Даже в самой худшей судьбе есть возможности для счастливых перемен. Эразм Роттердамский
Устало потягиваясь, Уэйд вошёл в свою квартиру за две тысячи долларов в месяц и быстро снял обувь: новенькие берцы блистали на свете лампочки, забавно переливаясь чёрным и красным, — на них только начал таять снег. [Это, ну, нам ещё полы мыть, да?] — (Если ты не хочешь, чтобы полы поплыли, то да, Белый). Дома не на удивление было прохладно, но не настолько, чтобы жаловаться на это, ладно? Крыша над головой есть — и это уже замечательно! Конечно, у Уэйда не было лучших друзей, вроде тех шестерых из телика, но это же не так важно в жизни, если у тебя есть деньги, наркотики, а ещё два придурка в голове, правда? (Сам ты придурок, Уилсон). Тем более, он не был одинок совсем: если всё же не считать таблички, то он, между прочим, иногда созванивался с Визлом, когда не бывал в Адской кухне, ходил к Слепой Эл по средам, а ещё Мстители иногда давали ему задания, и тогда он бывал с ними, — короче говоря, Уэйд находился в социуме постоянно, но вот удовольствия этот социум начал приносить всё меньше и меньше, особенно ближе к Рождеству... На самом деле Уэйд ожидал от Рождества чего-то большего… Но, вы не подумайте, он не то, что верил во все эти сказки с сюжетом праздничных фильмов, просто с его-то кармой рассчитывать на какой-то подарок свыше не приходилось. В самый отчаянный момент жизни [эль диос, не напоминай, мы тогда уронили пиццу на пол вверх тестом, и понеслось] Смертушка-то и сказала, что его ждут крупные приключения в Рождество. И говорила она это, кажется, недели две назад, когда и снега на улице особо не было. А что сейчас? Сейчас весь Нью-Йорк завален снегом, но приключений вообще нигде не видно, хотя… сегодняшнее задание было немного опасным: в Уэйда чуть не попали пару раз этими новыми пулями с замораживающим эффектом. (Приключение… ага, да, разумеется), — [Хочешь сказать, что это типа не приключение, ссанина?] — (Да мы чуть ли не каждый день находимся на грани жизни и смерти! Вот если бы мы опять на ту сторону наведались — вот это приключение! Там хотя бы поболтать есть с кем). — [С твоим этим дедом и средневековым мужичком из Симпсонов, да, точняк, интересные личности!] — (Поинтереснее твоего Мерлина! ... А знаешь… Я бы зашёл к Стэну на немного), — [Я б тоже зашёл, чувак]. — Ага, мы давненько не бывали у него, — тихо ответил Уэйд, вытирая полы своей грязной маской, стараясь убрать ею хотя бы немного воды, — но нам и не до этого было всю прошлую неделю, хе… помните, мы выслеживали Человека-Паука по Квинсу, как в тех боевиках, где играл красавчик Райан Рейнольдс? (Ты хотел сказать: преследователи его и чуть ли не связали, как в немецком порно?) — Ой, отъебись, Жёлтый, это вышло случайно в тот раз, мы просто не нашли с ним общий язык... или сочетание языков, — Пул, ухмыльнувшись, поднял берцы, поставил их на маску и встал потянувшись. — Он говорит на языке героев и науки, а мы на языке любви и Мексики… разумеется, совместимость стопроцентная, но сложно достижимая… поэтому всё так и вышло. [Мы можем попробовать завтра после того, как сходим к слепой Эл, снова поболтать с ним, типа если найдём, а то, небось, у него жёнушка ревнивая, хотя-я, против жёнушки я не против]. (Фу! Тебе бы хоть что-то трахнуть!) [А тебе бы поумничать лишний раз, ссанина!] (А ты конченый!) [Бя-бя-бя!] — Э-э, хватит блять! — Уэйд легонько стукнул себя по лбу. — Разорались как у себя дома, лучше скажите-ка, у нас осталось печенье с сыром? — Пул подошёл к холодильнику и задумчиво вгляделся в своё отражение. — Знаете, я не против поесть чего-нибудь… а то эти Мстьюнцы используют мою внутреннюю энергию, а восполнять её не хотят, приличные юноши так не делают, между прочим! [Я тоже хочу есть, а ещё… ещё мы можем… СТОП! А как же та испанская драма про школьника, который стал запахи чувствовать, вспоминая своего амадо?!] (Ох, мы правда забыли про неё, эй Уэйд, давай, нам нужно сделать всё побыстрее, если мы хотим успеть к началу!) — Да-да, уже иду, прямо-таки как Быстрячо, — Уэйд вздохнул и медленно пошёл в спальню. Всё было слишком знакомым в этой квартире. Он знал каждую царапинку и трещину на каждой из стен и потолке, знал обо всех пятнах на персиковых шторах и диванах, знал о том, где валяется случайно потерянный нож или сэндвич, а ещё знал о всех тайно спрятанных плакатах с Капитаном Америка и Человеком-Пауком. Наверное, только один единственный предмет в этом месте не был знаком ему так хорошо, как все остальные. [Называть его предметом, ну, пока он не слышит, на самом деле странно] — (И мерзко, между прочим). Пул прекрасно знал обо всех пристрастиях Белого и Жёлтого к сериалам, еде, табличкам из новых комиксов… но что он мог сказать про себя? С чего бы началось его сочинение «Кто я такой», какие обычно пишут в младших классах? Разве в таком возрасте ещё задают такие вопросы? — Он не знал этого, как и не знал абсолютно ничего о себе. Нет, он, конечно, знал, что его зовут Уэйд Уилсон, что его любимый супергерой — Капитан Америка, что этот самый он [Уэйд, я правильно понимаю?] — (Не Капитан же, ну!) любит Мексику и очень хочет… неважно, что он хочет, и, в любом случае, он знал, что в его голове живут две таблички и… или не две? — Вам не кажется, что вас стало больше, мучачос? — Уэйд зажмурился и попытался абстрагироваться от всех мыслей и звуков вокруг себя. Перед глазами появлялись — белая табличка — Белый, жёлтая табличка — Жёлтый, и красная табличка. — Блять? Этого мне ещё не хватало… ну, и кто этот Красный? Эй! Что за прикольчики? Когда меня ещё раз перемяли через мясорубку для такого эффектика? [Стоп, типа, а почему он красный, а я белый какой-то конченый?!] (Потому что красный — цвет опасности, с нами что-то случилось, и это знак! Может, пока мы мыли полы, кухня загорелась, мы могли поджечь кухню силой мыслей? Как... как у Кинга!) [Бла-бла-бла, ну да, чушь тебе всякую легко говорить, тебя хотя бы можно на солнце спихнуть… пусть даже и квадратное, а я-то, ну, точно не облако ёбанное!] — Эй, красный — мой цвет вообще-то! — Уэйд сел перед телевизором, включил его и с максимально сложной гримасой пытался вникнуть в то, что происходило на экране. — В любом случае, этот Красный квадрадо молчит пока... хм, а этот малой уже переехал в отель к этому своему мужику? (Нет, он пока просто сидит у себя… это было в первом тизере, забыл, что ли?) [Конечно, он забыл, ну, там же после него сразу сюжет про Человека-Паука показывали, дурила пока слюнки пускал, всё из башки своей и вымыл типа, совсем]. — Давайте просто в очередной раз признаем, что этот парнишка в своих латексных {это спандекс} штанишках — крутой, я б хотел с ним, бля, что? Приплыли… этот Красный и заговорить смог!* * *
Уэйд ходил по комнате в разные стороны уже пару минут, пока Красный [было бы классно назвать его Питер] — (Что?) — [Что?] рассказывал всё, что знал, что смог вспомнить, что оставалось в его разуме (не думаю, что мы можем существовать со своим разумом, тогда... некоторые воспоминания Красного, получается, просто перенеслись в разум Уэйда). Понять, кем был новый квадрат, в итоге было совсем сложно, потому что он даже не мог вспомнить, где жил до этого. Одно хорошо — красная табличка общалась по-английски, благо, что не на шведском или португальском языке, такого кошмара Уэйд бы точно не вынес. [Ага, ну, викинг в голове — не самый лучший собеседник]. И, конечно, сериал никто так и недосмотрел, что уж говорить про еду... — Ещё раз, таинственный незнакомец, ты был человеком типа с ручками-ножками, но кем ты был до попадания в мою чудесную голову, ты не помнишь? — Пул сел на постель и, зевая, прикрыл глаза. — Насколько я понял, наша с парнями миссия — вернуть тебя домой, да? Ох, вот уж эта карма, постоянно делать что-то надо, почему нельзя подарить человеку что-то хорошее, если он не делает что-то плохое? (Ты-то точно, да, Уэйд, ангел) — Уэйд стянул с себя носки и футболку, затем лёг, накрылся одеялом и вздохнул, ёжась. {Я не знаю, мистер, мне очень жаль, э-э, но... как я сказал ранее, я просто оказался в вашей голове, когда очнулся после... ну, я так полагаю, что что-то случилось, раз я покинул тело. Что делать дальше... господи, если у меня есть близкие, то они, наверное, сильно переживают}. [Ты, главное — не переживай, Красный, мы знаем одного доктора, он разбирается в делах квадратных, мы к нему придём завтра, и он поймёт, что с твоим телом, и где оно вообще, хотя, этот бруха может и пассивно нас послать]. (Это ты про Доктора Стрэнджа так, Белый?) [Ага, помнишь, типа у него перед нами, между прочим, должок, в тот раз, кто его закрыл и спас? Вот и оно-то!] (Ну да, с ним иногда весело поболтать, когда он не умничает, но... разве нам не стоит договориться с ним о встрече заранее, если нам та-ак сильно надо, чтобы он выпроводил Красного из головы Уэйда?) [Да, эй, дурила, набери Железяке, пусть скажет, где сейчас его колдун]. — А может вы заткнётесь и дадите мне поспать блять? — Пул перевернулся на бок и вздохнул. {Извините, мистер Пул, я не хотел…} — Зови меня Уэйд, Красный, — Уилсон чуть улыбнулся и как-то сочувственно хмыкнул, — и да, всё нормально, ты же правда не хотел, чтобы всё так блять получилось, ну, а теперь, — Уэйд ещё раз зевнул, — давайте правда поспим, завтра, видимо, будет сложный денёк… надо будет составить список дел, Бартон говорил, что это помогает... (Спокойной ночи, Белый, Красный и Уэйд). [Спокойной ночи, Красный, Жёлтый и Уэйд]. — Спокойной ночи, парни и Красный. {Спокойной ночи}.* * *
С улицы с самого утра звучали рождественские песенки, а ещё шумели дети, и машины носились туда-сюда. Закрывай окно, не закрывай — разницы нет, всё равно в ушах шумно, как в домашнем порно. Уэйд, собственно говоря, из-за всего этого шума и проснулся. (А теперь он ходит и ворчит, потому что дома холодно... мы слишком часто стреляли в стены). Где-то в районе ног же ползал ветер, чуть задевая пятки (бр-р). Желудок не говорил на языке ветра, но определённо что-то бормотал. [Мы не ели ничего сутки, алло, эль нарадор, голод даёт о себе знать]. Уэйд ещё раз всмотрелся в то, что лежало на полках холодильника и вздохнул. В канун Рождества в холодильнике из готового и съедобного валялась лишь банка пива, возможно, трёхгодовой давности. Руки сами потянулись к жестянке, и оценивающий взгляд упал на красивую этикеточку. [А почему бы и нет?] — {Разве тебе так лень что-то приготовить, Уэйд? Ну, яичницу, например?} Пул хмыкнул, поставил банку обратно, закрыл холодильник и перевёл взгляд на кухонные полки, задумчиво потирая нос. (Ого… ты правда хочешь приготовить блинчики с рождественской посыпкой, те самые?) — {Уэйд умеет готовить блинчики?} — (Ох, Красный, он может приготовить так много разной и вкусной еды! Ты застал нас не в то время, вот раньше, когда... !) — [Да… раньше каждый день на завтрак было что-то не просроченное, эх, времена, когда в нашей жизни была прекрасная мухейн овен]. — Заткнитесь, а, — Уэйд стукнул себя по голове и быстро улыбнулся, — а ты, Красный, смотри и учись, сейчас Уэйд научит тебя готовить самые сабросные блинчики во вселенной!* * * приготовить завтрак
* * * убраться дома
* * * сходить со слепой Эл провалено
* * *
Когда Уэйд открыл глаза, то сразу понял, что что-то было не так, а потом ему лишь дважды сказали «доброе утро». Верить в то, что единственный человек, если так и можно сказать, который смог понять его, исчез, не хотелось. Он исчез просто так, без каких-либо слов или посланий, или... вообще без всего. И что теперь? Уэйд теперь один... с Жёлтым и Белым. У него нет никого больше. Ему никто не может сказать, что пить или есть на завтрак, убираться ли дома, никто не может сказать ему, откуда придёт опасность, никто не может спасти его. Наверное, именно поэтому он сейчас пьёт испорченное и до рвоты противное пиво, которое ему запрещал пить тот самый, и вытаскивает всю грязь наружу — из себя. Он разбрасывает весь мусор из пакетов, которые собирал, пока Красный болтал про науку и пауков, он бросает чистую посуду на пол и ругается, кричит. Как это было не очевидно раньше... Всем на него плевать! Совсем! И Мстителям, которые пользуются им и считают, что он обязан им помогать! И Слепой Эл тоже! У неё ведь вообще своя семья сейчас, он лишний. И Визлу... чёрт бы его побрал... всем! Он может мусорить сколько угодно, потому что теперь, как и раньше, его некому контролировать! Он свободен! У него есть деньги, которые, вероятно, обеспечат его жизнь благами со всего света! У него куча закладок с наркотиками! Он может развеселиться в любую секунду! Ему не нужен Красный, который смог бы понять его и его юмор, который говорил с ним, пока Жёлтый и Белый спорили, ему не нужен тот, кто мог бы стать его другом! Ему и так хорошо! Разве этого не было ясно ещё в самом начале?! Вот и хватит тогда говорить обо всём этом! Он счастлив. Наконец. По-настоящему... Был, пока у него не забрали Зануду.* * *
Устало потягиваясь, Уэйд вышел из туалета своей квартиры за две тысячи долларов в месяц и пьяно пнул недопитую банку с пивом в сторону: пролитое из неё пиво на свете лампочки стало походить на пятно бензина, — три года, видимо, срок превращения пива в бензин. [Так похуй вообще… сдуется этот блятский пол или нет, какая разница?!] — (Ага, у нас гляди ветсом полов совал поплыли, Белый). Дома не на удивление было грязно и вонюче, но не настолько, чтобы жаловаться на это, ладно? Этого занудливого Красного нет — и это уже замечательно! Конечно, у Уэйда было не так много лучших друзей, вроде как у тех шестерых из телика, но это же не так важно в жизни, если у тебя есть деньги, нар-ко-ти-ки… (Зануда бы стал говорить про то, как это всё плохо). Ну, Уэйд всё равно не был одинок совсем: если всё же не считать Красного, то он, между прочим, иногда созванивался с Визлом, когда не бывал в Адской кухне, (который, как оказалось, подставлял нас, ага), ходил к Слепой Эл по средам, (теперь мы ей не семья, если ты не забыл), а ещё Мстители иногда давали ему задания, и тогда он бывал с ними, (они пользовались тобой всё это время), – [а приличные юноши так не делают], — короче говоря, Уэйд находился в социуме постоянно, и у него было много… — Нихуя это не так, — Пул стукнул по стене, бросился к вешалке с курткой, а затем быстро стал обуваться, — парни, мы идём искать Красного блять!* * *
Уэйд выбежал из автобуса и спешно помчался к башне Мстителей, в надежде, что хотя бы сегодня ему кто-то сможет помочь. Впервые за столько времени... м-м, когда Уэйд выходил из дома, то посмотрелся в зеркало. Он увидел не того, кого видел обычно... теперь он был человеком. Тем, чьи глаза кричали: «Помогите, я потерял друга!» Он не знал, кем именно для него смог стать Красный за эти сутки. Друзьями за такое время точно не становятся, но... не просто же так Зануда оказался в его голове, значит, они должны стать друзьями, не так ли? Может быть, они уже друзья? Родственные души. Уэйду хотелось верить в лучшее. Рождество. В Рождество случаются чудеса абсолютно со всеми. С Уэйдом же тоже случится чудо? Должно. Он был хорошим, правда был, старался. Для полного счастья осталось только найти Красного. Но как теперь найти его? (Не думаю, что шансы вообще есть, раньше он хотя бы был в нашей голове, а сейчас?) — [Ну, квадраты способны оставлять следы типа?] — Не, не думаю, хотя, если рассуждать, то... может быть, и да... надо будет спросить у Паяло-Мэна... — Уэйд прищурился, кивнул в камеру Пятнице и сел на один из диванчиков. (Ты не называл Стрэнджа так раньше... может, его так называл Красный?) [При нас он не называл его так, типа, откуда нам, ну, знать это, а?] (Может быть, он называл его так, пока был... не в нашей голове?) [Да ну, какая разница, всё равно нас опять стало трое! Мы с тобой потеряли нашего квадратного товарища, а дурила... друга, наверное, всё-таки друга]. — Какими судьбами, Уилсон? — Старк сел рядом и положил свою ладонь Уэйду на плечо. — Что-то случилось или... — Мне нужно, — твёрдо произнёс Уэйд, — чтобы вы вернули одну табличку на место или нашли его в реальном мире... лучше в реальном, конечно. — Жёлтый или Белый отделился от тебя? — Сконфуженно улыбнулся Старк и привстал, здороваясь с кем-то. — Ну, это нормально... ты вылечиваешься, может быть, я... могу записать тебя... Пул решительно возразил и встал со своего места: — Этот был красным, он... он был реальным человеком, он говорил, что... ты не веришь мне. — Процедил сквозь зубы Уэйд и прислонил ладони к лицу. Прежде, чем что-то ответить, Старк выждал несколько минут: — Красным... ну, Док только вернулся, если ты и хочешь вмешать в это дело магию, то нужен именно он, — Тони поднялся с места и пожал плечами, улыбаясь, — думаю, можно попробовать уговорить его пошаманить над тобой, а ещё, мы можем подключить Питера, он его любимчик, уговорит, если что... — Кто такой Питер? — Уэйд пошатнулся на месте, имя казалось знакомым. — Эй, Уэйд, Питер — это Человек-Паук, — Бартон как раз проходил мимо с чертовски счастливой улыбкой [ему типа, ну, дала Чёрная Вдова?] — если бы ты вчера остался на рождественскую вечеринку, то мы бы познакомили вас, он как раз очнулся после какой-то магии вчера вечером... кстати-и, а что ты вчера не остался-то? — Мужчина остановился и подошёл чуть ближе. — Я ушёл, потому что вы не цените меня. — Немного стыдливо произнёс Уэйд и поднял глаза на Старка и Бартона, которые как-то подозрительно улыбались. — Схуяли мы тогда вчера в новостях говорили, что ДэдПул — очень классный, и его, то есть твоё, имя зря поливали грязью, а? Подумай, приятель... — Клинт быстро улыбнулся и, подмигнув Уэйду, пошёл дальше. — Ну, — Уэйд сделал несколько шагов к Старку, — я выключил телевизор вчера, потому что парни хотели поиграть в морской бой... та-ак, вы отведёте меня к вашему вождю? — Уже чуть улыбаясь, спросил Уэйд. У него была семья? Забавно. Старк готов помочь ему... его хвалили по телевизору! Они улыбаются ему. Рождественское чудо? Значит, правда чудо. Может, и Красного получится найти. — Я сейчас попрошу Питера... эй! — Тони рукой махнул какому-то парнишке, — Паучок, иди-ка с кем познакомлю! — Да, иду, Мистер Старк... — От лифта к ним стал идти парень лет восемнадцати с милыми кудряшками, оленьими глазками и... голосом. (Ого, стоп, погоди-ка!) [Типа, Уэйд, ты, алло, ты, ну, не узнаёшь?!] — Зануда? — Смог лишь выдавить из себя Пул, после чего он подошёл к пареньку, который замер с самой что не на есть удивлённой мордочкой, и обнял его. — А мы с парнями думали, что ты навсегда исчез из нашей жизни... Мы... даже весь дом разгромили, ох ты ж, малой, а ты, что правда Человек-Паук, что ли? — Ага, именно он, — Питер обнял его в ответ и облегчённо вздохнул, — с Рождеством... Уэйд. (С Рождеством, Питер!) [С Рождеством, Зануда!] — С Рождеством, Красный. Верить в то, что единственный человек, который смог понять его, наконец появился в его жизни, было трудным. Уэйд теперь не один... не только с Жёлтым и Белым. У него есть они, есть Мстители, есть Питер. Он может сказать, что пить или есть на завтрак, убираться ли дома, может сказать ему, откуда придёт опасность, может спасти его. — А... — тихо протянул Питер, — ты так и не позвонил слепой Эл?