Товарищи по несчастью

Первое, что сделал его новоявленный босс — попытался заплести его волосы в косички. Или во что-то ещё, Кикё особо не прислушивался. Слегка побитый двенадцатичасовым перелётом, он с трудом отстоял право на причёску. Червелло показали ему комнату молча, но пристально смотрели на Кикё всю дорогу. Ему показалось, или это была жалость? На следующий день он нашёл Ирие Шоичи вне базы Мелоне. В выкопанной в лесу яме, до безобразия напоминающей могилу, смотрящим в небо. Кикё даже порадовался, что на плаще есть маячок. Он наклонился над ямой, спросил всё ли в порядке. — Уйди, — донеслось в ответ. — Солнце загораживаешь, — Ирие помахал рукой, будто пытаясь отогнать Кикё. Шесть футов земли, которые их разделяли, не особо помогали ему в этом. — Ирие-сама, — вежливо начал Кикё. — Насколько я знаю, у вас есть работа, и Бьякуран-сама… — Ебал я вашего Бьякурана, — безразличным тоном донеслось из ямы. Кикё поперхнулся заготовленными словами. Помолчали. — Если ты там подох, то я могу освободить яму, — любезно предложил Ирие. — А если не подох, то возвращайся на базу. А у меня ритуалы! — Кикё снова заглянул в яму, снова получил жест «Уйди, я в печали». К сожалению, работа Кикё не позволяла ему просто уйти. — Ирие-сама, я всё же настаиваю, — снова попросил он. — Пресвятая Аматерасу, даже нормально помогиловать не дают, — простонали из ямы, а через секунду Ирие выскочил из могилы так резко, что задел не успевшего отойти Кикё локтем по носу. — Пошли, противный. Единственным, что примиряло Кикё со всей этой ситуацией, был приказ Бьякурана. Может, если он будет повторять это как мантру, то станет проще? Телохранитель не должен убивать подзащитного.

***

Работал Ирие отлично, это Кикё знал ещё по отчётам. Правда чёткие, лаконичные отчёты, которыми Кикё восхищался, никак не вязались с тем хаосом, который творился на базе Мелоне. Ирие Шоичи, как оказалось, не мог работать без музыки. И было бы неплохо, если бы эта музыка звучала в его наушниках. Но нет, динамики были больше Кикё по размеру, играли на всю базу и в первый раз его чуть не снесло звуковой волной. Все на базе куда-то бежали, кричали, прыгали. Ха-ос. — Будешь? — спросил его наклонившийся в сторону от компьютера Ирие. Он выудил из системного блока два бокала и бутылку вина. (Не спрашивайте у Кикё, как это туда поместилось, он вам не ответит) И не дожидаясь ответа разлил вино по бокалам. Кикё, всё ещё самую чуточку контуженный музыкой, бокал принял без вопросов. — Да ты пей, пей. Не отравлено, — уверил его Ирие. Кикё осторожно пригубил вино. Обычное белое полусухое. — Там всего-то двесте грам кокаина на бутылку… Шучу, — улыбнулся Ирие, с каким-то садистким интересом наблюдая за подавившимся Кикё. Телохранители не должны убивать подзащитных, помнишь, Кикё?

***

Ирие Шоичи… пел Блюбелл колыбельные на ночь. Каждый день. Просто брал, и звонил ей, тратя весь свой обеденный перерыв на песнопение. Это подкупало. В конце концов, Блюбелл у Погребальных Венков была дочерью полка. Они ограждали её от участия в действительно серьёзных битвах, освобождали от работы с документами… А она в ответ заливала Бьякурана пламенем Дождя, когда ему сносило крышу. — Вы же как на пороховой бочке, — отметил как-то Ирие. — Даже жаль немного. — Мы служим Бьякурану-саме добровольно, — ответил Кикё, уже попривыкший к манере разговора Ирие. — Так и у нас всё по обоюдному было, — хмыкнул он. Вот к чему Кикё так и не привык, так это к столь небрежному упоминанию отношений. — Это же не отменяет его ебанутости? — вопрос, похоже, был риторический, потому что Ирие продолжил. — Поэтому я и работаю с Вонголой. — Вы же понимаете, что это делает вас предателем? — с угрозой в голосе спросил Кикё. Но у Ирие Шоичи в предках точно были евреи, поэтому тот лишь невозмутимо заметил: — А ты понимаешь, что Бьякуран в курсе? Разговор увял сам собой.

***

— Как ты думаешь, — произнёс лежащий всё в той же яме Ирие. Он вообще лежал в ней по расписанию, каждое утро. — Мы кусочки программы, пылинки в бесконечном пространстве чьего-то ковра или второстепенные персонажи в сёнен манге? — Кикё, не желавший погружаться в глубины экзистенциального кризиса с самого утра, особенно в компании Ирие Шоичи, промолчал. — Вот и я так думаю, — после продолжительного молчания утвердил Ирие. Кикё за время проведённое в его компании, понимал, что собеседник ему нужен примерно также, как собаке пятая нога, поэтому в основном многозначительно молчал. За что однажды удостоился от Ирие похлопывания по плечу и звания «Лучший собеседник, который у меня когда-либо был».

***

Чат Ирие Шоичи и Бьякурана примерно наполовину состоял из тупых мемов про картошку. Вторую половину занимали тупые мемы про смерть. И между ними мелькали… Нет, не отчёты, не менее тупые мемы про гейский секс. Кикё, увидевший это только по той причине, что проверял посылку, смотрел на листающего всё это Ирие с лицом лица. Наконец он долистал до искомого сообщения, текстового. Чудо, не иначе! На экране значилось: Аматерасу Если я когда-нибудь пошлю тебе розы Пошли мне что-нибудь нехорошее в ответ

Амэ-но удзумэ

👌

— Я считаю, что вы неправильно поняли Бьякурана-саму, — пробормотал Кикё, оглядывая совершенно безобидный букет роз, который прислал Бьякуран. — Всё я понял, — пробурчал Ирие в ответ, не отрываясь от клавиатуры. Судя по скорости и времени набивания текста там была «Махабхарата», не иначе. — Пошли ему в пачку презервативов и дилдо, — и, пока Кикё осмысливал сказанное, добавил. — Фиолетовый такой. — Вы уверены? — лицо Ирие приобрело задумчивое выражение. Он даже от клавиатуры оторвался. — Нет, пожалуй нет. Не отправляй, — Кикё выдохнул. Ирие сложил руку в «фак», сделал селфи и мгновенно распечатал фото. Положил на стол. — Вот это ещё приложи. Кикё сдержал порыв упасть в обморок.

***

— Почему Бьякуран-сама у вас записан как Аматерасу? — преодолевая себя, как-то раз спросил Кикё. Ирие поднял на него красные глаза, моргнул пару раз. — Потому что я — Амэ-но удзумэ, — ответил Ирие, будто это хоть что-то объясняло.

***

— Ну, в конце концов мы с вами товарищи по несчастью, — вздохнул Кикё, уже даже не реагируя на пальцы в собственных волосах. Позади раздалось хмыканье. — И имя этому несчастью — Бьякуран, — мурлыкнул Шоичи. — Глянь как красиво получилось! Этот… очкарик! Заплёл, всё-таки!