***
Кажется, Саске потерял сознание и помнил всё отрывками… Яркий свет неприятно бил по глазам, заставляя парня встать. Тут же вспышка исчезла, а мальчик прикусил губу от боли. Ужасно ломило поясницу. Видимо, план Орочимару удался. Ну, хотя бы не пришлось все это в сознательном состоянии терпеть. Осмотревшись, мальчик понял, что в комнате было пусто. Это хороший шанс уйти… Собрав всю свою одежду, Саске наспех оделся и присел, схватившись за голову. Надо идти… Так чего же он тормозит? Усердием воли Саске заставляет себя подняться с кровати и выйти из комнаты, а затем вновь бежать со всех ног домой. Только теперь он чувствовал не надежду на спасение, а лишь злость и обиду… Был вариант событий, что Итачи ещё не вернулся и тогда парень и вовсе не попадёт домой и будет сидеть под дверью, умирая от холода. Сбежал-то он через окно… А залезть на второй этаж, в его состоянии — невозможно. Но на его удачу дверь оказалась открытой. Стало даже интересно сколько времени Саске пробыл на своей «подработке». И сколько отсутствовал Итачи. Кстати, кажется, не так уж и много. Правда была одна проблема: то, что сунул Орочимару всё ещё действовало. Как только домой вернулся Саске, старший сразу рванул к нему и крепко обнял, так словно боится, что тот убежит снова. — Где ты был… Почему ты ушёл? Саске сразу попытался оттолкнуть брата, но тело было слишком слабым, чтобы осуществить свои намерения. Тогда парень спросил себя. Это усталость или его объятия виноваты? От безысходности, он расплакался, ударив мужчину по плечу, но удар был таким же, как и все тело мальчишки. — Это я тебя должен спросить! Где же ты был, пока я страдал от ломки?! Ты обещал помочь, а сам свалил! — Прости, Саске. — подняв малыша на руки, мужчина потащил того к нему в спальню, решив пока не спрашивать про его возбуждённое состояние и метки на шее. — Как я тебя прощу?! Да ты вообще представляешь, что я сделал ради очередной дозы?! Правильно, ты не знаешь, Итачи! — Саске всё ещё не переставал плакать и кричать на мужчину, но всё же уткнулся носом в грудь брата и больше не толкался. — Не знаю, но… Прости меня. — Пользуешься моей любовью да?! Если я тебя люблю, то не значит, что прощу! Слова о любви были проигнорированы, а Учиха просто стоял посреди коридора со своим младшим братом на руках, на что тот совсем распсиховался, попытавшись вновь ударить Итачи, но промазал и стал кричать, какой же тот придурок и идиот. Почему-то, это всё лишь заставило Итачи умиляться. Он стоял, улыбаясь и вдруг прильнул к губам брата, заткнув тем самым своего крикливого мальчика. А сам парень даже и не понял, как он умолк. Итачи, не разрывая поцелуя, на который ему стали отвечать, направился к кровати, надёжно держа мальчишку на руках. Саске вскоре совсем поплыл в мирок наслаждения. Всё тело обмякло, ведь Саске совсем ослабел. Но это не мешало тратить все остатки сил на поцелуй. Ради такого было не жалко тратить последние силы. Но, будто по канонам жанра, самочувствие мальчика ухудшилось. Его затошнило и затрясло. Итачи стал переживать за него и тут же отстранился. А в комнате открыл окно и уложил Саске аккуратно на кровати. После, он принёс ему стакан прохладной воды с лимоном. — Всё нормально? Выпей. Учиха приподнялся и мигом осушил стакан, который поставил на тумбочку и лёг обратно, кивнув своему брату и после добавив: — Всё хорошо. Парня потянуло в сон и он даже не заметил, как уснул. Итачи тоже решил отдохнуть и лёг рядом, укрыв одеялом обоих. Он совсем забыл про открытое окно… И из-за этого ночью оба жутко замёрзли.***
На утро Саске проснулся от того, что его гладят по голове и чувства прохлады. Окно было уже закрыто, но комната уже слишком охладилась. Итачи старался согревать брата теплом, которого ему самому тоже не хватало. — Твои предпочтения на завтрак? — мужчина чуть улыбнулся, смотря на младшего, который с сонной мордочкой пытался проснуться. — Омлет… С помидорами. — мальчик накрылся с головой, потому что просто не мог смотреть на Итачи. Почему он ведёт себя как ни в чем не бывало? Саске стоит брать с брата пример. Надо вести себя так же, хотя, как это вообще возможно? Его ничего не волнует? Или он притворяется, что они не целовались? А Итачи только придя на кухню чуть не стукнул себя по голове. Нужно уже хоть брату объясниться. А не вести себя так, словно ничего, что произошло вчера — просто не было. Когда Саске смог встать с кровати, то сразу пришёл на кухню. А Итачи нежно тому улыбнулся и поставил на стол его завтрак, став наливать сок и думать, как же рассказать ему о том, что вчера произошло. Точнее, как это объяснить, чтобы не напугать мальчишку. — Саске… Покушай и… Нам нужно серьёзно с тобой поговорить. На этот раз, куда серьёзнее твоей учёбы. Саске понял, о чём всё же решил поговорить брат. Это пугало. Точнее… Да, Саске сам хотел поговорить об этом, но уже как-то передумал. Поэтому мальчик наспех съел свой омлет и встал изо стола, направившись в свою комнату. Он явно давал понять, что не собирается разговаривать ни на какую серьезную тему. Мужчина же не стал нагонять мальчишку, просто позволив тому уйти. А сам стал ругать себя за то, что вчера повёлся на свои чувства. — Прости меня, отото. — убрав со стола, мужчина пошёл к себе в комнату, обдумывая произошедшее и стараясь подавить в себе это противное сосущее под лопаткой чувство. Мальчик был просто в смятении и очень переживал. Почему же он не выслушал брата? Почему тот его не остановил, если разговор так важен? Да что вообще с ним такое?! И как Саске мог подпустить его к себе.? Теперь он снова страдает от чувств к Итачи. — Чёртов говнюк! Да чтоб тебя! — с психу подросток стал громить свою комнату и от злости пинать и кидать всё подряд. Ему было всё равно, что Итачи убирался в его комнате, тратя на это силы. Будет знать! Шум и грохот не давали сконцентрироваться, а потому Итачи спокойно пошёл к своему брату, постучав все также спокойно тому в дверь и лишь немного приоткрыв её. — Саске, будь так добр не громить то, что было убрано. — Итачи собрался выйти, но его схватили за ворот кофты. — Да пошёл ты! Придурок! Ненавижу тебя! — со злобой кричал Саске, не замечая своих же слёз, — Мне не нужна твоя жалость, ясно?! Если не любишь, то зачем даёшь шансы?! Я всё помню, не делай из меня придурка! — выплюнув эти слова в лицо брату, Саске отошёл как можно дальше. — Саске, я и хотел по поводу этого поговорить… Ужасно, что ты думаешь обо мне так. Я никогда такого из жалости не сделаю. — мужчина подошёл ближе к брату и обнял его, прижимая к себе, — Успокойся… Прости меня… Не стоило лезть к тебе вчера… — тут же Итачи отстранился и пошёл к себе в комнату, ещё раз попросив не громить комнату. от такого Саске не на шутку взбесился. Он умеет вообще нормально объяснять? Ах, ну да. Как же спокойно принять чувства от брата? Ведёт себя так, будто это ему пятнадцать! Парень и правда перестал громить свою комнату. Теперь он пошёл трахать мозги Итачи. И без стука ворвался в его комнату. — Объясни мне нормально. Давай опустим тот момент, что ты меня засосал, но остановимся на моём признании. Посмотрев на Саске каким-то отстранённым взглядом, парень спокойно выдал: — Саске… Я ещё вчера сказал, что не могу разобраться в своих чувствах. Я не знаю можно ли назвать то, что я чувствую не братской любовью, а чем-то большим. Ведь до этого… Я такого не испытывал. — Так разберись в своих чувствах ко мне! Хуже ребёнка! Как разберёшься так скажешь! — парень оскалился и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, а сам пошёл прогуляться. Намеренно не одев куртку, но быстро об этом пожалел. Саске пошёл к ближайшему парку и уселся там на скамейке. Стоило всё же одеться перед прогулкой. Но дома просто невыносимо было. Он слишком спешил и ещё хотел показать, что сильно обиделся. Встав с кровати Итачи достаточно быстро оделся и побежал за братом. Он даже не знал, где искать. Но он нашёл его. Словно между ними какая-то особая связь, которой нет у других людей. Мужчина подошёл сзади и укрыл брата своей курткой, после чего наклонился к уху и тихо прошептал, так, чтобы брат точно его услышал: — Саске… Я… Люблю тебя… — Итачи сел рядом с братом на скамейку, обняв того. Что-то подсказывало бежать со всех ног, не слушать, не верить. Но Саске остался. Саске всё слышал и поверил в это. Парень поднял голову и на лицо стал падать снег, что не очень понравилось мальчику и он спрятал лицо, уткнувшись в грудь Итачи. Подняв брата на руки, старший пошёл по направлению к дому, просто наслаждаясь тем, что мальчишка рядом и ему ничего не угрожает. По крайней мере сейчас. — Прости, что не сказал тебе этого раньше. Сейчас было не важно. Ничего уже не важно. Наверное, это и есть счастье, за которым так отчаянно гнался Саске. Только голова как-то сильно болела. Такое бывало, в последнее время. Очень мучила головная боль. После еды тошнило. Иногда температура поднималась просто так. И прямо сейчас она поднялась снова. Лоб парня чуть ли не с чайником можно было сравнить. А он этого, как и полагается тем, у кого высокая температура, просто не замечал. Поэтому, он прятал личико в одежду брата, чтобы снег не падал в лицо. — Главное, что вообще сказал. — стало как-то совсем плохо. Из носа пошла кровь, губы начинали синеть, а кожа бледнеть, что говорило об предобморочном состоянии, с которым нужно было что-то срочно делать.