— Эмма, ну перестань, правда! — в отчаянии заламывает брови, выдыхая и откидываясь на спинку мягкого диванчика в самом большом, просторнейшем центре отдыха медицинской академии. Она отводит взгляд от подруги, с которой бок о бок прошла два года учёбы на педиатрическом факультете не в силах больше выносить жужжание над своей головой.
— Что перестать, Маки? — та в недовольстве ставит руки на талию, наклоняясь к девушке для большего укора, который практически не работал, как бы не старалась Сано. Она продолжает мучительно избегать взора, жмурясь и отворачиваясь. Спустя короткое время выдавливает из себя пару фраз:
— Всё это. Я не хочу и не буду, — скрещивает руки под грудью. — Кто придумал эту дурацкую идею? — и наконец встречается беспросветно чёрными глазами с яркими, оживленными золотистыми. Эмма выпрямляется и под многозначительный взгляд приподнимает бровь в молчании, отворачиваясь к своему молодому человеку, уже довольно продолжительное время выслушающего женские проблемы.
Дракен. Или Рюгуджи Кен, как обычно обращалась к нему Маки. Девушка, притягивая того за воротник, в силу маленького роста только так доставая до лица парня, целует в щеку, получая быстрый ответный в другую. Улыбаются. Прям голубки: подруга Эммы отворачивается и, почувствовав холодок, вздрагивает. Ей всегда было не по себе при таких случаях, которые за последние время по своей периодичности побили личные рекорды той. Мимо шумно проходят такие же влюбленные парочки, переплетающие пальцы и воркующие о своем будущем.
Не то, чтобы Маки против или её раздражает, скорее, угнетает эта весенняя обстановка вылезающего на улицу большого количества сошедших с ума людей.
— Так на чем мы остановились? — возвращается к, казалось бы, законченному диалогу младшая Сано уже без своего «телохранителя», как иногда называла подруга её парня. — Тебе стоит там зарегистрироваться!
Hotline*, или успей сорвать свой собственный куш — гласили все рекламные баннеры этого нового приложения для знакомств на абсолютно каждом сайте, на котором зависала девушка, совершенно не нуждающая в нечто подобном. Маки даже не читала описание и характеристики ненужной безделушки и уже прекрасно знала, что оно из себя представляет только по одной гребанной рекламе. И даже изредка попадающимся в перемену роликам.
— Я зарегистрируюсь, когда Шиничиро и вправду там найдёт себе девушку, — эта фраза равноценна пословице: «когда рак на горе свистнет». Старший брат Эммы —
безнадежный. Одно слово полностью давало представить его в романтических отношениях: собравшись толпой, они даже решили проследить за непутевым в его девятнадцатый и двадцатый отказы. То чрезмерно заботливый и тем самым пугающий, то неряшливый и неискренний. Сначала вызывало смех, однако теперь заставляло посочувствовать.
Но Маки восемнадцать, а не двадцать пять.
И она бы не сказала, что ухажеров у неё не было: что уж говорить, статус заместителя самой живучей старосты давал ей больше возможности для общения с парнями на потоке, только вот ничего в них не привлекало девушку. Попадались и симпатично смазливые, и дерзко наглые, и ботаники-заучки, и вечные спортсмены, и просто хорошие молодые люди, но не то: даже близкое общение не длилось больше двух недель. Затворницей не назвать. По размашистым взмахам рук и громким размышлениям Эммы дело было в слишком завышенных стандартах. Маки с каждым днем всё больше соглашалась с давним высказыванием подруги, потому что иного варианта просто не существовало: ей становилось скучно.
Сано противоречиво посмотрела на неё, насупившись.
— Что? — развела руками та, вдруг слыша, как её окликают по фамилии.
— Харада! Эмма! — и следом сидящую рядом, тут же неловко обернувшуюся вперед. С лестницы на противоположной стороне спускались два молодых человека, хоть и учащихся на курс выше и по другой специальности, но очень хорошо знакомых девушкам в силу дружбы ещё одного старшего брата Эммы, Манджиро, или Майки, как зачастую все продолжали обращаться к нему со времен «Тосвы».
Казутора и Баджи: первый продолжает учиться на лечебное дело, второй выбрал ветеринарию, мечтая открыть собственное дело. Если с Кейске Маки ещё могла продуктивно разговаривать на тему открытия своего бизнеса и прочего связанного (туда ещё могли входить коты), то с Ханемией становилось даже простое нахождение рядом до безумия невыносимым. Единственный парень, обращающийся к ней по фамилии, когда она младше, вредный до дрожи и тот самый, не упускающий ни одной детали её жизни, старающийся подковырнуть абсолютно всё. И для других это было забавно, было весело наблюдать за ссорами парочки, чуть ли не доходящие до драк, ласково окрещивая: «милые бранятся — только тешатся», однако суть в том, что они не «милые» и даже отдалённо не представляют в своих головах нечто подобное. Хотя Маки говорила только за себя в любом случае. Она подняла голову на подошедших парней, в первую очередь, на Казутору, не пытаясь и подвинуться, чтобы тот сел рядом, несмотря на яркое молчаливое желание в его песочных глазах. Несколько месяцев назад прошёлся слух, что Харада и вправду нравится Ханемие, и резко замялся. Девушка до сих пор не воспринимает это всерьез: не был бы он идиотом, может и получилось что-нибудь.
— Мы вернёмся к этому позже, — строго шепнула Эмма, вынуждая вновь закатить глаза Маки. Внезапно из холла стали расходиться люди.
— Сколько у вас ещё пар осталось? — басит Кейске, ставя руки на пояс. Его форма оставляла желать лучшего, хотя в академии очень сильно придирались к этому. Вся учёба парня строилась как-то хлипко, но уверенно вверх, и последнее время у него даже не было долгов, хоть прошёл всего лишь месяц с начала занятий. По рассказам, Баджи оставляли в средней школе на второй год, и здесь чуть не повторились те события, однако он магическим способом выкрутился. Маки интересно проводить с ним время, несмотря на периодические всплески эмоций, что с его, что с её стороны.
— Две, — Эмма посмотрела на маленькие часики на запястье, купленные прошедшим днем в новом магазине у дома, и ахнула. — И на одну из них мы опоздаем.
— Пара минут есть, — Баджи смотрит в телефон, и Харада по-настоящему удивляется молчанию Казуторы, перехотев упоминать об этом. Лишь заметно осматривает более менее правильную форму молодого человека без пиджака и, усмехаясь, отворачивается к Сано. — У меня тоже две. Не знаешь, Шиничиро сегодня свободен? Я хотел заехать после всего, как раз довёз бы... Вас, — поворачивается ближе к Маки, — если и тебе туда нужно.
— Он уже два дня из своего магазина носа не суёт, — вздыхает Эмма. — К нему обычно все и приходят.
— Надеюсь, у него будет минутка, — закидывает руку на затылок, почесывая и тут же второй собирая волосы в низкий хвост.
— И, вообще-то, ей надо туда, — попасть либо в магазин байков Шиничиро, либо сразу домой к девушке означало безвыходность ситуации с этим чертовым сайтом знакомств. Эмма хмурится, больше не выжидая и секунды: подхватывает под руку хорошо сидящую Хараду, уводя в коридор и попутно прощаясь с парнями.
— Ещё встретимся, — звенит звонок, прерывая мелодичную речь Сано, уже бегущей вглубь вместе с подругой. Последнее, что видит Маки до того, как влететь в светлое помещение, чересчур довольную ухмылку и махающего ладошкой Ханемию.
Кабинет иностранного языка по-настоящему удобный и вызывающий сплошное удовольствие и расслабление, да и преподаватель — милая и энергичная девушка тридцати трех лет (из-за её кукольной внешности ни у кого в академии не поворачивался язык назвать её женщиной), Фуширо-сан, только привлекала к изучению своего предмета каждого студента, ступившего на порог учреждения. Даже порой декан, освободившись на последних парах, заслушивался её. У учителя была своя методика ведения, и всем она приходилась по душе. Маки и Эмма переглянулись, быстро занимая привычную четвертую парту на первом ряду.
У одной знакомых практически не существовало, хотя много кто с потока здоровались с ней на парах или при входе в академию, а вторая достаточно имела подружек, хоть и часто они ходили только вдвоём. Сано обернулась назад и наклонилась вперёд, здороваясь с довольно милыми соседями. Харада, достав из сумки тетрадь и ручку, оперлась щекой на поставленную локтем на парту руку, наблюдая за той.
— Маки, — поворачивается к ней подруга со сведенными к переносице бровями, — один раз, — та сжимает губы и идентично ей приближается, открывая рот, чтоб возразить, но вскинутый вверх указательный палец заставляет её осечься. — Вот всего лишь один раз послушай меня, — в глазах Эммы настолько живой огонь, что девушке ничего не остаётся.
— Ладно, — Сано выдыхает, вытаскивая свой мобильник и кивая на Хараду.
— Доставай свой, — послушно берет из кармана пиджака и включает.
— Я не буду там регистрироваться.
— Мы просто посмотрим, — Эмма врет, так как прекрасно знает, как выглядит интерфейс приложения и абсолютно всё, что с ним связано, за исключением каких-то тонкостей, не освоенных главным образом старшим братом, который вчера весь вечер хвастался успешной анкетой. Смахивает лишние уведомления и, видя резвые движения подруги, очень радуется, прижимаясь плечом к плечу.
— Как уж... оно называлось? — косится Маки на взбудораженную девушку.
— Хотлайн, — в нетерпении выдаёт Сано, вдруг слыша, как дверь открывается и в кабинет входит долгожданный преподаватель со светлой улыбкой на лице. Девушки поднимаются и тут же садятся на свои места, переглядываются: кажется, это стоит отложить, чему несказанно рада Харада, но телефон не убирает из-за ладони, вмиг накрывшей её руку. Пыхтит, пока неожиданно учительница не объявляет о кое-чем непредвиденном.
— Я очень рада видеть всех вас, — взмахивает и тут же прикладывает ладошки с какими-то бумажками к животу. Помещение и вправду было полностью забито студентами. — Простите моё опоздание, но оно было по уважительной и, как бы это не звучало, радостной причине, — все странно переглядываются, не понимая смысла во фразе девушки. Та улыбается ещё счастливее. — Я беременна и... — дальнейшую оборванную речь просто перекрывают поздравительные выкрики молодых людей. Фуширо-сан давно замужем и частенько оброняла, что очень сильно хочет родить ребёнка, и, для её счастья, всё наконец получилось. Маки искренне рада за преподавателя и вместе с Эммой хлопает в ладоши, пару раз громко сказав короткие слова поздравления.
— Спасибо большое, — густо покраснев, она поклонилась и прошла к своему столу, не садясь. — Но теперь я не смогу как обычно вести занятия, в какие-то дни меня будет заменять другой преподаватель...
Ещё одной причиной особой любви к Фуширо-сан являлось то, что другой преподаватель иностранного языка был занудным стариком, которому оставалось два понедельника. По кабинету пронеслись разочарованные и раздраженные вздохи: мало того, он объяснял уже пройденное и спрашивал в три раза жёстче, так ещё и за одну пару накидывал по две-три самостоятельных и тестов сверху. На удивление, девушка взволнованно закопошилась, беря в руки телефон.
— Нет-нет, не переживайте. Мне сказали, что декан попросил какого-то молодого человека. Сейчас уточню, — и приложила к уху, набрав номер. Эмма загадочно посмотрела на молчаливую Маки.
— Встречаться с каким-то «молодым человеком»? — показав в воздухе кавычки, та тем самым ответила на вмиг иронично закатившиеся глаза подруги.
— Ну, а может это и вправду красивый молодой человек и он тебе понравится, — протараторила, выделяя пару слов, в особенности «красивый» и «он».
— Во-первых, — оглядевшись, зашептала Маки, — он, — и саркатично сделала ударение, — на лет десять-пятнадцать старше меня; во-вторых, сто процентно женат. И чтоб его попросил декан... Вдруг он вредный или сноб какой-то.
— Ты ничего не знаешь о человеке, а уже так говоришь, — дуется Эмма, толкая в бок.
— Ты тоже о нем ничего не знаешь, — пожимает плечами, давая в ответку. — Пугала ещё не хватало в академии, — вызвавшуюся высказаться подругу тут же прервала преподавательница.
— Да, всё верно, всё получается, и вашим сменным учителем будет... Молодой человек, — Фуширо-сан стала на пальцах перечислять его черты, — учился два года у нас на лечебном деле, потом перешёл в технический университет, уже не помню какая специальность, и сейчас работает в одной предпринимательской компании. Очень способный, — она заговорщицки улыбается и хихикает, оглядывая студентов. — Видимо, ему понравилось предложение декана.
Эмма и Маки одновременно ловят взгляд друг друга.
— Давайте сейчас повторим прошлые темы, чтобы вы хорошо показали себя для него, согласны? — большая часть угучет и кивает, а вдруг замолчавшие девушки, осмотревшись, тихо перешептываются под общий говор остальных.
— Ты вообще в это веришь? — приподнимает одну бровь Маки, глядя на изумленную Сано. Верит. Она заторможенно кивает.
— Неужели твой типаж... — прикладывает ладонь ко рту, во все глаза глядя на подругу.
— Непостоянный, — вздыхает, одной рукой открывая тетрадь.
— Да хватит вечных отмазок! — бегло шипит та, сжимая руку, которой держала Хараду. — Ладно, оставим эту тему. Давай хотя бы зарегистрируемся, — молчит, разблокировав смартфон.
— Ну, — у Маки уже образовался план: поставить заоблачные требования и наслаждаться пустым окном с сообщениями. Приложение скачалось, ещё когда в помещение вошла преподавательница, и осталось только зайти в личный профиль, который девушке предстояло создать.
Интерфейс темный: в основном, чёрный с бело-серыми, бледными завитушками на фоне. Прыгучая надпись «Hotline» бордового и лилового оттенков ярко показывает под собой способы зайти или начать создание анкеты. Харада нажимает на нужную ей (или подруге) кнопку, в момент видя сменившуюся табличку с согласием на политику конфиденциальности приложения и прочей информацией.
«Далее»
Следом сменяется на немного другую расширенную таблицу с прокручиваемым экраном и несколькими заполнимыми строками: «Как к Вам обращаться?», пол и возраст.
— Придумай какой-нибудь ник, — радостно бормочет Эмма, дергая Маки за плечо. Это было бы здорово: так, про неё и её анкету будет знать только подруга.
— У меня ничего в голову не лезет кроме имени, — однако с фантазией всё довольно-таки плохо.
— Эй, ты же не хочешь раскрыться раньше времени, — как утверждение толкует та, забирая телефон из рук и через несколько секунд отдавая.
— Вредина? — Харада сомнительно выгибает бровь. — Ты хочешь, чтоб меня сразу проигнорили. Какая умница, — тает в улыбке и довольно приобнимает подругу. — Я знала, что ты у меня самая-самая.
— Ну всё, всё, перестань! — жмурится Сано. — Я наоборот хочу и для тебя же лучше.
— Оставлю так, — распускает полуобъятья, продолжая заполнять уже быстрее.
«Далее»
Появляется строка, говорящая выбрать всё, что относится лично к Маки ака «Вредина».
— Так, ну давай что-нибудь банальное поставлю.
— Никакого банального, — девушка снова присваивает телефон себе и очищает строку от рандомно набранных характеристик. — Не будем ставить слишком много, ты у нас и без того загадочная.
— Добрая, милая...? Эмма, у тебя температура поднялась, что ли? — Харада обеспокоенно прикладывает ладонь ко лбу подруги, возвращая себе гаджет.
— А разве это не так? — строит глазки. — Не удаляй, пожалуйста, пусть так будет, — затем быстро и тихо затараторила, — зато проверим, например, какой парень готов к сюрпризам, — та цокает и, снова оглядевшись, успокаивается, что никто их по крайней мере не подслушивает и даже не смотрит в сторону. Сано не перестаёт уговаривать: — Даже весело будет.
— Тогда торчишь мне тот малинник.
— Да ради тебя даже два сделаю, — смеётся девушка. — Что дальше там?
— Выберите черты, которые хотите видеть у партнёра, — Маки даже не читала строку с выбором пола партнёра, машинально нажав на мужской. Можно было выбрать до пятидесяти характеристик, на что она оторвалась от телефона, несколько раз хрустнув в предвкушении пальцами.
— О нет, — боязливо тянет на себя Эмма рукав пиджака подруги, в момент хмыкнувшей и помотавшей головой из стороны в сторону.
— Сейчас разгуляемся, — «постоянный заработок», «высшее образование», «квартира/дом» и ещё десяток тегов. Через какое-то время Сано оглядывает список и, вздохнув, твёрдо произносит:
— Никого не найдёшь.
— Не поверишь... — неверяще срывается с уст девушки.
— Да ладно?! — привстает с места, чуть ли не привлекая внимание всей аудитории, вовремя притворившись, что поправляет складки на юбке. Сразу убирает волосы, откидывая их назад, и в нетерпении ерзает на месте. — Такое реально существует? — шепчет, заглядывая в экран.
— Ну, видимо, да, — Маки в не меньшем шоке, чем Эмма, всматривается в дисплей, внимательнее читая все прописанные ей строки и одного единственного человека, подходящего под все критерии. Она совершенно не представляла, что такие люди сидят на сайте знакомств. И ещё ник гордый: «Белый леопард». — Важный какой... Ты уверена, что оно мне надо?
— Оно тебе очень-очень надо, — хоть и та сама до конца не верила в это явление, не поддержать подругу дальше девчонка не могла. — Смотри, прям идеал. Кидай заявку.
— Может..?
— Два. Малинника.
— За два можно, — уверенно нажимает на кнопку, секундно подтверждая отправление.
***
Последняя пара выдалась довольно лёгкой: девушки законспектировали данную тему и справились с заранее к ней подготовленной работой, освободившись ровно под звонок, пока одногруппники ещё строчили выводы. Дав друг другу пять на выходе из помещения в шумный коридор, нырнули в новые уведомления смартфона. Пожалуй, у Маки ничего нового не было, только продолжало висеть сообщение от старшей сестры, требовательно просившей купить риса, молока и каких-нибудь овощей и вернуться до пяти вечера. Противоречить ей даже мысленно она не могла от слова совсем. Вздохнув уже у центрального входа перед тем как спуститься с двадцати трех ступенек, которые девушка считала от скуки каждые утро и день, она повернулась к заинтересованной чем-то в мобильнике Эмме, не отрывно печатающей сообщение. Получатель: «Любимый» с парочкой сердечек по бокам. Понятно, что Кен.
Не решаясь отвлечь подругу, отошла к ещё не занятым двум лавочкам, усевшись и открыв новости в интернете. Сано последовала за ней хвостиком, не смотря под ноги, и плюхнулась рядом.
— Надеюсь, Баджи с Казуторой не задержатся.
— Не задержатся, — позади Эммы выглянул улыбающийся Ханемия. И следом Кейске.
— Что-то ты слишком долго лыбу давишь, — щурится Маки, не выдержав этого ехидного молчаливого взгляда, который мгновенно становится проще, и парень смеётся. — Я пропустила момент, когда тебе мозги подправили?
— Не напрягайся, а то лопнешь, — ставит одну руку на пояс, другой поправляя волосы. — Просто наслаждаюсь твоими истраченными нервами.
— Заткнитесь уже, — раздражённо расслабляет серый галстук и стягивает резинку с туго заделанных волос Баджи. Маки скрещивает руки под грудью, тут же поднимаясь. — Эмма со мной, вы вдвоём.
— Серьёзно? Опять бесплатно её катать? — закидывает голову назад Казутора и возмущается, первым спускаясь по лестнице.
— Я тебе сейчас бесплатно кое-что все-таки подправлю, — хмурится Харада, идя за ним. Он подмигивает каким-то мимо проходящим, оборачивающимся первокурсницам, в смущении скрывающим глаза и перешептывающимся, и убирает обе руки на затылок, в момент обращаясь к девчонке.
— Букашечка, да ты реально нервная. Может спросишь какие-нибудь таблеточки у юных психиатров?
— Угодить тебе — это же первое дело. Бегу и падаю, — фыркает и заканчивает диалог, останавливаясь и дожидаясь поспевающую за ними Эмму в пяти ступеньках.
— Ты воплощение послушности, — громко произносит Ханемия, уже заворачивая в сторону к небольшой стоянке, на которой и разместились два мотоцикла. На них оборачиваются несколько незнающих, а те, что уже были в курсе взаимоотношений шебутной парочки, проходят мимо, изредка косясь.
— Сколько раз я говорила о вашей совместимости? — лепечет Сано, поровнявшись с подругой. Какой-то задумчивый Баджи молча ушёл вперёд за Казуторой, перепрыгивая две ступеньки.
— Много, но меня это бесит, — бормочет Маки, обнимая себя скрещенными руками.
«Букашечка» — странное прозвище для таких, как он и она. Всё началось с темно-красных длинных волос Харады и чёрных глаз, по словам парня, напоминающих ему божьих коровок. С того дня Ханемия не пропускал и суток, чтоб не назвать её так по единственному простому желанию. Нравилась ли ему девушка? Когда-то давно с уверенностью мог согласиться, однако сейчас это безнадежное общение переросло в неразрывные поддразнивания, без которых молодой человек не знал и дня. Казутору привлекали новые и старые ответы Маки, её тонкие бровки и губки бантиком: больше ничего, хоть и недавно начатые отношения с третьекурсницей закончились руганью на почве ревности. Что он может сделать, если отношения без вредности больше представить себе не в силах?
— Не висни, — подошедшая Маки пару раз щёлкает пальцами перед глазами Казуторы, возвращая его в реальность. — Баджи, а ты уверен, что ему за руль можно? Он сегодня страннее обычного.
— Да всё ему можно, — заводит байк, сидя с приготовленной Эммой, на которой надет шлем. — Кто последний, тот чистит байк победителя, — смеётся Кейске, медленно отъезжая и разворачиваясь.
— Садись уже, — усмехается тот, протягивая собственный шлем безопасности девушке, быстро перекидывающей ногу через байк. Харада ловко, по привычке надевает его и, сколько бы вредности и язвительности по отношению к Ханемие у неё не было, обвивает руки вокруг крепкого торса молодого человека, прижимаясь. Хоть и гарант надёжности присутствовал, что девушка не разобьёт себе голову, сумасшедшей скорости парня она не доверяла от слова совсем. Приятное рычание любимого байка Казуторы, и они почти что догоняют вырвавшихся вперёд Эмму и Баджи.
***
Шиничиро полностью в делах: ни минутки, чтобы присесть и перекусить с самого утра, постоянно в торопливой спешке перебегал с одного края магазина в другой. Однако покурить — дело совершенно иное. Тёплая апрельская погода радует солнцем и свежим ветром, перебрасывающим лепестки расцветающей сакуры с противоположной стороны улицы к крыше его заведения. Мужчина вдыхает приятный сладкий аромат, донельзя фантастично сочетаясь с головокружительной горечью на устах, и расслабляется в улыбке, даже забывая о раздражающе ругающихся с семи часов братьях в помещении его собственного, дорогого магазина. Думает, с благоговейным выражением лица делая затяжку: а не взять и свернуть ли газету в трубочку, как делал дедушка в детстве, и отхреначить бесящихся Манджиро и Изану. У старшего Сано ещё были свои дела, в которые грохот в магазине не входил: например, через какое-то время должен приехать Вакаса и выпить с ним, несмотря на середину недели и завтрашний рабочий день, что у того, что у другого. Со слезами на глазах признавался, но Шинни больше не может выносить этих соперников, строящих ему глазки в любом удобном случае, когда он пытается их отругать.
Прикладывая вторую сигарету к губам и вытаскивая зажигалку из сумки на поясе, слышит разгоняющийся рёв моторов, совершенно разных и до жути одинаковых. Байки Казуторы и Кейске были одними из особо любимых машин, и теперь более довольная ухмылка разлеглась на лице Сано, знающем, что парни точно едут не одни, а с девчонками. При Эмме и Маки его братья не пылали будничным неудовлетворением по отношению к друг другу, и, кажется, сейчас это очень вовремя для вытрепанных нервов мужчины. Ещё несколько мгновений и те, идеально справляясь с управлением, припарковываются вместе в одну и ту же секунду.
— Ничья, — хрипит Шиничиро, делая затяжку и выпуская блаженный серый дым вверх, чуть откидывая голову, но не сводя глаз. Мальчишки тут же вздыхают.
— В следующий раз я тебя урою.
— Землёй не подавись.
— Я думала, меня стошнит, — снимает шлем Харада и бормочет, тут же отлипая от парня и поднимаясь, придерживаясь за голову. Эмма разделяла её чувства, но ощущала себя лучше, так как все же за всю свою жизнь привыкла к мотоциклам, запаху масла, металла и огромной скорости. Слезши, вместе с Баджи идёт к брату, нахмуренно высматривающего парочку из Ханемии и Маки.
— В космонавты тебя не возьмут, — оборачивается Казутора с усмешкой и забирает шлем, оглядывая и вправду побледневшую девушку. Ездить с этим человеком приходилось только на свой страх и риск: то до безумия приятно наслаждаться обдуваемым щёки ветерком, то страшно до дрожи в коленках и до боли в висках. Маки не выделялась стойкостью, готовностью куда угодно и с кем, потому сейчас перед глазами плыли звёздочки. Передние выпутавшиеся из высокого хвоста прядки перекрыли боковое зрение. — Эй, все нормально? — парень не то, чтобы испугался или забеспокоился, просто было странно не слышать от неё ответа целую минуту; поставил руку на плечо девушки.
— У меня кружится голова от того, какой ты придурок, вот и всё, — натягивая кривую ухмылку, смотрит на Казутору исподлобья, мгновенно неловко изменившегося.
— Язвишь, значит, всё в порядке, — и медленно начинает идти рядом с постепенно выпрямляющейся Маки.
— Но я бы не отказалась от воды, — продолжает наблюдать за ним, спокойно выдыхая и ведя плечом, чтобы тот уже убрал свою руку. Ханемия по привычке закидывает ладони назад, на затылок.
— Тебе восемнадцать, а уже воды поднести?
— Значит, в свои девятнадцать ты уже песок?
Шиничиро не знал, что хуже: ссоры этих двоих или его младших братьев, один из которых, Манджиро, открыл дверь с настоящим птичьим гнездом на голове. Здоровается, пожимая ладони парням, и пропускает внутрь девушек. Самым последним заходит владелец магазина, окликаемый лучшим другом мелкого, Кейске.
Маки нравится заведение старшего Сано по простой причине сладкого уюта и доброты: трещащий дедовский магнитофон с вечно одинаковыми затяжными мелодиями, мягкие квадратные пуфы и диван в уголке, полутень в районе стеклянной кассы, напольная вешалка справа от входа с потрепанными куртками неизвестного происхождения, солоноватый и терпкий запах мотоциклов, кожи и железного оборудования. Всё это заставляет часами рассматривать даже откуда-то взятые диски и пластинки, все гаечки и болтики, такие маленькие и важные на полках в ящиках, габаритные байки с давно заглушенными моторами. К Шиничиро изредка приходил рыжий кот с белыми пятнами и лежал у порога, частенько подкармливаемый добродушным хозяином. И опирающийся на стойку кассы сводный брат Эммы Изана ни чуть не нарушал атмосферу, с недовольным, взъерошенным лицом отряхивая бордовую форму магазина, сделанную на заказ, а только добавлял чего-то семейного в привычную установку шебутной семейки Сано. Поздоровавшись с каждым, он переглянулся с Майки, чуть ли видимо не метнув искру.
Пока Шиничиро о чем-то задумчиво переговаривался с Баджи, а остальные парни скучковались, Эмма мигом пронеслась от ванной комнаты магазина до подруги со стаканом воды.
— Тебе точно лучше? — та принимает чашку, делая несколько маленьких глотков. Уже давно лучше, но забота радует.
— Да, спасибо, — возвращает, и Эмма вновь скрывается за дверью за кассой. Вместе с ней Сано благодарит и Кейске, которому тот отдаёт какую-то запчасть в небольшом простом пакете с полки. Парень прощается под недовольный вопрос друга:
— Ты что, уже уходишь? — бубнит Майки, подходя ближе. — Вечером же договаривались.
— Ну так до вечера, — поправляет сумку Баджи и открывает дверь магазина. — Маме помочь надо и по учёбе доделать кое-что, — вот и разгадка его чересчур задумчивого настроения: уже где-то задолжал. Тихо хлопает стеклянной дверью, через которую можно приметить все передвижения молодого человека, и уезжает.
— Так, ребятня, — складывает руки на торсе Шиничиро в этот же момент и перегораживает своей высокой худощавой фигурой весь обзор на улицу, — время почти четыре часа и либо вы ведёте себя тише обычного, — он делает особый упор на младших братьев, — либо идёте чистить задний двор и разбирать сегодняшний привоз деталей. А лучше всё и вместе, Изана, Манджиро, — кивает на дверь, скрытую в самом дальнем углу с левой стороны. — Никогда не поздно найти общий язык.
Майки берет со стойки перчатки и неожиданно беспрекословно идёт в указанном направлении, следом, положив гаечный ключ, идёт Изана.
— За компанию, — пожимает плечами Казутора, уходя с ними. В помещении остаётся наконец-то расслабленно выдохнувший Шиничиро и две девушки. Мужчина поднимает стоящий на полу контейнер с инструментами и закидывает туда несколько лежащих рядом, подходит к кассе, радостно оглядывая младшую сестренку и её подругу, только вдруг захотев расспросить их о сегодняшнем учебном дне, как слышит ещё один звук мотора. Байк Вакасы тихий, гудящий низко и хрипло рычащий; уже глушит его и входит в магазин. Эмма и Маки также заостряют на этом внимание.
Харада виделась с этим мужчиной ещё реже, чем с самим Шиничиро, однако он всегда оставлял и оставляет морозные ощущения после своего прихода. С ними всегда вежливый и спокойный, а в компании своих сверстников и основателей первого поколения «Чёрного дракона» шумный и даже как-то по-черному шутящий. Одно слово — загадочный. И вызывающий мурашки от неизвестности. Девушка вдруг задумалась, почему ни разу не спрашивала подругу про него, и ответа не нашла, мельком бросив взгляд на неё.
Имауши в пиджаке, чёрном официальном костюме с белой рубашкой и небольшой картонной коробкой в руках. Порой его окрашивание вызывало вопросы, но Маки до этого дела не было.
— Привет, — машет девочкам ладонью, ей же пожимая руку довольно осчастливленного друга.
— Ты рано, но вовремя, — смеётся Шинни, забирая коробку и ставя её на кассу.
— Так получилось, — также улыбается тот, — но теперь у меня будет меньше времени и больше денег.
— Нашёл подработку? — интересуется, облокачиваясь назад и ища взглядом девочек, отвлекаясь: — Эмма, Маки, если хотите что-нибудь, знаете же, где найти?
— Да, — кидает рюкзак на диван сестра, беря под руку Хараду, — но мы уже уходим.
— Весёлого вечера, — усмехается другая девушка, оборачиваясь на мужчин перед тем, как дверь закрылась. Будто они не знают, что таскают с таким довольным выражением лица уставшие с работы люди.
Сквозь стекло Маки видит снимающего пиджак и смеющегося Вакасу с неловко махающим ладонью Шиничиро.
