***
Разумовский почти физически чувствует на себе чей-то хищный немигающим взгляд. Он скользит по его телу, подобно холодной змее, останавливаясь в районе поясницы. — Ну здравствуй, Серёжа. Серёжа давится шампанским, болезненно кашляет, сгибаясь почти пополам, бокал со звоном разлетается о блестящий пол. Разумовский разворачивается, сталкиваясь с холодным взглядом льдинисто-серых глаз Олега. — Что ты здесь делаешь? — выпаливает компьютерный гений. — Охраняю тебя, — Волков стремительно сокращает расстояние между ними, двигаясь с грацией ленивого хищника. — Я все еще твой телохранитель, забыл? — Я ясно выразился, что не нуждаюсь в твоем сопровождение на сегодняшнем приёме. — медленно цедит создатель социальной сети, он старается держаться уверенно, но тело все равно пробивает нервная дрожь. — Уходи, Олег. — А вот я так не думаю. — насмешливо тянет наемник. — Знаешь Серёжа, тебе не следует столько пить. — Олег легко забирает новый бокал из рук друга детства, который он успел подхватить с подноса проходящего мимо официанта, и выливает его на кафельный пол на глазах изумлённого Разумовского. — Если конечно не хочешь, чтобы тебе подсыпали наркоту, оттащили в ближайший туалет и жестко оттрахали. Для гения ты слишком беспечен. — глумливо продолжает Волков. — И ради этих людей ты готов был закрыть соцсеть, уступить им город и даже пожертвовать нашей многолетней дружбой? Ради кучки зажравшихся ублюдков. К этому ты так упорно стремился, да? — Олег теснит его к перилам его голос так и сочится ядом. — Олег прекрати. Ты же прекрасно знаешь, что мне нравится находится здесь не больше твоего. — Серёжа видит, что их разговор на повышенных тонах начинает привлекать повышение внимание. — Пойдем отсюда, Олег. — Серёжа хватает телохранителя за руку, увлекся вниз по лестнице. — Если ты так хочешь давай поговорим Олег, только без лишних свидетелей. Серёжа дважды спотыкается на лестнице, хватаясь за перила, слыша за спиной презрительный смешок телохранителя. Вталкивает Олега в первую попавшуюся незапертую дверь, которая оказывается подсобкой на кухне. — Зачем ты здесь, Олег? — шипит Разумовский, с отчаянием глядя в серебристо-серые глаза друга. — Присматриваюсь. Ты же хочешь, чтобы я убил их. — Олег скалится: хищно, предвкушающе, понижая голос хриплого, почти интимного шёпота. — Олег, прекрати. Это даже не смешно. — А разве похоже, что я смеюсь? — Как я могу упустить такую прекрасную возможность, когда все отбросы, паразитирующие на теле нашего города, сами так удачно собрались в одном месте. Хочешь, мы сделаем это вместе? Только ты и я. — горячо выдыхает Волков прямо в губы Разумовского, насмешливо смотря в широко раскрытые от шока лазурно-голубые глаза друга. — Давай спалим этот гадюшник к херам. Разумовский тонет в этом серых, отливающих холодной сталью глазах, его буквально трясёт от подступающего отчаяния, страха и собственного бессилия. Еще немного и его накроет тихая истерика, или еще хуже - паническая атака. А Олег словно специально не замечая его состояния продолжает напирать, теснить к стене, давить своей опасной аурой, и ледяной, острой как лезвие бритвы улыбкой, доламывая окончательно. У Серёжи сдают нервы, напряжение скопившееся за последние месяцы прорывается наружу, тело действует само по себе, он словно видит себя со стороны; как дрожащая ладонь сжимается в кулак, как он замахивается, как бьет Олега по лицу, резко, наотмашь. — Убирайся! — отчаянно кричит Разумовский, его голос дрожит от поступающей истерики. — Хорошо. — Олег довольно скалится, медленно слизывая кровь с разбитой губы. — Олег, стой. — Серёжа мертвой хваткой цепляется за руку Олега, прижимаясь к окровавленными губам, целует отчаянно, неумело. — Пожалуйста, Олег я прошу тебя, — сбивчиво повторяет Разумовский, — давай просто уйдем отсюда. Ты мне нужен. — компьютерный гений краснеет скулами встречаясь с пронзительным холодным взглядом телохранителя. — Зря стараешься, Серёжа. Если хочешь увести меня, тебе придется как следует меня попросить. Давай, тебе же нравится стоять передо мной на коленях. — ядовито усмехается Олег. «Что он только что сказал? Олег же не это имел ввиду?» Его Волче ведь никогда бы с ним так не поступил. Серёжа кажется, что все это просто один затянувшийся кошмар и он отчаянно хочет проснуться. Однако рука Олега с силой давит на его плечо, заставляет его вернутся в пугающую реальность. Разумовский покорно опускается на колени перед Олегом, расстегивая дрожащими пальцами ремень на чёрных брюках, стягивая их до колен. Тянется к белью, осторожно высвобождая налитый кровью, внушительных размеров член. Большой, горячий с влажной красной головкой. Серёжа залипает, несмело охватывая рукой толстый, обвитый венами ствол, отчаянно краснея скулами. Чужая плоть, пульсирующая под пальцами, кажется слишком горячей. Серёжа никогда не видел друга голым, нет, видел конечно, в душевых приюта не было перегородок. Но тогда он не смел пялится так откровенно. Он вообще на Олега лишний раз взглянуть боялся, чтобы не выдать себя невольной реакцией своего тела. — Ты сегодня слишком медлительный. — сверху относятся презрительный смешок, — Ты же не хочешь, чтобы нас здесь застукали, верно? Это не лучшим образом скажется на репутации Vmeste. Только представь заголовки желтой прессы: Сергей Разумовский, молодой миллиардер, компьютерный гений и филантроп отсасывает собственному телохранителю в грязной подсобке на кухне. Мы ведь этого не хотим, верно? — глумливо продолжает Волков, вплетая пальцы в волосы Серёжи, заставляя задрать голову. — Тебе особое приглашения надо? Серёжа опустил глаза, приоткрывая рот, охватил губами головку, сдвигая крайнюю плоть, лизнул горячим языком, принялся старательно сосать. Серёжа прислушался к себе, член приятной тяжестью ложился на язык, во рту ощущается солоновато-терпкий вкус. Серёже почти нравилось, пока тяжелая ладонь Олега не опустилась на затылок, заставляя резко насадится почти до самого конца. Разумовский дернулся, пытаясь отстраниться, но пальцы больно впились в волосы, жестко фиксируя. — Ты абсолютно безнадежен, Серый. Тебе явно не хватает практики. Ну ничего, мы над этим поработаем. Просто открой пошире свой болтливый ротик и отсоси мне как следует. Я же знаю что ты давно этого хочешь, да? — глумливо продолжает друг детства. Серёжа мог только постараться максимально расслабить горло, позорно всхлипывать, стараясь подстроится под жесткий ритм, пока Олег безжалостно трахает его в рот, словно безвольную куклу. Разумовского вновь накрывает паника, воздуха отчаянно не хватает, непрошеные слезы стекают по пылающим от стыда щекам, у него саднит горло. Серёжа чувствует себя жалким ничтожеством. Олег был прав, он действительно хотел этого но только не так, не при таких обстоятельствах. Так унизительно и грязно. Сквозь пелену слез Серёжа видит сытую довольную ухмылку, змеящуюся на губах Олега на мгновение ему кажется что серебристо-серые глаза вспыхивают янтарным блеском. Разумовский знает, ему доставляет удовольствие видеть его таким, разбитым, растоптанным, он словно упивается его отчаянном, слезами и болью. Олега это заводит. Когда его друг детства смог превратился в холодного бессердечного монстра? Олег кончает ему в рот, наконец отпуская его многострадальные волосы, позволяя сделать спасательный вдох. Серёжа мучительно кашляет, глотая воздух, вытирая рот, рукавом белой рубашки под насмешливым взглядом телохранителя. — Мда, сосешь ты отвратительно. — презрительно комментирует Волков, вздергивая его на ноги, резко разворачивая его лицом к стене, вжимая грудью в холодный кафель. Молодой миллиардер едва успевает выставить вперед руки чтобы не впечататься лицом в стену, чувствуя как с него бесцеремонно сдергивают брюки с бельем, а между бедер упирается вновь стремительно твердеющий член. Серёжу колотит от страха, вновь подступает тихая истерика, слезы стикают по щекам не желая останавливаться. — Пожалуйста, Олег. Не здесь. Я не хочу так. Я весь твой только давай сделаем это нашей спальне. — тихо молит Разумовский. — Ты жалок, Тряпка. — телохранитель резко разворачивает его к себе, слизывая горькие слезы с пылающих щек, со странным торжеством вглядываясь в испуганные влажные глаза друга детства. А после неожиданно целует прикрытые губы, мягко, с пугающей нежностью. У их первого поцелуя вкус отчаяния и горьких слез. Серёжа отвечает, робко, неумело, вцепляясь дорожащими пальцами в широкое плечи Олега, словно утопающий за спасательный круг. — Успокойся, Плакса, я не собираюсь трахать тебя здесь. — бархатно смеется Волков, склоняясь к уху рыжего. — Это ведь твой первый раз, да? Только не думай, что я купился на такую простую уловку. — угрожающе шепчет Олег. - Поверить не могу, как низко ты можешь пасть ради спасения кучки зажравшихся ублюдков. Серёжа жмурится, боясь что Олег сейчас его ударит и бросит здесь, а после облачившись в костюм Чумного Доктора начнет сжигать богачей из огнеметов, однако этого не происходит. Олег лишь холодно усмехается, вновь притягивая его к себе целует развязно и глубоко, предотвращая накатывающую истерику. А после подталкивает к черному выходу.***
Птица ликует, чувствуя как Олег мечется и воет, словно раненый зверь, запертый как в клетке в собственном теле. Так отчаянно пытается вырваться на поверхность чтобы помешать демону. Но Олег слишком слаб, чтобы хоть ненадолго перехватить контроль над собственным телом, он не сможет предупредить друга о грозящей опасности. Олег может только смотреть, как Птица заставляет унижаться и страдать самого близкого ему человека, как медленно ломает Сережу, втаптывая его чувства в грязь. И это хуже любой пытки что ему приходилось пережить в сирийском плену, самый страшный его кошмар. Ворон в восторге, ведь для демона нет ничего прекраснее агонии человеческой души. Такой сильной и преданной. Олег забыл почему никогда не стоит заключать сделку с демоном. Птица всегда найдет способ обернуть любой контракт в свою пользу. Как любой демон он невероятно хитер, умен и изворотлив. Птица пришел из тьмы. Много лет назад он услышал детский крик о помощи. Он даже не понял как призвал демона в этот мир. Такие светлые, невинные и чистые души встречаются не часто. Маленький рыжеволосый мальчик был отчаянно одинок и несчастен. Прекрасный носитель, просто идеальная жертва. Ребенок потерял родителей в страшном пожаре, оказавшись в холодном приюте он был никому не нужен и потерян. Все здесь было чужим и пугающим. Над ним жестоко и регулярно издевались другие дети, а воспитателям просто не было до него никакого дела. Демоны питаются отчаяньем. А его страдания и боль были такими сладкими. Когда демон впервые откликнулся на зов, Сережа беззвучно плакал, запертый в темном чулане, избитый и голодный и дрожащий от холода. Мальчик тянул к демону маленькие ладони совершенно не боясь, с восхищением гладя мягкие черные перья, не догадываясь о его истинной природе. Ребенок называл его Птицей. Демону даже понравилась. Дальше было дело техники. Птица приходил по ночам, когда Серёже было больно и страшно, стирал слезы красивыми пальцами с черными ногтями, тихо нашептывая что-то ласковое в ночной тишине, пока другие дети мирно спали в своих кроватях. Обнимал своими большими крыльями, когда ребенку было холодно. «Впусти меня. — тихо нашептывал демон. — И я останусь с тобой навсегда. Я всегда буду рядом, стану твоим лучшим другом, ты никогда не будешь один. Больше не будет больно и страшно.» Разумеется ребенок не знал, к каким последствиям это приведет. А когда понял, было уже слишком поздно. Птица уже прочно поселился в его голове, нашептывая жуткие вещи, демон все чаще захватывал контроль над телом мальчика. Олег появился намного позже. Маленький хмурый ребенка с отважным сердцем. Он стал первым настоящим другом рыжего мальчика. Олег не сторонился Сережу как другие дети, которые подсознательно чувствовали что с рыжим было что-то не так. Волков тянутся к рыжему мальчику, старался оберегать его и защищать, словно младшего брата. Олег стал первым, кому Серёжа рассказал о Птице и друг ему поверил. Очень скоро Волков сам убедился в том, что Птица реальна. В отличие от рыжего ребенка Олег сразу понял, что Ворон не был каким-то воображаемым другом. Ворон был демоном, терзающим разум и душу его Сережи. А вскоре мальчишка убедился в этом лично, когда Птица на его глазах сжег троих детей из старшей группы в лодочной сарае. И тогда Олег решился на отчаянный шаг: заключил сделку с демоном. Предложил себя вместо него. Конечно, ему было ужасно страшно, но он был готов на все, чтобы Птица оставила его друга в покое. Почему-то он наивно полагал, что справится с ним и со временем найдет способ избавится от Птицы. Как же он ошибался. По началу демон живущий внутри него никак себя не проявлял, был лишь зловещим шепотом внутри черепной коробки. Птица нашептывал ему страшные вещи, вытаскивал на свет самые жуткие и потаенные страхи, постоянно мучал его ночными кошмарами. Олег старался его просто игнорировать. По началу он даже помогал Волкову: давал ярость, скорость и силу, помогал выстоять в самых ожесточённых драках. А защищать Серёжу приходилась часто. Олег не заметил что сросся с демоном, как незаметно начинал утрачивать контроль. Это происходило не только во время драк, но и все чаще в повседневной жизни. Все чаще смывая кровь с лица он видел в мутном зеркале хищный оскал и блеск чужих янтарных глаз. Чем старше он становился, тем сильнее становился Птица. Демон жаждал крови. Упивался чужой болью и страхом. Ему уже не достаточно было уличных драк и подпольных боев в которых регулярно участвовал Волков после выпуска из детдома. Птица хотел убивать. Серёжа, разумеется, не знал как Олег достает свои деньги. Но хуже всего были сны - грязные, полные похоти и порока. Птица регулярно подкидывал их Олегу. И тогда Волкову стало по-настоящему страшно. То, что он любит Серёжу совсем не как младшего брата парень отчетливо понял будучи еще подростком. Но он всячески душил это робкое зарождающееся чувство, считая себя грязным, осквернённым. Волков считал, что не имеет права касаться Серёжи, быть с ним, не после того как его тело стало вместилищем демона. Слишком любил, слишком боялся утратить контроль и причинить вред самому близкому человеку. А Серёжа молчал о своих чувствах, слишком боясь потерять единственного друга. Олег всё яснее понимал, что находясь рядом подвергает Разумовского опасности. Видеть его каждый день, жить под одной крышей было просто не выносимо. Они впервые ссорятся с Сережей когда Олег забирает документы и отчисляется из института чтобы уйти в армию. Правда Разумовский звонил ему каждый день и ждал его возвращения. Олег тоже безумно скучал. И все же он подписывает первый контакт сразу после окончания военной службы. А после еще один, отправляясь прямиком в Сирию, прямо в зону боевых действий. Волков должен был любой ценой оградить Серёжу от опасности, даже если ее источником был он сам. Олег искренне надеялся, что здесь демон наконец удовлетворит свою жажду крови, получив карт-бланш на убийства. Наёмник был готов даже сгинуть в горячих песках сирийской пустыни, лишь бы Птица никогда не добрался до Серёжи. Вот только он жестоко ошибался. С каждым новым убийством демон становился все сильнее, пока однажды полностью не захватил контроль над его телом. Когда наемник это понял, было уже слишком поздно. Из Сирии к Серёже вернулся не Олег. А Серёжа так и не заметил подмены, радуясь, что его друг вернулся живым. Готовый принять от него все что угодно, оправдывая все странности и откровенную жестокость. Птица ликовал, слишком давно хотел заполучить их обоих. А значит нужно только подтолкнуть.