Выходной

Выходной – это один из тех дней, о котором мечтают и маленькие дети, и взрослые работающие люди; день, когда после непосильной нагрузки необходимо расслабится и забыться; день, когда можно отдаться великой, всепоглощающей лени и совсем не думать о сложностях этой жизни. Многие отдали бы всё лишь за возможность ускорить наступление этих замечательных нескольких часов свободы от обязанностей и права делать всё, что душе угодно. Удивительно, как этот один или пара деньков кардинально меняют настроение в более позитивное русло, наполняют жизнь силами и желаниями. Все любят и ждут выходные… Ну или почти все. Он не помнил, в какой момент его существования на этой земле трудоголизм стал неотъемлемой частью его образа жизни. Казалось, что для него всегда было в порядке вещей работать на износ, пока плод этих трудов не будет вычищен и выточен до идеала. Далеко не многие могли похвастаться таким стремлением, усердностью и работоспособностью, которая была присуща паучьему профессору. Правда, трудоголизм всегда сопровождается хронической усталостью и недосыпами, которые в свою очередь приводят к невнимательности и ошибкам, что порождает ещё большую необходимость работать, замыкая порочный круг. На любые замечания о важности и полезности нормального отдыха он либо не обращал внимания, либо отмахивался, указывая на то, что у него всё же есть какое-никакое медицинское образование, и ему виднее, как лучше поступать. Приводило это всё к тому, что нередки были и случаи, когда другие пауки находили его невольно провалившимся в сон на своих собственных схемах и расчётах, однако о таких моментах старались умалчивать в пределах возможного. Так что паучий профессор был одним из немногих, кто совсем не понимал и в какой-то мере не разделял этого желания скорейшего наступления выходных. По большей части это было потому, что для него они были пустой тратой времени, которое можно было направить в куда более важное и полезное русло, а не на глупое безделье. К тому же, эти дни всегда были ещё более шумными, чем обычные, что не малость отвлекало от его важной работы и немного раздражало, хоть это и скрывалось под маской некого безразличия и отстранённости. Для него всё ещё оставался удивительным тот факт, что паукам-демонам, как и людям, были очень необходимы эти выходные, и это даже несмотря на то, что они не могли особо вылезать куда-либо из своего логова по объективным на то причинам. По его скромному мнению, им и так не приходилось сильно много напрягаться, чтобы нуждаться в дополнительном отдыхе, но всё-таки спорить ни с кем на эту тему профессор не собирался и предпочитал забиться куда-нибудь подальше от этой суеты, что творилась вокруг, сверяя свои расчёты и формулы. Этот день был исключительным, начиная уже с того факта, что вся привычная суета выходных куда-то улетучилась, уступая место спокойствию и тишине. Профессор списывал это на то, что его главная "заноза в заднице" (как он сам его называл), что любила лишний раз помешать ему, подпортив схему и стащив втихую важный лист с расчётами, сегодня с самого утра куда-то сбежала. Он не стал интересоваться о том, куда тот так спешил, проносясь мимо него, да и не видел в этом необходимости: у него были куда более важные проблемы, чем желание узнать об интрижках своего соперника. Он тяжело вздохнул, устало смотря на аккуратно разложенные перед ним, исписанные, где только возможно, листы с формулами и цифрами. Паук уже третий день без толку искал ошибку в своей работе, из-за которой у него ничего не сходилось. Он переписал и пересчитал это бесчисленное количество раз, в конце концов, приходя к одному и тому же неверному результату, который уже, казалось, будет снится ему в кошмарах. В его жизни это был первый такой случай, когда он был готов поспорить сам с собой по поводу собственных знаний, ведь не мог такой блестящий профессор несколько раз совершать одну и ту же ошибку. "Это простой детский расчёт, тут не надо много ума, но в какой момент всё пошло не по плану" – думал он, быстро крутя ручкой в руке, будто это как-то должно было помочь. Из-за скопившейся усталости его мозг уже не мог трезво оценить эти осточертевшие цифры, но если ему не удастся найти свой просчёт, то он не успеет вовремя выполнить поручение Королевы, что наталкивало на не самые хорошие мысли. Выругав самого себя за беспомощность, он откинулся на стуле, который смог принести сюда ещё когда был человеком, и оттолкнулся ногой от стола, откатившись ближе к центру импровизированной лаборатории. Ни одна мысль не лезла в его перегруженную голову, а необходимость во сне брала своё, и профессор сам не заметил, как задремал. Проснулся он от тихого шороха где-то рядом с собой. Посторонний звук и осознание того, что он снова не вовремя уснул, быстро взбодрили и привели его в чувство, из-за чего паук, чуть открыв глаза, попытался вскочить со стула, но тело просыпается медленнее, чем мозг, поэтому он неуклюже грохнулся, проклиная всё вокруг себя. От резкого и довольно громкого падения напугался и сам вторженец, невольно обернувшись и посмотрев в сторону бедняги, которого сверху ещё привалило стулом, на котором он уснул. В это же время профессор, который от такого поворота событий уже окончательно пробудился, недовольно оглядывал нарушителя его спокойствия, который, к его счастью, не был каким-либо врагом, которого случайным образом занесло сюда, что позволило ему спокойно выдохнуть. - Ну я же просил, что не надо заходить без моего разрешения – немного глухо, но возмущённо пробубнил профессор, пытаясь высвободить ногу из плена стула, что так неудачно застряла и не позволяла ему освободится и встать. Его поражал факт того, что он умудрился упасть именно таким образом, вероятность чего была минимальной. Отчасти ему даже стало немного неловко от ощущения собственной беспомощности из-за этой глупой ситуации. - Извини. Я три раза спросил, но ты совсем не отозвался. Я подумал, что что-то случилось, не стоять же мне под дверью – немного в извинительном тоне, произнёс незваный гость, осторожно одной рукой сняв с "пленного" стул и поставив рядом, попутно помогая тому подняться. Хоть профессор и не был против компании сильного паучка, но всё равно требовал предупреждать о своём визите банально, чтобы избежать подобных неловких ситуаций, или чтобы на всякий случай убрать все хрупкие вещи куда подальше. Успокаивало его лишь то, что этого больше никто не видел, а значит можно было представить, что этой ситуации и вовсе не было. - Ладно, однако в следующий раз лучше дождись, пока я отвечу, или громче стучи. Уверен, для тебя это не составит большого труда – со своей привычной строгостью проговорил Синтакс, отряхивая одежду после падения и уже более внимательно рассматривая гостя. Ему казалось, что он остался здесь один, судя по той тишине, которая стояла вокруг, но видимо разум его и тут подвёл. Впрочем, как и с расчётами… "Говоря о расчётах" – профессор только сейчас краем глаза заметил, что стол был абсолютно пуст и бумаг на нём не было, словно они бесследно пропали. Только они не пропали, а спокойно лежали в руке у Стронга, который держал их очень аккуратно, словно бы боялся потерять или повредить. Это вызывало очень много вопросов в голове у Синтакса, который совершенно не понимал, зачем этому здоровяку вообще нужны эти бумажки, ведь с вероятностью равной ста процентам он просто ничего в них не поймёт, так как для него они слишком сложные и мудрёные. Но как-то сформулировать аккуратно свой вопрос у него не получалось, поэтому профессору ничего не оставалось, кроме как переводить свой полный изумления взгляд с бумажек на Стронга и обратно. Ко всему прочему, оставалась загадкой и такая необходимость приходить и отвлекать его от кропотливой работы (или от сладкого сна). - Я просто… хотел предложить тебе пойти посидеть на солнышке. Обычно ты сидишь тут всё время, а на улице сегодня хорошая погода – было слышно, что Стронг не был уверен в своём предложении, и это имело место быть. Синтакс хоть и относился к нему более дружелюбно, но от своих дел не мог отвлечься просто из принципа, а тем более ради такой ерунды как просто посидеть на солнышке. Поэтому, услышав подобное приглашение, профессор немного нахмурился, устало потерев переносицу, всем видом показывая, что он занят и у него ещё много работы, которая требует её выполнения здесь и сейчас несмотря на то, что у него как бы “выходной". - Мне довольно приятно, что ты беспокоишься о моём состоянии, но сейчас я занят и это очень важно, поэтому прошу, верни, пожалуйста, мои расчёты – стоило ему только попросить об этом и протянуть руку к листочкам, как они тут же оказались в зоне недосягаемости от Синтакса, а именно над ним. Стронг просто поднял их у себя над головой, а учитывая их разницу в росте, что была не маленькой, просто подпрыгнуть и вырвать бумагу из рук он не мог. К тому же профессор хорошо понимал, что это чревато тем, что так очень легко можно порвать столь ценные расчёты, чего себе паук не сможет простить. Он бы мог приподнять себя при помощи механических паучьих лапок, но и это не гарантировало бы сохранности расчётов. Так что ему оставалось только недовольно смотреть вверх в надежде, что ему вернут столь драгоценные труды и этом они разойдутся. - Знаешь, тебе всё же не помешает немного передохнуть. Так что я отдам их тебе, если ты сделаешь небольшой перерыв – довольно, с некой заботой сказал Стронг, но только последняя фраза звенела в голове профессора, введя его в недолгий транс. “У меня нету времени отдыхать! Я не нуждаюсь в отдыхе" – прокричал он у себя в голове, но как только он пришёл в себя и осмотрелся, к нему пришло осознание, что он остался тут один. - Какого чёрта?!

***

"Неужели я действительно серьёзно на это согласился, я что, совсем с ума сошёл?" - про себя думал Синтакс, словно призрак двигаясь по коридорам пещеры. Логово пауков было очень просторным и имело несколько выходов в разных участках как в городе, так и вне города. Второй был лишь один, поэтому не составило трудности предположить, где его уже возможно ожидали где-то около получаса. Последний раз он выбирался из логова лишь по поручению Королевы, да и то ненадолго, предпочитая остальное время проводить за своими обязанностями учёного. Особо профессор не испытывал нужды подниматься на поверхность, а возможность случайно натолкнуться на компашку мальчишки с посохом и вовсе отбивала желание гулять вне логова. Уж так повелось, что он не был любителем драк и всегда старался избежать их более лаконичными выходами. Но сейчас была немного другая ситуация. Ему стоило ожидать, что его глаза отвыкли от солнечного света, но, чтобы настолько, что он почувствовал себя слепым на пару секунд, для него стало маленьким сюрпризом. Конечно, было идеально, если бы у него были солнечные очки, но не имея таких у себя в наличии, профессору пришлось как-то свыкаться с яркостью золотых лучей. Другой деталью, от которой он отвык, стало то, что на поверхности было во много раз теплее, чем в логове, даже немного жарко. Однако самое главное – это свежий, чистый воздух, с которым никогда не сравнится влажный и прелый воздух пещер. От внезапного обилия кислорода немного кружилась голова и стала куда более ощутима его усталость от отсутствия нормального отдыха. Конечно, он всё ещё считал, что эта выходка – полная глупость и безрассудство, но ему действительно стоило хоть иногда выходить просто подышать. Местность тут ему была немного знакома: небольшой и не очень густой подлесок, переходящий в стену зелёного леса в дали, и огромное количество камней разного размера, сложенных так, что они образовывали небольшой холм, тщательно скрывающий вход в логово. - Удивительно, что ты всё-таки вышел сюда. Мне казалось, что ты продолжишь сидеть у себя – раздался из-за спины знакомый голос, из-за которого он и был вынужден выбраться сюда. Стронг сидел на самой вершине холмика из камней, на хорошо освещаемым солнцем участочке, будто греясь в его лучах. Удивительно, что ему вообще была терпима эта жара, ведь он полноценный паук и уже должен был привыкнуть к прохладе, но это был тот вопрос, на который пока у профессора не было точного ответа. Не желая позориться второй раз за день своей неумелой способностью забираться на камни, он при помощи механических лапок поднялся и устроился рядом, про себя отмечая, что солнце пекло настолько, что даже камни уже успели достаточно нагреться, хотя прошло не так много времени после полудня. - А у меня будто был выбор? Мне же нужно как-то получить свои труды назад – с лёгким недовольством пробурчал Синтакс, стараясь удобнее устроиться на пологом камне, ибо явно он тут не на пару секунд и всё не будет так просто. Но ему стоило признать, что его не обманули, погода и правда была на удивление приятной, хоть это не снимало того факта, что сейчас он просто бесполезно тратит время на простые посиделки ни о чём. Иногда профессор искоса посматривал на более высокого паучка, который сейчас выглядел достаточно счастливым и довольным. Возможно, он уже давно пытался провернуть что-то подобное, но только сейчас у него всё удачно так получилось. Синтакс не особо верил в то, что он как-то планировал эту хитрость: Стронг не был силён в составлении различных теорий и обычно просто шёл напролом. - Не ворчи, Син, тебе стоит отдохнуть от этих непонятных формул – немного по-детски произнёс Стронг, хотя по его глазам и правда можно было заметить, что для него то, что делал Синтакс было за гранью реальности. Для профессора же они были настолько простыми, что он мог в уме посчитать их за пару секунду, из-за чего не считал свою работу напряжённой, а уж тем более требующей отдыха. Но сейчас спорить было в какой-то мере бесполезно: ему придётся повторить то, что паук говорил уже много раз, да и скорее всего этим расстроит здоровяка. Удивительно, что тот лишь казался невероятно опасным, но на деле он был довольно неловким, стеснительным, чем-то даже напоминал ребёнка. "Ну, соответствует поступкам" – про себя произнёс профессор, закрывая глаза, чтобы они не разболелись от солнечного света и перенапряжения, и греясь, впервые стараясь не думать о работе. И дело даже не в том, что он хотел расслабится, а лишь из-за того, что не желал чувствовать угрызения совести за такое ленивое времяпрепровождения.

***

- Что-то не так? – Синтакс слегка напрягся, когда, приоткрыв глаза, заметил, что его компаньон щурится, словно ему что-то попало в глаз и вызвало неслабую боль. Ориентируясь на свои медицинские знания, он мог предположить много заболеваний с похожими симптомами, одно краше другого, поэтому даже встал на ноги, чтобы в случае чего у него была возможность осмотреть "пострадавшего". Профессор всегда достаточно тщательно следил за здоровьем других, стараясь вовремя подмечать разные проблемы, пока они не перетекли в ещё большие: привычка оценивать всё как для людей у Синтакса осталась и никак не хотела его покидать, сколько бы он не пытался от неё избавиться. - Нет, не переживай. Всё в порядке, просто загляделся на солнышко – добродушно ответил большой паучок, радостно поглядывая, как профессор с облегчением выдохнул, устраиваясь обратно на своё местечко. Синтакс снова прикрыл глаза от солнца, стараясь не поддаваться наступающей дремоте, иначе велик был риск кубарем полететь с камней. Ну, или его снова "спасут", из-за чего ему снова будет неловко перед Стронгом, благо этого никто не увидит и это останется только между ними, однако это не отменяло того факта, что после этого ему не будет стыдно вспоминать об этом дне. - Не стоит так засматриваться на солнце, это нехорошо для глаз. Ты же не хочешь ослепнуть? – вычитал маленькую нотацию Синтакс, поёрзав, чтобы прогнать лёгкую сонливость. К темам здоровья он был очень придирчив и строг и никогда не мог оставить без внимания любой фактор, имеющий потенциал спровоцировать болезнь. Поэтому небольшие нотации по поводу и без повода он иногда раздавал, заодно мастерски блистая своими, казалось бы, безграничными знаниями. В какой-то мере такое "занудство" для других пауков могло стать слегка раздражающим, но с другой стороны – это же было во благо. - А как не смотреть на такое солнышко, которое прямо тут? – довольно мило и ласково произнёс Стронг маленькому паучку, что уже опять почти провалился в дремоту, однако услышанное заставило его ненадолго поразмышлять над смыслом этих слов. Сама фраза казалась ему довольно странной, и он уже собирался поправить своего компаньона, но резко остановил себя, поняв, что тот имел в виду на самом деле. «Он назвал меня солнышком?» - маленькой искрой блеснуло у него в голове, заставив слегка отвернутся, чтобы не было видно того, насколько он был смущён этим комплиментом, если это так можно было назвать. Однако, этого действия вполне хватило, чтобы заставить Стронга ещё шире улыбнуться. Сам Синтакс вначале пытался придумать как бы возразить насчёт этого, ведь это было просто невероятно глупо, но усталость и накатившее смущение никак не давали придумать что-то внятное, поэтому он продолжил бубнить под нос и неловко улыбаться, сам не зная почему. Так они достаточно долго сидели, иногда перебрасываясь парой фраз, в большинстве случаев, Стронг просто о чём спрашивал неизвестные ему вещи у Синтакса, который старался, насколько это было возможно, более простым языком ответить и объяснить, чтобы его собеседнику стало понятнее. Иногда это было невероятно трудно, так как некоторые вещи просто невозможно рассказать ненаучным языком, а пытаться заставить беднягу запомнить расшифровку, казалось бы, не такой сложной формулы (по мнению самого учёного) было совсем непосильной задачей. Поэтому подобные вопросы постепенно сводились к минимуму, и они продолжали расслабленно сидеть, греясь на солнышке, которое с течением времени начало склоняться к горизонту. Поняв, что так-то он задержался здесь намного дольше, чем планировал, Синтакс стал немного в спешке подниматься со своего места. К тому же им уже действительно пора было возвращаться, ибо до наступления ночи оставалось не так и много времени. Однако стоило только профессору начать неуверенно и осторожно спускаться по камням вниз, как его аккуратно взяли и подняли с Земли. - Ты что делаешь? – с некоторым возмущением, удивлением и одновременно смущением протараторил профессор, которого к этому моменту уже усадили на широкое плечо. Оказаться на такой высоте для него было относительно непривычно, поэтому он интуитивно слегка прижался, словно опасался соскользнуть и упасть, чем вызвал слегка умилительный смех более сильного паука. - Я просто не хочу, чтобы ты упал. И всё же хочу, чтобы ты пошёл ночью спать, я не работать – довольно заботливо произнёс высокий паучок, придерживая более низкого, возмущения которого про необходимость работать и потраченный день в пустую стали сыпаться в удвоенном размере. Однако он довольно быстро понял, что это не только бесполезно, но и бессмысленно, поэтому просто смирился с тем, что сегодня его не отпустят, пока он не поспит, а значит возможно ему действительно не удастся выполнить поручение в срок, ведь ему ещё долго решать проблему неверного результата.

***

«Какой же я идиот» – снова и снова ворчал себе под нос профессор, который после хорошего отдыха и нормального сна наконец-то заметил, как написанный когда-то в полудремотном состоянии знак плюса превратился в знак умножения – «Может и правда стоит больше отдыхать"...