ли от его решительной смелости. — Не нужна мне твоя душа! Ох, и удивил ты меня, Тёмный Магистр! Плата в качестве полного тёмного артефакта принята. Момент, в который ты хочешь вернуться? — демон благодушно улыбнулся, если можно назвать улыбкой ослепительный оскал острых, как бритва, клыков. Вэй Ин задумался и тут же повернулся к спутнику, что так и не сказал ни слова за всё время присутствия демона. Лань Сичэнь был бледен и глаза его сузились почти до точек. — Лань Сичэнь, в какой момент жизни Вы хотели бы перенестись? — А? Что? — Хуань оторвал взгляд от демона и посмотрел на Вэй Ина. — Это должен быть момент, когда вы уже были знакомы. Чтобы это было время общее для вас обоих, — демон пояснил, что слишком далеко он занести не сможет двух человек, которые знакомы меньше 10 лет. — Тогда может быть день знакомства? День, когда мы приехали в Облачные Глубины на обучение. Ты помнишь его, Сичэнь? — Вэй Ин вновь повернулся к молодому главе клана и тот лишь машинально кивнул. И тогда демон забрал в свои когтистые лапы плату за услугу и исчез в тёмном вихре энергии Инь. — Что? Куда он делся? — Хуань наконец отмер, осознавая, что сейчас было. Вэй Усянь разговаривал с демоном и заключил с ним сделку. Вэй Ин не успел ответить, как вокруг вдруг начали проноситься картины прошлого. Повернувшись друг к другу спинами, мужчины вглядывались в знакомые образы, вслушивались в любимые голоса, переживали события заново. Видели всю свою историю за раз. Вот перед Сичэнем проскользнула картина, где он стоит перед адептами и играет на Лебин — это тот самый момент, когда в орден прибыли адепты клана Вэнь. Вот он видит, как Вэй Усянь рассказывает о возможном использовании тёмной ци и дядя прогоняет его. Он видит это, хотя его самого не было тогда в учебном классе. Видит, как Вэй Усянь подменяет книгу Ванцзи на порнографию и как тот, смущаясь и алея кончиками ушей, выгоняет его из библиотеки. Видит драку с Цзинь Цзысюанем и отъезд Вэй Ина из Облачных Глубин. Видит, как глава клана Цзян ссорится со своей женой. В этот момент он понимает, что видит прошлое глазами Вэй Усяня. Дальше Сичэнь видит соревнование лучников. Видит, как Вэй Ин, не знающий о значении лобной ленты, срывает её с Ванцзи, желая поправить. Затем Хуань видит обучение у Вэней. Видит, как Вэй Ин пытается помочь его брату. Видит, как у них забирают мечи. Затем мелькает воспоминание Вэй Ина о тех часах, что он провел в камере с огромной собакой Тянь Гоу. Он кожей ощущает страх заклинателя и его облегчение, когда собака отключается, вырубленная особыми иглами Вэнь Цюньлина. Следующее воспоминание мелькает перед глазами Сичэня и он видит пещеру Сюань У. Вэй Ин перевязывает ногу Ванцзи и тот кусает его за руку. Бесстыдные действия, которые помогают его брату избавиться от сгустка дурной крови в лёгких. Но также он видит смятение Вэй Ина, чувствует, как тот был на самом деле смущён всей ситуацией. Видит алеющие скулы и полный нежности взгляд, когда Ванцзи наконец смог заснуть. Приходит понимание, что чувства Лань Чжаня были взаимны. Затем он видит бой с черепахой и тёмный меч, что обнаружил Вэй Ин в её панцире. Видит, как Ванцзи аккуратно ухаживает за бьющимся в лихорадке юношей. И слышит песню. Мелодия настолько нежная и искренняя, что, услышав её можно, точно понять, что именно она выражает: искреннюю любовь, нежность и привязанность. Он знал эту мелодию, видел её на бумаге под названием «Вансянь» на столе брата в библиотеке. Но никогда ему не приходилось слышать её. Брат отказывался сыграть даже пару нот. Дальше идёт страшная картина пожарища в Пристани Лотоса: горы трупов и два тела, лежащих рядом и держащихся за руки мужчины и женщины. Глава клана Цзян и его супруга, защищавшие свой дом до самого конца. Видит полный боли взгляд Цзян Ваньиня и его попытки добраться до тел родителей. Видит слёзы в глазах Вэй Ина и его руки на теле брата, удерживающие на месте, не дающие совершить самоубийство, показавшись на глаза людям из клана Вэнь. Картинка меняется и вот перед глазами Цзян Чэн, полный скорби, говорит, что он бесполезен. Что больше он не заклинатель. Что он не может отомстить за свой дом и своих родителей. И слышит в голове решение Вэй Ина. Глаза его расширяются, когда Сичэнь видит, что Вэнь Цин извлекает золотое ядро Усяня и пересаживает его Ваньиню. При этой операции первый юноша в сознании, сжимает зубы, чтобы не закричать от боли; второй без сознания с чёрной повязкой на глазах. Затем мелькают тёмные образы и Вэнь Чжао скидывает Вэй Ина, слабого после двухдневной операции, лишённого духовных сил, на курганы. Видит, как тот с трудом, но подчиняет себе тёмную энергию. Видит, как рождается на свет Призрачная флейта Чэньцин. Видит, какой жаждой мести сияют алые глаза только что убитого и возрождённого Вэй Усяня. А затем видит своего брата. Пальцы стертые в кровь о струны. Взгляд золотых глаз, наполненный радостью и облегчением, ведь он видит, что Вэй Ин жив. И ещё Сичэнь слышит те жестокие слова, которые сказал Лань Чжаню Вэй Ин. Видит боль в глазах брата и видит её отражение в глазах Вэй Ина. Золотой и алый так похожи в выражении скрытых чувств. Ванцзи разворачивается и уходит, так и не сказав, как сильно скучал по нему. И Хуань чувствует дрожь Вэя в руках, чувствует горечь на языке, чувствует тупую боль, сковывающую сердце, помещающую его в ледяную и тёмную тюрьму. Сичэнь видит войну. Видит победу. Видит неодобрение других. Видит печальные золотые глаза младшего брата. Видит самого себя, осуждающе смотрящего в спину тёмного заклинателя. А потом видит Вэнь Цин, умоляющую спасти её брата. Видит скандал в золотом зале. Видит, как Вэй Ин спасает стариков, женщин и малыша А-Юаня. Он видит, как Вэнь Нин, этот одарённый, но скромный заклинатель, становится лютым мертвецом. Видит, как Ванцзи приносит новости Вэй Ину. Видит ссору Вэя с братом. Видит пробуждение разума у Вэнь Нина. Видит. Всё видит. Видит, как Вэй Ин радостный идёт на праздник первой луны к Цзинь Лину. Видит смерть Цзысюаня. Видит горе Вэй Ина. А затем он видит бой в Безночном городе. Видит всё его глазами. Перед глазами возникает огромное количество людей. Все они смотрят с ненавистью, и сердце сковывает боль, которая превращается в равнодушие и жестокость. Потому что тьма овладевает телом и разумом. Видит, как все идут на него. А потом слышит женский крик. И тьма отступает на время, уступая инстинкту защитить самое родное и близкое. Цзян Яньли ранена и Вэй Ин с Цзян Чэном держат её за руки. Но вот она отталкивает от себя Усяня и её сердце пронзает меч. И после этого сознание тёмного заклинателя погружается во тьму. Душа рвётся на части от боли такой ужасной потери, от вида ненависти и боли на лице младшего брата. Перед глазами проносились яркие картинки, тихий холодный шёпот звучал у уха. Сичэнь оглянулся на своего визави и замер, понимая, что видит историю последних лет так, как видел её Вэй Ин. Также как и Вэй Ин наблюдал воспоминания Лань Хуаня. И Вэй Ин также шокировано глядя на главу ордена Лань, понимал, что больше ничего скрыть не получится.