Before you go / Перед тем, как ты уйдешь

      Чонгук незаметно коснулся своей куртки в том месте, где должно было находиться его оружие. На месте. Чон коротко выдохнул и бесшумно двинулся дальше.       Наводка от анонимного источника не внушала доверия, но Гук всё равно, перед тем, как отправиться домой, решил с ней разобраться. Один. Его напарник — Мин Юнги — будет в ярости, когда узнает об этом. Этот мелкий шепелявый ворчун знает матерные слова всех стран этого мира, и не упускает возможности похвастаться своими обширными знаниями.       Интуиция копа — еще более необходимая вещь, чем оружие и даже напарник. И сейчас интуиция Чона буквально вопила о том, что он конкретно в заднице. Что всё это — одна большая подстава. И что ему отсюда уже не выбраться. Потому что он уже в ловушке.       Чонгук приоткрыл незапертую дверь — по правилам он может зайти в дом даже без ордера. Потому что наводка была, потому что дверь открыта. Интуиция уже на коленях умоляла о том, чтобы Чон как можно скорее вернулся к своей машине и вызвал подкрепление. А еще лучше — уехал отсюда максимально далеко и уже там вызвал копов. Вот только Гук ее не слушал. Он бесшумно вошел в дом, одновременно с этим доставая оружие.       — Полиция, — негромко сказал он. — У вас всё в порядке?       — Ага, — услышал Чон, и застыл. — У нас все просто отлично.       Что-то происходит, но Чонгук не успевает сориентироваться, потому что грудную клетку взрывает болью и он валится на пол.

***

      31 октября — любимый всеми (кроме врачей, пожарных, полицейских, МЧСников и еще 26 профессий) праздник Хэллоуин.       У детектива Чон Чонгука он точно находится в его секретном списке самых ненавистных дней. Да что уж там скрывать: Чон Чонгук ненавидит Хэллоуин.       — Ну, признайся, — шепелявит Юнги, лопая конфеты, которые он стащил у каких-то пробегающих мимо детей, — в детстве испугался мужика, одетого в костюм скелета?       — Нет.       — Как раз тогда узнал, что Санта-Клауса не существует?       — Нет.       — Застукал мамку с соседом?       — Блять, хен!       — Та ша, малыш, ша. Ну, так что?       — Нет! — Чонгук скривился от того, что вынужден был поддерживать этот тупой разговор.       Они сидели в машине напротив бара, где должен был появиться один торчок, нужный им с Юнги, чтобы поймать рыбку покрупнее. Еще немного, и Чон даст отмашку, чтобы возвращаться в участок — он реально здесь уже заебался. Третий час пошел!       — Он? — спросил Юнги, сверяя какого-то типа, как раз переходившего на светофоре дорогу, с фотографией торчка в своем телефоне.       — Вроде нет.       Чонгук вздохнул. Это изначально было гиблым делом.       — Мы могли его пропустить? — спустя какое-то время высказал предположение Мин.       — Задняя дверь? — Чонгук задумался. — Быстро! Пошли!       Он выскочил из машины, кляня себя, что не додумался, что торчок мог знать о засаде.       Они с Юнги буквально ворвались в помещение бара. Сейчас еще был день, и людей внутри заведения было немного. Им навстречу вышел вышибала, но Чон, не теряя ни секунды, вытянул из кармана значок и почти что впечатал его вышибале в лоб.       — Ордер есть? — загремел тот, но Чонгук уже не слушал его, бросившись по коридору дальше. Пусть Юнги с ним разбирается. Хоть его напарник и мелкий по росту, но то, что охраннику не поздоровится, Чонгук не сомневался.       Он пробежал по залу, шаря глазами по немногочисленным посетителям.       — Нельзя! — крикнул ему официант, когда Гук взбежал по лестнице, отмеченной как та, что только для персонала.       Чон принялся открывать все подряд двери — здесь и подсобки, и спрятанные VIP-комнаты. Чонгук злился на себя — им нельзя было упускать этого типа! Он недоработал. Снова!       В конце концов, его настигли два охранника и скрутили. Он мог бы их раскидать — Гук в этом не сомневался — но знал, что в таком случае шеф его просто съест.       В зале, возле барной стойки, стоял Юнги и сверлил Чона недовольным взглядом. Раздосадованный, Гук стряхнул руки охранников, которые его уже почти не держали, и отрывисто бросил одному из них:       — Отведите меня к вашему начальству!       — Начальства нет, — подал голос бармен. Оба — и Чонгук, и Юнги — тут же повернули головы на звук. — Что вам здесь нужно? — недовольно продолжил он. — Никаких незаконных дел здесь нет.       — Это я буду решать, — сквозь зубы бросил Чон.       — Ага, мы, — подтвердил Юнги, внимательным взглядом скользя по смазливому личику.       — Здесь никаких незаконных дел нет, — упрямо повторил бармен. — Может, вы перепутали нас с каким-то ночным клубом? Мы — обычный бар!       — Не такой уж и обычный, — хмыкнул Чон. — Один из лучших в городе.       — Оставите запись в книге отзывов? — тут же съязвил наглец. Несколько клиентов, которые сидели на стульях возле барной стойки, подхватили свои напитки и исчезли. Никто не хотел иметь дело с полицией.       — Обязательно.       — Что вам нужно?       — Здесь должна была состояться одна встреча.       — И что? — бармен уже терял терпение. — Люди сюда приходят как раз для того, чтобы с кем-то встретиться. Как минимум — с бокалом пива.       — Это преступник!       — В нашей стране пока нет закона о том, что в баре необходимо предъявлять справку об отсутствии судимости! Как только такой закон появится — тогда и возвращайтесь.       Бармен был упрямым, но Чон был еще упрямее. Вот только сейчас он не видел смысла тратить свое драгоценное время на этот пустой разговор.       — Я еще вернусь, — бросил он, и они с Мином, под презрительные взгляды всех присутствующих, вышли на улицу.       — Кажется, мы облажались, — заметил его напарник, когда они направлялись к своей машине. Чонгук промолчал, но был солидарен со своим хеном.       — Вот же сука!! — Мин не удержался и стукнул кулаком по столу. — Обвел нас, как сосунков!       — Кто? — Чонгук как раз разбирался с бумажной волокитой, которую терпеть не мог, но которая никогда не уменьшалась, сколько бы времени и сил он ни вложил в заполнение тупых форм и отчетов.       — Бармен, сука! — прошепелявил Мин. — Смотри, — он указал на монитор своего компа. — Эта сука и есть владелец бара!       — Вот как, — задумчиво проговорил Чон, барабаня пальцами по столу. — Ничего, мы с ним еще разберемся, — он уже не думал о своем отчете, снова возвращаясь мыслями к торчку, которого они так бездарно сегодня упустили.       — Я сам с ним разберусь, — проворчал Юнги, хмуро глядя на фото владельца бара. С монитора на него смотрели насмешливые глаза и по-девичьи пухлые губы. — Пак Чимин, значит.       — Всем аларм! Через пять минут планерка! Шеф не в духе!       Чхве Бомгю — младший офицер, исполняющий обязанности секретаря суперинтенданта, считал своим долгом предупреждать всех о часто колеблющемся настроении своего шефа. За что и получил прозвище "Барометр".       Мин страдальчески закатил свои глаза, а Чонгук с силой выдохнул через нос. Снова будут компостировать ему мозги! У него работы — полные штаны, а он вынужден тратить время на бессмысленный треп начальства!       — Как вы все знаете, я был в министерстве. И только вернулся оттуда. И знаете, что там было?              Судя по зверскому выражению на лице шефа — ничего хорошего.       — Нас похвалили? — тем не менее, предположил один из копов.       — Меня выебали!! — присутствующие постарались замаскировать свой смех — кто под внезапный приступ кашля, кто под сочувствующие булькающие звуки. — Вам смешно, ведь правда?! А меня — выебали! Причем, при всех!!       Даже обычно хмурый Чонгук не смог сдержать смешка.       — У нас одни из худших показателей по всему региону!! Как мы вообще докатились до такого?? Это я виноват — я вас всех здесь разбаловал! Но с сегодняшнего дня всё изменится. А знаете почему? Я вам скажу! Через два месяца к нам пожалует генеральный комиссар. А наш участок станет одним из мест, которое он лично проинспектирует. И к этому времени мы станем лучшим полицейским отделением в стране! Это значит каждый пройдет переэкзаменовку, никаких долгов по отчетности, ноль висяков и минус ноль косяков! Я лично буду следить за всем!       По залу совещаний прокатился недовольный ропот.       — Я проходил переэкзаменовку в прошлом году! — обиженно заметил кто-то.       — Да меня не ебет!! Все заново проходят все тесты! Физическая подготовка, стрельба, психиатрическая экспертиза и всё, что нужно! Кто не пройдет — вылетит отсюда быстрее, чем успеет сказать "Я — безработный коп-неудачник"! — продолжал бушевать суперинтендант. — К концу следующего месяца на столе у офицера Чхве должны лежать все результаты каждого, кто здесь даром проедает государственные деньги! Иначе никакого допуска к работе! Скоро к нам приедет проверяющий из ведомства, который будет внимательно за всем следить. Предоставить ему всю возможную поддержку, все ресурсы, целовать его в задницу, по необходимости делать ему отсос, глотать и все дела! Чтобы у него не было к нам никаких претензий!       — Тебе не кажется, — Юнги наклонился к самому уху Чонгука, — что наш шеф — латентный гей?       Чон не успел ответить, потому что суперинтендант все же запалил их.       — Мин Юнги, — прошипел он, — расскажешь, что у вас с Чоном за дела такие? Чем они интереснее того, о чем говорит ваш непосредственный начальник на собрании?!       — Да, шеф, — Мин кивнул, — мы как раз обсуждали...       — Мы как раз обсуждали, — встрял Чонгук, отлично зная характер своего напарника, и что тот реально мог озвучить то, что говорил Чону, — какую именно посильную поддержку мы можем оказать проверяющему, а также то, каким образом наш участок сделать лучшим в стране.       — В мире, — фыркнул сидящий рядом детектив и Юнги незаметно отбил ему пять.       — В общем, — продолжил шеф, сделав вид, что не услышал этого, — с сегодняшнего дня количество нераскрытых дел должно уменьшаться, но ни в коем случае не увеличиваться. Буду штрафовать, лишать выходных, отпусков и сна! Секс тоже никому не светит, пока будет числиться хотя бы один висяк! Всё поняли?! Подробный план нашего попадания в лучшие полицейские отделения страны будет озвучен позже. А теперь все — вон! — Бомгю что-то быстро шепнул шефу, и тот жестом остановил ставших подниматься на ноги и кряхтящих при этом подчиненных. — Вы такие жалкие! — поморщился он. — Всем на физическую переэкзаменовку! Немедленно! Никого не пущу за рабочий стол без листа, что вы сдали все нормативы!.. Есть еще одно объявление. Мы планируем улучшить отношения с прессой, которая постоянно нас песочит и имеет в противоестественной форме, — Юнги на этих словах хмыкнул. — Поэтому, по договоренности, к нам приставили одного писаку, который будет следить за работой участка и писать о нас хорошие (я очень на это надеюсь!) статьи. Его имя, — Бомгю снова что-то шепнул шефу на ухо, — Ким Тэхен. Оказывайте ему всяческую возможную поддержку. А вот теперь точно всё. Валите!       — Я слышал, — шепнул Юнги на ухо Чону, когда они выходили из кабинета совещаний, — что суперинтендант подбивает клинья к нашему судмедэксперту.       Чонгук бросил на напарника выразительный взгляд.       — А ты случайно не слышал о том, как бы нам проверить все точки, где может прятаться наш торчок?       — Неа, — Мин покачал головой, — такого не слышал.       Не успели они вернуться в свой кабинет, как им передали, что нужно выезжать на место преступления.       — Не сидится уродцам в Хэллоуин, — ворчал Юнги, рассовывая по карманам необходимые вещи и не забывая забрать из тайника в столе припрятанный пакетик с мармеладными мишками.       — Было бы странно, если бы в Хэллоуин было все спокойно, — заметил Чонгук, запихивая пистолет в кобуру, всё еще мыслями пребывая в кабинете для совещаний. Столько новостей, и все неприятные.       — Как думаешь, что могло такого случиться, что нас вызвали?       — Бытовуха? — предположил Гук.       То, что это — не бытовуха, стало понятно сразу же, как только они подъехали к месту преступления. Во-первых, здесь уже стояло с десяток патрульных машин. Оградительная лента была обмотана в два нервных слоя. Да и зевак было больше, чем обычно. Правда, одеты они были как раз необычно: вокруг места преступления столпилось по десятку пауков, клоунов, Джокеров, развратных размалеванных медсестер, скелетов, четыре пары Бэлл и Эдвардов и шесть Харли Квинн.       — Хэллоуин, мать его, — проворчал Чонгук. — Ты, — он ткнул пальцем в одну малолетнюю Харли. — Биту отберу!       Та тут же испарилась. Юнги только хмыкнул.       — Что здесь случилось? — обратился Чон к одному из патрульных, следивших, чтобы никто посторонний не зашел за оградительную ленту.       — Ох, детектив... Я сам не видел, но мне такое рассказали... — он махнул рукой в ту сторону, где столпились полицейские. — Вам всё нужно увидеть самому.       — Информативно, — пробормотал Гук.       Они подошли ближе к месту преступления, чтобы стать свидетелями того, как два копа в срочном порядке опустошали свои желудки.       — Что же там такое может быть? — Юнги нахмурился, пытаясь что-то разглядеть за спинами коллег. — Разойдись! — рявкнул он. — Детективы приехали.       Им кое-как удалось растолкать полицейских, чтобы пройти к крыльцу дома. Мин выразительно взглянул на толпу копов, которые явно не были заняты работой, и те тут же рассредоточились по округе.              Первое, на что обратил внимание Чонгук, подойдя ближе, — это на то, что хозяева дома определенно любили праздник Хэллоуин.       На просторном крыльце была создана целая театральная постановка с мрачноватыми сюжетами. Здесь была и зловещая липкая паутина, и огромные пауки, и черная остроконечная шляпа ведьмы, и небрежно валяющиеся возле нее глаза, и отрезанная голова с широко распахнутым ртом и вывалившимся сизым языком, и отрубленные пальцы, и живописные брызги крови.       Чонгук и Юнги молча уставились на этот натюрморт.       — Я так понимаю, — негромко произнес Чон, — что-то из этого — настоящее?       — Всё, — послышалось рядом. Гук повернулся в сторону их патологоанатома. — Всё, кроме паука и паутины — это как раз искусственное.       — А где хозяева?       Один из полицейских кашлянул.       — Да вот же, — и кивнул на крыльцо.       Юнги выразительно поднял брови.       Чонгук присел и стал осматривать всё, что было задействовано в сценке. Ничего не касался — их судмедэксперт мог за это и пальцы оторвать, и положить их на крыльце рядом с уже имеющимися.       — Эксперты закончили свою работу? — поинтересовался Чонгук у полицейского.       — Часть своей работы сделали, но пока просили ничего не трогать, — мгновенно ответил он.       — Фото сделали? Мне будет нужна эта сценка во всех мельчайших деталях.       Чонгук, пока судмедэксперт отвернулся и копошился в своих больших сумках, надел латексную перчатку и принялся как можно осторожнее обследовать голову.       — Если нужно будет — я поделюсь, — послышалось рядом. — У меня есть полный комплект фотографий.       Гук застыл, а его средний и указательный пальцы так и остались во рту у жертвы, куда он их как раз запихнул. Чонгук скосил взгляд на крепкие ноги, обтянутые узкими синими брюками и на выпендрежные лоферы. Затем резко поднял голову, чтобы тут же столкнуться с чужим внимательным взглядом.       — Кто? — только и спросил Чон.       — Журналист Ким Тэхен, — улыбнулся тот. — Буду освещать ваше расследование.       — Офицер, — со всем возможным спокойствием произнес Чонгук. — Заберите камеру у постороннего. Удалите все фотографии и выведите его за заграждение, — и продолжил, несмотря на последовавший за этим возмущенный крик репортера. — Если будет сопротивляться — арестуйте его.       Журналист тут же отошел на шаг назад и прижал камеру к груди.       — У нас с вашим начальством договор! У меня есть подписанный лично им пропуск!       Полицейский, который собирался было выполнить приказ Чона, в нерешительности застыл.       — Что мне делать? — спросил он у Юнги.       — Отставить, — ответил Мин.       — Выполнять! — рявкнул Чонгук.       Чона знали все, и немного побаивались этого вечно хмурого детектива. Поэтому офицер, от греха подальше, схватил почти несопротивляющегося Кима и отобрал у него камеру. А затем потащил его за ограждение.       Чонгук проводил их тяжелым взглядом.        — И что это было? — помолчав, поинтересовался Юнги. — Шеф ведь упоминал об этом писаке.       Гук снова вернулся к обследованию головы. Судмедэксперт, также знавший тяжелый характер Чона, решил пока промолчать. Оторвать ему пальцы он успеет и потом.       — Знаешь, хен, — спустя несколько минут спросил Чонгук, — почему я не люблю Хэллоуин?       Юнги в это время внимательно осматривал свежие царапины на деревянном полу веранды. А также горкой рассыпанные конфеты — скорее всего тех несчастных, что обнаружили эту театральную постановку. Жаль, пропадут сладости.       — Нет, — ответил Мин, с грустью глядя на конфеты.       — На Хэллоуин, хен, мне разбили сердце.