Добро пожаловать в Свомпсити

Попсовая музыка, негромко доносившаяся из колонок, раздражала. Изредка поток массового шума замолкал, но только для того чтобы какой-нибудь притворно счастливый голос рассказал о скидках «только сегодня» или специальных предложениях «только для вас». Реклама раздражала еще больше. - Пап, выключи эту хрень. Отец, немного нахмурился, прочитал мини-нотацию о вреде плохих выражений на примере слова «хрень», но все-таки выключил радио. Филипп проклинал свою забывчивость и жалел, что не поставил напоминалку «зарядить наушники перед поездкой». С завистью смотря на сестру, с удовольствием качающей ногой в такт звучащей в наушниках любимой музыке, он в который раз задумался о покупке пауэр-банка. «Надо выпросить у отца» - пронеслось в голове парня. Переехать в новый город – идиотская идея отца. Переехать в маленький город – идиотская идея отца № 2. Возможно отец бы и отказался от этой затеи, но случай с наркотиками получил слишком широкую огласку. Филипп понимал, что из-за него пострадала семья, но Алисе было наплевать, где получать «удовлетворительно» и крутить с парнями, а отец уже давно хотел сменить работу, поэтому особой вины парень не чувствовал. - Лип, давай договоримся – начал Гейб, изредка смотря на сына через зеркало заднего вида. Филипп в сотый раз пожалел, что наушники не работают. –В новой школе ты не будешь связываться с плохой компанией, и я больше никогда не услышу, что мой сын замешан в грязных историях с наркотиками. Ясно? Ответа не последовало. - Филипп! – отец с раздражением повысил голос. - Да, ясно. – уныло буркнул парень, закатывая глаза. «Почему Алисе всегда все сходит с рук? Почему достается только мне?» - косясь на удовлетворенную сестру подумал Филипп. Ехать оставалось всего пару миль. Пару миль и «новая жизнь», как оптимистично выражался Гейб. Знал бы он о планах сына на «новую жизнь». Произошедшая ситуация выбила Липа из привычной рутины. Он не знал, что продажа непроверенному клиенту принесет проблемы такого масштаба. Еще бы чуть-чуть, и он бы видел небо в клеточку ближайшие лет десять. Спасло отсутствие улик. Не зря он всегда был крайне осторожен. В новой школе он не допустит такой же ошибки. Тюрьма в перспективе отрезвила его, дала понять, насколько опасным делом он занимается. Но вместо того, чтобы бросить и заняться чем-нибудь более легальным, Филипп лишь больше завяз в этой трясине, ловя кайф от риска и больших денег. Парень выведал у одного друга по «профессии» контакты знакомого дилера, что работал в новом городе. Меньше город – больше риска. Но это и пьянило. Проехав заржавевшую табличку с радостной надписью «Добро пожаловать в Свомпсити», Гейб поздравил детей с приездом. Алиса сняла наушники, и ее лицо окрасило прискорбное выражение. Филипп ответил печальным взглядом. Город оказался на редкость тухлым. Временами показывались машины, кое-где гуляли жители. Вдоль дороги стояли домики все как на подбор ухоженные, но до невозможности одинаково скучные. Мелькали небольшие семейные магазинчики и закусочные. Проехав еще около 15 минут, машина затормозила у такого же домика, как и тысяча других: зеленая лужайка, оформленная низким заборчиком, широкая терраса с круглым столиком и двумя стульями сбоку, занавешенные темными шторами окна. Изнутри дом выглядел не менее презентабельно. Во всей этой ситуации радовало лишь одно – у детей наконец-то появятся собственные просторные комнаты на втором этаже. Не нужно больше делить пространство: Алиса может клеить свои бесконечные плакаты с солистом Theneighbourhood, куда хочет, а Филипп может раскидывать свои вещи на абсолютно всех поверхностях комнаты. До того, как отец заглянет в их комнаты, конечно. Открывая дверь в новую спальню, Алиса уже знала где и что передвинуть, куда положить вещи и наклеить плакаты. Два просторных окна с широкими подоконниками отлично подходили для зоны релакса с маленькими подушками и пледом. В угол можно поставить высокую разросшуюся монстеру. Она была сверстницей девушки, уже старая и потрепанная жизнью, но по непонятным причинам любимая всей семьей. Книги по дизайну расположились на открытом стеллаже напротив окна, рядом была поставлена кровать, к изголовью которой приставили удобную тумбочку со встроенной замысловатой лампой. В тот момент, когда Алиса разбирала последние коробки и продумывала декор, дверь резко открыли. На пороге стоял Филипп, с явно выраженным удовольствием курящий сигарету. - Ты с ума сошел? – гневным шепотом разразилась Алиса, грубо вталкивая брата в комнату, озираясь по сторонам коридора и закрывая дверь. –А если отец увидит? Ты хочешь проблем? – Алиса попыталась выхватить сигарету из рук брата, но тот ловко увернулся и сел в мягкое белое кресло. - Успокойся. Отец ушел знакомится с соседями (как мило) – парень состроил лживо милую мордашку – А затем закупиться продуктами. Так что – он протянул зажжённую сигарету сестре. – можешь перестать притворяться пай-девочкой. Та неприязненно оглядела Липа, гадая не обманывает ли он, однако все-таки взяла протянутый предмет и затянулась. Сев на край кровати лицом к креслу, Алиса медленно окинула взглядом удобно устроившегося в мягкости брата. На нем были новые черные толстовка и джинсы, выгодно подчеркивающие темный цветотип парня: темные волосы, контрастно светлая кожа. Было ясно, что Филипп куда-то собрался. Алисе было несложно догадаться куда именно. - Лип. - Мм? - Брось это. Прекрати, пока можешь. Хоть мы всегда и смеемся над «новой жизнью» отца, но в какой-то степени он прав, понимаешь? Здесь ты можешь заняться новым делом, которое даст тебе что-нибудь в жизни кроме судимости. – Алиса вернула половину сигареты брату. Тот сидел на том же кресле с непроницаемо спокойным лицом и молчал. Без слов взял сигарету и вдохнул отравляющий дым. Докурив в полной тишине, он поднялся и, не смотря на сестру, вышел из комнаты. Алиса громко обреченно вздохнула и покачала головой. Встреча с дилером должна была пройти в режиме инкогнито где-то недалеко от черты города. Ехать пришлось на автобусе почти час, учитывая черепашью скорость общественного транспорта. Выйдя на обезлюденнойулице, проходившей вдоль местного заповедника, Филипп огляделся по сторонам. Никого. Дилер написал, что будет ждать в глубине парка за остановкой. Надев черную плотную маску, Филипп шагнул в лес. Пройдя около полукилометра, Лип остановился и достал телефон, чтобы написать какого черта договоренность о встрече не была соблюдена. Но внезапно из куста в пару метрах вышел высокий (выше липа на полторыголовы) человек в маске и быстро направился в сторону парня. - Итан? – Лип кивнул. Фальшивые имена были одной из предосторожностей. - Каждый четверг на этом же месте забираешь товар. Видишь эту засечку? – мужчина указал на глубокий порез на коре дерева рядом. – В его корнях есть пространство. Забираешь товар – оставляешь бабло за вычетом обговоренных процентов, - четко и по делу разъяснив работу, мужчина уже повернулся, чтобы уйти. Но резко остановился, обернулся и беззлобно, но с нажимом прошипел – Я с юнцами не работаю. Взял тебя только потому что Лось за тебя поручился. Но если проколешься… - мужчина провел большим пальцем поперек горла. Филиппа не так легко напугать, но даже у него от вида мужчины в маске по спине пробежал холодок. До этого он работал на законченного торчка, который и кончил соответствующе. Рядом с ним Филипп не чувствовал себя в безопасности, ждал, что если кто и сдаст, то только он. Были в этом и свои плюсы: частенько Лип отдавал не все положенные ему деньги, продавал по завышенной цене. Филиппу не нравилось стоять под этим идиотом, но выбирать не приходилось.Мужчина в маске же придавал чувство уверенности и силы, однако и страха. За спиной у такого мухлевать будет только самоубийца. А Липу еще хотелось жить. Получив все необходимые инструкции и большую дозу адреналина, парень проследил за удаляющейся в кусты спиной громилы и наклонился к корням дерева. Под ним и правда было достаточно места, чтобы разместить пакетиков на пожизненное. Но в центре лежал один небольшой. Быстро вложив его в специально оборудованный карман толстовки (еще одна предосторожность), Филипп быстрым, но спокойным шагом направился к остановке. Посмотрим, клюет ли здесь рыбка. Зайдя в класс, Лип оглядел сверстников. Никто не обратил внимания на новенького. Даже преподаватель не сразу заметила парня. Это и нужно было. Тихо и незаметно. Без интереса отсидев биологию и наконец дождавшись звонка, Филипп направился в мужской туалет. Тут еще никого не было. Парень запрыгнул на подоконник, ожидая типичного клиента. Пару раз заходили младшеклассники-зануды, пару раз задроты, один раз какой-то странный парень, с которым Лип решил на заговаривать, пока за дверью не появились два слишком веселых для унылого будничного утра подростка. Один зашел в кабинку, через секунду из которой послышался характерный звук. Второй, кидая идиотские шутки о слишком громкой «мелодии» стоял напротив, облокотившись на стену. - Хэй, ребята, не хотите оторваться? Кайфануть? – шепнул Филипп тому, что стоял рядом. Тот оторвал взгляд от экрана мобильного телефона и с интересом повернулся лицом. - А что у тебя? Цена? – было видно, что друзья не впервые покупают траву. Филипп рассказал о товаре. Парень, вышедший из кабинки, с любопытством втянулся в разговор. Первая продажа прошла успешно. «Хм, а я думал в этом захолустье будет сложнее» - подумал Лип. В течение перемены еще несколько рыбок попались на крючок. Одним Лип умудрился даже продать по завышенной цене. Послышался звонок. Идти на математику не хотелось, но у него еще оставалось несколько пакетиков, которые нужно было продать, поэтому приходилось ждать следующей перемены. Караулить клиента в туалете на уроке было бесполезным занятием: в учебное время здесь практически никто не бывал – преподаватели патрулировали туалеты, отыскивая прогульщиков и прогульщиц. В классе стояла тишина. Нудный голос мистера Не-запомнил-как-его-зовут вводил в транс, физически отнимал силы, поэтому студентов не хватало даже на разговоры. Большинство спало, кто-то еще мог шевелить ручкой, вырисовывая бессмысленные узоры на полях, две девочки на задних партах пытались общаться на выдуманном только им понятном жестовом языке, тыкая во впереди сидящего парня, очевидно обсуждая его. Филипп подперев голову рукой, изучал потенциального покупателя. Спасительного звонка пришлось ждать непозволительно долго. Дойдя до туалета, парень занял свое «рабочее место». Годы практики научили Филиппа отличать людей: он видел кто точно возьмет, а кому нельзя даже предлагать. Благодаря этому навыку торговля давалась ему относительно легко. Нужно только набрать клиентскую базу, и покупатели будут сами его находить. Именно так работал его бизнес на прошлом месте. Но бывали случаи, когда в продаже сознательно приходилось отказывать. Филипп называл их «ненадежной клиентурой». Отъявленные торчки или, наоборот, дрожащие, неуверенные в себе зубрилы. И те, и другие сдадут его одним махом. Первые за дозу или деньги, вторые – из-за страха. Однако попадались они нечасто. Продав все пакетики, он удовлетворенно направился домой. Редко выдавались дни, когда товар уходил полностью. Возможно, в этом городишке наблюдался дефицит? Филипп попытается выяснить. Товар шел нарасхват. Прошло всего несколько дней, однако Филипп уже успел обзавестись парой постоянных клиентов. Почти ежедневно парень уходил «пустым». Это не могло не радовать, но не могло и не настораживать. Поэтому Филипп ненавязчиво расспросил некоторых проверенных об обстановке до его переезда. Они рассказали пару интересных деталей: раньше в школе барыжил толькоодин парень, Ян (по слухам его отец был крупным наркодилером из Польши, по стопам которого пошел и сынок), но продавал он по слишком завышенной цене. Это никому не нравилось, но достать можно было только у него, поэтому приходилось отдавать крупные суммы. Ян обеспечил себе монополию на торговлю силой: запугивал, травил, а самых стойких жестоко избивал. По видимому, отец обеспечивал доступ сына к наркотику, а тот частью заработанных денег оплачивалбегунков и громил, которые на него работали. Филиппу история не понравилась. Было ясно, что он разрушил монополию и увел значительную часть клиентов Яна. А это значит, что вскоре он найдет его и заставит отказаться от дела. Но Филипп не привык прогибаться. Шли дни, торговля становилась все успешнее. Клиентура Филиппа росла, а значит клиентура Яна уменьшалась. Но он все не приходил. Лип не верил, что тот мог просто проигнорировать этот факт. В любом подозрительно посмотревшем на него парне, Филипп пытался узнать Яна, хотя и не знал, как тот выглядит. Но он верил, что по выражению злых глаз, положению наверняка нахмуренных бровей, хитрой ухмылке или оскаленных зубов он его узнает. Нет, это была не мнительность, а обычная осторожность. Когда Ян нападет Филипп должен быть готов. Лип пытался узнать больше информации о Яне, но люди расходились во мнениях. Не существовало единого представления насчет цвета его волос, что уж говорить о более глубоких чертах. Можно было сделать один вывод - Ян также очень осторожен. Придя утром на свое обычное место, в туалете уже стояла очередь. Парни несмело переминались с ноги на ногу и косились друг на друга, прекрасно зная, зачем пришел другой. Быстро разобравшись с постоянным, Филипп обратился к новеньким, сканируя каждого и мысленно делая заметки. Очередь становилась все меньше, но торговлю прервал дребезжащий звонок. Расстроенные студенты затолкались по направлению ко входу, пока Лип оповещал всех, что будет здесь же на следующей перемене. Когда основная толпа вышла, Филипп спрыгнул с подоконника и пошел на выход. Неожиданно он почувствовал, как его несильно дернули за рукав, привлекая внимание. Лип обернулся и увидел перед собой одного из парней, что стояли в очереди. - Извини, чувак, ты же знаешь преподы патрулируют туалеты. Если они зайдут в самый неподходящий момент, то и тебе, и мне пиздец, понимаешь? Так что приходи на следующей перемене. Товара еще полно. – и не дожидаясь ответа Филипп потянулся к дверной ручке. Он уже опаздывал на урок, а кроме них двоих в туалете никого не осталось. Но внезапно сзади его схватили за локоть и так резко и с силой потянули назад, что Филипп, не ожидав, отлетел на пару метров от двери и больно ударился об одну из кабинок. Сидя на холодной плитке и сжимая адски горящий затылок, Лип поднял взгляд и увидел перед собой все того же парня из очереди. Его ангельско-озабоченное выражение лица и притворно милая улыбка не сочетались с действиями. Присев перед Филиппом на корточки и заглянув ему в лицо, он произнес: - Не ушибся, Филипп? – его голос был настолько театрально поставлен, что любой бы поверил, что он на самом деле волнуется. Немного придя в себя и сфокусировав взгляд на парне напротив, Лип смог его разглядеть. Длинная крашенная челка свисала вниз, прикрывая один лукавый глаз и открывая вид на усеянное проколами ухо. На руке, театрально прикрывшей рот, змеей извивалась какая-то надпись. Что-то на польском, догадался Филипп. Парень был одет нарочито просто: темные зауженные брюки, одноцветный черный свитер. Многие в школе так одевались, и он не отличался, но стоит отметить, что такая простота шла парню в отличии от других студентов. Снова переведя взгляд на лицо парня, Лип осознал, что тот уже около минуты молчит и хитро улыбается и что уже около минуты он сам обводил глазами парня, пытаясь сфокусировать взгляд на деталях. В мгновение его голову пробила мысль: это и есть Ян. От изумления язык сам повернулся и выдал: - Ян? Лицо Яна обрело зеркально изумленное выражение: он не ожидал, что о нем вынюхивали. Однако быстро собрав себя в руки, Ян медленно расплылся в радушной улыбке. - А ты еще кого-то ждал, мудила? – и в этот момент где-то слева прилетела такая сила, что Филипп потерял сознание. Где-то далеко и туманно еще несколько секунд долетали голоса: - Давайте, берите и выносите. Живее, пока никто не видит. - Куда? - В машину. Куда еще, идиот? Филипп впал в беспамятство. Руки затекли, спина и шея устало ныли, ноги не чувствовались. Филипп сквозь дискомфорт поднял голову и попытался разлепить глаза. Где-то внутри мозга прошлась молния боли. «Скорее всего сотрясение» - догадался Лип, приходя в себя и вспоминая последние события, случившиеся в сознании. - Проснулся наконец – раздался знакомый голос – Я уж думал, ты коньки отбросил. Извини за удар, но по-другому было нельзя. Окончательно продрав глаза, Филипп огляделся: он сидел на стуле в обычной гостиной типичного двухэтажного домика, одного из тех, мимо которых они с семьей проезжали, впервые въехав в город. Вокруг с вкусом была расставлена мебель в белых тонах, на стеклянном столике перед ним стоял стакан воды. «Как же хочется пить» - жажда буквально разрушала клетки изнутри. - Что, пить хочется? – через стол лицом к нему сидел Ян. На первый взгляд в доме больше никого не было. – Возьми стакан, Филипп, сделай глоток. Подозрительно посмотрев на Яна, Филипп потянулся к стакану, но запястья пронзила боль. Повернув голову, Филипп понял: руки за спиной и высокой спинкой стула были связаны – вот почему затекли руки. - Ох, никак, – с притворной грустью заметил Ян. Но тут же глупое выражение сползло с его лица и обрело настоящие эмоции: сдвинутые брови, злые глаза и оскаленные зубы. В точности, как и предполагал Филипп. - Что ж, перейдем к делу. Мои продажи снизились на 78 процентов. 78, Филипп! – Ян повысил голос - И знаешь кто в этом виноват? Виноват в этом ты, - он указал на Липа. Дрожа от ярости, Яну было сложно усидеть на месте. Он поднялся и стал расхаживать по комнате, изредка поднимая горящие пламенем глаза на Филиппа. - Признаться мне было сложно строить бизнес с нуля. Отец одолжил мне стартовый капитал, но поверь для такого рода дела, эта сумма ничего не значила. Мне пришлось выкручиваться: экономить, договариваться, просить и шантажировать. Было очень тяжело. И вот когда я добился монополии, когда наконец я могу диктовать правила, появляешься ты и все рушишь. Несправедливо, не думаешь? - Бизнес есть бизнес. – без страха вставляет Филипп. Он знал, что может многого лишиться, переча человеку, во власти которого сейчас находился. Но еще он знал, что не может лишиться единственного дела, в котором он профессионал. Он не видел себя вне рынка. - Филипп, – мягко начал Ян (но в его глазах также горела ярость), подходя к пленнику – Ты, кажется, не понимаешь. Я сейчас помогаю тебе. Помогаю начать новую жизнь вдали от нелегальной стороны. Нравиться заниматься продажами? Отлично, профессиональные продажники получают кучу бабок. У тебя неплохо получается. Поэтому давай договоримся: я сейчас тебя отпускаю, и ты никогда больше не берешь в руки наркотики. Договорились? – примирительно улыбнулся Ян. - Нет, не договорились. – также мило отозвался Филипп и, издеваясь, скопировал примирительную улыбку. На секунду повисла мертвая тишина. - Зря ты это делаешь. На этот раз Филипп ожидал удара, но менее больно от этого не стало. Губа порвалась, и из нее хлестнула кровь. Филипп облизнул постепенно опухающую губу, надеясь остановить красный поток. - Дубль два. Ты отказываешься от товара и никогда больше не барыжишь, так? - Не так. – тут же отозвался Филипп. На этот раз удар прилетел в нос. Кровь заливала лицо, стекая на пол и образуя лужу. Стыдно признаться, но Филиппу эта игра нравилась. Он знал, что Ян его не убьет, не такой это человек (а в людях Лип разбирался). Значит единственное, что Ян может – это избивать его. Однако, во-первых, Филипп научился терпеть боль (детство в не самом лучшем районе дало ему многое), а, во-вторых, почему-то ему невероятно нравилось раздражать Яна. Даже эйфория от лучшего секса в его жизни не могла сравниться с тягучим нарастающим удовольствием, которое он получал, смотря на еще больше раздражающегося Яна. Тот же, взяв стул, на котором спокойно сидел десять минут назад, перенес его в другую сторону комнаты и поставил спинкой прямо перед Филиппом. Облокотившись руками на спинку, Ян сел в четверти метра от Липа и выжидающе на него посмотрел. Филипп расслабленно разлегся на стуле, терпя боль в запястьях лишь бы только еще больше разозлить парня. Кажется, это сработало. С силой толкнув ногой стул, на котором сидел Лип, Ян с удовлетворением наблюдал, как стул падает назад, а парень в который раз бьется головой о деревянный пол. Издав стон боли, Филипп поднял глаза и, пристально и уверенно смотря в чужие, выпалил: - Никогда и ни за что не откажусь. Ян, задыхаясь от злости, вскочил со стула, и перекинув одну ногу через Филиппа, вдавил его в пол. Сидя на чужой талии, Ян обхватил руками горло, перекрывая поступление кислорода, и прошипел: - Если ты сейчас же не откажешься, я тебя убью. Я клянусь, задушу собственными руками. – переходя на крик, выпалил Ян. - Никогда. – расплываясь в улыбке, спокойно ответил Лип. Показное спокойствие окончательно сорвало Яну крышу. Он впился яростным поцелуем в разбитые губы, калеча еще больше, пытаясь причинить еще больше боли. Филипп отвечал, изредка дополняя поцелуй стоном боли, но даже не предлагая Яну быть хоть немного аккуратнее. Руки с польской татуировкой пробрались под просторную футболку, сжимая и царапая. Вдруг Филипп отвернулся, прерывая жаркий поцелуй. - Развяжи. Ян недоуменно посмотрел на него. - Чего застыл? Развяжи или мы трахаться вместе со стулом будем? - Резонно, - согласился Ян, но потянувшись к веревке, добавил, - Если ты попробуешь сбежать или… - Закрой рот и двигай пальцами быстрее. – перебил Лип в нетерпении. Освободив руки и отпихнув стул в другой конец комнаты, Филипп поднялся и потянул Яна на диван, что стоял в гостиной. Оттолкнув парня так, чтобы тот упал прямо на диван, Филипп навис сверху. Не переставая целоваться, парни по очереди избавились от футболки и свитера. Две пары рук потянулись к пряжке ремня Липа, нервно и порывисто, путая пальцы. Через несколько секунд напряженного сопения и громких выдохов, послышался звон пряжки. Освобождаясь от черных брюк Яна, послышалась только аккуратная приглушенная молния. Руки Яна обвили шею Липа, подталкивая к действиям. Филипп, не торопясь, прижался к партнеру, доставляя ему удовольствие. Выгнув спину и закрыв глаза, Ян заставлял почувствовать его рельеф своего тела. Это еще больше раззадоривало, ускоряя движения. Скорость увеличивалась, так же, как и громкость голосов, звуков, вырывавшихся из глубины горла. Приближаясь к пику удовольствия, Ян оторвал одну ладонь от тела Липа и зажал себе рот, пытаясь заглушить стон блаженства. Апогея оба достигли почти синхронно. Полностью расслабленный Филипп навалился всем телом на Яна и, хитро улыбнувшись, поднял голову. Его подбородок упирался в солнечное сплетение тела под ним. Оба еще тяжело дышали. В полной тишине слышались только рваные вдохи и выдохи. - Зачем ты меня поцеловал? – через какое-то время спросил Филипп. Ян перевел взгляд с потолка и встретился с чужими глазами. - Изначально это не входило в мой план. Я и правда хотел тебя задушить, - без тени сожаления ответил Ян. – Но, когда я, не задумываясь, сел на тебя, почувствовал, как ты завелся. Тогда злость ушла в… так скажем… другое русло, – взгляд снова вернулся к узорам на потолке, скрывая неловкость. - Класс, - неопределенно донеслось на уровне грудной клетки. Ян подумал, что это хороший знак и, прикрыв глаза, растянулся в улыбке.