fragile & holding my hand

      Красные георгины — для Рози, чтобы поздравить ее с поступлением на осенний семестр в первый выбранный колледж. А сливочный суп с нутом и лимонным соком из веганского средиземноморского магазинчика, который они посещали только в особых случаях, — это для Фрэнка, чтобы подбодрить его, когда он узнает последние новости. Эти два подарка уже и так прилично оттягивали шоппер, так что другие бы продукты просто не влезли, поэтому Джерард, поднимаясь по ступенькам, нес его не за ручки, а прямо в руках, чтобы цветы не выпали, а суп не разлился.             Не то чтобы Фрэнк прямо-таки разозлится, узнав, что его дочь приняли в колледж. Нет, Джерард это прекрасно знал, как знала и Рози. Но за день до этого, когда Фрэнк был на работе, и дома остались только они вдвоем, Рози открыла электронное письмо с информацией о том, что ее взяли, и в эту же секунду они с Джерардом решили, что ей стоит спокойно рассказать об этом Фрэнку наедине. Конечно, ситуация была немного неприятной. Но Джерард всё понимал.             — Милая, он совершенно не будет удивлен, — сказал Джерард Рози, взъерошивая ее вьющиеся каштановые волосы. — Естественно тебя бы приняли.             Рози улыбнулась и кивнула головой. Ее щеки до сих пор были розоватыми от того, как долго она носилась по кухне, узнав такие новости.       — Это да, но понимаешь, есть же разница? То есть, это довольно разные вещи: на самом деле поступить и только подавать заявление, думая, что у тебя неплохие шансы. Просто не хочется, чтобы он нервничал и все такое.             Джерард сжал ее ладонь, поглаживая гладкую юную кожу своим большим пальцем, уже явно затронутым возрастом.       — Ох, родная, — сказал он. — Будто бы ты сможешь как-то это предотвратить.             Джерард тогда сообщил Рози, что собирается за продуктами после работы, так что придет немного позже, чтобы у нее было время поговорить с Фрэнком и справиться с пиком его психоза до возвращения Джерарда домой. Его хватило на то, чтобы купить только эти два подарка, хотя одно только приобретение супа в разгар обеденного перерыва заняло уже приличное количество времени.             Поднявшись на третий этаж, где находилась их квартира, и ухватив сумку так, чтобы освободить руку и открыть дверь, Джерард размышлял: какая сцена — а скорее, какой Фрэнк — предстанет перед ним, когда он все-таки зайдет внутрь. Будет ли Фрэнк огорченным? Опустошенным? До слёз счастливым? В стадии отрицания?             Оказалось, что Джерард прогадал со всеми четырьмя вариантами, потому что, когда Фрэнк услышал последние новости, он принял незамедлительное решение напиться до беспамятства вместе с Рози, чтобы отпраздновать.             Сильный запах спиртного ударил по рецепторам Джерарда, как только он открыл дверь и вошел в их трёхкомнатную квартиру, что делил с Фрэнком и Рози. Которых Джерард нашел стоящими напротив кухонного стола с шотами, выставленными в ряд, и глубоко увлеченных обсуждением чего-то, что, как предполагал Джерард, было связано с алкоголем.             Они оба просияли, когда увидели, как Джерард снимает ботинки и пальто и заходит к ним на кухню, чтобы положить суп и найти вазу для цветов. Последнюю задачу ему так и не удалось выполнить, потому что Фрэнк воскликнул:       — Джи! — а потом вцепился в Джерарда.             Фрэнк сжал его талию, яростно и крепко, а затем, набрав целый кулак его волос, наклонил Джерарда к себе, чтобы их губы встретились. Джерард что-то промычал, оборачивая руку вокруг талии Фрэнка и совершенно забывая обо всем на свете, как это обычно и случалось в такие моменты. Он совсем забыл о цветах, которые держал в руке, и о подростке, которая стояла всего в паре шагов от них, в отвращении сморщив лицо. Запах алкоголя витал только в воздухе и исходил от дыхания Фрэнка, пока тот не проник языком между его губ, и теперь Джерард стал ощущать его еще и на вкус.             — Ну, всё-всё, хватит, — заныла Рози. — Фу.             Они оба выпили, наверное, не больше одного-двух шотов. Джерард замотал головой и игриво слегка оттолкнул Фрэнка, отчего их губам пришлось рассоединиться.             — Привет, сладкий, — сказал Фрэнк, чересчур приторно улыбаясь. — Цветы для меня? О, не стоило.             — Я слышал, есть хорошие новости. — Джерард обменялся взглядами с Рози поверх головы Фрэнка, что было теперь легко сделать с тех пор, как Рози вымахала выше своего отца.             — Так и есть! — Фрэнк полностью отцепился от Джерарда и обернул руку вокруг талии Рози, слегка подталкивая ее плечом, но она была совсем не против. — Моя дочурка поступила в колледж! Она изменит этот чертов мир.             Рози хихикнула и немного качнулась в объятиях Фрэнка, когда тот притянул ее еще ближе.       — Он так радуется, будто этот колледж из Лиги Плюща.             — И я удивлен, что это не так, учитывая ту сумму денег, которую нам придется потратить, чтобы отправить тебя туда, — сказал Фрэнк. — Да и к тому же любое место становится лучше, если в нем появляешься ты.             Джерард решил, что, судя по маргинальному умозаключению Фрэнка, он с Рози точно выпил уже один-два шота как минимум. Поставив цветы в вазу с водой, Джерард расположил ее на столе рядом с напитками так, чтобы Рози могла их понюхать.       — Такие красивые, — с абсолютной искренностью сказала Рози. — Спасибо, Джерард.       Рози очень нравился красный цвет, а еще ей нравились цветы, поэтому люди часто дарили ей красные розы, ссылаясь на ее имя, в результате чего те стали ее самыми нелюбимыми. Единственными красными цветами в магазине помимо роз оказались гвоздики, которые выглядели слишком обыденно и дешево, а также георгины, которые в итоге и выбрал Джерард.             Он кивнул ей с улыбкой на губах, понимая, что сделал правильный выбор.             — Так что у вас здесь за игра на выпивание? — спросил Джерард.             — О! — воскликнула Рози. — Папа подумал, что мне стоит научиться пить, чтобы я знала, как вести себя на всяких вечеринках.             Джерард вскинул бровь, посмотрев на своего возлюбленного, который в ответ лишь пожал плечами.             — Лучше здесь со мной, чем с каким-нибудь сексуально озабоченным идиотом из общаги, — сказал Фрэнк.             — Что ж… убедительно, — сказал Джерард. А после заговорил с Рози. — Знаешь, алкогольный передоз — это основная причина смерти среди студентов. Подумай об этом.       Скорее всего, это было не так, но звучало довольно серьезно. Джерард все равно не думал, что кто-то из них сейчас в том состоянии, чтобы пойти и загуглить эту информацию, так что чувствовал себя уверенным в правдивости собственных слов, чтобы их транслировать.             — Вот-вот, — сказал Фрэнк. — Поэтому-то я и учу ее, как правильно это делать.             — Ладно, — сдался Джерард, продолжая думать о том, что идея была довольно тупой, но могла бы быть и довольно веселой, как обычно случалось со всеми идеями Фрэнка. — Но я в этом не участвую.       

***

             Конечно же, Джерард не мог в этом не участвовать, и, конечно же, Фрэнк и Рози втянули его в свои алкогольные игры, как только поняли, что играть вдвоем в «я никогда не…» и «опрокинь стакан» очень скучно. Несмотря на то, какими настойчивыми они были, заставляя его к ним присоединиться, они хотя бы оказали ему любезность и заменили виски на двойной эспрессо, а пиво — на стаканы с водой.             — Может, вам двоим тоже стоит перейти на воду, — сказал Джерард сразу после того, как ожидаемо проиграл в раунде «опрокинь стакан», потому что его команда включала всего одного человека — его самого, блин, — а противников было двое. Тем не менее, он не возражал, ведь участвовать в игре на выпивку, когда в твоем стакане вместо пива вода, оказывало совсем другой эффект. — Хотя бы чередуйте, например.             А еще, пока Фрэнк объяснял Рози правила игры, именно Джерард наполнял их стаканы, которые нужно будет опрокинуть, и все-таки разбавил их пиво водой. Все равно «опрокинь стакан» — это глупая игра.             — Ну ты и ссыкло, — увидев это, сказал Фрэнк. — Чувак, на вечеринке в общаге никто не будет подливать воду.             Вот это уже было смешно, потому что Джерард не думал, что Фрэнк когда-либо хоть ногой ступал на территорию общаги. Да и сложно было поверить, что афтепати на панк-концертах Фрэнка во время тура хоть немного походили на местную «греческую жизнь».       — Ох, ну извините, — сказал Джерард, закатив глаза. Сердце в его груди уже билось довольно быстро от выпитого эспрессо. — Не знал, что ты собрался полностью удариться во всю университетскую реальность, когда решил напиться со своей несовершеннолетней дочерью.             Рози загоготала и крепко схватилась за стол для поддержки.       — Больше похоже… — начала она, но вновь сорвалась на дикий смех. — Больше похоже, Джи, что ты просто злишься из-за того, что проиграл.             — О, детка, так и есть, — тоже рассмеявшись, сказал Фрэнк и обнял ее за плечи. Они оба смеялись до хрипоты, а потом… упс, и вот они уже превратились в одну кучу из каштановых волос и сплетённых конечностей прямо на кухонном полу, потому что двойная нагрузка от смеха мешала их запьяневшему разуму поддерживать тело в вертикальном положении.             — Теперь надо поиграть в «Быстрые факты», — заявил Фрэнк, лежа на холодной плитке.             — Что за «Быстрые факты»? — спросила Рози.             «Быстрые факты», по мнению Джерарда, было очередной тупой игрой, в которую придется играть втроем.             Никто из них так и не поднялся на ноги. С высоты роста стоящего Джерарда их позы не выглядели слишком уж комфортными, но он по опыту знал, как подобная интоксикация смещает понятие комфорта.             — Это типа, ох, ну, когда две правды и одна ложь, понимаешь? Типа того, — сказал Фрэнк. — Пошли на диван. Я вам обоим так задницы надеру.             Спустя два раунда Рози явно выигрывала, хотя выигрыш не так уж и много значил, учитывая, что никто не вел счет, а результатом неправильного определения правдивости факта был стакан выпивки в твоем желудке.             — Я и так знаю, что во многом ошибусь, — сказал Джерард в самом начале игры. — Я больше не буду пить эспрессо.             — Слабак, — сказал Фрэнк.             Рози захихикала.             — Чувак, почти одиннадцать вечера, — возразил Джерард. Но Фрэнк не стал продолжать спор, в основном потому что в таком состоянии он уже не мог задерживать свое внимание на одной теме.             Рози выигрывала благодаря своему преимуществу в виде жизни подростка, который врет своим родителям, а еще проводит двенадцать выходных в год у своих бабушки и дедушки. А Фрэнк проигрывал благодаря тому, что саботировал самого себя. Он пытался угадать факты о своей дочери, которые, он надеялся, были правдой, а не знал это наверняка. Это было слишком явно, что у Фрэнка был какой-то скрытый мотив, когда он говорил что-то вроде «Ты никогда не сбегала из дома», после чего Рози говорила: «Пей», и он тут же срывался.             Хотя, если быть честным, Рози отвечала ему тем же.             — Ты оставил меня в Волмарте, когда мне было два.             — Правда, — проворчал Фрэнк. — А ты… ох, черт… а ты никогда не пробовала наркотики.             Рози пригвоздила своего отца взглядом, явно говорящим «какой же ты тупой». Джерард еле как смог сдержать смех.             — Блять! — воскликнул Фрэнк. — Я забыл о дурацком парне твоей мамы.             Джерард решил быть дипломатичным в этой ситуации и встать на защиту нового парня Мэл, который к тому же оказался лечащим врачом Рози и выписывал ей Аддералл. Поэтому Джерард отметил:       — А это считается за наркотик, если используется не ради развлечения?             — Считается, даже если это медицинская травка, — сказал Фрэнк, потому что примерно вот такого уровня логики он достиг.             Джерард думал, что Фрэнк уже вряд ли слышал и заботился о том, о чем говорил.             — Может, теперь займемся чем-нибудь еще?       

***

             «Чем-нибудь еще» оказалось просто развалиться на диване перед телевизором и все-таки больше ничего не пить. Рози нашла какой-то научно-документальный фильм о морских обитателях дна Марианской впадины, который затем превратился лишь в какой-то странный, жуткий, экзистенциальный шум. Этот кошмар прервал Фрэнк со своей импровизированной, явно запоздалой и смехотворно ошибочной лекцией о том, как безопаснее всего пить алкоголь.             — Знаешь же эту поговорку? Пиво раньше спиртного, никогда не было так плохо…             Рози закатила глаза и очень громко рассмеялась.       — Ага, но тебе ведь известно, что это как бы неправда?             — А ты-то откуда знаешь? — возмутился Фрэнк, надув губы. Да, сорокалетний мужик надул губы.             — Нас учили на уроках здоровья, — сказала Рози.             — Я более чем уверен, Фрэнки, что за этот вечер вы мешали все подряд, даже не задумываясь, — сказал Джерард, кое-как сдерживая усмешку.             Фрэнк скрестил руки на груди и обиженно уставился в телевизор, где глубокий, обманчиво веселый голос диктора рассказывал про что-то отвратительное, вроде «отходов из плотной диатомовой слизи». Джерард и Рози рассмеялись над Фрэнком из-за его обидчивости, а потом засмеялись еще сильнее от слова «слизь». Становилось совсем поздно, и теперь уже Джерард припомнил один факт, который он запомнил с первого курса общей анатомии в колледже: утомление влияет на мозг так же, как и алкоголь.             — Я научу тебя пить пиво залпом, — ни с того ни с сего сказал Фрэнк Рози. И даже несмотря на то, что во время игры в «Быстрые факты» она спалилась, что прошлым летом, целый месяц гостив у бабушки с дедушкой, она уже была на парочке сумасшедших вечеринок и пила пиво залпом, Рози все-таки согласилась, потому что любила своего папу больше всех на свете, и Джерард это знал.       

***

             Немного позже Фрэнк и Рози уговорили Джерарда отвести их в круглосуточный Taco Bell за углом, который по случайности оказался тем же заведением, которое Джерард посещал в периоды своего запоя, когда ему было около двадцати. Джерард решил, что ничего в этом страшного нет; может быть, если они поедят, то это поможет алкоголю быстрее рассосаться по организму или что-то вроде того.             Но все же это решение оказалось серьезным просчетом, потому что в районе двух часов ночи голова Рози не вылезала из унитаза, извергая из себя тако с острым картофелем, которое всего час назад умоляла Джерарда ей купить. В это время Фрэнк нервно вился у двери, едва ли сдерживая свое самообладание.             — Попей… просто попей водички, родная, — говорил Фрэнк Рози, пока Джерард убирал волосы с ее лица и поглаживал по спине во время особенно неприятного спазма желудка. Джерарду послышалось, что Фрэнк тоже подавился, но, должно быть, это была Рози.             — Я разберусь с этим, Фрэнки, — сказал Джерард. — Почему бы тебе не пойти прилечь?             Фрэнк на секунду замер, будто бы собираясь ему возразить, но так ничего и не сказал. Он неуклюже выбрался из ванной комнаты, прошел через гостиную, после чего Джерард услышал, как открылась дверь их спальни и последовал звук тела, рухнувшего на кровать.             — Прости меня, Джи, — всхлипнула Рози прямо в унитаз.             Джерард утешал ее, как мог, круговыми движениями поглаживая ее по спине.       — Чувствуешь себя получше?             Она шмыгнула носом и кивнула, отстраняясь немного назад.       — Думаю, пока что это всё, — сказала она. Рози не стала подниматься на ноги, а просто откинулась на них так, что теперь сидела рядом с Джерардом, прислонившись спиной к стене напротив унитаза. — Это правда была дурацкая идея.             — Да уж, — сказал Джерард, обнимая ее за плечи и притягивая к себе. Рози опустила голову ему на грудь, и это было для нее самой естественной вещью во всем мире. Потому что она тоже считала его своим отцом. — Однако самые дурацкие идеи обычно и самые веселые.             — Я просто одного не понимаю, — с заложенным носом произнесла она таким разбитым и вымученным голосом, что в нем явно прослеживалось что-то еще, кроме усталости после тошноты. — Он был таким, ну, радостным. Почему ему все равно на то, что я навсегда уезжаю от вас? Почему он так этому рад?             — О, моя дорогая, — сказал Джерард. — Он очень беспокоится из-за этого. Просто не знает, как тебя правильно отпустить. Вот и всё. Он просто не знает, как это пережить.             Теперь было понятно, почему Рози так готова была провести вечер, напиваясь со своим отцом, даже если и была обычной подросткой, которая не в восторге от проведения вечера пятницы дома в компании своих родителей. Вся ее настороженность первой реакцией Фрэнка была вызвана не только обоснованным беспокойством, но и тем, что она надеялась, ее отец будет расстроен. Она хотела, чтобы ему было так же страшно, как и ей, а он будто бы ее предал.             На какое-то время Рози затихла, бесшумно плача прямо в рубашку Джерарда. А затем сказала:       — Наверное, это потому, что у папы не было похожего опыта с его родителями, когда он переезжал от них, да?             — Да. Точно, думаю, ты абсолютно права, — сказал Джерард, удивляясь ее мудрости, потому что он даже не смотрел раньше на действия Фрэнка с такой стороны. — Ты же знаешь, что ты для него самое важное, что есть на свете. Для нас обоих. Так и должно было быть.             После этого Рози в очередной раз продемонстрировала свою удивительную мудрость, когда спросила Джерарда:       — Вот почему вы двое так и не поженились? Из-за меня?             Около минуты Джерард просто сидел, сбитый столку и совершенно не имея понятия, что сказать. Он и не задумывался никогда, что ему придется говорить с ней на эту тему.       — Дорогая, мы… нет, не совсем. Ну, может, частично. Просто понимаешь, нам не нужно быть в браке, чтобы я знал, что значу для твоего папы, и что твой папа значит для меня. В этом же есть какой-то смысл?             Он задал этот вопрос, потому что на самом деле хотел знать ответ.             — Да, — сказала Рози. Она вытерла нос своим рукавом. — Но ты бы согласился? Если бы он когда-нибудь захотел?             — Конечно, — ответил Джерард. Его развлекала мысль об этом, пусть даже он и знал, что Фрэнк никогда не захочет вступать в брак и проводить всю эту свадебную церемонию. Об этом было забавно думать в сложившейся ситуации, когда прямо сейчас Рози до сих пор была немного пьяна, а сам Фрэнк через две комнаты валялся на кровати не в силах пошевелиться. — Ты же знаешь, как я люблю наряжаться.             Рози слегка рассмеялась. Ее голос по-прежнему звучал хрипловато, а сама она немного подрагивала, но ей действительно уже было лучше. Черт бы побрал этих подростков с их способностью за считанные секунды восстанавливаться после ужасно болезненного дерьма.             — Думаю, мне больше не будет плохо, — сказала Рози. — Наверное, мне лучше пойти в кровать.             — Умное решение, — сказал ей Джерард, ослабляя свои объятия, чтобы она могла встать. — Эй, может, скажешь папе спокойной ночи, прежде чем пойдешь спать?             — Да, скажу, — ответила Рози.             Он последовал за ней из ванной комнаты к их с Фрэнком темной спальне и облокотился на дверной проем, откуда ему было видно Фрэнка, лежащего на своей половине кровати поверх всех покрывал и все еще в одежде, которую он сегодня носил. Фрэнк лежал не шевелясь, пока к нему не приблизилась Рози. Тогда он перевернулся, освобождая ей место на кровати, чтобы она полежала рядом хотя бы минутку.             — Привет, пап, — сказала Рози. Она съехала вниз по матрасу, оказываясь на уровне глаз Фрэнка, что прекрасно позволяло Джерарду с его места оценить, насколько же они были разного роста. Ноги Рози сантиметров на десять были ближе к подножию кровати, чем ноги Фрэнка.             — Тебе… лучше, детка? — пробормотал Фрэнк.             Джерард различил кивок Рози, который к этому позднему часу был едва заметен в темноте комнаты. Если он смог увидеть это маленькое движение головы, это вовсе не значило, что с этого расстояния могут заметить и его. Тем не менее, этот кивок предназначался не ему, отчего Джерард чувствовал, будто нарушает их уединение, пусть даже такие нежные моменты между отцом и дочерью едва ли были редкостью в их доме.       Джерард опустил взгляд, ссутулился и скрестил руки на груди, стараясь выглядеть меньше и незаметнее в дверном проеме.             Фрэнк сказал Рози:       — Прости меня. Наверное, нам не стоило так налегать.             — Все хорошо, — очень тихо ответила Рози. — По крайней мере, теперь я знаю свой предел. Мне вовсе не нужно в больницу или еще куда.             — Когда-нибудь у тебя будет такой же стальной желудок, как у твоего папы, — пообещал ей Фрэнк, и, не дай бог, подумал Джерард, Рози унаследовала его желудок. «Стальной» было не совсем подходящим термином для описания километрового списка неприятных симптомов, которые делали для Фрэнка такие ежедневные потребности, как употребление пищи, просто невыносимо тяжелыми.             Рози рассмеялась.       — Конечно, обязательно, старикашка.             Джерард знал, что, скорее всего, Фрэнк проснется с кошмарным похмельем и будет отбывать свое наказание за этот вечер с головой в унитазе. Ему будет намного хуже, чем сегодня вечером было Рози. Наверняка, с ней все будет хорошо, и, может, даже головной боли на утро не будет.             После того, как Фрэнк пожелал дочери спокойной ночи и поцеловал ее в лоб, Джерард помог Рози добраться до постели, потому что ее до сих пор шатало. Он провел целую пышную церемонию, взбивая ее подушку и укладывая ее в кровать, а еще не забыл поставить на прикроватную тумбочку для нее стакан воды и две таблетки ибупрофена, что, как ему показалось, немного улучшило ее настроение.             — Зови, если снова станет плохо, — сказал ей Джерард, выключая свет в комнате. — И спи только на боку, хорошо?             — Хорошо, — ответила Рози, тут же переворачиваясь набок. Ее голос уже звучал очень сонно. — Люблю тебя, Джи.             — И я тебя люблю, милая, — ответил он, закрывая за собой дверь.       

***

             Когда Джерард присоединился к Фрэнку в постели, тот совсем не спал, как он думал. Но Джерард был рад тому, что он хотя бы снял носки и джинсы, забравшись под самое верхнее покрывало, и ему не придется все это делать за него. Но Фрэнк совершенно точно не спал, и как только Джерард лег рядом под одеяло, он положил голову ему на грудь и обернул руки вокруг его шеи, прижимаясь к мужчине так крепко, будто бы они два самых сильных магнита на всем белом свете.             Глаза Фрэнка были открыты, и он пристально вглядывался в Джерарда, отчего тот решил, что Фрэнк должно быть собирается что-то сказать. Какое-то время он ждал, но в результате вместо слов Фрэнк просто прижался своими губами к губам Джерарда и больше уже не мог оторваться. «Что ж, ладно», — подумал Джерард. Похоже, так и закончится сегодняшняя ночь. Нет, не сексом или быстрой разрядкой, потому что для этого после такого бурного вечера они были уже слишком старые и уставшие. Да и собственным бедром Джерард чувствовал, что Фрэнк был совершенно не возбужден, но никто не был против немного понежиться друг с другом, пока Фрэнк не укротит всё, что там его мучает, и наконец уснет.             Но спустя несколько минут язык и губы Фрэнка покинули рот Джерарда, и вместо этого тот опустил голову ему на плечо прямо на то место, где футболка Джерарда даже спустя час все еще была влажная от слез Рози. Фрэнк не плакал, да и Джерард думал, что это вряд ли случится, но что-то было в том, как он прижимался к нему, как цеплялся за Джерарда, будто бы вот-вот упадет. Это прекрасно давало понять Джерарду, как Фрэнк себя чувствовал. И в конце концов он узнал, в чем была причина.             — Ты в порядке? — спросил Джерард.             Какое-то время Фрэнк ничего не отвечал, а когда заговорил, его голос звучал невероятно сломлено и тихо.       — Джи, моя маленькая девочка меня покидает.             Да, Джерард так и думал, что он скажет именно это.       — Ох, дорогой, — протянул Джерард. — Я понимаю.             Джерард прижался к макушке Фрэнка губами, даря ему поцелуй, совсем не похожий на тот, которым недавно поцеловал Рози Фрэнк, а после нежно чмокнул его ниже в шею, прямо в кончик жала скорпиона.             — Эй, — спустя пару секунд сказал Джерард. — Я по дороге домой купил для тебя суп из твоего любимого вегетарианского магазинчика.             Фрэнк немного подвинулся так, что теперь смотрел вверх прямо Джерарду в глаза.       — Тот, что с лапшой, лимонным соком и остальной херней?             — С лапшой, лимонным соком и всем остальным.             Глубоко вздохнув, Фрэнк снова лег на плечо Джерарда. Его хватка на нем немного ослабла.       — Даже не знаю, любимый, что бы я без тебя делал, — пробормотал он, опуская веки.       Совсем скоро Фрэнк заснул, намного раньше Джерарда, чей организм пытался побороть весь выпитый им кофеин и тоже почувствовать сонливость, но Джерарда это не волновало. Ему было в удовольствие вот так держать Фрэнка в своих объятиях хоть всю ночь, если понадобится. В этом тепле, тишине и бесконечной любви.