Теплее

- Калачи, калачи! - визгливо провозглашала разносчица. - Горячие калачи! - Горячие, - хмыкнул наставник. - Жара под тридцать, а они народ калачами... Горячими. - Да ладно тебе, - засмеялась ученица и отважно уцепилась за его твёрдый локоть. - Не ворчи. Ну, калачи и калачи. Идём. Те же улочки маленького города, гостиница и площадь, набережная небольшой речки. Но, теперь, всё - совсем по-другому. Он снова рядом. Осязаемый и горячий как самовар. - Симпатичный городок, - отметил Меглин, удовлетворённо оглядываясь. - Шумный, только. Событие, что ли, какое? - А у меня с тобой каждый день - событие, - улыбнулась она. Он фыркнул, остановился. Заложил руки в карманы плаща и смерил ученицу тем отрезвляющим взглядом, что всегда возвращал её с небес в рабочее состояние. Сказал: - Ну, что застыла? Включай. Она вдруг изумлённо поняла, что держит в руках телефон с записью. Той самой. - Слушайте меня! - сбивчиво зашептали колонки. - Где поворот на Загибовку, там - указатель... Есеня нажала на боковую кнопку, увеличивая громкость, но вокруг, действительно, было слишком шумно. Слова безнадёжно терялись в смеси птичьего щебета, детского смеха, отзвуков далёкой музыки и автомобильных гудков. - Стоп, стоп, стоп! - воскликнул наставник и покачал головой. - Так не пойдёт. Ты громче сделать можешь, а? Ученица развела руками: - Максимум. Он фыркнул: - Ну давай, врубай свой "максимум"! Они склонились к колонкам. Случайно соприкоснулись лбами, после, - висками, но не отстранились, наоборот - прижались друг к дружке крепче, словно вместе грелись вокруг крошечного огонька. Есеня не слушала запись. Думала только о том, как удачно получилось придвинуться к наставнику вот так, вплотную, как к живой печке. Раньше он ей таких вольностей не позволял, если только не удавалось застать его врасплох. А этого не удавалось, практически, никогда. Как хорошо... Можно было наслаждаться этой смесью самых разных чувств, слушать, как совсем близко бьётся его сердце и как от ощущения этой маленькой победы замирает её собственное. Можно даже осторожно прикрыть глаза, пока он увлечён делом и не знает, что ученица отлынивает от своих обязанностей... - Кто поджёг, опишите его? - Кто поджёг? Да обычный мужик, - бормотал свидетель-аноним. - Здоровый такой... - Представьтесь, пожалуйста... - Переспрашивает, - заметил наставник. И выпрямился, весело сверкнул глазами. Было видно, что из этого короткого обрывка разговора он уже успел извлечь самое необходимое. Девушка прервала запись, с улыбкой посмотрела на то, как её спутник азартно потирает ладони. - Да. Значит, сам не видел, - отрывисто заговорил Меглин. - Она. Баба видела. Из деревни. Только, боится. Мужа, наверное, боится. В эту деревню, откуда звонили... - Загибовка. - Во, точно, - он кивнул. - В эту самую... машины, хоть какие-то ходят? Ну так, чтоб без подозрений? Проверила уже? Есеня бодро отчеканила: - Проверила. Автолавка, продукты возит. Магазин далеко. Он оживился: - Ну, нашла? Голубков-то? - Почти. Расслышав сердитый вздох, она поспешила объяснить: - Ну, поздно уже было. Ехать. Я утром... - Ну да, - насмешливо согласился Меглин и окинул ученицу подчёркнуто внимательным взглядом. - Поздно. Конечно, поздно. Лучше, вон, девичью грусть-тоску разгонять? Песни петь? Душу свою нараспашку, первому встречному... Все явки да пароли... Милое дело. Она вспыхнула, поскорей уставилась себе под ноги, чувствуя, как густо заливается краской. - Уже ведь обожглась, - неумолимо продолжал он. - Ничему не научило? - Надя - хорошая! - решительно вступилась за подругу Есеня. - И потом... Это я от неё узнала много чего, полезного. Что ещё делать, если других зацепок нет, а местные молчат? - Молчат, потому как сами не знают, - отозвался Меглин и взялся за ручку стеклянной двери. - Ну, познакомишь? С подругой-то? Есеня улыбнулась. Проскользнула в проём мимо наставника и позвала: - На-адь! Маленькая метрдотель, что до того дремала за стойкой, от неожиданности чуть не подскочила. - Слышь, подруга, с тобой не соскучишься! - нервно брякнула она. - Вдохнула ты жизнь в это тихое место! "Подруга" едва подавила смешок, заметив, с каким ошеломлением, Надя рассматривала её спутника. А тот проводил свою обычную, традиционную инспекцию, обходя помещение по периметру. И внимательно и живо, сканировал всё взглядом, подмечая любые незначительные мелочи. - Н-да, хоромы шикарные, - наконец, отметил Меглин. - А чего народу-то нет? - Ну, не сезон, - неуверенно ответила Надя. - Скоро подтянутся. Он фыркнул и облокотился на стойку перед ней: - А когда сезон-то? Есеня усмехнулась. Вот, уже и светская беседа плавно перетекла в допрос. Ей, пока что, подобное так хорошо не удавалось. Неотрывно таращась на посетителя снизу-вверх, Надя выпалила, как на духу: - Так, завтра же фестиваль калача! - А, - протянул тот. - А где гости заморские ещё останавливаются? Есеня поспешила прийти подруге на помощь: - Так, гостиница в городе только одна. - Вот тебе раз, - крякнул наставник. И выпрямился, пропел: - Красоты севера, фестиваль калача, а, гостиница одна? Надя помолчала, сникнув под пронзительным взглядом гостя. Наконец, в сердцах, выдала: - Да Широкова это гостиница! - Начальника полиции? - уточнила Есеня. - Жены его. Да нет, правильно всё, - убеждённо добавила маленькая метрдотель. - Там, у соседей же - то клопы, то проводка неисправная. Да, и сюда пилить... - Семь вёрст не крюк, - весело заметил Меглин. - Для любителя калачей. А как её найти? - Жену? - догадалась Надя. - Да долго искать придётся. Она - уже год как в Германии, от непосильных трудов отдыхает. Есеня ответила наставнику печальной гримасой. Хотела сказать, что больше зацепок нет. Но он и так понял, прошёлся по холлу. - Надюха, - спросил. - А ты давно здесь? Ну, работаешь? - Год-два, - пожала плечами та. - А чё? - Чё, - добродушно передразнил он. - При тебе люди пропадали? Сидели себе, там, ужинали что-то. А утром - бац! Все пропали. Ни ответа, ни привета? А? Надя крепко задумалась. А Есеня склонилась к наставнику, стараясь при этом вновь придвинуться, как можно ближе, прижаться к его плечу. Понизила голос: - Вопрос последний. Иностранцы почему? Он хохотнул: - Так мы же любим их? Себя - нет, а, их - да. А они - нас..? - Стойте! Вот, - Надя громко шуршала листами своей книги. - Год назад, двадцатого апреля, итальянец был. Ну, точно! Вот. Ночью съехал, утром - номер чистый. Они обернулись. Меглин заложил руки в карманы, насмешливо прищурился: - Прям, так дату запомнила? Маленькая метрдотель смутилась. - Ну, двадцать первого у Гены - день рождения. Я отпрашивалась. - А, - протянул наставник. - И кто тогда дежурил? - Жена Широкова и дежурила. Он поднял палец: - О! - Да ладно, - возразила Есеня. - Может, просто, совпадение? И, мигом потупилась. Такой знакомый, просверливающий взгляд, теперь, был направлен на неё саму. - А я тебе, что про совпадения говорил? Она пробормотала: - Два совпадения - это уже не закономерность... Меглин сурово поправил: - Три. Мало тебе? И, своим быстрым, уверенным шагом направился к выходу. А Есеня не удержалась на месте. Даже сама не поняла, как оказалась у стеклянных дверей и решительно преградила ему путь. - Ты куда? - в голос проскользнула жалобная, даже плаксивая нотка. Он кивнул: - Туда. - Бросишь меня? Да, в реальной жизни она бы ни за что и никогда не отважилась на подобное словосочетание. Но, во сне это было позволительно, это вырвалось само-собой. Главное: выдержать его взгляд, остальное было неважно. - Тебе заняться, что-ли, нечем? - услышала она и... не смогла: виновато уставилась в пол. - Иди работай. Но последние слова были сказаны мягко, тихо. Такой тон любимого баритона ей посчастливилось слышать всего несколько раз в жизни. Ученица изумлённо подняла голову и убедилась в том, что ей не послышалось. То его внутреннее пламя, отсветами которого она любовалась, теперь было спокойным, усмирённым и согревающим. А в самой глубине переливались крохотные, жгучие искорки. Внутренне растекаясь, растворяясь в этих глазах, она совершенно утратила дар речи. А наставник подступил совсем близко. - Увидимся ещё, - пророкотал он. - Скоро. Притянул её за локоть к себе, склонился и поцеловал в уголок рта. Отчаянно пытаясь успокоить своё, сошедшее с ума, сердце, Есеня застыла на месте, словно, малейшее движение могло разбить, разрушить этот сон. Стереть, оборвать миг, в котором она все ещё могла чувствовать лёгкое затухающее прикосновение его губ на своей коже. Как прежде, эти несколько секунд так хотелось задержать подольше!.. Когда она открыла глаза, то увидела, как за стеклом качались ветви деревьев. Холл гостиницы и улица вновь опустели. Но теперь это её не расстроило. В душе что-то тихонько и неуверенно, переливчато пело. - Се-ень! - раздалось за спиной. Она обернулась и позабавилась оторопевшему выражению лица Нади. Та вытянула палец в направлении дверей, спросила только: - Он? Есеня кивнула. Их вновь повернулась к стеклу, задумчиво рассматривая двор гостиницы. - Слушай, подруга, - услышала она. - Он - мужчина интересный, конечно. Но, тебе не кажется, что... чересчур? - Нет, - ответила ученица сыщика. - Не кажется. И убеждённо прибавила: - Главное, что тёплый... И, мой.