Позволь исправить ошибки

Вэй Ин проснулся от тихого разговора, в котором один из собеседников держался на границе шёпота и крика. — Он уничтожил два осколка железа, что у него были. За эти двое с половиной суток. И спит уже почти 12 часов, — Вэнь Цин говорила тихо и спокойно. — Он совсем идиот?! С его душой всё нормально? — Да я как огурчик, Цзян Чэн! Чего кипятишься? — Вэй Ин наконец узнал голос брата. Сев и завернувшись в ханьфу Лань Чжаня, Усянь горестно вздохнул. Запах сандалового дерева почти выветрился. Цзян Ваньинь сидел рядом с Вэнь Цин и трепетно держал её за руку. Но увидев проснувшегося брата, он вздрогнул, правда руки так и не убрал. — Ты! Ты зачем так сделал?! Идиота кусок! — Да успокойся ты, шиди. Всё со мной нормально. И душа в порядке. Всего пара трещин, и те затянутся, когда с Лань Чжанем встречусь. Эх! Сандал почти выветрился, — Вэй ещё раз вздохнул и укутался ещё сильнее в белую верхнюю одежду, пытаясь учуять последние отголоски любимого аромата. За эти два дня он так соскучился по всем. По сестре, брату, дяде Цзяну и госпоже Юй, по Не Хуайсану и Лань Сичэню. Но больше всего, конечно, он скучал по Ванцзи. По его невозмутимому лицу, по светлым глазам цвета расплавленного золота, по полуулыбке, которую иногда ловил краем глаза, по нахмуренным в размышлениях бровям, по тихим и коротким ответам и по приятному успокаивающему древесному аромату, создающему атмосферу защищённости и спокойствия. Он вдруг вспомнил, когда впервые оценил этот аромат и когда он начал ассоциироваться с чем-то родным. Лань Чжань сидел с ровной спиной и туманным взглядом. Всего одна пиала вина, и вот он, благородный второй нефрит клана Лань, сидит рядом и смешно пытается поправить свою налобную ленту. … — Я лишь пытаюсь помочь! — Это очень важный предмет! Ленты могут касаться родители, дети и законные супруги, — Ванцзи осторожно пытался поправить ленту, но она всё же ровно никак не ложилась на его лбу. Вэй Ин вдруг рассмеялся и толкнул в плечо своего соученика. — Да кто захочет выйти за тебя?! У вас тут столько правил! — а потом вдруг вдохнул поглубже, ощущая как в запах алкоголя вокруг ввинчивается аромат сандала. И пить расхотелось сразу, и смеяться над слегка опечаленным и обиженным лицом друга тоже. Хотелось вдохнуть поглубже этот запах, привалиться плечом к плечу Лань Чжаня и остаться так навсегда. Тогда Вэй Ин испугался этих мыслей и продолжил дразнить Ванцзи. Но после, когда в Пристани Лотоса он вдруг начал забывать этот аромат, он не смог ничего с собой поделать и поплёлся на рынок в поисках тех самых благовоний. Именно тогда он осознал, что по уши влюблён в ледышку с прекрасными золотыми глазами. От воспоминаний Вэй Ина отвлёк не сильный, но ощутимый удар по голове. — Эй! Ты чего дерёшься?! — У тебя лицо такое мечтательно-ванильное было, что я даже подумал, что ты уже рассудка лишился. Вот и проверил. А что-то не так? Ты разве не должен сказать мне спасибо за моё беспокойство? — Цзян Чэн стоял, сложив руки на груди и смотрел с вызовом. И взгляд такой: «только попробуй сказать что-то против и получишь в полную силу по голове». — И ничего у меня не ванильное лицо! Кстати, как он там? Он… переживает за меня? — Гули тебя дери, если бы Лань Сичэню не нужна была помощь, то он был бы здесь со мной! Как думаешь, переживает ли он? — Ваньинь смотрел на брата и ему вдруг до жути захотелось рассказать о том, что Лань Хуань дал ему добро на отношения с Лань Ванцзи. Но будет ли это правильно? — Прияяяятно. Наверное, надо отправить ему сообщение, что со мной всё в порядке, — глядя на по-глупому счастливое лицо брата лишь от новости, что за него переживает любимый, Цзян Чэн не выдержал. — Ой, да пошли эти Лани к демонам на пиршество! Лань Сичэнь не против твоих отношений с Лань Ванцзи. Именно ЭТИХ отношений. И этот твой Ванцзи вполне может испытывать к тебе симпатию, и если ты не будешь отталкивать его, то у вас всё получится. Фу, демоны вас всех пожри, устроили мне страсти тут! — Цзян Чэн был весь совершенно красный и ему очень хотелось что-нибудь разбить. Желательно голову Вэй Ина, его ненаглядного Ванцзи и его брата с идиотскими клятвами и замашками садиста. Что это за логика вообще у него?! Не дам им быть счастливыми вместе, потому по отдельности им лучше?! Так что-ли? Просто тупость высшей степени! Усянь ведь сказал, что сделает Лань Ванцзи счастливым, больше не причинит ему боли, так нет! Вместо того, чтобы помочь в этом, Лань Хуань умудрился настолько запутать всех, что расхлебывает всё теперь он, Цзян Ваньинь. Тёплые мягкие руки осторожно легли на напряжённые плечи наследника семьи Цзян. Пара аккуратных движений и Цзян Чэн выдохнул. — Ваньинь, тебе надо успокоиться. Но я думаю, что ты правильно сделал, что рассказал всё брату до того, как он, глупая голова, натворил бы каких-нибудь бед, снова заставив Ванцзи и остальных страдать. Ты молодец. Пойдём, я сделаю тебе мятный чай? — Цзян Чэн уже хотел пойти с ней, только вот брат вдруг намертво вцепился в его рукав и смотрел настолько шальными глазами, что Ваньинь неосознанно отпрянул. — А-Чэн, ты же не шутишь? Потому что если это шутка, братик, то слишком жестокая! Скажи, что ты не шутишь! Пожалуйста, скажи, что ты не шутишь! Мы с Лань Чжанем правда можем быть вместе?! Лань Хуань не будет против? Он… но почему? Он же меня ненавидит скорее всего. Почему тогда он поменял своё решение? — Усянь создавал впечатление вконец обезумевшего человека, поражённого каким-то проклятьем. Цвет лица менялся с красного на белый и наоборот, глаза лихорадочно блестели чистым безумием, в котором менялись страх и радость, голос хрипел и соскальзывал на истерически нотки. Вэнь Цин тихо ругнулась и вогнала в тело ошалевшего от счастья парня несколько игл, оставив ему возможность говорить, но не двигаться. — Я не шучу, придурок! Такими вещами не шутят. Вэнь Цин, с ним всё в порядке? — Это скорее шок и счастье. Так что ему надо подумать, помечтать и он снова будет творить глупости. Надеюсь, теперь такие, какие никому не навредят. Идём чай пить. У меня ещё есть пирог, бабушка испекла на прощание. — Погодите. А когда вы спелись? А-Чэн, а ты к кому свататься пойдёшь? К Вэнь Нину? — Вэй Ин решил отвлечь свои лихорадочные мысли мечты на другой интересной новости, а именно на том, что его брат и дева Вэнь так мило беседуют, не соблюдая формальностей, и держатся за руки, улыбаются друг другу нежно и она ещё смогла утихомирить бешеного Цзян Чэна, не используя ничего, кроме своего обаяния. — Отдыхай, придурок! Не твоего ума дело, у кого я буду просить руки девы Вэнь! Лучше подумай, как отреагирует Лань Цижэнь на твою свадьбу с Лань Ванцзи! — Цзян Чэн покраснел, но всё же ответил в своей излюбленной манере, при этом совсем не скрывая своих намерений насчёт девушки, что шла рядом с ним и прикрывала свой румянец длинным рукавом красного платья. Вэй Ин побледнел, вдруг вспомнив, что это он скорее всего переедет в Облачные Глубины жить. На их пресную еду и подъёмы в пять утра, на их три тысячи правил и запрет на алкоголь. Пресвятые Небожители, а можно наоборот? Можно Лань Чжань переедет к нему в Пристань Лотоса? Он ведь не выживет там под вечным осуждающим взглядом дяди своего возлюбленного. — Цзян Чэн, я не хочу жить в Облачных Глубинах! Я же там помру от голода и скуки! Что я буду там делать? Можно мне Лань Чжаня в Юньмэн забрать? — Идиота кусок! Тебе надо обсуждать это не со мной, а с отцом и самим Ванцзи. Я ещё, слава богам, не глава ордена, чтобы принимать подобные решения, — и Цзян Чэн ушёл, ведомый нежной, но твёрдой рукой любимой девушки. А Вэй Ин остался лежать и думать. Через час невесёлых размышлений его всё же сморил сон.

***

Вернёмся к Вэнь Цин и Цзян Чэну. Когда Вэй Ин рассказал деве Вэнь о том, что несмотря на их взаимную с Цзян Ваньинем симпатию, они оба не смогли построить совместное счастливое будущее, она задумалась и решила, что в этой жизни она возьмётся сама за своё будущее и откровенно поговорит с Цзян Чэном, когда он прибудет на гору Луаньцзан. И когда он пришёл, она сразу увела его подальше от пещеры и села прямо на жухлую и бледную траву. — Садитесь, молодой господин Цзян. Мне надо серьёзно поговорить с Вами. Вэй Ин сказал, что в прошлый раз у нас с Вами не было этого разговора и поэтому мы оба остались несчастными, — девушка замолчала и проследила, как парень, слегка стесняясь, садится рядом на землю. — Что же это за разговор такой? — Молодой господин Цзян, скажите, я Вам симпатична, как девушка и предполагаемая супруга? — вот так, без обиняков и прямо, девушка бросила вызов своей судьбе, желая быть всё же счастливой рядом с этим парнем. Гордый наследник клана Цзян вмиг покрылся испариной и румянцем. Руки судорожно обхватили меч, что лежал на коленях, ненароком сминая случайно прихваченную ткань пурпурного ханьфу. Но глаз парень не отвёл. Вэй Ин и ему говорил, что девушка, в которую Цзян Чэн был влюблён и тогда и сейчас, отвергла его предложение руки и сердца в пользу своей семьи. Сейчас она сама начала этот разговор и Ваньинь решил, что в этот раз он не будет мямлей и нерешительным юнцом. В конце концов, по словам шисюна, он смог в одиночку вернуть своему ордену былое величие, оправдывая девиз их ордена. Неужели он не может жениться на любимой девушке? Неужели не сможет внести свою лепту в изменение их будущего? — Дева Вэнь, Вы не просто нравитесь мне. Я уже долгое время влюблён в Вас и не будь этой суматохи с Вэй Усянем и вашей семьёй, к Вам бы уже давно прибыли сваты, — откинув меч, Цзян Чэн взял тонкие руки лекаря в свои молодые, но широкие ладони. И она их не отняла! Это придало юноше смелости и он потянулся к рукам, чтобы оставить на них первый трепетный поцелуй. И снова девушка не отняла своих рук, смущённо краснея и улыбаясь. Приняв лёгкий кивок за разрешение, Цзян Чэн потянулся и аккуратно коснулся губ, по-видимому, своей будущей супруги. И снова он получил лишь отклик, что наполнил его душу абсолютным счастьем. — Дева Вэнь, Вы согласитесь стать моей супругой перед небом и землёй? — Да. Я согласна выйти за Вас замуж, господин Цзян. Я испытываю к Вам… к тебе, Ваньинь, те же чувства, — девушка покраснела ещё сильнее, признаваясь в нежных чувства не только парню, но и себе самой. В тот же момент она была подхвачена сильными руками и всё вокруг закружилось под их общий счастливый смех. — Я рад! Я так рад! Я люблю тебя, А-Цин! — Цзян Чэн всё кружил её и кричал о любви, а она отвечала мелодичным и счастливым хихиканьем. — Я тоже, А-Чэн, я тоже. А теперь опусти меня и пойдём, проведаем твоего брата. Идём-идём. Похлопала по плечу и её тут же опустили на землю. Какой Цзян Чэн вдруг стал послушный и ласковый, стоило сказать ему одно единственное «да», подарить одну улыбку и маленькую толику ласки. Девушка всю дорогу до пещеры улыбалась и смущённо опустила глаза, когда повстречала брата в самой пещере, но руки своей у Ваньиня не забрала, молча объясняя всё брату, который радостно сверкнул зелёными глазами и робко застенчиво улыбнулся. Его старшая сестрёнка нашла своё счастье и он очень-очень за неё рад. За разговорами о здоровье Вэй Ина они и провели время до его пробуждения и небольшого открытия тайны. А после, шокировав его новостями, тихо, мирно в обнимку пили чай и смотрели на тёмный, но всё равно красивый закат.