Жить двумя разными жизнями

Я проснулась около одиннадцати утра. Как ни странно, Намджуна дома не оказалось. Я ничуть не удивилась, но немного расстроилась. Зачем надо было отлавливать таким странным способом, если все равно не собираешься со мной беседовать. На кухне я начала варить себе кофе. Мне нравился аромат, который наполнял всю квартиру. Я запалила сигарету. В последнее время я курила больше, чем обычно. Наверное, это было связано с тем стрессом, что довелось испытать. Куря возле окна, я заметила, что подъехала черная машина, из которой и вышел парень. Он был со спортивной сумкой. Направился прямиком к подъезду. В этот момент я почувствовала запах жженого кофе. Черт, опять забыла про него! Сняв турку с плиты, я бросила ее в мойку, и в этот же момент зазвонил домофон. С сигаретой в зубах я побежала открывать. К слову, я была рада возвращению Намджуна, потому что у меня было к нему еще изрядное количество вопросов. - Ты вообще сигареты изо рта вынимаешь? - насмешливо спросил. - Или ты только спишь без них? Похоже, настроение у него было неплохое. - А вы, сударь, где были все это время? - Я ездил забирать вещи, которые оставил у друга. Он прошел в квартиру. - Уж не хотите ли вы сказать, что собираетесь остаться здесь? - насторожилась. - А где еще? - спросил он так, будто я интересуюсь очевидными вещами. - В отель мне точно в моем положении путь заказан. Домой - опасно. Ты же не выгонишь брата на улицу? - Я-то не выгоню - вздохнув, пробормотала я. - Главное - чтоб меня отсюда не выгнали. - О чем ты? - Он положил спортивную сумку на пол, разулся и прошел на кухню. - Ты тут жжешь что-то? - поморщившись, спросил он. - Конечно, жженый кофе - мое любимое блюдо. - Я указала на турку в раковине. - Быть может, завтрак приготовить? - пытаясь быть вежливым, спросил он. - Извольте. Все в холодильнике. - Я плюхнулась на стул и уставилась на него. - Кстати, давно хотела у вас спросить. - Я весь внимание. - Как вы нашли меня? - Это было не сложно - весело сказал, доставая из холодильника яйца, бекон и зелень. - Я, как только узнал, что мой отец женится, попросил собрать основную информацию на тебя и твою мать. Я догадывался, что эта квартира пустует, поэтому хотел затесаться сюда в качестве квартиранта. Естественно, вы бы об этом не узнали. Когда я взломал замок и попал сюда, то понял, что тут уже кто-то обитает. Догадывался, что это ты, поэтому стал ждать твоего возвращения на улице. Интересно, их с Юнги в том университете научили замки вскрывать? Откуда вообще у этих двоих такие способности к слесарному делу? - Я не знал, как ты отреагируешь на меня. Извини, если напугал. "Если"? Серьезно? Это слово точно было не к месту. Да куда мне пугаться, я ведь бесстрашная. - Вы позвонили брату? Он перестал взбалтывать яйца в миске и замолчал. Улыбка его погасла. Я не пожалела, что задала этот вопрос. - Я не думаю, что стоит это делать. - Почему? - нахмурилась. - Я не хочу напрягать его своими проблемами. Моя встреча с ним может угрожать ему опасностью. - А встреча со мной? Она для меня не опасна? - Опасна. - Он нарезал бекон мелкими кусочками. - Но его мы пока ото всего этого побережем. Что ж, видимо жизнь Тэхёна была ценнее моей. Быть может, мне стоило принять этот факт как должное. Приготовил омлет с беконом, который я съела с большим удовольствием. Да, голодный человек может съесть даже то, что терпеть не может. К слову, благодаря жизни в одиночестве, я похудела на несколько килограммов. Щеки и глаза немного впали, а запястья стали тоньше и костлявее. - Почему ты не живешь дома? Я не знала, что ему ответить, поэтому сказала так: - Психанула... Сбежала, ни о чем не думая, вот и все. - А родители тебя не ищут? - настороженно поинтересовался. - Дело в том, что я им не очень-то и нужна. У них Тэхён на первом месте. Он нахмурился. - Странно. - Он вздохнул. - Но я думаю, что тебе все же стоит вернуться домой. - Почему это? - Тебе нужно поддержать Тэхёна, пока меня нет рядом - сказал он, уставившись мне в глаза. - Ты же сама говорила, что он беспокоится обо мне. Но ты не должна говорить ему, что я в городе. - Что?! И почему я должна вас слушаться? - была крайне недовольна. - Потому что я твой старший брат. - Старший брат... Старший брат, который даже не приехал на свадьбу... Он обреченно и раздраженно вздохнул. - У меня был определенный договор. Я не мог. Прошу тебя, засунь в задницу свое упрямство, - настойчиво попросил он. Я даже не ожидала, что он станет со мной так разговаривать. - Слушайте - сухо обратилась я к нему. - Я вам не Розанна. Вы не можете мне указывать. - Я поднялась со стула и уже собиралась уйти. - Я не указываю тебе. Я прошу. - Он, казалось, правда хотел, чтобы я выслушала то, что он хочет сказать. - Ты должна поверить мне и сделать то, что я говорю. Хотя бы просто выслушай меня. - Хорошо. - мне пришлось сесть обратно. - Я думаю, ему очень тяжело. Он всегда очень переживал, когда терял связь со мной. Он очень ко мне привязан. - жестикулировал руками, объясняя мне это. - Я не указываю тебе. Я прошу тебя как брат. Вернись домой. Поддержи его хоть немного. Он в этом нуждается. Когда я смогу, я выйду с вами на связь и расскажу вам все. А до тех пор ни ты, ни он не должны появляться на пороге этой квартиры. - сказал это достаточно мягко, и потому убедительно. Отлично, днем ранее обосновавшись в квартире моей матери, он уже выгонял меня из нее. Я поражалась способности к убеждению этого человека. Мне действительно было жаль Тэхёна последнее время, хотя я и не знала, как он и что с ним. Подумывала над тем, чтобы написать ему, но возвращаться домой я не собиралась. Теперь меня убедили, что это стоило сделать. Учитывая все то, что мог скрывать Намджун, проживание с ним несло весомую опасность. Это была последняя ночь моего пребывания отдельно от семьи. Вечером я покидала свои вещи, которых было немного, в спортивную сумку. Мне было страшно возвращаться домой, поэтому я не спала практически всю ночь. Я не знала, как мать отреагирует на мое внезапное возвращение после двухнедельного отсутствия. Но я была уверена уже в том, что скандала мне не избежать. Проснувшись утром, я почистила зубы и оделась. Он уже по-хозяйски ходил по квартире в халате. - Страшно? - спросил очевидную для меня вещь. Обуваясь, я устремила на него взгляд. Мы стояли в прихожей, и он готов был уже выпроводить меня из квартиры. - А как вы думаете? - Не злись- мягко сказал, отхлебывая кофе из моей чашки. - Это все для вашего же блага. Ладно, давай. Удачи добраться. И вот, позади меня захлопнулась дверь. Дверь квартиры, в которой меня ни разу не унизили за последние две недели. *** Я стояла перед дверью и боялась позвонить в звонок. В подъезд я попала благодаря случайному прохожему, то есть без ключей. Но в квартиру попасть подобным образом я, к сожалению, не могла, поэтому остаться незамеченной мне бы вряд ли удалось. Я зажмурилась и все-таки нажала на звонок. Та минута, пока кто-то из членов моей семьи шел, чтобы открыть мне дверь, показалась мне вечностью. Я услышала скрежет в замке, и через секунду передо мной появилось лицо матери. Оно сделалось строгим и слегка насмешливым, отчего частично напоминало змеиное. - Ну заходи, дочурка моя неблагодарная - с нескрываемой злобой, по которой я поняла, что дома никого. Лучше бы я не делала тот шаг через порог квартиры. Надо было сорваться и бежать оттуда снова. Бежать со всех ног, чтобы никогда больше не видеть эту женщину. - И где ты шлялась все это время?! - захлопнув дверь за мной. Это был словно звук захлопнувшейся клетки. Я посмотрела на обувную полку. Ни кроссовок брата, ни ботинок его отца на ней не было. Зато я поставила туда свои. - Может, поговорим спокойно? - высказала я изначально утопическую идею. - Спокойно? - улыбнулась какой-то безумно-заботливой улыбкой и тут же схватила меня за волосы. - Ну что, доченька, пришло время отвечать за поступки? Впервые она вела себя подобным образом. Я начала сомневаться в ее адекватности. Она потянула меня к себе так, что у меня промелькнула мысль, что шевелюра на моей голове заметно поредеет за этот день. - Мразь неблагодарная! - толкнула меня так, что я упала, ударившись затылком о шкаф. В глазах слегка потемнело, но вскоре это прошло. - Вставай! Я немного отползла от нее, чтобы не получить какую-нибудь оплеуху. Моей целью была комната, в которой я могла закрыться. В нескольких метрах от нее мне удалось подняться на ноги, но я тут же почувствовала сильный толчок в спину, благодаря которому я снова упала, но на этот раз ударилась лбом о стену. И снова эта пронзающая боль... Но я не выразила ни единой эмоции. Я не пыталась толкнуть ее в ответ. Я даже старалась не злиться на нее, заполнив пустоту в себе смирением. Это очень полезное качество. Оно позволяет не выходить из себя, чтобы потом не жалеть об этом. - Мразь! - воскликнула она. - У всех нормальные дети! А у меня бестолочь! Воспитала на свою голову! Она давно не говорила мне такое. Я посмотрела на нее ошарашенными глазами, но ей было плевать. Я не собиралась подниматься или как-то прятать лицо. Гордость взыграла во мне, поэтому я хотела, чтобы она видела. Видела все, что делает со мной. Хотела, чтоб ей было стыдно. Она влепила мне пощечину, от чего щека начала дико гореть. К слову, каждое ее физическое воздействие имело немаленькую силу. Получилось так, что я забилась в угол между шкафом и стеной. Мать стояла преградой на пути к моей комнате, к моему спасению. - Что ты молчишь?! Где ты шлялась, отвечай! - она периодически срывалась на визг. Лицо ее покраснело. Она замахнулась и тыльной стороной ладони ударила меня по лицу. Я вскрикнула. Боль одновременно пронзила и скулу, и лоб, потому что я снова ударилась о стену. Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы стерпеть все это и не заплакать. Я не хотела показаться слабой перед ней. Это бы начало бесить ее еще сильнее, и тогда парой ссадин я бы не отделалась. Конечно, она не в первый раз била меня, но ранее это было только в глубоком детстве, когда мне было лет восемь. Когда ей не понравилось, что я не убрала квартиру. Она в тот день пришла с работы очень злая и долго кричала, прежде чем поднять на меня руку. Когда она смачно ударила меня по голове, вступилась бабушка, с которой мы тогда еще жили. Я помню те глаза, точнее то их выражение, когда она делала это в тот раз. Сейчас оно было абсолютно таким же. Я всегда боялась этого выражения глаз. Равнодушие. Полное и непоколебимое. Всю жизнь потом я старалась избегать людей с таким выражением, поэтому я и пыталась не смотреть ей в глаза. Это, наверное, самое страшное, что может быть в глазах человека по отношению к другому, более-менее близкому. - Остановись, прошу тебя - хриплым голосом пошептала. - Что?! Как ты смеешь меня просить об этом? Вспомни, сколько я для тебя сделала! - Она опустилась на колени и схватила меня одной рукой за подбородок. Мать ударила меня затылком о стену, но это отозвалось лишь глухой болью. - Остановись... Она стиснула зубы, что искривило ее лицо в жесточайшем выражении. Ее даже в сомнения не вогнали мои просьбы. Мать сорвалась. Сорвалась и начала лупить меня по лицу обеими руками. Ладонями, костяшками, ногтями - всем, чем только могла она наносила мне повреждения. На этот раз я попыталась закрыть лицо руками, но она блокировала мои старания. Я не знала, во что превращалось мое лицо в тот момент. Вдруг мне показалось, что дверь открылась. Но я подумала, что лишь показалось, потому что, если бы это действительно было так, мать перестала бы избивать меня. Я зажмурилась, чтобы хотя бы не видеть эти глаза. Мышцы лица были напряжены, что усиливало боль от уже полученных ударов. - Что вы творите?! - С этим голосом избиения прекратились. Я все же боялась открывать глаза. - Вы в своем уме?! - Это был голос брата. В тот момент я была рада к нему, как никогда. В тот момент я действительно была счастлива, что у меня есть брат. Я открыла глаза. Он держал мою мать за плечи, чтобы она не могла вернуться к оставленному занятию. Мать вырывалась со словами: - Что ты себе позволяешь, щенок?! Я никогда не видела ее такой. Я понять не могла причины ее поведения... POV Тэхён. Когда я вернулся из школы, я застал дома мачеху и сестру. Суён была в прямом смысле загнана в угол. Что творилось с ее матерью в последнее время, я понятия не имел, но вела она себя не очень адекватно. Я заметил, что это началось несколько дней назад. У них с отцом были какие-то проблемы с бизнесом из-за семейства У. Посодействовал ли им в этом Дохван, от которого она благополучно сбежала, или нет, я не знал. На этой почве мачеха была подвержена сильному стрессу. К слову, я слышал, что они с отцом могли потерять несколько миллионов из-за этих проблем. Она словно уходила в себя. Не вступала в диалог, будто не слышала, что с ней говорят. Срывалась на отца из-за любой мелочи... Но я никак не мог ожидать, что она изобьет собственную дочь. Она так отчаянно лупила ее по лицу, что у меня не оставалось сомнений, что парой царапин девчонка не отделается. Мне пришлось оттащить Хвасу, но сдерживать ее было довольно трудно. - Успокойтесь, мать вашу! - рявкнул я на мачеху. - Иначе я звоню отцу! И через несколько минут она все же перестала вырваться, царапать меня. - Какая же ты мразь! - сказала она в адрес дочери, которая все это время сидела в углу, прикрывая лицо. - Я жалею, что родила тебя... - бросила в конеце. Я отпустил ее, потому что больше она не проявляла агрессию. - Лучше бы я сделала аборт... Я видел глаза сестры в тот момент. Брови домиком и слегка опухшее лицо. Выглядела просто ужасно, но ее глаза... Наверное, это самые ужасные слова, которые может услышать ребенок от своей матери. Бросила последний презрительный взгляд на нее и ушла на кухню. Суён посмотрела на меня. К слову, на лбу у нее был кровоподтек от ссадины. Она закрыла лицо руками. Я не знал, плакала она или нет. Подойдя к сестре, присел на корточки, а она отворачивалась от меня. - Э-эй, сестренка - мягко пробормотал я, прикоснувшись к ее плечу. - Уходи - прохрипела она, и я увидел, что губы у нее тоже разбиты. - Уйди, прошу тебя, Тэ. Я не хочу, чтобы ты видел меня такой... Я понимал ее. И хотя я видел ее и в гораздо более непотребном виде, она никогда не была настолько беспомощной и слабой. Не собирался уходить, но она сама покинула меня. Поднявшись на ноги, покачиваясь, зашла в свою комнату и закрыла дверь на ключ. Я решил поговорить с ее матерью. Она сидела на кухне и пила чай, как ни в чем не бывало. Я сел напротив. - О-о, Тэхён, чаю хочешь? - уже спокойным голосом спросила она. - Нет, спасибо. Она напряглась в моем присутствии. - Не хотите объясниться? - Ах, ты об этом... Да, я. - Она вздохнула, многозначительно уставившись в окно. - Я хотела бы извиниться перед тобой... Ну, что стал свидетелем этой сцены. Охренеть! То есть перед ней извиняться она не считает нужным. - Вы серьезно? Вы извиняетесь передо мной за то, что избили свою дочь? Да что с вами не так?! - Я не знаю, что на меня нашло в тот момент, но мне было омерзительно находиться рядом с этой женщиной. Я поднялся со стула и направился в свою комнату. Она пошла за мной. - Тэхён, постой! - Я не хочу с вами разговаривать. - Подожди, прошу тебя! - Что? - Я остановился в прихожей. - Не говори, пожалуйста, отцу обо всем этом. - С чего бы это? Вы не хотите нести ответственность за свои поступки? - скрестил руки на груди. - Понимаешь, я была не в себе. - Она аккуратно схватила меня за плечо, что мне крайне не понравилось. - Мне нелегко последнее время. Ты должен меня понять. - Вы вышли за рамки - все так же сухо сказал я. - Я это понимаю, но и она тоже поступила не совсем правильно... Если бы она не сбежала, ничего бы этого не было. Логика этого человека вгоняла меня в тупик. - И вы пришли к выводу, что если бы вы ее не родили... - Я погорячилась - перебила она меня. - Тогда извиняйтесь перед ней, а не передо мной. Призадумалась, сжав губы. Ей, видимо, не очень нравилась моя позиция. - Я не буду перед ней извиняться. Она тоже должна платить за свои поступки. Платить. Почему-то сказала именно это слово. - Но не такой же ценой! - Я был, мягко говоря, в недоумении. - Тогда вы тоже заплатите - бросил я ей напоследок. - Если, конечно, не извинитесь перед ней. Я грубо выдернул свое плечо из ее ладони и направился в свою комнату. Честно говоря, меня дико раздражало ее поведение. Мне хотелось ударить ее, но женщин я не бил из принципа. Суён хоть и была стервой моментами, но она, определенно, пошла не в мать характером. Я не стал закрывать дверь, чтобы наблюдать за тем, что происходит, а заодно не пропустить появление дома отца. Через полтора часа женшина подошла к двери в комнату сестры, которая, естественно, была заперта. Постояв там немного, она оглянулась на меня. Я тем временем не сводил глаз с мачехи. - Доченька, открой дверь, пожалуйста - мягким голосом пролепетала, постучавшись. А в ответ тишина. Как я и думал. - Суён, ну я прошу тебя... - Она словно молила ее о пощаде. Нет, она молила меня через нее. Она знала, что очень сильно поссорится с мужем, если я расскажу ему об этом происшествии. И снова никто не ответил. Я уже начал сомневаться, что с сетрой там все в порядке. - До-очь, ну открой. Я не отойду от этой двери, пока ты не откроешь! - воскликнула, скорее игривым, чем серьезным тоном. Дверь слегка приоткрылась, и оттуда появилось опухшее лицо сестры. Она впустила мать в комнату с равнодушно-убитым видом. POV Суён. Не знаю, зачем я впустила мать, но ее стенания возле моей двери порядком надоели мне. - Что тебе нужно? - спокойно спросила. Она замялась, но все же прошла в комнату и села на мою кровать. Я не имела никакого желания находиться с ней рядом, поэтому плюхнулась на компьютерное кресло, за котором сидела и до этого, рассматривая нанесенный лицу ущерб. - Я хотела бы извиниться перед тобой - как всегда, избегая моего взгляда, сказала мать. - Но ты должна понимать, что и ты тоже виновата. Я молчала. Мне нечего было сказать. Я жалела, что вернулась домой. Нужно было остаться с Намджуном, можно было каждую ночь пропадать в клубе вместе с друзьями, можно было пожить у друзей какое-то время. Это уж точно было бы лучше возвращения домой. - Как ты могла так просто взять и сбежать из дома? Это безответственно! - Нет, она не кричала. Она говорила что-то еще про то, что я ужасная дочь, но я ее не слушала. Ее слова были для меня, словно белый шум. Ненужными и пустыми. Придя, чтобы извиниться, мать отчитала меня по полной и только после этого покинула комнату. Я осталась наедине с пустотой. Ибо в моей душе, кроме нее, ничего не оставалось. Я снова оказалась в темном царстве, проблеска в котором не было вовсе. Вечером вернулся отчим, к которому меня заставила выйти мать. Когда он увидел мое лицо, брови его взлетели вверх. К слову, по прошествии нескольких часов на моем лице появилось несколько синяков: под правым глазом, над левой бровью и скуле. Уголок губ распух и покрылся кровавой корочкой, как и ссадина на лбу. В общем, лицо выглядело достаточно уродливо, если не ущербно. - И как это называется? - строго поинтересовался отчим. Я не знала, что ответить, поэтому просто скрестила руки на груди и опустила голову. Брат вышел из комнаты, но остался неподалеку от своей двери. - Дорогой, я сама не знаю, как на это реагировать - влезла в диалог мать. - Она пришла в таком виде. У меня сердце в пятки упало, когда я увидела ее... Я подняла глаза на мать. Так и знала, что она солжет. Так и думала, что снова станет казаться милой и безгрешной. Я не сдала ее. Не знаю, почему. Наверное, стоило. - Кто избил тебя? - нахмурившись, с долей заботы спросил отчим. - Никто меня не бил. Он вздохнул, почесав бровь. - Суён. - Отчим аккуратно взял меня за плечи и посмотрел мне в глаза. - Тебе угрожали? Что с тобой еще делали? Нам нужно пойти в полицию! - Не нужно никуда идти. Со мной уже все в порядке - нервно ответила я. Он аккуратно взял меня за подбородок и осмотрел лицо. - Нам нужно будет снять побои. Тэхён решил вмешаться: - Пап, да брось, нужна она тебе? - Он подошел и, схватив меня за руку, добавил: - Она все равно ничего не скажет... Да и не так сильно ее побили. - Но... - Пап. - перебил отца. - Она вернулась, а это значит, что все в порядке. Синяки пройдут. С ней все будет хорошо - убеждал он отца. Я бросила еще один взгляд на отчима, который мысленно уже согласился с сыном. Все, что говорил он, для него и так уже было неоспоримо. Рука у Тэхёна была теплой, в отличие от моей. Я посмотрела на брата, который, закончив убеждать отца, потащил меня за собой. Он закрыл дверь за мной и посадил на свое компьютерное кресло. - И что это сейчас было? - поинтересовалась я абсолютно безразличным голосом. - Извини, конечно, но твоя мать - конченая мразь - сказал он, прикатив меня на кресле к постели и сев напротив меня. - Даже самые близкие порой предают - послышался мне собственный голос. Я усмехнулась и посмотрела в окно. К слову, на улице уже стемнело, что стало угнетать меня, потому что путь назад, в старую квартиру, с каждым часом становился для меня все более недосягаемым. За окном хлопьями валил снег. Зима. Опять эта зима забирала у меня все самое хорошее. Я никогда не была счастлива зимой. - Знаешь, Тэхён - мой голос звучал все так же равнодушно и монотонно. - Я ненавижу зиму. Зима - это конец всего. Она уничтожает. Она забирает все живое, умерщвляет его. Я так хочу, чтобы зима больше никогда не приходила. Нахмурился. Наверное, ему показалось, что я несу какой-то пьяный бред. - Ты права - сказал он со вздохом. - Зима все умерщвляет... Но ради чего? Подумай сама. - Он взял меня за подбородок и стал рассматривать лицо, как несколько минут назад делал его отец. - Чтобы все потом возродилось из пепла. Все пройдет, слышишь меня? - посмотрел мне в глаза. - Наступит весна, и все пройдет... POV Розанна. Я проснулась от жуткого холода в заброшенном здании, в котором недавно остановилась. Мне часто приходилось просыпаться от этого, потому что спала я в палатке, в старой больнице. Я давно покинула город, в котором познакомилась с ними. Мне было немного жаль уезжать оттуда, как и обычно бывает, когда покидаешь место, к которому привыкаешь. Я сделала все по инструкциям Намджуна, о местоположении которого до сих пор не знала. В ночь, когда мне предстояло уехать, я перекрасилась в тёмный, который мне не очень шел. Сняв все деньги с карточки и прихватив с собой спальник и палатку, я прыгнула в первый попавшийся поезд, который направлялся в южную сторону, где было гораздо теплее. Мне ничего не оставалось, как просто путешествовать по стране. Я объехала уже несколько городов. На деньги, которые мне выделил друг как раз на такой случай, я покупала билеты. В остальном же мне удавалось перебиваться подработками. Так как деньги для меня лишними не были, я не прочь была заработать и не совсем нравственными путями. Нет, я не спала с мужиками за деньги. В нескольких городах мне приходилось быть курьером. Я разносила закладки. Это было достаточно рискованно, потому что меня могли поймать в любой момент, но оно того стоило, потому что мне удалось заработать на этом немало денег. Уже месяц прошел с того момента, как я прыгнула в поезд. Подобный образ жизни мне очень нравился. Я жила свободно, делала, что хотела, останавливалась, где хотела, ела, что хотела, общалась с людьми, которые нравились, а не с которыми вынуждал он. Не сказать, что мне не нравились те люди, с которыми он вынудил меня общаться, но самой выбирать себе друзей и знакомых было куда приятнее. Хоть и климат в этой части страны был куда теплее, я все же умудрилась подхватить простуду. Нужно было где-то дождаться, пока она пройдет. Я знала про дом для всех,где можно было остановиться совершенно бесплатно. Недолго думая, я отправилась туда, ибо деньги мне стоило экономить, потому что раскладывать закладки снова не очень хотелось. *** - Здравствуйте, а можно у вас остановиться? - поинтересовалась я у мужчины, который сидел на крыльце небольшого домика и чинил что-то. Он поднял взгляд на меня. Это был человек лет сорока. Одет он был слегка небрежно, по-домашнему. На нем была полосатая тельняшка и поношенные спортивные штаны. - Конечно, у нас для всех открыто - мягко сказал он, положив рядом с собой неизвестную мне деталь и поднявшись на ноги с тряпкой в руках. - Как тебя зовут? Я впала в ступор. - Р-Рюджин - чуть было не назвала я свое настоящее имя. Все имена, какими я представлялась ранее успешно забывались мной очень быстро, поэтому я решила представиться таким, чтобы было хоть немного похоже на настоящее. - А я Сохван - с улыбкой произнес он, протягивая мне вытертую о тряпку руку, которую я с удовольствием пожала. Оказавшись в небольшом городке, я любила наблюдать за простыми людьми. Последние годы прожив в Америке и наконец вернувшись в Корею, я познавала корейськую самобытность с удивительным рвением. Мне было многое интересно в жизни простых людей из глубинок. - Проходи, я тебе все покажу здесь - вежливо сказал он. Я зашла в домик. Удивительно, но внутри было достаточно пространства. Перед моими глазами предстала общая комната(хотя, как он сказал, там все комнаты были общими), в которой посетители проводят досуг. Старый потрепанный диван, несколько кресел, ковер и телевизор не вызвали у меня никакого отвращения. Там даже торшер присутствовал. Как я поняла, это жилище не особо отличалось от моей съемной квартиры. В общей комнате было немало народу, и каждый занимался кто - чем. Кто-то читал книгу, кто-то рассматривал карту на стене, а кто-то просто лежал и смотрел телевизор. Все поздоровались с Сохваном и мной, приняли меня радушно. После мы пошли в одну из спален, в которой тоже было пару человек. К слову, места на всех не хватало, поэтому спальные мешки лежали просто на полу. В комнате было всего 6 кровати. Позже он отвел меня в комнату, где хранились вещи, показал санузел. Я расположилась на новом месте, бросив спальник на пол. Мне было всё равно, где спать, лишь бы было тепло. Мне довелось почувствовать легкий дискомфорт, как и всем людям, приезжающим на новое место. Обитатели дома пока косо посматривали на меня, но были дружелюбны, если я что-либо спрашивала. Один из них даже накормил меня своей едой, так как вся моя состояла из консервированной каши, которую я обычно разогревала на костре. Выйдя на улице вечером, я увидела, что один из парней жарит мясо на костре в окружении других. Они, похоже, весело проводили время. Причем, некоторые из них были местными жителями города, приехавшими туда на мотоциклах, которые стояли во дворе. На самом деле я вышла прогуляться по городу, осмотреть новое место, поэтому не стала обращать внимание на эту компанию. Кстати, когда я выходила за калитку, они посвистывали мне вслед, что рассмешило меня. Спустившись с холма, на котором находился дом, я шла по набережной вдоль моря. Чайки летали низко, а волны в легком шторме разбивались о скалы. Пляжа поблизости не было, разве что побережье из острых камней, по которым и ходить-то было опасно. Я сразу поняла, что как-нибудь прогуляюсь по ним. Город, до центра которого я добралась на маршрутке, оказался не таким большим, как я и предполагала. В такую погоду там делать было особо нечего, поэтому, озябнув к вечеру, я зашла в магазин и купила себе морепродукты, которые мне очень нравились. Вернулась часов в девять. К тому времени уже было достаточно темно, так как стояла зима. Люди, устроившие пикник во дворе дома, были уже пьяны, и мясо, которое они жарили, давно съедено. На кухне не было никого, потому что все уже поужинали. Я открыла себе морской коктейль, взяла вилку и принялась есть его. - О, привет! - послышался мужской голос. - Это ты тут новенькая? Я подняла глаза от мидии, которую собиралась выловить из масла. Предо мной предстал парень в косухе, которого я никогда раньше не видела. - Ну да. - Понятно - дружелюбно сказал он и достал себе с верхней полки кружку, чтобы налить воды. - А ты живешь здесь? - мягко спросила я. - Да. Уже полтора месяца - ответил он, сев напротив меня. - Вон знакомыми даже обзавелся. - Так это твои друзья во дворе мясо жарили? Он кивнул. - Здесь хорошо - бросил он, поймав мой взгляд. - Тебе понравится. Это был парень на вид лет двадцати, с темными волосами и приятной внешностью. Он носил темную одежду, как я поняла, всегда. В тот момент на нем была футболка с принтом "Hollywood undead", а именно, с белой птицей. - Ты откуда вообще? - поинтересовался он, но я не хотела отвечать на этот вопрос. - И как здесь оказалась? Немного подумав я бросила: - Я просто сбежала... ради путешествий. Он улыбнулся. Похоже, ему понравился мой ответ. - Я тоже люблю это дело. Это тяжело, но я без этого жить не могу. - И давно ты путешествуешь? - Уже год. Езжу из города в город на мотоцикле. Это удобно. К тому времени я уже доела свои морепродукты и, пожелав неизвестному спокойной ночи, пошла спать. В комнате было уже полно людей, около десяти человек. Кто-то уже спал, кто-то тихо беседовал, а кто-то читал книгу. Я пробралась к своему спальнику через ноги спящих людей и залезла в него. Уснула я поздно, потому что до меня доносились голоса разговаривающих людей, и мне приходилось невольно подслушивать их разговор, который не содержал ничего интересного. Я встала рано, чтобы позавтракать. На кухне не было никого, к счастью, поэтому вся посуда была еще чистой. Я сделала себе чаю и порезала бутербродов. Я никогда не ела на завтрак много. Пережевывая еду, я взяла чай и отправилась в общую комнату, чтобы наконец получше рассмотреть ее. Там была стена, на которой висели карты местности и разные стикеры. Была там и карта Корее и мира. Также среди всего этого я наткнулась на цитату Шекспира: "Мои мечты и чувства в сотый раз идут к тебе дорогой пилигримов." Да, похоже, в этом доме частенько останавливались люди, просто повернутые на путешествиях. Мне это очень нравилось... - Мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров, мимо шикарных кладбищ, мимо больших базаров, - послышался все тот же голос, что и вчера, на который я обернулась. Передо мной снова стоял тот парень, и я понятия не имела, откуда он взялся. - Мира и горя мимо, мимо Мекки и Рима, синим солнцем палимы, идут по земле пилигримы. Он подошел ко мне, оглядывая ту стену, на которой были карты. И только тогда я вспомнила, что цитата, которую я прочитала на стене, была эпиграфом к этому стихотворению. - Увечны они, горбаты... - продолжила я, а он подхватил: - Голодны, полуодеты, глаза их полны заката, сердца их полны рассвета. За ними поют пустыни, вспыхивают зарницы, звезды горят над ними, и хрипло кричат им птицы... - Что мир останется прежним - продолжила я снова, хотя очень плохо знала это стихотворение. - Да, останется прежним, ослепительно снежным, и сомнительно нежным... Он смотрел на меня сверху, стоя буквально в паре шагов. Он был выше на полголовы. - Мир останется лживым, -пробормотала я. - Мир останется вечным, может быть, постижимым... Следующую строку я помнила отчетливо. - Но все-таки бесконечным. - И, значит, не будет толка от веры в себя да в Бога. ...И, значит, остались только... - Иллюзия и дорога - добавила я. Он улыбнулся. - Любишь Бродского? - спросил он. - Не очень. Просто моя подруга его очень любила. Суён действительно очень нравился этот поэт. У нее всегда на кровати лежал томик его стихов, которые я читала от делать нечего, когда ждала, пока она решит уравнения, которые я ей давала. - А почему ты говоришь про нее в прошедшем времени? - поинтересовался он. - С ней что-то произошло? Ее не стало? - мягко спросил он. Я усмехнулась, хлебнув из чашки горячего чая. - Нет. Это скорее со мной что-то произошло. Это меня не стало. - И мои губы вытянулись в виноватой улыбке.