Family Values

— С какого, блядь, хера я получаю это? — Септимус Флинт без стука зашел в кабинет Руфуса Скримджера. Скримджер отложил бумаги и, не вставая из-за стола, поприветствовал гостя: — Септимус, я рад видеть тебя в полном здравии. Мне нужно с тобой поговорить, наедине. — И поэтому ты послал повестку домой о вызове меня в свой сраный отдел? — Септимус бросил на стол скомканную бумагу с гербом мракоборческого отдела. — Моя жена орала как мандрагора, я ее еле, блядь, успокоил. Если тебе надо поговорить со мной наедине, а не на допросе, то можно меня позвать не так, блядь, официально. Руфус сжал кулаки так, что костяшки побелели. Его в принципе не радовала мысль общаться с Септимусом, но он забыл сказать секретарям, что в данном случае можно обойтись без повестки. С другой стороны, идти на поводу у Флинта Руфусу не хотелось. — Есть определенные правила, Септимус, и я не могу от них отступать. Присядь, я хочу поговорить. — Ебал я твои правила, тебя и твой отдел! Хочешь поговорить — зови своих свидетелей, писак мудацких. Пусть составляют ебаный протокол, все как надо. Я отвечу на твои вопросы под запись, и ты от меня отъебешься! Скримджер обдумывал, как ему успокоить Флинта, чтобы тот соизволил поговорить, хотя пока он на взводе, может что-то лишнее сболтнуть… но злить Септимуса дальше Руфус не рискнул. — Я не хочу тебя допрашивать, и протокол составлять не хочу. Мне надо просто поговорить. — Пошел ты на хуй! Мы с тобой не друзья, чтобы просто так «говорить». Руфус вздохнул. Септимус пнул стул, поставленный для него, вытащил палочку и, отлевитировав диван, стоявший у стены, сел на него прямо напротив Скримджера. Руфус решил не ходить вокруг да около, как обычно при разговоре с волшебниками из аристократических семей, поэтому медленно, словно отмеряя слова, произнес: — Я хочу поговорить насчет Блэка. Септимус внимательно, словно гипнотизируя, посмотрел на собеседника. «Чертов змей», — подумал Скримджер, всегда недолюбливавший такие беседы. — «Чертовы слизеринцы». — А я нихера не знаю про Блэка. То, что он сбежал, это ваш проёб. Руфус перекрестил пальцы и сжал их до хруста. В принципе, они это уже проходили двенадцать лет назад. Надо просто быть вежливым и тогда, может быть, Септимус о чем-нибудь проговорится. Орать, угрожать и пытаться на него давить бессмысленно, поэтому Руфус продолжил: — Мы выясняем подробности побега, проверяем версии. Пока пусто. — И ты думаешь, это знаю я? — Септимус смотрел с вызовом. Разговаривать с ним — это как балансировать над пропастью, нельзя было отвечать ни да, ни нет, поэтому Скримджер аккуратно продолжил: — Это было бы интересно, но меня больше волнует, где Блэк сейчас. Ты был знаком с его семьей? «Только попробуй сказать, что нет», — думал Скримджер. — «Мы с тобой оба знаем, что ты знаком со всеми древними магическими семьями, особенно с теми, которые присягали Тому-кого-нельзя-называть». — Ты, блядь, прикалываешься? Хочешь послушать истории про дружбу семей темных волшебников — принеси мне кофе хотя бы. Скримджер подумал, что Аластор Флинта допросить бы не смог. Перед Септимусом появилась чашка кофе. — С сахаром? — Конечно, — терпеливо улыбаясь, ответил Руфус. — А я не пью кофе с сахаром. Скримджер вздохнул. Он слегка забыл, как общаться с Септимусом. Чашка исчезла, и через секунду появилась новая. Септимус улыбнулся, отодвинул чашку от себя. — Я не знаком с Сириусом, я не знаю, что ты от меня хочешь. Это было предсказуемо, но Руфуса интересовало другое: — Твой отец общался с Блэками? — ответ был очевиден обоим, но надо, чтобы Септимус сам рассказал. Септимус повернул голову и стал рассматривать картины на стене. «Откуда же у тебя этот шрам?», — думал Руфус, разглядывая лицо Флинта и пытаясь предположить, что это было за проклятие. Шрам вроде от резаной раны, только раны от проклятий не могли зажить полностью. — Ну, ясен хер, общался, — спустя минуту, словно что-то обдумав, сказал слегка успокоившийся Септимус. — Они у нас дома были, и я у них даже бывал пару раз. Они психи, как и мой отец. Вроде все померли. Сириус в Азкабане был, а младший вообще пропал. Не думаю, что он жив. — Почему? — о судьбе Регулуса Блэка не знал никто, Скримджер мысленно сделал себе пометку. — Не знаю. А что, много у вас народу с метками скрываются? Всех, по-моему, изловили, а кого не изловили, те подохли, — никакого сочувствия к сторонникам Того-кого-нельзя-называть от Септимуса никто никогда не слышал. — Не доказано, что у Регулуса Блэка была метка. Он был очень молод, так что это только домыслы, — информация о Регулусе была очень важна, но главное было этого пока не показывать. Под присягой Флинт ничего не расскажет, но сейчас что-то можно выяснить. — У него была метка, а если в твоем отделе не могут выяснить даже, у кого из волшебников были метки, то ты начальник долбоебов, — Септимус посмотрел на собеседника с таким видом, словно объясняя очевидные вещи. — Удивляюсь, почему у тебя не было? — даже Руфус иногда не выдерживал общения с Флинтом. «Однажды я посажу тебя в Азкабан; придет время, придет». Взгляд Скримджера скользнул по левому предплечью Септимуса. Чистому. Септимус заметил это и, улыбнувшись, ответил: — Я ж тупой, ты что. Меня нельзя брать в такие сложные организации. Только в квиддич. Отец мне всегда это говорил. Скримджер пристально смотрел на Септимуса. Официальную позицию Септимуса знали все, хотя в мракоборческом отделе в нее никто не верил. Но выбить из него признание об участии в деятельности пожирателей было невозможно, а доказательств не было. Поэтому Руфус вернулся к семье Блэков. — Ты видел, что Регулус Блэк общался с пожирателями? — Я видел даже, как он общался с Темным лордом. Скримджер замолчал, он ненавидел, когда Того-кого-нельзя-называть звали Темным лордом, но Септимусу было лучше не перечить. Во всяком случае сейчас. — А Сириуса Блэка ты там видел? — Нет, этого я не видел. Но я же дома редко бывал. Игры, сборы. Всякое могло произойти. Руфус задумался, в какую сторону уводить разговор. — Ты сказал, что бывал у Блэков дома. А где их дом? — Дом Блэков — это уже интересно. — Где-то в центре Лондона. Там еще площадь небольшая, деревца знаешь ли, — Септимус задумчиво водил палочкой в воздухе, и из тумана появился небольшой особняк и деревья, но, когда он опустил палочку, все рассеялось. — Где точно — не скажу. Адрес не знаю, но в Лондоне. Ищи. Кстати, там может быть дохера интересного. Так что ищи лучше. — Ты думаешь, он может быть там? Дом Блэков был таким же мифом, как и комната Септимуса. Мракоборцы не могли его найти. Если Септимус хотя бы намекнет, в каком районе дом, то можно было бы выставить посты наблюдателей. — Откуда я знаю? — Септимус слегка улыбнулся. Его улыбка пугала всех гораздо больше, чем его ругань. — Я не его доверенное лицо. Может, он и там. Куда-то идти ему надо. Дом, скорее всего под заклятием. Кроме него туда никто не попадет. Или сходи в Азкабан и попроси красотку Беллу сказать тебе адрес. — Под каким заклятием? Мракоборцы пытались допросить Беллатрису, но про дом Блэка она не знала. А вот информация о заклятии была важной. Многие темные заклятия были неизвестны мракоборцам. Если Септимус проговорится, это очень многое упростит. Хотя Септимус будет говорить, что он тупой и ничего не знает. Но вдруг. — Сходи в ебучий отдел, который у вас этим занимается, и спроси, блядь. Я тебе специалист по заклятиям, что ли? Но да, чистокровные часто прячут свои дома. Традиция такая, знаешь ли, чтобы сраные мракоборцы не вломились, пока ты утром, завтракаешь. Руфус закрыл глаза. Они вломились к нему во время завтрака только один раз, и после Септимусу принесли извинения все, включая министра магии. Надо было давить на что-то существенное, что имело значение лично для Флинта. — Септимус, Блэка видели возле Хогвартса. Ты понимаешь, что он опасен? Тебе не страшно за сына? — Нет, не страшно. Слизеринцев Блэк трогать не будет, а на остальных мне похуй. И это вы проебланили Блэка. Сначала из Азкабана, а теперь он уже вокруг Хогвартса бегает. Что, дементоры не спасают? — Почему ты думаешь, что он не будет трогать слизеринцев? Насколько я помню, со Снейпом у него были разногласия в школе, — сам Скримджер верил в это слабо, но как аргумент для Флинта это могло сработать. — Ты думаешь парень сбежал из Азкабана, чтобы школьные терки обсудить? — Септимус многозначительно посмотрел на Руфуса. — Не переживай за Снейпа, он умный мальчик, разберется. Сириус перешел на сторону Темного Лорда, это факт. А иначе я не знаю, зачем он сотворил эту херню. Большинство последователей Темного лорда учились на Слизерине, а сейчас там учатся их дети и внуки. Зачем ему убивать их? В качестве мести, что не поддержали его? Прости, но не поверю. А на Гриффиндоре учится ваш святой Поттер, из-за которого погиб Темный лорд. Догадайся, кого он пойдет убивать первым? Несложное уравнение, не правда ли? Так что за Маркуса я не боюсь, а вот почему вы за Поттером не следите, я не понимаю. Или вы на живца Блэка поймать хотите? Тогда какие вопросы ко мне? Септимус замолчал. Скримджер что-то обдумывал. — Хорошо. Спасибо, Септимус. Если ты вдруг что-то еще вспомнишь про Блэка, то напиши мне, пожалуйста. Некто Амос Диггори тобой интересуется, кстати. Услуга за услугу, знаешь ли. Сообщаю тебе о твоих поклонниках, — «А главное, пытаюсь остаться с тобой друзьями, потому что ты еще очень нужен для расследований». Септимус фыркнул, но информацию запомнил и даже поблагодарил в своей манере: — Не присылай мне больше такую херню домой. Руфус кивнул, в переводе с флинтовского это означало, что он не против еще поговорить, но без повесток. Затем Скримджер посмотрел на стол и спросил: — Почему ты не пьешь кофе? — Не пью напитки от людей, которым я не доверяю. Я ухожу, и не дергай меня больше по такой херне. Чемпионат на носу, а я с тобой обсуждаю всяких мудаков. Если англичане всрут на этом чемпионате, то это только твоя вина.