Невесомые чоновы прикосновения

Пара живёт размеренной жизнью в глубинах корейской провинции. Так они решили сами, ведь хаос, творящийся в городе, их не устраивал. Чон со всем трепетом и заботой относится к своему мужу, который уже на третьем месяце беременности. ✨ Стоя у зеркала при блеклом свете, Тэхён рассматривает своё отражение. На нём красуется полупрозрачная ночнушка молочного цвета, которая едва доходит до коленных чашечек и обрамлена миниатюрными бантиками и нежными кружевами. Чонгук подкрадывается со спины, располагая голову на остром изящном плечике, и охватывает уже достаточно большой животик Кима. — Ну как там наши малыши, м? — альфа тихо бормочет на ушко омеге. На первом осмотре оказалось, что пара ждёт двойняшек. Чон тогда чуть целый Свет ему не подарил: настолько счастье охватило парня! — Всё прекрасно, Гук-и, — улыбается Тэ, хотя у самого уже сильно отекают тоненькие ножки, и мучает токсикоз, но он готов терпеть, страдать ради их малышей. — Врач сказал, что у меня хорошие показатели и я смогу выносить наших деток, — делится парень, закрывая глазки, карамельные реснички которых незаметно дрожали от того, как Чон невесомо поглаживал живот, шепча ласковые фразы. — Какой же ты милашка, Хён. Беременность тебе к лицу, солнышко, — говорит альфа, другой рукой зарываясь в шоколадных, слегка витиеватых волосах омеги и трепетно их перебирая меж пальцев. Ким закатывает глазки от удовольствия, и с его налитых пухлых губ сходит тихий, еле уловимый стон. Чон медленно скользит ладонью по тэхёновому силуэту и останавливает её на пышных бёдрах, слегка их сжимая. Альфа осыпает шею Тэхёна лёгкими поцелуями, следом припадает к колким ключицам, а свободной рукой опускает тоненькую лямку ночнушки. Носиком Чон касается медовой кожи, вдыхая аромат различных цветов. Невозможно было сказать какие именно цветы: казалось, что омега сочетает в себе самые необыкновенные запахи, от которых Гук с ума сходит. Чувствительный эпителий юноши приобретает слегка алые пятнышки, а от блаженных поцелуев по телу проходится стадо мурашек. Чонгук обводит языком ореолы сосков, оставляя мокрый след и слегка прикусывая чувствительные горошины, от чего омега выгибает гибкую поясницу. Вторую лямку Тэхён опускает сам — ткань шлейфом падает к ногам Кима, и перед альфой предстаёт практически обнажённый омега: на нём остаётся лишь удобное нижнее бельё. Чонгук заметил полувставший половой орган Кима, однако сделал вид, что ничего не видел и опустил горячие шершавые ладони на животик, поглаживая его и припадая ухом к чреву. — Мои сладкие крошки, — шепчет альфа, отчего Тэхён расплывается в улыбке. Ким зарывается рукой в тёмные волосы парня, смотря на него заботливо, — когда вы появитесь на свет, ваши папы будут оберегать вас и любить. А какие вы будете красивые-е-е, — протягивает парень, касаясь бёдер своего мужа и снова их сжимая. — Милый, пожалуйста, — Тэ скулит от наступившей волны возбуждения, что окутало всё тело. Гук неспеша стягивает бельё, как бы играясь и оттягивая до последнего. Парень припадает губами к головке, слизывая подступившую жидкость белёсого цвета, и проводит языком до самого основания. Заглатывает член во всю длину так, что орган достаёт до глотки. Чон медлит, а с уст Тэхёна срывается имя мужа. Отстраняясь, ведёт языком по внутренней части бедра, рисуя незамысловатые узоры, а потом снова слизывает смазку, играясь. Ким кончает. Гук сглатывает жидкость, поднимается и целует размякшего Тэхёна, придерживая за спину: его потряхивает от удовольствия. Парень подхватывает омегу на руки и несёт к кровати, укладывая на мягкий матрац, а сам ложиться рядом, укрывает себя и Хёна и обнимает, осыпая кожу лица невесомыми поцелуями. — Я так тебя люблю, — шепчет Чон, улыбаясь.