Драконья песня

— На то воля Тисрока, да живет он вечно, — произносит няня, расчесывая черные кудри воспитанницы. Момо кривится, но молчит — нянюшка не виновата ни в чем, злость на ней срывать — плохо. Но злость все равно внутри кипит, огненным клубком нарастает: ее хотят выдать замуж, и юная тархиня знала, что однажды этот день наступит, но не думала, что прозвучавший факт настолько выведет ее из себя. Если бы жених был молод и красив — Момо смогла бы смириться, если бы он был к тому же неглуп и разделял ее увлечения и мнения, она и вовсе была бы счастлива, а может, даже смогла бы полюбить его, но тархан, назначенный ей в мужья — старик, он толстый, неповоротливый, закосневший в вере в Таш и полностью не тот человек, с которым Момо смогла бы провести в одной комнате дольше двух часов, не то что всю жизнь. Тисрок — не живет вечно. Это присказка, повторяемая постоянно, когда речь заходит о правителе Тархистана. Тисрок за столетия существования их страны был не один, он смертен. Но они всегда упрямо твердят пожелания вечной жизни — которой нет и не будет. Момо неудобно в свадебных нарядах, она и обычные платья терпеть не могла, сковывают движения, гораздо лучше — охотничий костюм. Нетипичная тархиня; ее подруги обожали наряжаться, обожали украшения, свадьба со стариком высокого статуса — им счастьем бы показалась да везением. Жить в роскоши, получать все, что попросишь. Момо — не такая. Ей не роскошь нужна. Удрать отсюда, убежать, исчезнуть — только как? У нее есть лошадь, она может ускакать в Орландию или Нарнию, но ведь ее будут искать. И что тогда? Ищет ответ в книжках, всегда искала ответы в книжках. Цепляется взгляд тархини за строки в старинной книге, сказка — не сказка, не понять. Решает проверить, выхода нет все равно иного. Шагает на площадь, где свадьба пышная готовится, набирает воздуха — поет. На незнакомом языке поет. Не песня то, заклинание, молитва, призыв. И застилает площадь черная крылатая тень. Дракон услышал зов, дракон явился, чтобы принцессу свою забрать. Все прочь бегут, а Момо взбирается на спину драконью — прощай, Ташбаан. Не быть ей женой и не быть ей более тархиней. Она свободна.