Разбит...

      Душа Нэйта давно разбита. Он находится в плену у Киры уже одиннадцать лет. Он ненавидит Лайта, это мягко сказано. Ривер хорошо помнит день своего похищения: люди в чёрных масках просто подошли, огрели палкой по голове, а дальше долгое забытие...        Так Ниа и попал в Японию. Похитители не позволяли себе ничего по отношению к нему. Видимо, Лайт запретил. Его никогда не били, никто не причинял бывшему детективу физическую боль. Ягами Лайт доставлял лишь моральные мучения. Ниа пришлось сдаться, ведь у него не было другого выхода. Кира не особо жестокий «Бог». Он не убивает мирных жителей, но Нэйту больно видеть чужие смерти, пускай даже и преступников.       N давно уже привык к внезапным визитам самопровозглашённого божка. Ему известно, зачем приходит Лайт. Белокурый не хочет сопротивляться ему. Правда, изначально Ниа было больно, сейчас уже давно нет. Надо заметить, что он похорошел: из «куска ваты» и «мешка пуха» превратился в довольно красивого мужчину: детское лицо стало приобретать более тонкие черты, глаза стали темнее и серьёзнее. У него было довольно соблазнительное тело, которое так привлекало Киру. Только волосы, лишённые пигмента, остались такими же непослушными и стали длиннее. Прыщи и чёрные точки ушли окончательно. На лице Наследника L уже никогда не будет улыбки. N до сих пор не может принять свой проигрыш, его терзает чувство вины перед своим дорогом наставником. У Ниа есть всё: он живет в шикарном дворце, который называется «Королевство Киры», проводит дни в роскошной комнате и ест лучшие блюда. Мужчина до сих пор не понимает, за что ему такая роскошь, ведь он был главным врагом нынешнего «Бога». Ривер почти не разговаривает, на его лице до сих пор видно отвращение, когда Ягами гладит его по щеке, но ничего не говорит, ведь ему не хочется боли и пыток. Лайт никогда не был грубым, но и слишком нежным тоже. Золотая середина, так сказать. Его удивляет лишь то, что Кира бросил Мису ради него и не обзавелся другими фаворитами. Почему-то это радует. Видимо, чувство собственности появилось с годами...       Ягами ни чуточки не изменился, разве что среди карамельных прядей появилась парочка седых. Он привык к тому, что Лайт стягивает его брюки вместе с бельем и буквально втрахивает в кровать, а после оставляет наедине с собой. Его член поистине огромный, такой и должен быть у главного Мучителя Современности. Ниа всегда мечется между кайфом и отвращением, ведь кончает всегда первым. Он возбуждается сам по себе, не контролируя этого, и иногда проклиная себя за излишнюю чувствительность. Агенты СПК мертвы, и Мелло… Ягами убил его на глазах у Ниа. Он не понимает, как хватало решимости творить такие вещи у этого ублюдка? Ублюдка ли? На этот вопрос он не может ответить одиннадцать лет, и вряд-ли когда нибудь сможет. Но за это N определённо Киру не простит.       Ягами часто появлялся с ним на публике, представляя его как своего «верного помощника», что очень больно резало по его совести. Он неоднократно пытался сбежать, и ни разу эти попытки не увенчались успехом. Его всегда приводили назад, и почему-то за эти попытки побега Кира до сих пор его не убил. А сейчас ему просто не хочется пытаться снова, да и куда идти? Везде правит Кира, ему негдк прятаться. Не особо хочется умереть от голода в какой-нибудь подворотне. Свой первый раз он помнит хорошо: Лайт был достаточно нежным, но боль была. Он вошёл хоть и с подготовкой, но сразу на всю. Ниа до последнего старался тогда не застонать, но его тело предало его, и в итоге он кричал от удовольствия под Кирой, как течная сука. Нэйт ненавидел себя за то, что ему хорошо. Позор… Ох, лучше бы он его насиловал, и причинял боль, так хотя бу не было вины перед L. И это стало происходить регулярно: обычно раза два в неделю. Никому из его шайки отныне не разрешалось его «трогать», и это радует. Ну хоть шлюху общую из него не сделали, и то хорошо. Он и есть шлюха… Личная шлюха Киры.        Ниа одет в безумно дорогую брендовую одежду, ведь игрушка «Бога» должна хорошо выглядеть. Ему разрешили гулять по дворцу и в огромном саду на его территории, но нельзя покидать его пределы. Золотая клетка, не иначе. В его комнате достаточно темно, ведь он альбинос, и для него опасны солнечные лучи, а сейчас как раз конец августа. Надо же, Лайт беспокоится, чтобы он не обжёг кожу. Ну конечно, ведь он с волдырями и ожогами не такой красивый будет! Ягами любит подходить сзади, когда он сидит на террасе и собирает пазлы. Он любит гладить его белые кудри, Ниа это знает. Он опрокидывает его на стол, и целует везде, и если будет в хорошем настроении, то доведет всё до секса, а если в плохом, то уйдёт, возбудив до предела, и Риверу придется разбираться с этим самому, но он почти никогда этого не делает, ведь дрочить на Киру ниже его достоинства. Нэйта бесит, когда Лайт называет его: «Малышка или крошка». Он не ребёнок. Ему полные тридцать. Возможно он это делает, чтобы ещё раз пройтись ногами по его гордости. На дворе две тысячи двадцать первый год, и N удивлён, что жив до сих пор. Он не живёт, он существует, он пуст, разбит, как стекло. Недавно Кира объявил об их помолвке. Похоже, у него окончательно поехала крыша. Ниа никто не спрашивал, его просто поставили перед фактом. Он даже не делал ему предложение, зная, что ответ будет отрицательным. Ривера это и радовало, и хотелось плакать. Радовало потому, что теперь они будут официально расписаны, а не просто любовниками. Но огорчало потому, что брак будет окончательным и полным поражением Кире, и позором перед Эл.       Правда, уже ничего не поделаешь, ведь на его руке уже блестело кольцо с огромным бриллиантом и танзанитами. Ниа обречённо ждёт этой свадьбы. Он скажет «Да», ведь ему уже плевать. Он разбит…       Вдребезги…