i wanna be your girlfriend

Встреча в классе аэробике не могла не оставить свой след на их дальнейшей судьбе. Монтана думала, что её вниманием завладеет Ксавье, который был тем ещё бабником, только вот глаза решили нацелиться на девушку в розовом костюме. Загорелая кожа и карие глаза, в которых изредка зажигался непоседливый огонек. Дюк лишь внимательно наблюдала, иногда так внимательно, что очухивалась только от голоса Плимптона. Хотелось остаться в классе с этой девушкой наедине, наблюдать, как двигаются её руки и ноги в такт ритмичной музыки, или просто.… Целовать её? Монтана уже догадывалась о своей бисексуальности, еще, когда впивалась в губы своей соседки по комнате, правда потом все это кончилось не особо хорошо… Расставание, обвинение во всех грехах. Но почему бы не попытать удачу с этой девушкой? Не все же такие, как её бывшая, по крайне мере она на это очень надеялась. Душ и кабинка. Стекающая по смуглой коже вода, и шоколадные волосы, струящиеся до лопаток. Облизнув губу, Монтана отвернулась, стоило девушке напротив неё повернуться. Смахнуть все на дружелюбие и продолжить взглядом пожирать девушку — было одновременно прекрасной и глупой идеей. Хотелось поцеловать её при всех мальчиков, обводящих её похотливыми взглядами. Конечно же, она была наивной принцессой этого не замечающей. Ещё одной проблемой была её месть, которая летела к чертям, при взгляде на Брук. Убивать её с закрытыми глазами? Или вообще не.… Об этом и речи быть не может! Её брат умер не за то, чтобы она влюбилась в девушку его друга-жениха. Тем более Ричард в любой момент был готов накинуться на наивную дурочку и прикончить, как они и планировали. Так почему же в её душе теплится надежда на то, что руки Рамираса никогда не дойдут до Брук? Поездка в машине заставляет её в очередной раз улыбнуться, и не каким-то глупым шуткам Ксавье, или хвастовству Чета, а при взгляде на пробующую впервые виски Томпсон. Девичьи носик сморщивается, а на лице видно отвращение к крепкому напитку. Что ж, все ещё впереди… Остановка и приятный летний ветерок, согревающий итак разгоряченное сердце. Пока мальчики пытаются показать всем своим видом, что пришли сюда отдыхать, Дюк все никак не может отдохнуть от мыслей о Брук, которая прочно там поселилась. Теперь не ножом, не топором оттуда не выгонишь. А ей и делать этого не хотелось, что абсолютно противоречило планам. Впиваться в столь желанные губы было незабываемым удовольствием. Вкус сладкой клубники, оседающей где-то глубоко внутри. Быстрый выпад Монтаны, сделанный на эмоциях, и такое же быстрое отступление Томпсон. Её широко раскрытые глаза, а после и вовсе побег из домика. Дюк корит себя за все, но решает побежать следом, дабы предотвратить кончину девушки, которую готова была сама придушить, и не только из-за мести. Брук, конечно же, сидит на мостике около озера. Ноги свешены над водой, а голова опущена вниз. Негромкие всхлипы, от которых сердце Монтаны готово выпрыгнуть из груди, причиняя сильнейшую боль из когда-либо испытываемых. Она садится рядом, смотря на водную гладь, и не знает, как начать этот разговор. А может просто уйти, не мешая, Томпсон находится в своем волшебном мирке, где нет Монтаны, мести, и неудачной свадьбы. — Прости, я виновата, — произносит она, застыв, как школьница перед своим любовным интересом. Для Монтаны это было крайне не типичное состояние, и стоит ли говорить, что оно привело её в шок. Руки лежат по обе стороны от её ног, а голова не решает подняться, чтобы взглянуть на другую девушку. — Ты имеешь полное право обижаться на меня, я бы даже разрешила себя ударить, но зная тебя, ты никогда этого не сделаешь. — Я не виню тебя, — это заставило в некотором шоке смотреть на эту пай-девочку. — Мне понравилось, — второй удар, и Монтане кажется, она уже не выдерживает. Сердце ускоряется, пытаясь убить её окончательно, а мысли о рыскающим по округе Ричардом не дают ей покоя. — Почему тогда убежала, — как бы она не пыталась спрятать удивление, оно все равно прослеживалось в голосе. — Испугалась, — после этих слов Монтане хотелось потискать Томпсон, как маленького ребенка, только вот они не в той обстановке и не в том настроении, чтобы это делать. — Ничего, — Дюк улыбается, как дурочка, проклиная себя в очередной раз, прежде чем взять руку Брук и побежать с ней в неизвестном направлении, виной послужили сторонние звуки. Ветки били по лицу, а под ногами трескались ветки. Шорохи повсюду, и озирающаяся Брук, давали стимул бежать дальше. — Зачем, мы бежали? — просила Брук, отдышавшись и пытаясь сконцентрироваться на Монтане, заводящей их фургончик. — В лагере орудует маньяк, разве ты не помнишь? — спросила Дюк, пытаясь не психовать, что плохо выходило. — Как только мы окажемся в безопасном месте, то тут же сообщим полиции. — Мы не можем бросить всех остальных, — после этих слов из кустов вышел Рамирес, и Монтане показалось, что это её конец. Конец зарождающихся отношений, конец доверия Брук и конец её изначального плана. — О, ты её уже схватила, — Томпсон переводит взгляд то на Рамиреса, то на Монтану, будто не веря словам недавно вышедшего маньяка. Хорошо, что Монтана была на более близком расстоянии, чтобы словить девушку, и посадить её в грузовик, иначе нож все-таки нашел бы свою финальную цель. Конечно, Брук брыкалась, но учитывая их силу, победа Монтаны в этом сражении была очевидна. Дюк была благодарна всем богам, что фургон отъехал быстрее, чем Рамирес смог бы их достать. Лишь легкое кантри из приемника и их запыхавшееся дыхание. Теперь ужасы Редвуда казались позади, но Монтана в этом была не уверена. — Вернись! — кричала на неё Брук, пытаясь открыть заблокированные двери, но у девушки получалось это с трудом. — Мы должны их всех спасти, — Монатна на миг смерила её взглядом, останавливая фургон и открывая дверь перед девушкой. — Иди, ты же так рвешься в руки гребаному психу! — Брук смерила её недоверчивым взглядом, прежде, чем пройти вглубь фургона. Тишина стояла минут десять, заставив Дюк волноваться ещё больше. — Ты со мной в молчанку играть будешь? — вопрос, который требовал ответа, иначе Монтана готова была достать нож из кармана и перерезать себе глотку, из-за грызущей совести. — Ты была с ним заодно, — это был никак не ответ на неё вопрос. Утверждение, факт, бьющий исподтишка, и заставляющий возненавидеть все в себе. — Как мне тебе доверять? — Брук поднимает на неё взгляд, и в карих глазах застыли слезы, которые Дюк хотелось стереть, внушив другой девушке, что все будет хорошо, хоть это и не так. — Вдруг ты меня тоже убьёшь, чтобы не проболталась? — вопрос за вопросом, и каждый из них так соответствовал плану, который она составила. Втереться в доверие к Брук — есть, загнать вместе с Римиресом её в ловушку — есть, и конечно же прикончить окончательно. Сейчас же хотелось поскорее убраться из этого гиблого места, сообщив в полицию и не выдав себя вместе с Рамиресом. — Я не сделаю этого, — Монтана достала нож, и когда Брук смотрела на неё в страхе, она положила его на стол перед Томпсон. — Если я попытаюсь что-то тебе сделать, можешь меня убить, — Брук помотала головой, на что Дюк грустно усмехнулась. — Даже, несмотря на твою любовь ко всему что движется, я оставлю его здесь, и мы отправимся на поиски помощи. — Спасибо, что спасла меня, — произнесла Томпсон, смотря, как Монтана заводит фургон. — Хотя это с трудом можно назвать «спасением», — она уткнулась в колени, что заметила Дюк в зеркале. — Всегда к твоим услугам, — ответ последовал незамедлительно. — Как только приедем, я предлагаю нам не разбегаться. Отвезу тебя к себе, а потом, спустя какое-то время, когда отойдешь, вернешься домой. — Но ты же можешь… — она не успевает закончить, прерванная Монтаной: — У тебя всегда есть нож, Брук. Я тебе ничего не сделаю, — повторяет Монтана, и это последнее что она произносит во время их поездки. Они подъезжают к маленькой квартире в самую ночь, по пути заехав в полицейский участок. Может стражи порядка успеют все уладить, по крайне мере Брук на это надеялась. Монтана до сих пор не могла отойти от того, что спасает буквально злейшего врага от погибели, особенно когда она в её ловушке, но клетка все равно не захлопывается, не оставляя ей шанса на выживание. Дюк лишь гладит её по спине, слушая тихие рыдания и различные слова в свой адрес, которые она принимает, и понимает. Сладкий запах клубники успокаивает, даря незабываемое блаженство, а губы с таким же вкусом и легким привкусом соли позволяют не думать не о чем. Может и хорошо, что план не пошел так, как планировалось? Конечно же, как и предполагала Монатна всех спасли, а Рамирес уже под стражей, и даже не проговорился о ней. Любовь, та ещё сука, думает Дюк и не только про него. А Брук не уходит, даже спустя месяц после их приезда. Нож она куда-то спрятала, пытаясь понять мотивы Монтаны и… Простить ей? Да, именно это она и делала по приезду сюда, поняв всю месть. Это ей с успехом удавалось, что не могло радовать, а губы Дюк стали пристанищем для всех её страхов. Может падать в этот омут, было не такой уж и плохой идей? Брук ещё долго будет над этим размышлять, но каждый раз её будут прерывать руки Монтаны, обнимающие её маленькое тельце и пытающиеся защитить от всего мира. Дюк улыбается, смотря на то, как Томпсон мечется, но все равно остается с ней. Иногда какие-то планы должны пойти не так, чтобы открыть нам новые дороги… Я не хочу быть твоей подругой, я хочу целовать тебя в губы, Я хочу целовать тебя, пока не задохнусь…