Before you go / Перед тем, как ты уйдешь

      В дверь стучали долго — так, что Сокджин успел проклясть стучавшего раз двести восемьдесят. Раздраконенный, он широко распахнул дверь.       — Что?! — рявкнул Ким в лицо Чонгуку, который стоял на пороге и уже занес кулак, чтобы снова начать долбить им в дверь.       — Хочу набухаться.       Несколько секунд судмедэксперт мрачно рассматривал его, затем отступил на шаг назад.       — Ночь на дворе, — только буркнул он, но от внеплановой попойки не отказался. В конце концов, кто отказывается, если тебе в лицо суют бутылку твоего любимого коньяка?       — Там суперинтендант часом в шкафу не прячется? — на всякий случай уточнил Гук, проходя прямо на кухню. Сокджин только хмыкнул. — Чисто ради общего развития: кто кому болт по самые яйца сует?       — Ты еще маленький такое знать.       — У меня, между прочим, были отношения. С мужчиной.       — Извини, если не поверю тебе.       — Хотя, называть это отношениями — было бы слишком громко, — продолжил Чонгук, никак не реагируя на слова Сокджина. — Он меня трахал. Иногда я его. Два года. А потом он послал меня нахуй и свалил.       Сокджин понял, что ночь будет длинная.       — Я оказался всего лишь насмешкой для него. Удобным соседом, — продолжал Чон, по-хозяйски открывая шкаф и доставая оттуда свой бурбон. Он, даже не удосужившись взять стакан, тут же отпил с горла. Внутренности жгло от самого Сеула, настолько хотелось заглушить эту тупую и вязкую боль. Чем угодно. — Знаешь, бывает такое. Когда в твоей жизни появляется человек, который разрушает тебя до основания. А ему хоть бы хны. Тебя он меняет полностью и навсегда. А ты его — вообще нет, ну ни капельки. Он стал для тебя всем. А ты для него — всего лишь каким-то жалким эпизодом.       Понимая, что полноценной попойки он не дождется, Сокджин налил себе коньяк сам, и, не чокаясь, выпил залпом.       — В холодильнике есть ветчина. И сыр, — проворчал он. — Нам обоим завтра нужно быть в форме. Будь добр, закусывай.       Чонгук открыл холодильник, достал ветчину, и откусил большой кусок. И так и продолжал пить с горла.       — Он был для меня смыслом. А я для него — никем. Так бывает — как бы сказал Юнги. Просто бывает.       Сокджин закусил огурцом, так как ветчины ему не хватило. Он только с грустью проследил, как Гук расправляется и с куском сыра.       — А знаешь, что самое паршивое? Это я его соблазнил. Он до последнего не поддавался. Ему всегда было на меня плевать.

***

      — Суперинтендант, — Тэхен вежливо склонил голову, столкнувшись утром с шефом полиции при входе в участок.       — Ох! Репортер Ким… Как ваши дела? Уже адаптировались у нас?       — Вполне, — ответил Тэ.       — Я знаю, вам нелегко… Но вы не обращайте внимание на детектива Чона… Иногда он бывает грубым, заносчивым и упрямым, как осел… Но он — лучший у нас. Лучше него здесь никого нет.       — Я знаю, суперинтендант, — согласился Тэхен. — Он действительно лучший.       — Вы же будете писать о нас хорошо? — на всякий случай уточнил шеф полиции.       — Конечно, — кивнул Тэ. — В этом не сомневайтесь.       — Нам непросто… — продолжил его собеседник, хотя Ким уже собирался распрощаться и уйти. — Нас топят. Некрасиво топят… Пожалуйста, не станьте одним из тех, кто на их стороне…       Суперинтендант понимал, что звучит жалко, но у него уже ни на что не оставалось сил. Иногда стоит поступиться своей гордостью, и просто просить.       — Не беспокойтесь. Я на вашей стороне, — убедительно ответил Ким.       Почему-то суперинтендант поверил этому отстраненному и красивому репортеру, у которого на лице большими буквами было написано, что он скрывает очень многое. Суперинтендант ведь не дурак. Но ему до чужих тайн нет дела — каждый что-то скрывает. Главное, чтобы это никак не вредило его участку, в который он вложил всего себя.       Отчаянный визг шин сообщил, что судмедэксперт на подходе.       Так и оказалось — аквамариновый спорткар Ким Сокджина с ревом остановился у самого участка. И оттуда выполз помятый Чон Чонгук.       — Они настолько близки? — хмуро поинтересовался Тэ.       — Не знаю, — в той же мрачной манере ответил шеф полиции.       Оба наблюдали, как Гук прошел мимо, даже не заметив их, а авто Сокджина сорвалось с места, чтобы проехать еще пару десятков метров к зданию судмедэкспертизы.

***

      Планерка проходила в необычном режиме — Чонгук в основном слушал и не перебивал, мысленно мечтая либо вернуться в теплую постельку, либо застрелиться (тут уж как повезет, Чон был согласен на любой из вариантов).       Пришли запрошенные записи камер наблюдения с места преступления. Работу над ними взяли на себя два младших офицера, которые никак не могли усидеть на месте, и постоянно то ругались, то хихикали, то устраивали над другими жесткие пранки.       Кёныль просматривал все дела детектива Ана за последние два года. Видимой связи с Кан Со У обнаружено не было, но Со У мог проходить в одном из дел свидетелем, а для этого нужно было углубиться в каждое из них отдельно.       Камеры из участка, в день, когда взорвалась бомба, дали лишь приблизительные приметы человека, который принес посылку Гуку. Он был одет в темно-серую форму работника доставки, с надвинутой на глаза кепкой. Рост — от 170 до 177 см, телосложение среднее. В общем, ничего конкретного.       Из лаборатории пришло предварительное заключение, что бомба была самодельной, сделанной из самых простых материалов, и наспех. Что могло быть подтверждением того, что возможного психопата действительно могло разозлить интервью Чонгука.       Юнги занялся проверкой пропавших без вести, среди которых был шанс отыскать хотя бы одну из двух неопознанных жертв. Его обзвон всех магазинов с хэллоуинскими мотивами ничего не дал.       Супруги И, во дворе которых были найдены фрагменты тел, сообщили, что вылетают в Корею.       Опрос Чонгуком напарника детектива Ана тоже свет особо ни на что не пролил. Виделся детектив Хван с ним две недели назад, они не созванивались, ни о каких угрозах или странных происшествиях Ан ему тоже не рассказывал.       Группа, отправленная в квартиру детектива Ана, изъяла оттуда все записывающие и цифровые устройства. Никаких следов борьбы в помещении обнаружено не было. Опрос соседей показал, что в последний раз детектив приходил домой 28-го октября. За три дня до Хэллоуина.       Машина детектива тоже пока найдена не была.       Было решено жителей пятнадцати домов, которые еще не были опрошены, пригласить в участок для дачи показаний. Время слишком поджимало.       Дамокловым мечом над опергруппой висело понимание, что человек-пальцы всё еще мог быть жив, вот только надолго ли? А еще то, что убийства очень скоро могут повториться. Успеют ли они до этого времени выйти на след?       Тэхен в обсуждении почти не принимал участия, предпочитая наблюдать за помятым и не выспавшимся Чонгуком, утратившим весь свой мрачный, демонический лоск, и забросивший свою черную кожаную куртку куда-то мимо вешалки, вместе со всей своей уверенностью. И на губы Кима просилась улыбка.       Он помнил такого Гука. Слишком хорошо помнил. Не этого ершистого обиженного злюку, которого встретил здесь три дня назад, а милого взъерошенного воробушка, которого хотелось накормить и приласкать.       Чонгук поднялся со своего места и направился к кулеру, находившемуся в небольшой нише в коридоре. Тэ, убедившись, что рядом никого нет, встал и пошел за ним следом.       Гук как раз немного склонился, подставляя пластиковый стаканчик к чистой и такой желанной сейчас холодной водичке, как внезапно ощутил, что кто-то подошел сзади, упершись своей ширинкой прямо ему в зад.       Чон так и застыл. А затем почувствовал чужие руки, которые пробежались по его бокам, и услышал жаркий шепот на ухо.       — Ты никогда не умел пить… Я обожал брать тебя такого мягкого и податливого.       Губы Кима невесомо скользнули по шее Гука. Чонгук даже не дышал, его тело превратилось в натянутую струну. А потом всё исчезло.       Чонгук оглянулся, но Тэхена рядом уже не было.       Когда Гук вернулся в кабинет, Тэ обсуждал с Кёнылем какой-то фильм о маньяках.       И можно было бы решить, что всё это Чону с жестокого похмелья тупо привиделось. Вот только блеск в глазах Тэхена говорил об обратном.       Чонгук хорошо помнил этот блеск. Когда он появлялся, Гука обычно брали жестко, с перерывами на влажные, долгие и страстные поцелуи. Так, что после всего этого его тело превращалось в мягкое, воздушное клубничное желе. Ходить потом нельзя было. И думать не получалось.       Гук обессиленно прикрыл глаза. Ким Тэхен вернулся, чтобы снова его разрушить. Oracle [9:20]: Ты в курсе Oracle [9:21]: Что возле кулера есть камера?       Тэхен засунул телефон в карман.       Зря он, конечно, не сдержался. Теперь Чонгука хочется еще больше. Здесь и сейчас.       Зато сонливость и похмелье слетели с Гука в секунду. Он вернулся напряженный, отстраненный и снова злой. Но ни слова ему не сказал и сейчас даже не смотрел в сторону Кима.       Тэ отошел к окну и снова принялся наблюдать за Чоном, который уже ругался с кем-то по телефону. Все его мысли вертелись вокруг того, как бы роскошно Чонгук смотрелся на огромной постели. Под ним. Этот уже взрослый Чонгук, с сильным и красивым телом, с упрямо вздернутым подбородком и с недоверчивым и опасным взглядом. И как бы это упрямство и недоверчивость слетели с него в один миг, стоило бы только Тэхену пройтись своим горячим языком по его бешено сжимающейся и разжимающейся дырочке. И как бы Гуки метался по постели, когда язык Кима, прилично его подразнив, все же проник внутрь, чтобы умело трахать, пока руки Тэхена беспорядочно бы ласкали дрожащее в сладкой истоме тело. Изломанный, разрушенный Чонгук, бурно кончающий и шепчущий его, Тэхена, имя, до сих пор остается самым прекрасным, что Ким только видел в своей жизни.       Блять! Тэхен ощутил, как его член уже вовсю подключился к ярким воспоминаниям своего хозяина. А на Тэ дурацкие узенькие темно-синие брючки. Блять! К черту Оракула с его тупым гардеробом!       Ким незаметно выскользнул из комнаты, взяв курс на уборную. Ту, где обычно меньше всего людей.       Возможно, это было и унизительно, но сейчас Тэхену было всё равно. Он закрылся в кабинке и быстро спустил брюки, чтобы взять в руки уже налитый кровью член.       Всего несколько движений рукой, пока в голове мелькали порнографические кадры с Чонгуком в главной роли, и Тэхен кончил, откинув свою голову назад, и до крови закусив губу.       Да уж, не так он собирался провести это утро в полицейском участке.       Тэ привел себя в порядок, покрутившись перед зеркалом, чтобы убедиться, что он выглядит всё так же аккуратно, дорого и презентабельно (дурацкий гардероб Оракула), поправил очки и вышел из туалета. Oracle [10:07]: Ты в курсе Oracle [10:07]: Что после того Oracle [10:08]: Как в участок пронесли бомбу Oracle [10:08]: Малыш установил камеры Oracle [10:09]: И в туалете?

V [10:15]:

Изыди

V [10:21]:

Мы в ссоре

Oracle [10:21]: Я помню       Тэ положил на стол Чонгука листочек с именем.       — Ли Тэмин. И кто это? — недовольно спросил Гук, подняв голову и прямо посмотрев на Тэ, впервые с того момента, как Ким проехался своей ширинкой по его заду.       — Психиатр. Крупный специалист по изучению психопатов. Лучший в своей области.       — И как ты его нашел?       Тэ пожал плечами.       — Я же журналист. Он работает в Кванджу. Давай съездим к нему.       — Проще позвонить по видеосвязи, — возразил Чон, с подозрением глядя на Кима.       — Он не проводит консультации по видео. Только личные контакты.       — Я занят. У меня, вообще-то, до хера работы!       — Это не займет много времени, — продолжал стоять на своем Тэхен, совсем не обращая внимания на то, что Чонгуку не нравилась эта идея.       В комнату заглянул Бомгю.       — Через час здесь будут следователи из отдела внутренних расследований. Просили быть готовыми к их визиту.       — Поехали, — Чонгук схватил свою куртку и направился к выходу.       Тэхен ухмыльнулся Бомгю, тоже беря свою верхнюю одежду.

      — Только, — Чонгук придержал Кима, который уже открывал дверцу машины Юнги (машина Чона была припаркована у дома Сокджина) с пассажирской стороны. — Не знаю, что на тебя нашло утром. Но чтобы такого больше не повторялось.       — Чего больше не повторялось? — по губам Тэхена скользнула легкая улыбка.       — Не забывай, репортер Ким, что в Сеуле тебя ждет Минхо и собачка. Да, я был у тебя дома и знаю о твоем "соседе", — Чонгук продемонстрировал пальцами кавычки на слове "сосед". — А у меня есть девушка. И это кроме того, что ты меня, вообще-то, больше не интересуешь ни в каком плане. Хотя, нет, — Чонгук наблюдал, как с лица журналиста сползла улыбка. — В одном всё же интересуешь — я жду, когда ты снова свалишь от меня. И в этот раз — навсегда.       Тэхен, помедлив, кивнул.       — Я понял. Без проблем. Только не плачь, когда я всё же уйду.       — Не переживай, не буду.       Чонгук тут же отвернулся. Потому что что-то в глазах Кима царапнуло его прямо по сердцу.       Они сели в машину, и Гук завел мотор.              — Надеюсь, твой спец стоит того, что мы потратим на него наше время, которого у нас нет. Ехать нам около часа, — Чонгук настроил навигатор. — Можешь вздремнуть.       Тэхен молча защелкнул ремень безопасности, пока Чонгук выруливал со стоянки.

V [11:12]:

Какого хрена?

V [11:13]:

Что Минхо делал у меня дома?

Oracle [11:13]: Не у тебя, а у себя Oracle [11:14]: Я дал Чонгуку адрес Минхо

V [11:14]:

???

Oracle [11:15]: У нас не было готовой подставной квартиры Oracle [11:15]: А к тебе отправлять его было нельзя Oracle [11:16]: Ты живешь в норе

V [11:16]:

Я не живу в норе!

Oracle [11:16]: Живешь Oracle [11:17]: Каждый раз, когда я у тебя Oracle [11:17]: Мне всё кажется Oracle [11:17]: Что в полу откроется люк Oracle [11:18]: И вылезут Oracle [11:18]: Леонардо, Рафаэль, Донателло и Микеланджело Oracle [11:19]: А ты же знаешь Oracle [11:19]: Что я не люблю черепах

V [11:20]:

Я НЕ ЖИВУ В НОРЕ!

Oracle [11:20]: А у Минхо шикарный лофт Oracle [11:20]: В хорошем районе

V [11:22]:

И откуда ты это знаешь?

Oracle [11:22]: Бывал у него парочку раз

V [11:23]:

Нет нет нет

V [11:24]:

Только не говори

V [11:24]:

Что ты

V [11:25]:

Спал с нашим снайпером!

Oracle [11:25]: Ну и что, что он — снайпер? Oracle [11:25]: Человек же хороший Oracle [11:26]: И делает прекрасный

V [11:26]:

Нет!

Oracle [11:26]: Кофе Oracle [11:27]: А не то, что ты подумал Oracle [11:27]: То, что ты подумал Oracle [11:27]: Он тоже делает хорошо Oracle [11:27]: 😁

V [11:35]:

Ты что

V [11:35]:

Спал со всеми

V [11:36]:

Кто был в нашей команде?

      Оракул, который всегда отвечал сразу же, молчал, и Тэхен нахмурился.

V [11:40]:

Ты еще здесь?

Oracle [11:40]: Я вспоминаю Oracle [11:41]: За эти годы в нашей команде Oracle [11:41]: Перебывала куча людей Oracle [11:42]: Такая текучка кадров… Oracle [11:45]: Жди Oracle [11:49]: Всё еще думаю Oracle [11:52]: Нет, знаешь, не со всеми Oracle [11:52]: Тебя и Малыша я не трогал

V [11:53]:

😟

Oracle [11:53]: Не думал, что ты знаешь Oracle [11:53]: О существовании эмоджи Oracle [11:54]: Впечатляет

V [12:01]:

И что, Чонгук поверил

V [12:01]:

Что это — моя квартира?

Oracle [12:01]: Минхо там повесил Oracle [12:02]: Твой портрет Oracle [12:02]: В полный рост

V [12:03]:

Какого?..

V [12:04]:

Вы там вообще сбрендили??

V [12:05]:

Я бы никогда не повесил

      V [12:05]:

На стену свой портрет!

Oracle [12:05]: Ты — нет Oracle [12:06]: Журналист Ким Тэхен Oracle [12:06]: Который одевается в Армани — да

V [12:07]:

😐

V [12:12]:

Что за портрет?

Oracle [12:12]: Помнишь ту фотосессию

V [12:12]:

      Умоляю, скажи

Oracle [12:12]: Для прикрытия

V [12:12]:

Что это неправда

Oracle [12:12]: Правда

V [12:15]:

Я хочу сдохнуть

Oracle [12:15]: Минхо сказал Oracle [12:15]: Что никогда не думал Oracle [12:16]: Что в его гостиной Oracle [12:16]: Будет висеть Oracle [12:17]: Портрет его сурового экс-босса Oracle [12:17]: В полный рост Oracle [12:17]: В шортиках

V [12:20]:

Прошу, убей меня

Oracle [12:20]: Еще рано       Тэхен спрятал телефон и скосил взгляд на мрачного Чонгука, который не отрывал глаз от дороги.       Кажется, он знает, почему Гук вчера напился.

***

      — Что это? — обманчиво спокойным тоном поинтересовался Чон Хосок, глядя в дыру в стене.       Суперинтендант задумался, решая, как именно ему стоит ответить. Если он скажет, что это — результат взрыва бомбы, проверяющий поинтересуется, конечно же, каким таким образом в здание полиции беспрепятственно пронесли взрывчатку. И он, конечно же, не порадуется факту, что обезвреживать ее взялся гражданский.       Интересно, если он соврет, а всё выплывет, как именно его будут сношать?       — Понимаете, это очень занятная история, — начал шеф полиции, пока Чон Хосок с интересом за ним наблюдал.       — Веселая, наверное? — с легкой улыбкой спросил он. С легкой крокодильей улыбкой.       Если суперинтенданту не изменяет его интуиция (а она, сука, верная, и обычно не ходит налево), то проверяющий уже давно обо всем в курсе. Блин.       — Не столько веселая, сколько занятная, — беспечным тоном сказал он, надеясь, что это прокатит.       Не прокатило.       — Такая же занятная, как и то, что у вас здесь есть маньяк, которого вы не можете поймать? — Чон Хосок всё еще улыбался.       — Нет, конечно, не настолько занятная, как история про маньяка... Но тоже не соскучишься.       — Знаете, я приехал из Сеула, но даже там нет такого изобилия приключений, как в вашем маленьком участке №2.       Чон Хосок говорил негромко, при этом улыбка не сходила с его лица. И от этого было еще жутче.       Суперинтендант пятой точкой ощутил, что скоро его точно будут сношать. И хорошо, если в переносном смысле.       — Мне тут птичка на хвостике принесла, — продолжил Хосок, — о том, что вы говорили, что проверяющего из ведомства (то есть, меня), нужно целовать в задницу, по необходимости делать отсос, глотать... И чтобы у меня не было никаких претензий... Так вот, у меня есть вопрос. То, что вы говорили, это фигура речи или...? И входите ли вы сами в список тех, кто планирует всё это делать?       Замерший шеф полиции призадумался. Интересно, как лучше ответить?..       — Суперинтендант! — перед ним возник его помощник.       — Чего вам, офицер Чхве?       — Вам посылка, — извиняющимся тоном сообщил Бомгю.       — Я потом посмотрю, — отмахнулся тот. — Офицер Чхве, не видите, мы заняты!       — Вам стоит на это посмотреть.       В приемной суперинтенданта, на столе Бомгю, стояла небольшая картонная коробка. Заглянув в нее, шеф обнаружил на черной бархатной подложке два глаза и три пальца.       — Я же говорю, даже в Сеуле нет такого разнообразия приключений, как в вашем маленьком участке №2, — промурлыкал ему на ухо Чон Хосок, тоже заглядывая в коробку.       Суперинтендант вздохнул. Точно будут сношать.