ты знаешь, я тоже устал и тоже сбился с пути

«Дожили», — думал Эл, наблюдая за тем, как Вова без раздумий взял машинку для бритья и включил ее. Потом стянул шапку, обнажил некрасиво выбритую полосу волос на голове. И безумно глядя в камеру, начал брить свои густые темные волосы. Он водил машинкой хаотично, ему было совсем неважно, как он выглядел в тот момент. Сумасшедше, странно, страшно. Эл знал Вову очень давно, видел его в такие периоды, когда он месяцами падал в пропасть, даже не пытаясь выбраться оттуда. Кажется, Вова порой и не хотел доставать себя из этих ужасающих низин. Человек как существо живое и думающее (а в случае Вовы думающее постоянно и слишком много) не всегда рационален, не всегда выбирает все полезное для себя. Иногда он любит страдать, и чем хуже страдание, тем больше он упивается этим. А Эл на это никогда не мог смотреть спокойно. — Вова, куда ты, блять, пропал? — обеспокоенно и зло спросил Эл в трубку телефона-автомата. Трубка помолчала, а потом вздохнула осипшим Вовиным голосом: — Я заебался, Элыч. Я на хате у… как тебя зовут, извини? — спросил он куда-то в сторону, — … у Лизы, вот. На Тульской. — И… когда ты вернешься? — осторожно спросил Эл. В ответ ему молчат — Хочешь, я тебя заберу прямо сейчас? — … Давай, — неловко согласился Вова и тихо продиктовал адрес. Через полчаса Эл встречал Вову у подъезда. Тот споткнулся, когда выходил, и чуть не упал. Эл поймал его, приобнял за плечи и ничего не стал говорить. Он позволил себе непозволительную для студента роскошь — вызвать такси до своего дома — потому что на Вову жалко было смотреть, не то что заставлять его куда-то идти. В машине Вова уронил голову Элу на колени, грустно глядя в пустоту. — Друг нажрался вот, представляете, в будний день, — широко улыбнувшись, разъяснил Эл водителю. На самом деле, конечно, это было не так. — Тебе разве на пары не надо сегодня? — встрепенулся Вова, когда они подъехали к дому. — Какие тут пары, Вов, когда ты в коматозе, — ответил Эл, вытаскивая Вову из машины. Он чуть ли не просвечивал, настолько бледным он был. — Эл, включи Дельфина, — попросил Вова, уже лежа на диване дома. — А что? — Июнь. Вова поцеловал Эла на «Лишь те, кого я люблю, могли меня удержать». Эл думал только об этом, когда смотрел, как Вова опять медленно, но верно съезжает в свою низшую точку. Коля молчал как-то проницательно, как будто что-то знал. Как и всегда. Лайв закончился, Вова продолжал залипать непривычно тихо. — Эл, я, думаю, поеду, — сказал Коля. — Ты как хочешь, но Вове сейчас не до нас. — Давай, Коль, — кивнул Эл. — Я попозже поеду. Эл проводил всех, особо не церемонясь. А потом он вернулся в комнату, вынул машинку из рук Вовы, сам, аккуратно придерживая голову, обрил его до конца, наклонился и поцеловал в ежик черных волос. Вова молча обнял его и уткнулся головой в живот. — Я не вывожу, кажется, еще хуже, чем раньше. Мне страшно подумать, насколько все не под контролем. — Вов, мне тоже страшно сейчас. И всем страшно, потому что никто не знает, что будет потом. А еще мне за тебя страшно, потому что когда ты ударился головой о стол, я посмеялся только для того, чтобы не закричать. Эл погладил Вову по сведенным от напряжения плечам. — Я так заебался, Эл. Меня так сильно переебало. Я даже тебя избегать начал. Мне очень стыдно. Вова, конечно, всегда был в той же мере нервным, что и чувствительным. И его тяга к самокопанию на настолько тревожном фоне возросла до небес. Мозгом Эл это все отлично понимал, как и то, что не сможет помочь Вове выбраться из этого, потому что он должен сделать это сам. Зато Эл мог быть рядом, как и все эти долгие годы. Вова соскользнул со стула на пол, рядом с ним оказался и Эл. Он накрыл ладонь Вовы своей и доверительно сжал. — Вспомни, сколько мы с тобой вместе прошли и пережили. И ты мои заебы терпел. И помогал. И сейчас помогаешь. — А вдруг мы и правда потихоньку движемся к апокалипсису? — нервно усмехнулся Вова. — Нет. Все будет в порядке. Эл сказал это так уверенно (а он может), что Вове очень захотелось в это поверить. Он закрыл глаза и понял, как он бесконечно, до безумия устал. Только его любимый человек держал его за руку — и этого Вове было достаточно для того, чтобы продолжать двигаться. Это было начало марта 2020 года. Они не подозревали тогда, насколько серьезным это все окажется. Что они знали точно — они все преодолеют. Так и произошло.