Губы трескались так оглушающе громко

- Гермиона… Гермиона…. Милая Гермиона… Пэнси прикоснулась к ее тонким губам, пытаясь привести в чувства. Беспомощный взгляд Грейнджер сконцентрировался на девушке. Она потянула ее нижнюю губу на себя, полностью переводя внимание от окружающего мира: от музыки, сильно игравшей в комнате, разрывавшей девушке ушные перепонки; от Малфоя, крепко обхватившего ее тонкую руку; и холода, что сжимал конечности. Та плакала, чувствуя, как шприц входит в ее нежную кожу. Паркинсон ловила собственным ртом все ее стоны, вбирала их в свое тело и сквозь боль давала ей удовлетворение, отвлекая от жидкости, льющейся в ее зеленые вены. Кусала ее верхнюю губу, сосредотачивая чувствительный эпицентр эмоций в кожной складке. - Ты умница, - горячий язык Драко прошёлся по дрожавшей руке Грейнджер верх. Он внимательно смотрел в бледное, но расслабленное лицо девушки. Длинные пальцы стерли слезу, вырвавшую из ее прекрасных шоколадных глаз. Грейнджер мнимо выдыхала ему в рот, наблюдая за Персефоной, начавшей колоть иглу в собственное предплечье. Гермиона прикоснулась зубами к шее Драко, зная эрогенность зоны, и двигалась руками вниз, пытаясь расстегнуть белоснежную рубашку. Слова о том, что любви не существует и это только мнимая красивая иллюзия лжива. Массы людей были не правы в том, что ее нет. Даже сейчас в эпоху похоти и разврата она была. Находилась в их небольшой уютной квартире и дарила им маленькое счастье. А время, проведенное без Пэнси и Гермионы, было скудно, безлико и просто ничтожно. Они были его смыслом. Совместная уборка, ужин, душ и чтение литературы ночью – всё это было ценностью. Каждый чертовый момент, проведенный вместе. Пэнси же учащенно дышала, медленно вводя героин в поверхностную вену. Облокачивалась на спинку кровати и прижималась ртом к бутылке бурбона, рассматривая мутными глазами Драко, нависшего над лежавшей счастливой жертвой. Изо рта вырвался едва слышный смех. Малфой улыбнулся. Она закрыла глаза. Грейнджер всегда была ею. Зачем правильная девочка всегда следовала за ними или нити их судеб были переплетены между собой? Гермиона работала в Отделе регулирования, а Паркинсон и Малфой несколько лет посещали исправительные работы. Постоянно встречались с утра в лифте, кивали друг другу и уходили, не проронив ни слова. Однажды они с девушкой пересеклись в каком-то магическом клубе и Пэнси, находясь под психотропными веществами, проникла в ее чувственные губы, а после и в мокрые трусики. Но тогда так и ничего и не срослось: Драко просто забрал невменяемую Пэнси, удивленно посматривая на Грейнджер. Через несколько месяцев он притащил пьяную ее в их квартиру. Встретил неподалеку с бутылкой вина, несущую бессвязную речь. Хотел оставить ее там, но не смог такое сделать, зная о сомнительных личностях. Спрашивал об адресе, чтобы спокойно аппарировать в дом девушки, но та незамедлительно уснула в его руках. Персефоне только и оставалось, что расположить ее у себя на кровати и проследовать в комнату Драко, но Гермиона резко всколыхнулась и заплакала, принуждая лечь рядом и нежно поглаживать ее дрожавшее маленькое тельце. Зачем та призналась девушке в собственных чувствах и стояла с видным смущением, умоляя дать ей шанс на то, чтобы просто бывать рядом? Задаривала их с Драко лаской и теплотой, которую те не получали даже от родителей. Бесшумно ходила за ними, импонировала плачевному состоянию и всячески помогала. Почему она была рядом с их убитыми вдребезги душами? Грейнджер заставила их почувствовать что-то помимо боли и разочарования в послевоенное время. Во время когда они принимали наркотики и чрезмерно много пили, пытаясь забыться и не думать о постоянных презрениях со стороны окружающих. Они даже сняли квартиру в маггловском месте, чтобы спасать друг друга в панических атаках, которые могли рвануть посреди темных ночей, и начать новую свободную жизнь без ответственностей, что накладывали на них их святые родители. А Гермиона… их милая Гермиона… Она вскоре стала навещать их, и была вместе с ними. Не стеснялась того, чтобы выбираться совместно. Девушка была чертовым спасательным кругом, кой они собственноручно загоняли к себе на дно. Они стали, наконец, счастливы, проводя время: ночи, в которые они занимались нежной любовью; утра, где Гермиона вскакивала, чтобы приготовить всем кофе, Пэнси рисовала на мольбертах, а Драко спускался вниз и покупал разные кондитерские изделия. Они были счастливы вечером, веселясь в клубах. Ходили в галереи и театры, после чего вкалывались очередной дозой, чтобы почувствовать себя легче. Гермиона мечтала о детях. Персефона думала о собственной выставке картин. Драко говорил о скорой женитьбе. Раздавшееся копошение вернуло Пэнси к действительности. Грейнджер стояла на коленях, приблизившись головой к ногам девушки. Выпячивала свою попку и собственнически раздвигала бедра Паркинсон, принуждая уголок ее рта приподняться. Ещё полгода назад она бы засмущалась и покраснела. Просто бы ушла. А сейчас нежно целовала голый лобок и спускалась своими потрясающими губами к клитору. Тихо постанывала, чувствуя проникающий член в вагину. Драко сжимал упругую ягодицу и с потемневшим взглядом смотрел на Пэнси. Они были прекрасны. Её карие глаза, смотревшие на Паркинсон с явным восхищением. Его обветренные губы, которые жадно вдыхали клубничный запах сигарет. Грейнджер, лихорадочно целовавшая ее и отдававшая вино из своего маленького рта. Драко, любивший расчесывать ее короткие, подобно смоли, волосы. Она, нежно щекотавшая с утра ее пятки, отчаянно просившая подняться и позавтракать вместе с ними. Были лучшими людьми в ее ничтожной мелкой жизни. Пэнси, вытирая пот с тела, насмешливо смотрела на девушку, склонившуюся у ее ног. Болотные глаза еле как сосредоточились на юрком языке девушки, дарившую оральную ласку. Тонкие ее пальцы мгновенно ухватились за кудрявые волосы Грейнджер: та проникала шаловливыми пальчиками внутрь, кружа язычком на чувствительном клиторе. Персефона закусила губу, туманно видя скорое приближение оргазма Драко: он опустился на тело Грейнджер; схватился одной рукой за маленькую грудь; второй прошелся к клитору девушки и начинал сильнее массировать его, заставляя влагалище судорожно сжиматься, а девушку отодвинуться от ног Паркинсон и, застонав, закатить глаза. Было жарко. Слишком жарко. Взглянула на окно, что было открыто. Оно шевелилось, впуская свежий ночной воздух, но ничего не доходило до кровати. А пот всё сильнее тёк по истощенному бледному телу. Грейнджер краснела под пальчиками Пэнси, сильно сжимавшими ее волосы. Рассеянный ее взгляд падал на соблазнительные губы девушки. Она тянулась к ним, болезненно вскрикивала, чувствуя озноб и как семенная жидкость заполняла ее влагалище, а Драко, находясь в оргазме, крепко сжимал ее в собственных объятиях. Гермиона была их падшим ангелочком, слонявшимся вместе с ними по грязным улицам и борделям, легко засыпающим холодной ночью у их тел, сильно прижимающих ее своей заботой. Она - их с Персефоной успокоительная таблетка, их доза, принимаемая на ночь ради удовлетворения естественных потребностей… Обворожительная, искренняя, мягкая. - Поцелуйте меня, пожалуйста… Забилась в бешеном оргазме, едва ощущая на себе горячие губы. Драко целовал ее хрупкое тело, содрогающееся в спазмах. Жалобно вскрикнула, ощущая на себе цепкую хватку Персефоны. - Пэнси, больно! Та отпустила их и выдала нечеловечий звук, вынуждая их с Драко недоуменно взглянуть на неё. Покрытая обильным потом, Паркинсон лежала на кровати и заходилась сильной дрожью. Её темные волосы и лицо были в густой бесцветной жидкости, которую та отчаянно сблевывала, сильно схватившись за живот. Внезапно ее худощавое тело замерло, вынуждая Малфоя в страхе оттолкнуть Грейнджер и усадить Персефону на себя, боясь, что та задохнётся собственными извержениями. - Пэнси… Он взглянул на Гермиону, испуганно пятившуюся назад. Та что-то бессвязно бормотала и плакала, рассматривая только Паркинсон, что была в его руках. - Пэнси… Драко сжимал в руках ее мокрое воняющее тело, не ощущая сердцебиения. Её голова, показавшаяся ему тяжелой в данный момент, упала на его плечо. А потухший взгляд всегда прекрасных болотных глаз устремился в потолок. Рот в судороге скорчился в непонятной кривой ухмылке. Он ударял слизкими ладонями по впалым щекам, пытаясь привести ее в чувства. Надавливал кулаками на замершую грудную клетку. Но ничего не происходило. Драко нервно засмеялся, прижимая к себе ее холодное тело. Невидящие его глаза наткнулись на сидевшую у стены Грейнджер и заходившуюся в сдавленных рыданиях. - Гермиона… Он положил уже мертвое тело Паркинсон на кровать и прошёл к дрожавшей девушке. Она же молчала, разглядывая в его зрачках заливисто смеявшуюся Пэнси. Радостно махавшую своей короткостриженой головой - она мило улыбалась, соблазняя беззаботным своим видом. Протягивавшую ей руку, произносящую то, что нужно пересечь границу и быть рядом, что она не умерла и не лежала сейчас в их кровати в передозе героином. - Гермиона… Грейнджер вздрогнула и Паркинсон пропала. На нее со страхом смотрели небесные глаза Драко, уверенные в их дальнейшем совместном существовании, говорившие о прохождении боли и утешении поздними ночами. Такими, как сегодня, завтра, послезавтра… Все последующие сутки, недели и месяцы.. Года? И она не смогла. Отпрянула от него с некой заминкой, прошептала едва слышное «прости». Просто оставила его одного, сильно хлопнув входной дверью. А он закричал. И лишь стены услышали его отчаянный крик.