Балаур
— в восточнороманской мифологии змей. В него превращается обычная змея, если ее никто не видит (или она не видит дневного света) 7, 9, 15 или 100 лет: она становится ростом с быка, у нее вырастают несколько голов, крылья и ноги. Иногда балаура описывают как человека с хвостом и крокодилей головой. По другому варианту, балауром становится та из змей, которой удается завладеть волшебным камнем, образовавшимся из пены, извергаемой многими змеями. Этот камень, который балаур носит на голове, исцеляет от многих болезней. Балаур живет в озерах, болотах, но чаще — в облаках. Балаур высасывает воду из рек, а затем извергает ее обратно на землю в виде дождя, ливня, града. Балауру также приписывают прохождение ветра и радуги.
Мифологический словарь.
Г.И.Кабакова
— Мифы? — на обложке красовался дракон, извергающий пламя. А открытая страница рассказывала о девушке, которую соблазнил крылатый змей. — И стала она женой з… — девушка запнулась, вспоминая другую форму этого слова. — Змея. Стала верной ему и женой, любовницей и советницей, другом. Все, кого, на протяжении долгих лет, был лишен Дракон. И мог довериться он только ей, она оберегала его княжество, накрывала собой его спину, руками даря спокойствие и нежность, а сердце драконово хранила пуще некуда, тая в своей груди. Драконы однолюбы поэтому когда крылатый змей отдал свое сердце деве, то стал рабом своей любви к ней. Девушка знала это, она многое узнала в библиотеке зверя. Она могла убить его этим, а Дракон и не противился бы, но вместо этого, дева отдала змею свое сердце. Став равной ему, пусть и рабыней своей любви. В день их свадьбы, Дракон вырвал свое сердце и преподнёс его Невесте своей, все еще бьющееся. Та приняла дар, на веки вечные добровольно привязав себя невидимыми цепями к зверю. Только с ним она могла возлежать, только для него дышать и жить, так же как это теперь делал и сам Дракон. Не смела она звать к себе других мужчин, но головы кружить и сердца похищать — не возбранялось. Но увидел однажды жену драконову Ворон-Князь и возжелал ее. Решил привлечь ее внимание дарами, но непреклонной оказалась княжна и желала она только своего мужа. Крылатый змей не вмешивался, знал он, что жена его только ему и верна, а от того лишь глядел на потуги друга и веселился. Тогда пошел Ворон-Князь на хитрость. Признал он свое поражение перед Драконом, и закатил победитель пиршество, коему края не было. Ворон-князь опоил Дракона, хотел и жену его опоить, но та и глоток отказывалась делать. Под покровом ночи, Ворон-Князь напал на захмелевшего друга, страшно ранил его и сбросил мощное тело в расщелину между великих гор. Да так, что содрогнулась земля, а ближние горы затрещали и насыпом похоронили Князя-Дракона. А княжну его забрал себе, как трофей и взял ее силой. Радовался Ворон-Князь, что есть теперь у него женщина, что ярче самого Солнце, но таинственней самой Луны! Каждую ночь приходил Ворон-Князь и каждый раз брал ее. Обрадовался он еще больше, когда выяснилось, что девушка понесла. Возгордился он пуще прежнего. Но не знал, что законное было это дитя: у жены от мужа ее — Дракона. И отдавалась княжна Ворону, чтобы сохранить свое огненное дитя в тайне. Почувствовал в недрах земли Дракон, что растет где-то частица его силы, множится день ото дня. И понял, что то дитя его. И воспылал огонь пуще прежнего, плавя камень, что стал темницею князю. Смешивался огонь змея крылатого с тьмой, что царствовала в сердце земли, и впитал эту силу Дракон. Раскаленная земля вырывалась огненным столпом, убивая все рядом с собой, птицы, что кружили в небе, первые пали на землю. Так лишился своих глаз Ворон-князь. Не знал он, что происходит, почему чувствует, как земля дрожит в гневе. Но когда понял — было уже поздно. Из недр земли поднялся Балаур! И начал войну Поднялись слуги на зов Хозяина своего и затмили они землю и небо, лишив Ворона-Князя крыльев. А Балаур сошелся в схватке со старым другой, вырвал глотку князю, разорвал тело его на части и разбросал по миру. Теперь говорят, поэтому воронье кружит — князя своего оплакивают, плоть его пожирая, оттуда их падальщиками и называют. В эту же ночь, самую темную и длинную в году, привела княжна в этот мир сына, находясь на смертном одре. Не успел Балаур, умерла любовь его, а с ней и его сердце остановилось. Единственное, что осталось, в качестве напоминания о любимой — их сын и для него начал Балаур пожирать мир. Взмолились тогда люди древним, почти забытым богам, но те не слышали мольбы и просьбы. Ибо боги сами в ужасе наблюдали, как Балаур поднимается к ним в обитель. Пожрал древний ящер останки Богов старых и сам стал таковым. И в гордом одиночестве занял свой трон. И доживающий свое бессмертие — он видел пожирающего Бога в зеркале. И понял он тогда, что отомщена его любовь. Все, кто мог допустить ее смерть — мертвы, но нет утешения в груди Балаура, как нет ЕЕ в его объятьях. Пропустило тогда удар его сердце и вздрогнул Бог, вспоминая, что сердце в его груди — ее. Тогда решился ящер на жертву и вновь вырвал себе сердце, разделив его пополам. Одну часть оставил себе, а другую вернул в замершую грудь своей любви. Сделала княжна громкий вздох и распахнула глаза свои, что искрились золотом. Вернулась она, только не была уже прежней. Косы ее потемнели, стали словно тьма, в которой покоилась ее душа, глаза горят огнем, а клыки и когти, украшающие ее, стали вечными спутниками. И ядовитыми стали ее слова и губы, с которых срывались. Слишком многих погубил Балаур, от того стало его сердце черным и злым. Так и жена его обратилась в чудовище, под стать ему. И правил Балаур, а подле него Княжна-Змея. И пожрали они мир вдвоем Только лишь когда соленая капля упала на пожелтевшую страницу, девушка поняла, что плачет. Утерев слезы, она вернула книгу на место, пройдясь напоследок по корешку пальцем. Довольно странная история, но ей так грустно стало, захотелось тут же обнять Дракона, даже несмотря на то, что по мифу, он пожрал мир. Красные глаза. Девушка тут же вспомнила их и впервые не почувствовала страха, лишь былой интерес вернулся. Не поворачиваясь, девушка вернулась в злополучное кресло, так и не осознав, что обладатель, всплывающих в ее памяти, глаз, все это время едва сдерживал себя в руках за ее спиной. Секунда, и он пропал во Тьме.