Любовь и прочие неприятности

До определённого момента Хазан удавалось избегать Бетюль и её расспросов о том, с какого перепуга внезапно Ягыз Эгемен приехал вместе с Хазан на сватовство к Бетюль. Поначалу у Хазан было два выходных, после — Бетюль и Онур были заняты, так как подавали заявление на регистрацию брака. Позже подруги кратко перекинулись приветствиями на работе. Затем у Хазан был стрессовый вечер с семьёй Эгеменов в саду, а после — ещё два дня выходных. Получилось, что она не встречалась с Ягызом Эгеменом уже четыре дня. И нет, она не считала специально, просто так, к слову пришлось. В среду утром у Бетюль и Хазан наконец-то совпали смены на работе. Они встретились утром в раздевалке, и подруга грозно сказала, что завтра на обеде ждёт её в комнате персонала и на этот раз Хазан должна рассказать правду и со всеми подробностями. Только вот рассказывать было и нечего. Потому что они не виделись уже четыре дня. Вообще-то три недели назад они не виделись вообще всю жизнь, так при чём здесь вообще счёт каких-то там дней? Хазан опять немного хандрила. Провела несколько тренировок, пару групповых занятий, хотя до окончания смены оставалось ещё почти два часа. Со вздохом оглядела основной тренировочный зал (абсолютно просто так, совершенно точно), как внезапно поняла, что кто-то подошёл к ней очень близко. Мужчина. Резко обернувшись, Хазан уже готова была сказать сварливое приветствие, но внезапно увидела перед собой совсем не того Эгемена, которого рассчитывала увидеть. Прямо возле неё стоял Синан и радостно улыбался, будто бы они были знакомы кучу лет. Как она не хочет его видеть? Она же всегда хотела видеть именно Синана? Была в него влюблена? — Привет, Хазан, — радостно сказал парень и совершенно панибратски хлопнул её по руке, — как жизнь? Ягыза не видела? — Привет, — голос звучал удивительно ровно, — а разве он здесь? Я его не видела нигде. — Здесь-здесь, — кивнул Синан и встал рядом с ней. Хазан в ужасе подумала о том, что вообще никак не реагирует на присутствие рядом объекта своих желаний, о котором недавно так постоянно и много грезила, — он ходит теперь только сюда, хотя в его Плазе есть свой спортзал, даже лучше этого. Но, теперь-то есть важные причины, чтобы ходить только сюда, правда, Хазан? — парень весело и будто бы со знанием какой-то очень важной информации, подмигнул Хазан. Конечно, это был намёк на тот бред, что Синан выдал их с Ягызом матери. Только вот Хазан не чувствовала в данный момент вообще никаких эмоций по поводу того, что Синан думает о её отношениях с его братом. Хазан не чувствовала трепетания бабочек в животе, не чувствовала волнения или томительного ожидания, не чувствовала буйства эмоций или каких-то красок, фейерверков. Хазан чувствовала только странное беспокойство и будто бы скованность от того, что Синан стоит рядом. Так ли она была в него влюблена? Что вообще такое любовь или влюблённость? Казалось, что влюблённость — это когда Хазан всё время наблюдала за Синаном и хотела с ним поговорить. Хазан всегда мечтала, чтобы парень обратил на неё внимание, чтобы они вместе разговаривали и смеялись, чтобы она была… не одинока. Это и есть любовь? Что-то больше похоже на страх одиночества или комплекс неполноценности? Внезапно второй раз за последние несколько минут, Хазан буквально почувствовала, что рядом с ней кто-то находится. Подошёл. Встал совсем рядом. Можно было сразу понять, что это — он. — Брат! — Синан теперь хлопнул по плечу Ягыза, — а мы как раз думали, где тебя искать. — Вот как? И Хазан думала, где меня искать? — уверенно-прохладным и даже чуть отстранённым голосом осведомился тот, наконец-то встречаясь с Хазан взглядом. На самом деле она действительно наконец-то оглянулась, чтобы его увидеть. Ягыз Эгемен, судя по всему, только что пришёл из душа, потому что его волосы были слегка влажными, и от него пахло — свежестью. Душ. Да, точно. — Конечно, думала, — ляпнула Хазан, хотя, в принципе, это и было правдой, — что-то тебя не видно было в нашем спортзале в последние дни. Ты закрыл абонемент? Казалось, всё странное напряжение этого невыносимого Ягыза мгновенно исчезло. Взгляд глубоких зелёных глаз потеплел, и он чуть улыбнулся, когда отвечал: — То есть ты меня высматривала все эти дни, госпожа Хазан? — Ну да, — если даже она и сморозила глупость, то отступать вообще даже не собиралась, — высматривала. Вдруг опять кто-то в меня врежется в коридоре… — Ладно, вы тут болтайте дальше, — вклинился в их беседу Синан, — брат, я уезжаю. Ты ещё останешься или со мной? Хазан отвернулась и сделала совершенно равнодушный вид, потому что её ну вообще не касался тот факт, останется Ягыз дальше на тренировку или нет. — Останусь ещё, — протянул Ягыз, — ты поезжай, проведи хоть один вечер дома с родителями, брат. — Но меня ждут приключения! — совершенно по-детски воскликнул Синан и, радостно подпрыгнув, помчался в сторону выхода. — Ну, мне пора на занятие, — жутко бодрым голосом сказала Хазан. Нужно уйти, а то этот невыносимый ещё поймет, что она чуть-чуть скучала по его присутствию и по их перепалкам. Невыносимый пошёл следом за ней. — Какое у тебя занятие? — ухмыльнулся в этой фразе, — может быть, продолжишь тренировку со мной? Мне больше понравились твои уроки, чем у Эмира. И полезно, и весело. Местами — страшно. — Я что — страшная? — рявкнула Хазан, резко остановившись возле матрасов, где они в прошлый раз тренировались. — Нет, ты не страшная, — быстро исправился Ягыз, — но устрашающая. Опасно вставать у тебя на пути, госпожа Хазан. Хазан вновь обернулась и встала прямо напротив него, уперев руки в бока. Может быть, впервые она осознала тот факт, насколько Ягыз её выше — буквально на целую голову или даже больше! Может быть, она впервые внимательно оглядела его тело и мускулатуру — он производил впечатление очень сильного мужчины с особой мужской энергетикой. Может быть, впервые за свою жизнь она почувствовала себя слабой, более слабой, чем кто-либо, слабее кого-то здесь и сейчас. Хазан чувствовала себя совсем по-другому, когда рядом находился Ягыз Эгемен, и это было совершенно странно. Но как это — по-другому? Как объяснить-то? — Вот и помни об этом, — вообще без злости ответила она, — надевай перчатки, буду учить тебя, как правильно боксировать и работать мышечной мускулатурой. — А драться мы сегодня не будем? — он опять пытался её завести или немного раздражать, прямо чувствовалось в голосе странное заигрывание и игривость, — а то в прошлый раз неплохо получилось. — Я здесь командую, — властно изрекла Хазан, но в душе ей стало очень и очень смешно. Странные и идиотско-вредные перепалки — это уже точно часть их общения друг с другом? Часть адекватного общения? Часть их самих? Выражение лица Ягыза стало несколько совсем другим. Он остановился, с другой стороны от боксёрской груши, чуть наклонился вперёд, тихо и несколько нахально спросил: — А можно мне когда-нибудь покомандовать, госпожа Хазан? Может, тебе бы понравилось? Даже Хазан уловила в его голосе тот факт, что он сейчас говорил не совсем о тренировке или о каких-то спортивно-рабочих моментах. Обычно она видела мир в «черно-белом» цвете, была чересчур прямолинейной, мало сдерживалась и быстро говорила то, о чём думала. Но вот именно в этот раз Хазан вдруг очень остро осознала — в голосе мужчины напротив звучит какой-то совершенно другой, более тёмный и опасный подтекст. Совсем иначе он думает, совсем иначе смотрит на неё и что-то не так. — Я подумаю. А теперь — начинай бить грушу. Вздохнув, Ягыз стал выслушивать её указания и разговоры о том, как лучше всего тренировать мышечный корсет. Почему-то сегодня Хазан очень осторожно не приближалась к нему близко, а после и вообще села на мат и, скрестив ноги, стала наблюдать за тем, как он бьёт грушу и вытирает пот со лба. Всё-таки от него исходит такая сильная мужественность и странная харизматичность. — Ты сегодня вообще не уделяешь мне внимания, — внезапно заныл Ягыз. Стащил перчатки и не успела Хазан ничего сказать, плюхнулся рядом с ней на матрас. Сначала полежал пару минут на спине, а после тоже уселся, опять слишком близко на её вкус, но Хазан не отодвинулась. Вот ещё, будет уступать кому-то там. — И что бы это значило, Ягыз Эгемен? — спросила она и вновь повернула голову, чтобы лучше видеть его лицо. И чего они всегда так сидят, что на каменных ступенях лестницы у её дома, что здесь, на матрасе… — То, что не совсем выкладываешься, госпожа тренер. И вообще, я устал уже. Может, закончим этот бессердечный урок по кикбоксингу? Тебя довести до дома? — До дома? — с удивлением переспросила Хазан, — ээээ… А тебе же тоже нужно ехать домой. — Я довезу тебя, — прямо ответил Ягыз и снова странно оглядел её лицо, — скучаю по твоему району и по твоей лестнице. Проникся местом. Особенно когда ночью там спал — незабываемые звуки. Поехали? — Ну… — протянула Хазан, внутри всё сопротивлялось такому быстрому согласию, но, в конце концов, она разве сама не думала утром, что скучновато ей без него было, — ну ладно. Так и быть. Ты мне ещё должен за все те нервы, которые я потратила на тебя, Ягыз Эгемен. — Придётся заглаживать вину, Хазан Чамкыран, — легко ответил тот, — пошли. Они отправились по своим раздевалкам, впервые остро осознавая странный факт — кажется, оба хотели и дальше продолжать общаться друг с другом. Хазан переоделась очень быстро, но потом вдруг остановилась возле зеркала, прямо перед выходом из раздевалки. Остановилась и задумалась, рассматривая собственное отражение в большом зеркале, практически во всю стену. Кто она такая? Как она вообще выглядит? Какой её видит Ягыз Эгемен? Что ж, Хазан явно не красавица, более того, она — типичный пример дурнушки со скверным характером. Девушки вообще не такие, девушки обычно следят за собой и своим внешним видом, девушки тщательно красятся и делают прически, девушки делают маникюр и уход за лицом, девушки нормально одеваются! «Нормально» — это разные платья, брюки по размеру, кофточки и майки, топы и красивые юбки. Хазан вообще не одевается нормально, у неё футболка опять какая-то безразмерная и спортивные штаны. Но Ягыз всё равно с ней общается. Вдруг на душе странно потеплело. Всё-таки, не такой он уж и мудак, извинился после своего ужасного оскорбления уже два раза, телефон привёз, разговаривает с Хазан, не смеётся над ней и не отшвыривает в сторону, как какое-то ненужное препятствие в своей жизни. Всё-таки они болтают, а потом он предлагает довезти её до дома. Простая вежливость, но всё равно — приятно. Но самым приятным был тот факт, что рядом с ним Хазан не притворялась. Она была той, кто она есть на самом деле. Она вела себя так, как сама и хотела. Она говорила то, что думала. А Ягыз только закатывал глаза, но пикировал в ответ, и они продолжали препираться. Выйдя из спортивного зала, Хазан поняла, что Ягыз уже ждёт её на автостоянке. Затем она остановилась, внезапно осознавая сюрреалистичность происходящего здесь и сейчас. Словно это был кадр не из её жизни, будто бы это происходило не так, или очень странно. Слишком яркое солнце, слишком дорогой автомобиль и слишком идеальный Ягыз Эгемен, стоящий рядом со своей машиной и ожидающий именно её. Черные джинсы, голубая рубашка, солнцезащитные очки и вид абсолютно шикарного и богатого мужчины, который должен стоять не здесь. Он должен был стоять в компании молоденьких девчонок, которые сбились в стайку неподалёку и довольно откровенно разглядывали Ягыза. А он стоял и ждал Хазан. Ей не понравилось, как внутри что-то перевернулось от таких мыслей, а после сердце забилось часто-часто. При виде Хазан, он улыбнулся и открыл дверь: — Поехали уже. Жарко стоять, а в машине есть кондиционер. Хазан уселась в его автомобиль и подумала, что чувствует себя здесь очень даже сносно. — Мама сказала, что ждёт тебя в гости, — они выехали на дорогу и Ягыз плавно повёл машину в сторону района Хазан, — она была очень настойчивой. — Глупости это, — ровно ответила Хазан, — лишнее. Скажи, что мне некогда, вот и всё. — Не собираешься посетить мой дом? Вернее, дом моих родителей? — А ты не с ними живешь? — машина плавно катила по дороге, но разговаривать было почему-то легко. — Нет. Я давно уже живу отдельно. Ты не даёшь мне свой номер телефона, поэтому я не могу скинуть тебе свой адрес, — полушутя-полусерьезно ответил он, искоса взглянув на Хазан, — с родителями живут только Селин и Синан. Старший брат с женой тоже уехали от родителей. Внезапно Хазан сделала совершенно необдуманный поступок: взяла его телефон с подставки и написала цифры своего номера телефона. Ягыз молча посмотрел на неё, странно, почему Хазан в последние встречи как-то непонятно улавливает его перемены настроения или такие вот лёгкие веяния? — Как мне подписаться? — просила она, — тренер? Меркантильная девушка? Сестра косметической марки? Район… — Моя девушка, — обрубил он все шутки, сосредоточенно глядя на дорогу, — ты же всё-таки моя девушка. Официально. Так и напиши — «Моя Хазан». Хазан искоса взглянула на него, оценив шутку. Но потом взяла и написала точно так, как он и сказал: «Моя Хазан». Красиво звучит. Может быть, когда-то и её кто-то будет называть так нежно и трепетно — «Моя Хазан». — А как ты меня подпишешь? — Ягыз уже повернул на её улицу, и они стали двигаться по району Хазан, — самодовольный индюк? Не красивый богач? Не спортивный мужик? — «Мой Ягыз», — съязвила она в ответ, сама не зная почему. — Я согласен, — радостно ответил тот. И вот уже показалась такая знакомая лестница, поднявшись по которой, и можно было увидеть дом Хазан, он стоял самым первым. Ягыз автомобиль заглушил, что явно намекало на тот факт, что он выйдет из него и проводит Хазан. Ну или ей придётся пригласить его зайти и выпить чай. Район жил своей обычной вечерней жизнью. Тепло, ярко светило солнце, вокруг постоянно раздаются разные звуки настоящей и простой жизни: крики играющих детей, разговоры женщин, идущих с рынка, громкие голоса мужчин, идущих с работы. Всё было странно-умиротворённым, а Хазан чувствовала, что действительно буквально дышит этим местом и этими моментами. Это её дом. — Завтра будешь работать? — он остановился возле машины, скромно сегодня не напрашиваясь в гости. — А ты чего не хочешь пойти выпить чай сегодня, Эгемен? — Хазан поняла, что сама себя бесит своим непостоянством. Интересно, насколько сильно она может довести Эгемена? Или не интересно? — Ты как типичная девушка, — расплылся в ухмылке нахал, — вчера говорила одно, сегодня — другое. Ладно, пошли пить чай. Торт давно прокис у меня в машине, и я его выбросил, но ничего, не пожалеешь для меня кипятка и сахара? Хазан не успела спрятать от него свою улыбку и в следующий момент опять широко и совершенно по-доброму заулыбалась. Он просто невыносим! И, честно говоря, совершенно достойный противник в том, чтобы ругаться, браниться, обмениваться колкостями или задирать друг друга. И, несмотря ни на что, Ягыз Эгемен всё ещё здесь. И тоже улыбается в ответ на её улыбку. Она начала взбираться по ступенькам первой, внезапно слишком привычно зная — он идёт следом. Пить чай с Ягызом Эгеменом оказалось странно спокойно и тихо. — Так значит, ты здесь выросла? — он расслабленно откинулся на спинку стула, Хазан опять решила устроить чаепитие на свежем воздухе, — а как твои мама и сестра уехали отсюда? Они не скучают? — Сестра скучает, — вяло ответила Хазан. Наверное, не стоит его посвящать в сложности взаимоотношений с матерью и их ссоры по поводу отношения к деньгам, — а мама… Ну, мама всегда мечтала выбраться отсюда, честно говоря, — неловко ляпнула она и замолчала. Ягыз тоже промолчал, словно давал ей возможность самостоятельно решить — стоит ли продолжать рассказывать дальше или не стоит, — она всю жизнь прожила очень бедно, а после смерти папы ей пришлось работать уборщицей, чтобы нас прокормить. Я училась и работала одновременно, мы жили очень… скромно. Поэтому, когда Эдже так фантастически повезло, мама сразу же уехала отсюда. Я всегда её ненавидела за это, но сейчас думаю, что она заслужила пожить немного в хороших условиях. Ягыз некоторое время опять молчал. Но когда решил ответить, то его голос звучал по-настоящему заботливо и серьезно: — Знаю, ты считаешь меня богатым и зажравшимся снобом, который не знает жизни и ничего не ценишь. Имеешь право так думать, Хазан. Я таким и предстал перед тобой. Но я тебя очень… уважаю. Ты… Помнишь я сказал, что ты — самый странный человек, которого я когда-либо встречал в своей жизни? Так вот, ты самый настоящий человек, которого я когда-либо встречал в своей жизни, Хазан Чамкыран. Ты удивительная девушка. Он посмотрел ей прямо в глаза. Хазан действительно приоткрыла рот от таких слов и буквально вытаращилась на него в ответ. Ягыз немного покраснел от такой откровенности. Да и она чувствовала невероятное смущение и замешательство, а ещё — тепло, очень много приятных эмоций и тепла от таких слов. Так хорошо о ней ещё никто и никогда не говорил. — Вот как? — шутить расхотелось, Хазан сосредоточилась на кружке с чаем, стоящей прямо перед собой, — и что тогда дальше? Ты узнал меня? И что… дальше? — Ну, — на этот раз его голос, к огромному облегчению Хазан, вернулся к той самой лёгкой игривости, — если ты не будешь меня выгонять, то буду приезжать и раздражать тебя дальше. В следующий раз куплю торт. Телефон ты мне свой написала, так что придётся пригласить тебя к себе в гости. — Я не поеду к тебе в гости, — даже Хазан сама себе не поверила. — Я умею добиваться того, чего хочу, — бросил он в ответ и, посмеиваясь, отпил из своей кружки чай. Хазан опять улыбнулась и тоже закончила пить свой чай. Некоторое время они молча сидели, слушая шум с улицы. Но всё равно ему нужно было ехать домой, поэтому Эгемен встал: — Пора мне домой ехать. Хочу ещё заехать к маме и папе вечером. Между прочим, ты тоже можешь поехать со мной. — Ну вот ещё. Подыгрывать тебе я не буду, — Хазан тоже встала, — на самом деле я тоже устала и мне нужно ещё убрать комнату. Они медленно вышли и спустились к машине. Мимо прошел Ясин с младшей сестрой, приветливо поздоровавшись с Хазан и кивнув Ягызу. Потом ей стало как-то неловко, потому что они, наверное, ещё ни разу нормально не прощались возле её дома. — Ладно, пока, — сказал он, стоя совсем рядом, — я тебе вечером напишу. Пожелаю спокойной ночи. Вдруг ты из-за этого будешь в хорошем настроении завтра? — Моё настроение не зависит от кого-то другого, — ну вот почему она такая упрямая и всё время спорит, — и ты не обещай того, чего не сможешь выполнить, Ягыз Эгемен. Пока! Пока он не уехал, она зачем-то продолжала стоять и смотреть на него и на то, как он садится в машину и уезжает. Стало немного скучно, когда она осталась в одиночестве. Вечером Хазан убралась в доме, перемыла посуду, испекла лимонный пирог и впервые задумалась о том, что стоило бы сходить в торговый центр. Во-первых, действительно нужно купить одежду по её размеру, а во-вторых, скоро же будет приём у Эдже. Но когда Хазан уже улеглась спать, то на телефон пришло смс-сообщение. Открыв то, Хазан увидела там: «Спокойной ночи, моя Хазан». Идиотская улыбка расплылась на её лице. Хазан отправила в ответ улыбающийся смайлик и подумала, какой же он всё-таки… какой?