Tiny Bunny

Понемногу все парни разошлись по своим делам. В зале остались Микко и Сантери, но они ни разу не встретились с Эли и Йоэлем, которые успели пройтись по всему концертному залу, исследуя укромные места здания и наслаждаясь величием пустых трибун. — Я один раз была на концерте подобного масштаба. — И как? — Понравилось. — Девушка сидела положив голову на плечо парня и закинув ноги на его колени. — Но странное ощущение. — Почему же? — Ну, когда ты в небольшом зале, когда сцена в метре от тебя и когда со спины ты слышишь шум с барной стойки, ощущение, что ты часть всего этого. Всего того, что на сцене происходит. Весь этот адреналин и энергия, которой делится исполнитель с аудиторией. — И на чьём концерте ты была что тебе не хватило адреналина? — Парень хмыкнул, когда заметил мелькнувшее смущение на лице девушки. — Это не важно. — Ну говори, раз начала. — Я не говорила, что мне не понравилось. — … — Ну я была на The Rasmus… — И тебе не понравилось?! — О вкусах не спорят. Это первое. Второе. Я так не говори… Парень одним движением посадил девушку к себе на колени и, заглянул той в глаза, обнимая за талию. — Глупая. Повелась. Как тебя оказалось просто запутать. — Йоэль победно улыбнулся. — … — Хм. Может, я подыграла тебе. Откуда тебе быть уверенным? Эли не хотела всех этих нежностей, совершенно не было настроения. Что-то внутри неё говорило, что это всё неправильно. Говорило, что Элина совершает ошибку. Что она совершила ошибку, втянув в это всё парня. Говорило, что надо бежать, надо спасти, не себя, так хоть его. Девушка поднялась с его колен. — Куда? — Йоэль остановил ее и заставил сесть обратно к себе на ноги, прижав тело девушки к себе за талию. — М? — Мне нужно подумать. Хочу побыть одна. Всё это намного сложнее, чем тебе может показаться. Я ушла с тобой, но всё ещё много… — Парень с силой прижал её к себе. — Непонятного… Блондин очень нежно прикоснулся щекой к шее девушки, а затем прошёлся по ней губами. — Мне казалось мы уже всё с тобой обсудили. — Прошептал тот и поцеловал девочку за ушком. — Я устала… — Тихо добавила Эли и тихо легла на плечо Йоэля. — Хочешь домой? — Да. — Почему раньше не сказала? — Парень улыбнулся. — Конечно поехали. Девочка завороженно смотрела в окно машины. Луна сегодня была невероятной красоты, а ночь была тихая и ясная. Казалось, одной звёзды хватало для того, чтобы освещать землю. — Ты ведь просто хотела оттуда уехать, верно? — Тихо спросил парень. — А? — Она посмотрела на Йоэля. — Д. Да, прости. Просто… Даже не знаю, как сказать. — Ничего. Машина съехала с трассы на дорогу, ведущую куда-то через лес. — Дом в другой стороне. — Я знаю. — Но почему мы едем в лес? Парня удивило волнение Элины. — Всё хорошо. Хочу тебе кое-что показать. Или думаешь, что я тебя оставлю в этом лесу? — Он улыбнулся, но по глазам собеседницы понял, шутка была плохая. — Ох, прости. Я не хотел пугать. Не волнуйся. Другой дороги просто нет. Машина остановилась на небольшой полянке, в очередной раз свернув по какой-то непонятной просёлочной дороге. — Приехали. — И куда же? Вокалист ничего не ответил девушке, лишь молча вышел из машины. Пришлось последовать его примеру. — Смотри. — Парень поднял глаза в небо. Элина застыла на месте. Они очутились на небольшой горе. Вокруг не было видно городов или населённых пунктов. Вокруг не было фонарей, освещающих дороги. Вокруг не было ничего, кроме темноты и звёздного неба. Неба на котором красовалась луна, настолько большая и яркая, что казалось, до нее можно дотянуться рукой. Элина, как маленький ребёнок протянула вперёд руку, понимая, что это не так работает, но светило было больше её ладони. — Хм. — Блондин улыбнулся, садясь на капот машины. — Иди сюда. — Он посадил девушку к себе, нежно обнимая и они ещё долго смотрели в небо. — Знаешь, мне когда-то сказку рассказывали. Даже не знаю, откуда она, но… — Он помолчал. — Много лет назад, в теперь далёкие времена, когда ветер разносил по долинам колокольчики пастухов, сгоняющие домой стала овец, а люди ложились с последними лучами солнца, небо было так низко над землёй, что до него можно было дотянуться и погладить. Однажды дети портного, играющие на улице забрались на большой камень и воскликнули: — Вау. Мы стали выше. Теперь мы как взрослые, можем дотянуться до неба. Давайте, сделаем на нём лапки, и посмотрим, что наверху делает Старик и все остальные, могущественные! И дети портного принялись пальцами протыкать в небе дырки, чтобы можно было заглянуть в них. Старик увидел это и сказал своему слуге: — Яан, а Яан! Посмотри-ка, что они делают! До чего же несносные эти дети, выпороть бы их надо за такие шалости! Продырявят весь небесный свод — разве это дело? Не знаю, что и предпринять, чтобы они больше так не безобразничали. Слуга был расторопный и смышленый парень, подумал дня три-четыре, так что голова загудела и, наконец, сказал: — Дело это совсем не такое сложное — надо поднять небосвод повыше. Старик в свою очередь поразмышлял недельку-другую, успокоился, махнул рукой и сказал: — Кто его знает, нужно ли это, Яан. Конечно, это шалость, но ведь дети есть дети, им хочется посмотреть, что мы тут делаем и узнать, как в мире порядок поддерживается. — Ну да, это верно, дети есть дети… — кивнул слуга Яан. Так на этот раз и не стали поднимать небосвод повыше. Однажды портному понадобилось поставить на свои штаны большую заплату. От постоянного сидения со скрещенными ногами штаны совсем протерлись. Портной собрал все свои копейки, соскреб все гроши — все равно не хватало. Взял он с горя ножницы, отправился в ольховую рощу и, убедившись, что никого поблизости нет, вырезал из небосвода подходящий круглый кусок. Но тут приключилась беда и у жены портного — шершавая, нетесаная скамья в церкви совсем протерла ее воскресную юбку. И она тоже вырезала из небосвода на заплатку порядочный кусок. На следующее утро Старик увидел, что за ночь произошло, покачал головой и сказал слуге: — Теперь, Яан, нам и впрямь придется последовать твоему совету! Спустись-ка на землю, подсоби оттуда, а я потяну сверху, поднимем небосвод так высоко, чтобы до него было не дотянуться. Так они и сделали. Подняли небосвод настолько высоко, что никому теперь было до него не достать, и решили залатать дырки. Но у них не оказалось под рукой небесно-синей ткани, так и появились на небе солнце, луна и звёзды, совсем другого цвета, чем весь небосвод. Элина тихо слушала. — Получается, луна это заплатка, которую пришили на место, что вырезал себе портной? — Возможно. — Но ведь… — Девушка помолчала. — Получается, это почти раны на небе. Все в заплатках… — Каждый понимает её по-своему. Это похоже на душу человека. Каждый в этой жизни вырезает из неё куски. По разным причинам. Из-за зависти, из-за недопонимания, из-за ерунды, возможно, просто, из-за того что вы просто были прохожими в этой жизни и вам было суждено пройти мимо друг-друга. Всё это больно и ранит. У всех людей есть на сердце тяжкий груз. У каждого оно болит и каждый пришивает на него собственные заплатки. — Йоэль крепко обнимал девушку. — Почему тогда так красиво? — Элина не отрывала взгляд от Луны. — Потому что это прекрасно. Всё это создаёт нас самих. Твоя душа. Она тоже изранена, тоже в заплатках, но она такая же красивая, как это небо. Вот почему я привёл тебя сюда, хотел, чтобы ты это увидела. Всё пережитое раньше. Всё, что сделало из тебя ту, кем ты являешься, это не ужасно, это красиво. — Почему тогда звезды падают? — Иногда шрамы зарастают и они больше не нужны. — Йоэль нежно поцеловал девушку в щеку. — Поэтому люди загадывают желания. Отпуская что-то плохое, можно получить что-то хорошее. Потому что это взаимосвязано. Я бесконечно ждал. Ждал кого-то, с кем смогу разделить важные моменты моей жизни. Пусть это всё сейчас слишком сентиментально. Плевать. Я готов открыться тебе не только с той стороны, которой меня привыкли видеть остальные. Или с той стороны, которой привык существовать. И я дождался. -… — Тебе всё ещё страшно. Я понимаю. Но я готов рискнуть. Я понял, что на самом деле всё, что я имею, всё чего я достиг не имеет настоящего значения. — Вокалист помолчал. — Я люблю тебя. И буду любить всегда. Ты даже не представляешь, насколько сильно ты изменила мою… — Он затих. — Жизнь. Девочка заснула в его объятиях, прижимаясь к его плечу, как к плюшевой игрушке. Парень улыбнулся, а часы показали три ночи. Он аккуратно положил Элину на заднее сиденье машины и поехал к дому. Сейчас у него было много времени, чтобы подумать. Много времени осознать, что произошло. Ещё никому в этой жизни, парень не открывался настолько, чтобы рассказать об этой идиотской сказке. Теперь он винил себя, за то, что будет казаться слабым, сентиментальным романтиком. Хотя это было не важно. Девочка уснула прямо на его руках. Могло ли это значить, что она ему доверяет? Может быть. Йоэль хотелось в это верить. Может, усталось девушки на это повлияла? Может. Но он был рад, что она спит. В глубине души он был рад, что открылся ей. Открылся хоть кому-то. Ещё немного подумав, вокалист решил, что ему плевать, что теперь девушка о нём будет думать. Зато он с ней этим всем поделился. Да, он не сможет часто быть таким, потому что для вокалиста это слишком нетипично, но, теперь девочка знает его и с такой стороны. Что она теперь ему скажет и скажет ли вообще? Не хотелось ей врать или врать самому себе. Он влюбился по уши и безвозвратно. Чем больше парень это осознавал, тем больше становилось страшно. Страшно потерять, впервые, настолько дорогого человека. Вскоре машина остановилась около дома Йоэля. Парень аккуратно занёс девушку в дом и уложил в постель. Спать не хотелось. Всё ещё слишком много мыслей вертелось в голове, но на горизонте показался рассвет. Он стал неким сигналом к тому, что пора бы в постель. Блондин поднялся к Элине в спальню, тихо лёг рядом и провалился в глубокий сон, а девушка, проснувшаяся от прикосновений парня, осталась лежать в своих мыслях и думать о том, что произошло. — Разве можно так сравнивать? Разве можно мою душу назвать красивой? Разве можно полюбить такую, как я?