Adrenaline

Джейсон еле мог дышать в этой затхлой пыльной комнате, куда его утащила крылатая мерзкая тварь. Он помнил, как в ушах разорвался его собственный крик, как клацнули зубы, когда его тряхануло со страшной силой. И как он был охуенно шокирован, когда обнаружил в своей руке винтовку, которую так и не отпустил. Рефлексы, мать твою! Он не помнил ничего, что было бы хоть чуть-чуть похоже на настоящую ситуацию. Даже прямые столкновения с врагом, выбитый магазин из рук, и поединок на ножах с противником, куда больше, чем ты мог бы представить на тренировках, не сравнятся с этим. Тут нечто иное. Джейсон не слышал ничего, кроме стука крови в своих ушах. И все его тело прострелила волна омерзения, когда кожистое хрюкающее посмертно тело навалилось на него, придавливая к полу. С усилием сбросив его в сторону, он отполз, выжидательно наблюдая – не прикидывается ли? Вокруг стояла звенящая пустота. Перестрелка где-то неподалеку закончилась, фонарик отбрасывал грязные пыльные тени вокруг. И мрак рассеивался, уходя коридорами в разные стороны и теряясь в высоких древних потолках шумерской гробницы. Джейсон подтянулся на локтях, лежа на спине, и… … словил паничку. Не единственную увиденную в своей работе, но первую в собственном опыте. Когда ты главный герой этого процесса, оказывается, не так это и просто. Успокоиться. Колени дрожали, руки ходили ходуном, и он вдруг начал стряхивать с себя пыль, словно бы на него наползла стая кусачих муравьев. Дыхание стало прерывистым, хрипящим. - Да… пиздец!.. Ху…. – темнота только сильнее сгущалась и копошилась между стыками в тяжелых камнях. Он ослабил шемаг на шее, заваливаясь в бок. Ощущения были как после аттракциона, болтало знатно. Один тревожный взгляд на вывалившийся язык между клыков и зияющие дыры в черепушке крылатого демона, и Джейсон проблевался, стоя на четвереньках. Вообще-то, давно пора было. Стало сразу же легче, тремор сошел на нет, возвращая телу былую твердость и контроль. Мужчина вытер краем платка рот, думая о том, что прополоскать рот и сделать пару глотков воды было бы очень замечательно. Но в его рюкзаке было лишь немного медикаментов первой помощи, трос и несколько сладких батончиков. Он опустил голову, вдруг чувствуя острое желание разреветься. Он остался один, во мраке шумерского храма, где рыщут демоны. - Вставай, лейтенант, хватит жевать сопли, - сказал он себе строго, и встал, забирая винтовку. Проверил на наличие повреждений, ловко перехватил и двинулся мягким шагом в открытый проем, искать тех, кто мог уцелеть. Или запечатлеть их смерть. Вскоре во тьме появилось шевеление. Из-за летающей пыли свет рассеивался очень скупо. В таком случае его обнаружат быстрее из темноты, чем он сможет хоть что-то понять. Но так было спокойнее. Он встал, не шевелясь, чувствуя, как вся ярость в нем затаилась, готовая вырваться и вырывать жизнь любой ценой. Джейсон осторожно посмотрел в прицел. - Я пришел с миром! – в пыльной завесе вдруг появился грязный силуэт мужчины, с поднятыми руками. Джейсон шагнул вперед, укрепляя свои позиции. Перед ним стоял иракец. Вцепившись в железную трубу так же сильно и нервно, как он в свой карабин. Но с поднятыми руками вверх в спокойном, почти плавном движении. Джейсон оскалился и быстро осмотрел противника. - Ни с места, сука! – иракец замер, внимательно следя за Джейсоном. Мужчина помнил, что иракцев было двое, один из них как минимум сошел с ума. – Ты один, кто еще выжил? - Все прошло очень быстро, - мужчина говорил спокойно, медленно подбирая слова. Английским он владел, но акцент и склонения давались ему не просто, но было уже достаточно того, что его понимали и слушали. – Думаю, тут только мы. - Только мы, да? – Джейсон прищурился, продолжая делать очень злобный и напряженный вид, хотя внутри все зудело и желало убраться подальше, и не чувствовать, как тьма облизывает его спину. – Вот это заебись! - Я не желаю тебе зла! – Он выставил ладони, легко опуская голову и заглядывая в светящиеся глаза под кепкой. Это движение очень часто спасало ему жизнь, оно невербально воспринималось, как покорное, принимающее и послушное. - Ага, - скептично прогундел Джейсон. – Винтовка-то у меня! Жить надоело?! Иракец замер, сделав слишком поспешный шаг навстречу. Ему уже чудилось шипение и треск этих ползающих по стенам демонов. Нервы были напряжены, и терпение давалось с трудом. Особенно когда ты на прицеле у импульсивного солдата. - Сказал чужак с ружьем. Твой… друг сказать: «Враг моего врага – друг». Это не всегда так, но если мы хотим выжить, нужно быть заодно. Меч и щит. Между ними возникло напряженное молчание. - Вот черт, - фыркнул мужчина, опуская оружие и делая встречный шаг. – Старший лейтенант, Джейсон Колчек. - Рад знакомству, хоть и в таких обстоятельствах, Джейсон. Лейтенант Салим Осман. - Хах, я старше по званию. Раз уж мы здесь, по одну сторону, подчиняешься мне, усек? Салим поднял брови в насмешливом, но добродушном жесте. - Есть возражения, лейтенант? – сразу обозначил их границу Колчек. Салим только пожал плечами и незаметно выдохнул. - Никаких. - И запомни, если ты в мою сторону хотя бы глянешь косо, можешь не сомневаться, я тебя прикончу! – Джейсон легко упер руку в перепачканную одежду на груди иракца, останавливая его. Неожиданно Салим оказался выше Джейсона, и при приближении это вдруг взбесило американца. Поэтому он зыркнул на Салима и, развернувшись, пошел вперед. - Какой-то болван не испугает убийцу вампиров, - хмыкнул Салим, чувствуя, насколько неожиданный союзник глупый, заносчивый и молодой. - Мне показалось, что ты говоришь, - парировал Джейсон, быстро бросив взгляд на Салима, чтобы держать его в поле зрения. – Если это так, то завались нахер. Тут кругом ползают эти сволочи. - Если ты будешь каждый раз мне делать замечания, мы не спасемся. - Вот и говорю, чтобы ты замолчал! – остановился Джейсон, и с крайне серьезным лицом кивнул, словно глупому повторял. Потом отвернулся и продолжил идти. Салим покачал головой, и шепнул: - Упрямец. Они шли еще некоторое время, пока не уперлись в дверь, осматривая ее со всех сторон. - Я думаю, ее можно поднять. Я держу – ты пролазишь, - махнул Джейсон. Они вдвоем напряглись и подняли тяжелую вековую дверь. Руки окаменели, Джейсон не мог себе позволить опустить ее и взять на свою душу еще одного невиновного человека. Хотя, с позиции его государства – это героизм. Но лейтенант так не считал, и вообще стоило бы пересмотреть свои морально-нравственные, патриотические и личные приоритеты. Но это потом, сейчас нужно увидеть солнце. Только бы увидеть солнце!.. Внутри перехватило дыхание, и дверь стала невыносимо тяжелой. - Сука! – руки соскользнули, оцарапавшись о камни, и дверь хлопнула, сомкнувшись, поднимая скоп пыли, громкое эхо. Джейсон повалился с ног. Он вообще чувствовал себя крайне плохо. Левый бок зудел и ныл, во рту раскинулась кислая пустыня, а избыток адреналина заставлял руки и ноги дрожать. Либо он справится с этим, либо он подохнет здесь, как сраная добыча. Через минуту он услышал глухой голос Салима, и поднялся на ноги. - Джейсон? Все в порядке? – в его спокойном голосе послышались заботливые мягкие нотки. – Я могу приподнять, но тебе нужно быстро пролезть. - Да… Я в порядке, меня не задело. - Я не про это. - А все остальное тебя не касается нахуй, - огрызнулся Джейсон. – На три, поднимай! Он быстро пролетел под тяжелой дверью, четко зная, насколько она тяжелая, и как херово ему будет, если Салим отпустит раньше времени. Он повалился на спину, выдыхая. Мужчина присел на корточки, и вдруг Джейсон ощутил легкое движение прохладной сухой руки по своему лицу. Мягкое, похожее на ветер движение, прошлось по гладкому лицу лейтенанта. Джейсон не сразу сообразил, что происходит. - Тебе нужно отдохнуть, у тебя жар, Джейсон, - американец вздрогнул, тяжело сглатывая. Салим смотрел на него по-отечески ласково, сострадательно. Через секунду он шлепнул Салима по руке, и сморщился, словно его забота вызывает в нем желание плеваться. Бравада, но иначе никак. Скривив большой рот, он сделал усилие, чтобы подняться, отталкивая мужчину. - На том свете отдохну. Идем! - Джейсон… - Идем я сказал, блядь. Хватит меня заебывать тем, чем ты меня заебываешь. Давай… Лучше расскажи, что ты думаешь об этих древних уебках. Салим шел следом, шаг в шаг, и сморщился, когда снова услышал мат из уст молодого лейтенанта. Такой молодой, звание выше, а рот как помойное ведро. Реакция на стресс? Между ними тянулись песчаные стены, выстроенные в коридоры и лабиринты, которые только глубже уводили несчастных заблудших в глубины, где дремлет что-то непомерно опасное и злое. Они шаг за шагом шли в эту смертельную глубину. Джейсон был очень напряжен, он чувствовал внутри тремор, переизбыток адреналина, и этот ебаный жар, который заметил иракец. Ему правда нужно немного воды, сон и желательно девка без предрассудков. Была бы рядом Кларисса, можно было бы договориться. Она вроде симпатизировала ему. - Это вампиры. Очень похоже по симптомам и их… пристрастиям в еде. - Почему ты так думаешь? – Салим смотрел как по шее, сразу за шиворот Джейсона течет пот, как татуированные руки сжимает спазмами излишне напряженных мышц, и он резко двигает корпусом. - Мой отец говорил, – они повернули еще в один зал. Круглый зал выглядел мрачно, в малых арках лежали кости и черепа, истлевшие, серые, полные жуков. В центре зиял широкий колодец, наверное, полный крови убитых и костей замученных. – Если что-то выглядит и пахнет как говно, можешь не проверять – это оно. С тишины долетел веселый смешок. Джейсон оценил шутку, как любитель сортирного юмора. Плечи морпеха слегка опустились, чувствуя, что Салим идет сзади. Лейтенант понимал нервное напряжение Джейсона, потому что когда он говорил, тот мог определить, как далеко Салим идет и идет ли вообще за ним. - Ну да, других-то вариантов все равно нет. Эй, что будешь делать, когда выберешься? - Очень оптимистично, - улыбнулся Салим такой простой вере в хорошее. Наверное, Джейсон обладает героическими замашками, и это очень мило, учитывая, как он старается ругаться. - Иначе не выживешь, - они обошли смердящий круглый колодец и остановились у дверей. – Я хочу прокатиться на русских горках. Никогда не катался. - Я приду к сыну. - У тебя есть сын? Семья? - А что ты так удивляешься, Джейсон? – мужчина даже повернулся к Салиму, опуская на долю секунды свое оружие. – У меня только сын, такой же упрямый засранец как ты, но… он отличный парень, который вот-вот уедет в Лондон. У тебя есть семья, Джейсон? - Да не-е… Сестра, но мы с ней не общаемся. Двери выглядели тяжелыми, такими, которые не открыть и впятером. Джейсон повесил на плечо приклад, повертел фонарик на кепке и ощупал руками каменные створки. - Почему же? Что разрушило ваши отношения? Джейсон поджал губы. Его смешной вздернутый нос сморщился на долю секунды в презрении, к себе или к другим – не понятно. - Если мы выживем, может быть, я и расскажу тебе. Но если кратко, то моя жизнь сейчас намного лучше, чем была до армии. Так-то, блять! Хватит болтать, надо открыть эту охеренно огромную дверь! Они навалились, покраснев от натуги. Дверь едва-едва сместилась вглубь. Салим рассматривал американца. Красивый парень, перемазанный пылью и грязью, несколько ссадин, здоровые зубы и малиновый рот… Иракец нахмурился, наблюдая, как парень приседает на коленях, липкий пот собрался у него над верхней губой, а искусанные яркие губы то и дело смачиваются языком. Переизбыток адреналина. Затяжной стресс. Ему бы к психотерапевту, вместо армии. - Джейсон… - Если еще хоть слово скажешь про мой внешний вид, я тебя нахуй скормлю крылатым ублюдкам! – мужчина вскинул на него горящий взгляд потемневших карих глаз, а нахмуренные брови говорили о том, что он и сам прекрасно знает о своем состоянии. Синдром жертвы, жажда наказания и желание продлить «заслуженные» страдания? - Я хотел спросить про рисунок на кепке, - иракец указал пальцем на лоб. - Это причина сражаться. За погибших, - напрягся американец, вытягиваясь в струнку и, словно бы сверху вниз заглядывая, прикрывая глаза. Ему не понравилась эта тема. - Причина, не хуже других, - примирительно заявил Салим, но Джейсон помрачнел еще больше. Его раздражение можно было ощутить и потрогать, резать его было пока опасно, могло рвануть не хуже взрывчатки. - Отличная причина, - Джейсон вперил в иракца очень тяжелый взгляд. - Я не настроен к вражде, я не хочу тебя обидеть или злить. - О-о, значит, ты новости не смотришь. А вообще, ты опять болтаешь. Предлагаю побыть в тишине, - и демонстративно навалился на дверь, со всей злобой и ненавистью впрягаясь. Салим покачал головой и присоединился к нему. Дверь едва-едва поддавалась. Их обоюдное пыхтение и натужное кряхтение разносилось в тишине зала и создавало эхо. Позади послышался стрекот, и Джейсон резко обернулся, начиная палить по вампиру с молниеносной скоростью. Пули освещали пространство подобно фейерверку, монстр завизжал, замахал руками и неразвитыми крыльями, отбиваясь от назойливых пуль, которые не приносили никаких повреждений, только раздражение и злость. Точно как вопросы Салима о самочувствии Джейсона. Зверь одним сильным движением бросился на солдат, попадая точно в двери и вышибая каменные створки. Салим и Джейсон разлетелись в стороны, потеряв оружие. Вопль Джейсона привлек тварь, и та накинулась на него, клацая длинными зубами у самого носа. Тот отбивался как мог, но внимание ползучего гада привлек Салим, швыряя в него камни. Животное разрывалось между двумя жертвами, мечась то к одному раздражителю, то к другому. Салим опрокинулся, вывернув ногу, и демон налетел, путаясь в собственных крыльях. Эта комната, в которую они ввалились, была меньше, поэтому большому вампиру было сложно развернуться и сориентироваться среди множества звуков и предметов. Джейсон не стал ждать, подпрыгнув на ноги и бросившись с ножом, вспарывая гладкую кожу зверя. Тот заверещал, заметался и придавил к колонне Джейсона, который старался разобраться в своих руках, чтобы ненароком не напороться на свой же нож. Когтистая лапа подхватила его за бронежилет и отшвырнула в сторону, налетая сверху. Салим, быстро сориентировавшись в темноте, нашел свою железяку, и со всего маху продырявил грудину вампира. Визг разодрал им уши, тварь неистово стала трепыхаться и стараться укусить Джейсона, тот пыхтел и стонал, моля свои руки не согнуться, иначе ему откусят лицо или продырявят шею. Верная смерть. Салим с упорством держал мертвой хваткой свой «меч» и вонзил его до упора, так, что ржавый, кровавый конец оцарапал левую щеку Джейсона. Тот весь вжался в пол, сморщившись и зажмурив глаза. Верхняя губа его поднялась, показывая ряд крепких зубов. Через мгновенье тяжесть пропала, а вместо нее пришло опять прохладное легкое чувство. Салим смотрел на него встревоженным взглядом мягких карих глаз. Джейсону было плохо. - Ты можешь встать? - Да, что за… тупые вопросы, - но он продолжил лежать. Салим осторожно сел рядом с ним и положил свою руку ему на лоб, а другую ниже кадыка, сразу у яремной ямки. Он чувствовал, как того трусит. Джейсон прикрыл глаза, невольно вздохнув, сердце билось очень мощно и слишком быстро. – Как у тебя могут быть такие холодные руки, здесь-то? - Вообще, тут достаточно прохладно. Мы сейчас где-то на 300 футов под землей. Это ты слишком горячий, - осторожно начал Салим, зная, что если его вынужденному напарнику сплохеет в самый нужный момент, им будет очень не просто спастись. Лучше этого избежать, или вовсе предотвратить. Есть способы… Салим покосился на улыбающегося одной стороной лейтенанта, отчего на его щеке образовалась ровная дуга. - Хах, рад, что ты оценил, - отшутился Джейсон, понимая, что с каждым разом встать становится сложнее. Прохлада рук иракца тяжелым грузом ложится на тело, делая его подъемным только огромной силой воли. Сейчас сил хватает только шутить тупорылые сальные шутки. Он хотел убрать руку мужчины, чтобы подняться, но только крепче стиснул прохладную мозолистую ладонь, немного крупнее, чем его собственная. Невольный осторожный взгляд выразительных светло-карих глаз на Салима. Без осуждения, с каким-то очень взрослым спокойным пониманием иракец выдерживает этот сложный взгляд, и принимает на себя эту ответственность. Он плавно смещает свою ладонь со лба на глаза Джейсона, накрывая эти черные выразительные глаза. И просто наклоняется, чувствуя как ноги американца подобрались, но рука на груди импульсивно сжалась. Салим просто остановился на секунду, чтобы дать понять, насколько он близко сейчас, и дать возможность передумать от… такого метода. Но Джейсон застыл как каменная фигура в том большом зале. Даже не дышал. Что ты там подумал про ответственность, Салим? Он осторожно прислонился прохладными губами к горячим губам молодого лейтенанта. Тот крупно вздрогнул и шумно выдохнул через свой вздернутый очаровательный нос. Салим только двинул тонкими губами, уже ощущая, как его плечо сжимает крепкая рука, не давая отстраниться. Через время он оторвался от губ, с невольным влажным звуком и мягко огладил своим грязным носом такой же грязный кончик носа Джейсона. Хотел было отстраниться совсем, но стальная хватка на плече не позволила этого. - Салим, - выдохнул он, все еще с ладонью на глазах. - Да, Джейсон? - У меня избыток адреналина, - заволновался он, признаваясь. – Ты в курсе, ни к чему хорошему это не приведет. - Я знаю. - Я могу рассчитывать на твою… поддержку? Салим давно уже солдат, и знает, что на войне бывает… всякое. Отсутствие женщин, избыток стресса, кругозор, сокращенный до животных инстинктов, острая потребность «надышаться» жизнью. Хорошо бы многое делалось осознанно и по согласию. Салим никогда ранее не подвергался подобному стрессу, который требовал особых мер, ввиду склада своего характера – мирного, сострадательного и ответственного. Он был отцом, в самом большом его понимании. За это его уважали. Учитывая даже то, что он смог расположить к себе вражеских американцев. Салим был понимающим и заботливым. Многие могли ему довериться, и мужчина старался это доверие оправдать, поступая по сердцу. Как поступить сейчас? - Я не могу быть в этом жестоким, Джейсон, - осторожно проговорил Осман, убирая руки и помогая лейтенанту сесть. Он наблюдал за Колчеком и углядел там желание боли, и скорее всего, тот просил его о грубом насилии над ним. Что-то вроде отрезвляющей пощечины при истерике. Джейсон оказался смущен и едва коротко глянул на целовавшего его секунду назад мужчину. Его собственное нервное напряжение вдруг перекинулось на них обоих, создавая возбужденное сексуальное напряжение между ними. - Я в этом не знаток, вообще-то. Но если мы не решим это сейчас, нам будет супер-хуево потом! – Джейсон вдруг принялся расстегивать свой бронежилет, но Осман его поспешно остановил, замахав руками. - Сдурел?! Найдем безопасное место. Там мы сможем и отдохнуть, и поесть, и побыть в безопасности! Колчек тупо уставился на Салима, щуря свои темные глаза, его ноздри раздулись, как у породистого жеребца, он смачно цокнул и поднялся, снова поднимая свое оружие. - У тебя есть вода? – проговорил Джейсон, сворачивая в правый коридор и двигаясь вдоль странных саркофагов. – Тут ебаная пустыня, и последней бутылке здесь минимум пятьдесят лет! Этот глоток может быть последним. Моя вода где-то потерялась, когда мы провалились под землю. Они подошли к решетке, которую завалили большие каменные балки. Джейсон ловко пролез между погнутых стальных прутьев. И они оказались внутри. Местами горели прожектора, отбрасывая желтый свет, родом из сороковых. Металлические столы и стулья, медицинские инструменты и несколько оборудованных комнат с койками и решетками. - Я думаю, это лазарет. - Вот и заебись, - Колчек снял через голову ремень карабина и резко развернулся к Салиму. Тому вдруг показалось, что в свете этих ламп молодой Джейсон стал выше и мощнее, чем в уже привычной обстановке мрачных коридоров. - Давай сначала осмотрим помещение и выпьем воды, у меня есть фляжка, - спокойно начал Салим, наводя суету. Ему не страшно, только странно. Джейсон ему симпатичен, и им еще неизвестно сколько предстоит тут проторчать. Необходимо быть осторожным. - Т-твою мать, Салим, - Джейсон в импульсивном порыве подлетел к Осману, на его лице отпечатался звериный оскал и отчаяние. Мелкие черные точки щетины ярко выделялись на бледно влажном лице. Он мужчина. Симпатичный молодой мужчина с избытком адреналина и нервным стрессом. – Если ты не трахнешь меня здесь, я тебя пристрелю. Салим поднял руки вверх, вдруг затолкав все шутки в глотку. Сейчас не время. Он посмотрел на нахмуренное лицо лейтенанта, на его глубокое дыхание, грязное лицо и отчаянные глаза. Страшно ему? Стыдно? Что он может еще сделать для разрядки? Орать, бегать, рыдать или бить стену? Вряд ли это потом можно взять под контроль и сделать безопасным. Секс. Безопасно, быстро, продуктивно и минимум ответственности. Решишься, лейтенант Осман? Сам же рот раскрыл на эту тему, теперь расхлебывай. - Ох, твоя рожа хочет мне сказать: «Успокойся», - скорчился Джейсон. – В пизду все, идем дальше… Только рот на эту тему откроешь, я клянусь… - … пристрелишь меня? Я понимаю, ты в любом случае меня убьешь, - в Салиме проснулся сарказм, хотя веселого было мало. Джейсон оскалился. – Пойдем, Джейсон. Он протянул ему ладонь, Джейсон скорчился, словно от кислой ягоды, и прошел мимо, к одной из палат, где была более-менее кровать, старый матрас набитый соломой, не сгнившей только потому, что воздух здесь сухой. На стул он скинул свой жилет и рядом приставил оружие, сел на кровать, наблюдая, как к нему шагают затянутые в берцы ноги и останавливаются ровно рядом. Сейчас уже не кажется, что у него вообще есть какой-то там стресс или адреналин. Зачем это вообще? Он посмотрел на Салима, тот вытянул из нагрудного кармана плоскую фляжку и протянул ее Джейсону, а тот жадно сделал пару глотков, ощущая как прохлада заполняет глотку и скрюченный огнем желудок. Не блевануть бы. Не успев закрутить крышку, его лицо попало в мозолистые руки. Салим осторожно смочил спиртом бинт, найденный в рюкзаке старшего лейтенанта, и взял лицо Джейсона пальцами. Джейсон замер, наблюдая внимательными глазами за лицом иракца. Прикосновение спирта к царапине вызвало колкую боль, отчего Джейсон прищурил глаз и поднял верхнюю губу, и лучики морщин собрались от самого уголка глаза, выдавая возраст лейтенанта. - Может попасть зараза, так что… - пояснил Салим. - Не дурак. Сколько тебе, Салим? - Сорок, а тебе, Джейсон? - Тридцать. И хватит уже болтать… - но Салим уже понял, по тому как взгляд Джейсона расфокусировался, стоило только поймать его. Он наклонился и поцеловал лейтенанта, сначала легко и осторожно. - Я не буду грубым, - предупредил Салим, вдруг ощущая как Джейсона заколбасило от предвкушения. Рот его стал мокрым от слюны. Понеслась. Джейсон помог стянуть Салиму форменную куртку, а следом и песочную футболку. Его лицо живо двигалось от смены эмоций от испуга до стыда, от грязного желания облизать живот от обнажившегося пупка до ложбинки меж сосков,до откровенного минета. Салим выглядел очень хорошо в свои сорок лет – загорелое подтянутое тело, гладкая толстая кожа, стареющая очень медленно. Джейсон захныкал и уткнулся влажным лбом в живот Салима, не позволяя продолжить поцелуи. Осман подхватил его поперек спины и перекинул немного дальше, укладывая на койку. Джейсон оказался легким, оно и не удивительно, ведь тот двигался очень тихо, легко и гибко, почти как кошка. Ловкий, быстрый, проворный и импульсивный. В постели он такой же? Салим накрыл его своим телом, инстинктивно толкнувшись между ног. Джейсон запрокинул голову и захлебнулся стоном, сжимая бедрами мужчину. В штанах было так больно, что хотелось прекратить это горячее мучение и отрубиться нахуй. Салим осторожно поддел синюю футболку, пропитанную потом и стянул с Джейсона. Сейчас этот запах возбуждал не хуже афродизиаков, поэтому Салим вдруг поддался неясному порыву и понюхал эту футболку, чувствуя как внутри в его кровь впрыскивается адреналин и моментально разносится кровью. Джейсон пах охуенно. - Какого хрена..? – Джейсон был без кепки и фонарика с рацией, так он выглядел совсем мальчишкой. Короткие волосы, ошалелый взгляд, красный большой рот, ровные крупные зубы, вздернутый нос с раздутыми ноздрями, карие глаза и широкие брови. И морщинки у глаз и очаровательные дуги на щеках, когда он ухмыляется, неся всякую чепуху. - Заткнись, - Салим припечатал его рот, неожиданно жарко целуя лейтенанта очень глубоко, вырывая жалкий скулеж из его глотки и дрожащие руки на своей шее. Одно движение бедер, и ноги в таких же берцах вдруг запрокидываются на талию, делая контакт более тяжелым. Салим уткнулся носом в изгиб шеи лейтенанта, тот вцепился в плечи и громко дышал с таким присвистом, что разрывало уши Османа. Он не смог сдержаться сейчас, продолжая ритмично толкаться в него через форменные брюки. Имитация секса без полноценного контакта. Джейсон под ним завозился, выгнулся, захныкал, кусая губы. Салим замедлился, осторожно целуя шею, чувствуя как каждый участок тела любовника дрожит от напряжения. - Салим… Пожалуйста! - Джейсон… Скажи, у тебя был?... - Не-а, но это херня. Я хочу, прямо сейчас! Салим, блять, - Джейсон гневно дернул пряжку ремня, вырывая пояс, и спуская штаны, чтобы коснуться иракца внизу. Их лица оказались напротив друг друга, когда он крепко схватил истекающий член другого мужчины. Впервые. Джейсона захлестнуло волной стеснения, в то время как Салим двинулся в его руке, закатывая глаза. – Жди, я развернусь на четвереньки. Заебусь снимать сапоги! - Не буду я тебя сзади! – Салим поймал Джейсона за ногу, фиксируя меж коленок и быстро расшнуровывая левую ногу. – Одной достаточно. Джейсон старался не смотреть, как из приспущенных штанов виднелся гладкий аккуратный член, а вверх шла подстриженная дорожка темных волос. Предстоящее заставляло свистеть в голове, а кровь даром из ушей и носа не лилась. Он не успел оглянуться, как левая нога выскочила из штанины и трусов. Длинный налитый член был раздут и наполнен кровью до предела, это уже вызывало боль, но разрядка никак не приходила, он не мог ни кончить, ни успокоиться. - Хватит меня разглядывать, давай уже закончим! Я… - Ты красивый мужчина, Джейсон, - Джейсон захлебнулся от того, как нежно ему улыбнулся Салим. Потом он погладил его по коленке, спустился по волосатой щиколотке и легко размял стопу и пальцы, вызывая приятную щекотку. Одним движением Салим подхватил ногу под коленку, улегся на Джейсона и плавно подтолкнул поясницу поближе. Джейсон запротестовал, обхватив плечи. - Там синяк, осторожнее! - Заканчивай контролировать, Колчек, - впервые фыркнул Салим. – Ты просил меня, я отвечаю тебе. Доверься мне, Джейсон! Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно в безмолвном поединке стараясь заглянуть за то, что было за дозволенным. Джейсон сдался. - Мне, - он так запнулся, словно на секунду у него пролилась переполненная чаша с эмоциями. Словно вот-вот разревется от всего происходящего. Салим в принципе и к этому исходу может быть готовым, чтобы прикрыть его своей форменной курткой и обнять, пока истерика не закончится. – Страшно. И просто… молчи. Джейсон уткнулся лбом в плечо, затихая в напряжении. - Я не желаю тебе зла, Джейсон, - повторил Салим и ласково поцеловал лейтенанта в висок. – Ты хочешь продолжить? - Да, черт возьми, да… Салим взял на себя вопрос со штанами, ловко расшнуровав второй сапог Джейсона, пока тот прикрывал руками лицо, дрожа всем напряженным телом. Салим увидел в неверном желтом свете ламп в большом зале лазарета, какие гематомы заполняют весь стан Джейсона. Его сильно приложило, но открытых ран и царапин не оказалось. Проворен, как черт! Свои берцы он не снимал, только спустил ниже колен штаны. Присел на пятки и оглядел молодого мужчину перед ним. Красивый. Стеснительный. Сексуальный. Он поцеловал ногу, согнутую в коленке, спустился ниже по бедру, прикусил выступающую тазовую косточку. Колчек не был худым мужчиной, но кожа его была мягкой, и отличалась от его толстой не такой эластичной кожи. Он поднялся повыше, залез в пупок языком. Слюны оказалось очень много, чертов адреналин. Звучный поцелуй в правый сосок, отчего Джейсон удивленно выдохнул, отказываясь смотреть на то, что делает Салим, но откровенно ерзая. Салим понимал его. Когда ты уже очень хочешь кончить, все тело твое горит невыносимым огнем, ты устал от напряжения и измотан незаканчивающимся ноющим удовольствием. Но что бы ты ни делал, это не заканчивается. Ты не можешь расслабиться, всего тебя держит напряжение, которое никак не может разорваться и прийти к кульминации. Такое бывает, от стресса. С женой они часто из-за этого ругались. Она не понимала, как это может быть ужасно. Поэтому, Салим был нежен и осторожен. Он добрался до кадыка и худой шеи, осторожно отнял руки Джейсона и поцеловал его большой говорливый рот. Глаза Джейсона закатились от мягкого тепла, которое сейчас его накрыло в один миг. Мир смазывался, а сознание все пыталось что-то мыслить, чем-то руководить и что-то контролировать. Этот панический страх не владеть ситуацией, вдруг словно оказался в звукоизоляционной камере. Джейсон чувствовал его в груди и ниже пупка, но не понимал, что нужно делать и как действовать. Но он отчетливо ощущал тонкие губы на губах, зубы, мягко кусающие верхнюю губу, влажный член меж своих бедер. Сухие прохладные руки, от колен, через бедра и бока, прямо к его мышцам на руках. Несколько завороженных поцелуев поверх татуировок, прослеживание узоров пальцами с нажимом, что вызвали стаю мурашек. Его тело впервые расслабляется и обмякает. Лень даже дышать, но он вдруг обнимает Салима, подталкивает его руками в спину, прослеживая мышцы и крепкую спину, глубокую ложбинку позвоночника, когда тот выгибается навстречу, опуская руку меж ягодиц. Джейсон вжимается своей щекой в щеку Салима, слишком громко согревая его грязное от пыли ухо, периодически заикаясь от смущения, и что-то бормоча на высоких тонах фальцета. Салим осторожно ощупывает его внутри, как хирург, реагируя на каждое изменение голоса или тела. Ладони Джейсона скользят по его мокрой от напряжения и возбуждения спине, а губы периодически присасываются к его плечу и шее. Сложно быть сосредоточенным. Когда можно? Два пальца есть. Этого достаточно? - Господи, Салим… - нежно, умоляюще, шепчет ему Джейсон, так по-мужски приятным тембром. Он измучен. Когда же это закончится? – Мне… хорошо… Мне так хорошо… Ах! Поведение Джейсона неожиданно поменялось, он начал импульсивно подаваться вперед, его руки пришли в движение, губы бесстыдно погрузили Салима в такой глубокий поцелуй, что он сам громко гортанно застонал, сжимая теперь свой член, чтобы не кончить. Наверное, это была простата. Пока Джейсон не успел остыть, Осман как можно шире развел ягодицы и протолкнулся внутрь. Его член был не таким большим, как у Джейсона, и явно не таким налитым, поэтому проникновение было не разрывающим. Джейсон вытянулся, чувствуя как его натянули. Уперся руками в плечи Салима, заломил брови и застыл с напряженной гримасой. - Тихо-тихо, - шептал Салим сцеловывая пот и катящиеся слезы. Слишком много эмоций. Ебаный адреналин. – Все хорошо, Джейсон. Салим ласково целовал щеку лейтенанта, редко переходя на челюсть и место за ухом. - Скажи еще, - слабо улыбнулся Колчек. - Все хорошо, Джейсон. - Еще… Салим склонился к самому уху, и с поцелуем выдохнул, тоже улыбаясь: - Все хорошо, милый Джейсон. Мужчина завозился, шумно сглотнул. Салим понял, что это оно. И начал двигаться. Попадало очень глубоко, член входил гладко, и каждое движение вызывало тихое хныканье, скулеж, бормотание. Но Салим тоже не железный, толчки его усилились, стали рваными, голос прорвался в коротких вскриках, созвучно шуму их тел. Джейсон запрокинул одну руку вверх, а другой уцепился за волосы на затылке у Салима. Они были длиннее, чем у Джейсона, поэтому легко легли в руку. Через мгновение Салим с жаром трахал лейтенанта Колчека, так, что тот широко открыв рот задыхался, метался и почти кричал. - Са… Я! - Не… волнуйся, - Салим ощутил его конвульсию. Улегся всем телом на него, глубокий поцелуй сопровождался мощными быстрыми толчками так глубоко, что Колчек сорвался на задушенный хрип, оцарапал ему спину, прокусил губу, а из зажмуренных глаз полились слезы. Салим не останавливался, замечая, что сперма запачкала даже подбородок. Так далеко. Салиму хватило силы воли кончить в руку, а не внутрь лейтенанта, хотя соблазн был очень велик. Колчек трясся и всхлипывал, после того как получил очень болезненную разрядку. Салиму стало жаль молодого лейтенанта. Откат очень неприятный после такого взрыва эмоций. Он взял свою форменную куртку и накрыл ею обнаженного и мокрого Джейсона. - Джейсон? Ты меня слышишь? – Салим мягко погладил его по щеке. Тот еле отреагировал. - Я… отъезжаю, - еле промямлил он, скосив глаза к носу. Салим мягко улыбнулся и поцеловал его в лоб, Джейсон потянулся, но быстро потерялся в ощущениях. Салим ловко справился со штанами и напялил футболку. Кожа остывала, и становилось очень зябко. Он привалил железную дверь стоящим столом и прикрыл свисающей тряпкой, а потом лег рядом с Джейсоном на кровать, со стороны стены, и накрыл всем собой, в объятиях. Колчек развернулся, уткнулся в его грудь и ровно задышал, в то время как Салим гладил его спину сквозь ткань своей куртки, периодически нежно трогая скулы легкими прикосновениями пальцев и рассматривая спящее безмятежное лицо. Шайтан разбери, но Колчек был невероятно привлекательным мужчиной. В этих молчаливых думах среди разрушенного шумерского храма он впервые почувствовал теплый смущенный отклик на то, что он мог бы и влюбиться в американского лейтенанта, импульсивного и решительного Джейсона Колчека… Который так мило занимается сексом. Стыдно ли ему за это? Наверное, нет. Джейсон повозился и, перекинув татуированную руку, притянул Салима ближе. Они проспали некоторое время. Салим тоже позволил себе вздремнуть, но воинская привычка не засыпать глубоко и надолго позволила ему быть начеку. Но все это время было удивительно тихо. То ли эта часть была недоступна для вампиров, то ли им просто везет. Под боком завозился Колчек. - Блять, так холодно, - возмутился он, потирая лицо. К сожалению, на подбородке застыли капли спермы, а в уголках глаз кристаллизовались слезы, принося дискомфорт. Салим не стал проявлять активность, разумно полагая, что излишнее внимание сейчас может быть оскорбительным для Джейсона. Сейчас его настроение должно стабилизироваться. Он выглядел сонным, помятым, слегка опухшим и медлительным. У него отпечаталась пуговица от куртки на лице. - Черт, надеюсь, я не храпел! – невзначай пожаловался Джейсон, садясь и оглядываясь. Рядом поднялся Салим, тоже принимая позу сидя. - Тебя действительно только это сейчас волнует? – искренне удивился Салим, заглядывая в непривычное лицо. Джейсон развернулся к нему, находясь сейчас слишком близко. - Я… не проснулся, наверное, - стушевался Колчек, не решаясь встать. Салим был уже одет и своя нагота бросалась в глаза. – Как долго мы… спали? - Чуть больше часа, наверное. Я старался считать, но тоже уснул. Джейсон почесал затылок, явно чувствуя себя неловко. - Я не уверен, но сказать спасибо пиздец как не уместно, - теперь Салим чувствовал, что прежний саркастичный засранец медленно входит в свое обычное состояние. – Мне… кхм! - Я слышал, - ответно ухмыльнулся Салим, следя за тем, как кончики аккуратных ушей загораются пламенем. Губы тут же вспомнили, как их целовать, и как за ними, и ниже… - Снова рассматриваешь меня, - уже без недовольной злобы заметил Джейсон, спуская ноги с соломенного матраса и разглядывая свои носки и сапоги. Живот стянуло высохшей спермой, и стереть ее было нечем, если только спиртом. - Ты очень привлекательный, Джейсон, - лейтенант Колчек вдруг посмотрел на него своими большими светло-карими глазами, застыв с носками в руках. Салим подошел и присел на корточки, заглядывая в светлое лицо лейтенанта. – Я вряд ли повторю с кем-то такую же ночь, и не знаю, выживем мы или нет, поэтому скажу тебе, что был рад с тобой постель делить. И, наверное, я мог бы позволить себе влюбиться в тебя, Джейсон. Мы выйдем отсюда и постараемся сначала выжить там, а дальше как дороги сойдутся! - Салим… - прошептал Джейсон. Салим ухмыльнулся по-доброму и позволил вольность. Легко коснулся щеки рукой, а на другой запечатлел ласковый словно прощальный поцелуй. Джейсон прикрыл глаза, в последний миг запоминая ощущение полной безопасности рядом с этим человеком и свободу от своей тяжкой ответственности. - Я жду тебя там, - и Салим тактично вышел, позволяя Джейсону одеться в одиночестве. Джейсон еще некоторое время сидел с закрытыми глазами, желая насладиться спокойным присутствием еще несколько секунд. Вне этой комнаты его ждет смерть, и так не хотелось туда выходить. Он посмотрел на свою синюю футболку, сложил форменную куртку, которой был укрыт и поднес к лицу, зарываясь в запах Салима, что весь сон приносил ему спокойствие и уверенность. Этот какой-то ебаный синдром в чрезвычайной ситуации. Он только забыл какой, когда человек, с которым ты оказываешься заперт, становится объектом любви или сильной привязанности.Три часа не могут стать поводом для настоящего. Он по-военному быстро оделся, чувствуя легкость и спокойную уверенность. Все-таки секс в таких случаях лучшее лекарство! Он подтянул штаны, обнаружив вырванный пояс Салима на полу, и скривил губы от досады за свою несдержанность. Но что поделать, у него тогда мозги плавились! Колчек резко поднялся с кровати, тут же схватившись за стену. Поясница кольнула болью, отдавая в самое чувствительное место. Ну-да, они все-таки тут не просто обнимались, нагрузка была хоть и приятная, но все же нагрузка. Джейсон выдохнул пару раз, и вышел в помещение, немного чопорной неровной походкой, упирая приклад в плечо. Салим едва бросил на него оценивающий взгляд. - Больно? - Херня, переживу, - Джейсон протянул ему свой пояс. – Я твой повредил, забери мой. Я надеюсь, что не потеряю свои штаны по пути! - Оставь. Мой пояс больше форменный, чем функциональный. Идем! Джейсон вдруг придержал его левой рукой, в каком-то отчаянном порыве, пока они не бросились навстречу смерти. Дернул на себя, остро целуя глубоко, многообещающе. Протискивая гладкий влажный язык и двигая мягкими губами. Его забавный вздернутый нос упирался в твердую щеку, а зубы стукались друг о друга в желании сделать контакт максимальным. И отстранился так же резко, как целовал, поднял свое оружие и двинулся в мрачные коридоры грациозной пумой. Салим улыбнулся и пошел за ним, шаг в шаг.