Комиксы, значит?

      Сидя на диване напротив телевизора, Драко следил за сюжетом настолько увлечённо, что абсолютно забыл о надкушенном яблоке в руке. Яблоко грустно темнело и медленно, но верно увядало, а Драко всё никак не мог оторвать взгляд от экрана, где Дэдпул отращивал себе руку безо всякого Костероста. Просто потому что его клетки насильственно заставили мутировать.       Гарри периодически пытался что-то вставить (слава Мерлину, воздействуя исключительно голосом на слух, иначе бы Драко пропустил весь сюжет, а фильм ему неожиданно понравился), но Драко только шикал и махал руками, а в кульминацию сюжета уже и яблоко метнул. Попал в очки, судя по обиженному, но, к счастью, почти беззвучному Окулус Репаро, и решил не извиняться. Ну сам виноват, чёртов гриффиндурок, ясно же было сказано и всеми жестами, включая предельно понятный магловский (отца бы удар хватил), продемонстрировано: не отвлекай.       — А чего это вы тут делаете? Конец, кино-то кончилось, — прозвучало с экрана, и Драко прищурился и нервически огляделся по сторонам.       Гарри по правую руку, покорно молчавший последние минут пятнадцать, заржал в голос. Драко тяжко вздохнул и повернулся к нему:       — Ты нормальный? Вопрос, понятно, риторический, интеллект тебя никогда не уродовал, школу только благодаря годовым баллам от Дамблдора и закончил, но Поттер?       — Это называется, — почти хрюкая от смеха, с трудом выдавил тот, — называется сломом четвёртой стены. Понятно, что он не прямо с нами разговаривает...       — Ещё что-нибудь? — недовольно пробурчал Драко, чуть заалев. — Ты притащил в дом волшебника телевизор, которую неделю устраиваешь мне марафоны в гостиной перед нашим новым соседом, а теперь ещё ржёшь, как поехавший.       — А ты наконец-то перестал высокопарно выражаться, будто ты графьё в сто восемнадцатом колене, — парировал Поттер, и Драко вспыхнул так, что даже слёзы от злости выступили.       — Поттер, я не понимаю, как я с тобой живу!       — Люциус не спрашивал, и ты не спрашивай.       — Он скован Непреложным Обетом и не может разговаривать ни с кем, кроме нас с матерью, ты будто не знаешь, — закатил глаза Драко и, встав с дивана, потянулся. — Сколько лет после Хогвартса прошло, а ты как не умел в причинно-следственные, так и не умеешь.       Поттер не ответил, и Драко, ухмыльнувшись, бросил на него короткий взгляд и почти успел выйти уже из гостиной, когда услышал из-за спины:       — Так как тебе фильм?       — Одно из лучшего, пожалуй, что ты мне показал, — дёрнул плечом он. — По сравнению с тем вашим фильмом про ковбоев, как он там... «Лысая гора»?       — Горбатая, — быстро поправил Гарри подозрительно сдавленным голосом, и Драко кивнул.       — Она, да. Чушь редкая, конечно, а это вот нормально. А, ещё про енота забавно было.       Он постоял немного в ожидании продолжения, но не дождался, так что пожал плечами и ушёл на кухню за тыквенным пирогом, оказавшимся у них стараниями кого-то из Уизли.

* * *

      Гарри проводил Драко взглядом, снял очки и потёр переносицу. Можно, наверное, сказать, что интеграция магловской культуры проходит успешно. Когда он только притащил домой телевизор — то есть буквально ввалился в дверь с огромной плазмой в руках, напрочь забыв про чары левитации (Левиóса, а не Левиосá!), — и водрузил его над каминной полкой (а Драко считал лучшим развлечением посидеть на диване и повтыкать в камин; летом они его не разжигали, но ему и на дрова нормально смотрелось), он даже представить себе не мог реакцию Драко. Иронично, что спустя столько лет отношений и столько преодолённых трудностей хоть что-то ещё было способно вызвать чувство дрожи внутри, но Гарри тихонечко получал от этого удовольствие. Совершенно никому его не навязывая, давая Драко то пространство, в котором он нуждался. Терпеливо ожидая, когда он наконец перестанет огрызаться на всё подряд и вспомнит, что ему давно не шестнадцать и даже уже не двадцать шесть.       И вот он принёс домой телевизор. На Гриммо, 12 он смотрелся немного чужеродно, Кричер не оценил, например, но Гарри было всё равно. Реакция Малфоя, впрочем, от Кричеровой особо и не отличалась, разве что тем, что он мог побольше себе позволить. Что и сделал в таких невероятно красивых, цветистых выражениях, что и Рон бы позавидовал.       — Подожди, я объясню, — твёрдо прервал его Гарри.       И объяснил. В процессе старательных облапы... тактильных объяснений малфоевское «Только через мой труп магловская вещь в моём доме!» («Это вообще-то мой дом») сменилось сначала на «Ну только если просто повисит», а потом и на умеренно заинтересованное «Какой ещё имперский штурмовик?», и Гарри был почти готов сбиться в довольное улюлюканье, но чудом сдержался. Кончив со спором и не только, он принялся знакомить Драко с дивным кинематографическим миром. И знакомство это, надо сказать, продвигалось крайне удачно.       Отчасти ещё потому, что в магическом мире, например, порно отсутствовало как класс, но только отчасти.       — «Дэдпул» и «Стражи Галактики», — задумчиво произнёс Гарри себе под нос и кивнул. — Комиксы, значит. Ну что ж, с подарком на Рождество определились.