«Сладость или жизнь!»

Этот день запомнился почтенному Лань Цижэню как один из самых шумных. А шум, как всем известно, в Облачных Глубинах строжайше запрещён. Что не мешало этому бесстыдному Вэй Усяню носиться по всему Гусу так, будто ночь его совершенно не потрепала, и дёргать юных учеников своими выходками. Которые даже не были против, что раздражало Лань Цижэня всё больше и больше. Неподалёку послышался очередной вскрик, а за ним — радостный хохот. Тут уж никто бы не выдержал. Что за наглость, в конце концов! Цижень глубоко вздохнул и грозно направился к выходу. —Сладость или жизнь!!! — не пойми откуда выскочивший, заорал Вэй Усянь с разукрашенным лицом и какой-то страшной маской на шее. Стоящие за ним юноши в белых одеждах хотели было рассмеяться, но, во все глаза уставившись на старшего адепта, лишь шокировано пораскрывали рты и замерли на месте. Подумать только, учитель Вэй настолько бесстрашен, что посмел напугать самого педантичного и строгого человека всего Ордена! —О… — виновник постоянного цижэневского недосыпа с ужасом осознал, на чей покой покусился, — Ой… Цижэнь медленно схватился за сердце, едва сдерживаясь, чтобы не разразиться потоком бурной брани и не нарушить ещё одно правило своего благовоспитанного клана. —Ванцзи! — процедил он, прикрыв глаза. В нём ещё тлела надежда, что племянник излечит его от страданий. —Дядя, — тут же откликнулся тот. Как и ожидалось, он в любом случае был рядом с этим шумным недоразумением. Однако стоило Лань Цижэню кинуть взгляд на своего драгоценного ученика, как его чуть не хватил удар. Величественный Ханьгуан-цзюнь с головы до пят был обклеен ритуальными деньгами и талисманами, прямо как какая-нибудь праздничная ёлка — зачем, никто не ведал. Очевидно, тут постарался Вэй Ин, пользующийся тем, что Лань Чжань ему никогда не откажет. И вот такой вот обряженный нефрит клана Лань пугал окружающих намного, намного больше, чем его возлюбленный. Похолодевший учитель, тряся своей козлиной бородкой, гневно проговорил: —И ты туда же… Беспредел! Полнейший беспредел! Вон отсюда! Шустрые юноши уже давно разбежались кто куда, сверкая белыми подолами. А вот Вэй Усянь, несмотря на Ванцзи, предостерегающе дёргающего его рукав, выметаться не спешил. —Ну что вы так злитесь! Вот, хотите конфету? Держите, мне не жалко! — где он откопал сладости в Облачных Глубинах, тоже никому не было ведомо. —Вон!!! — завопил Лань Цижэнь. —Всё-всё, уходим! А конфетку вы скушайте, хорошо? — выкрикивал Вэй Ин, уже будучи заботливо закинутым на плечо Лань Чжаня.

***

—Лань-гэгэ, ты меня испугался? —Нет. Честно говоря, Лань Ванцзи больше испугался, когда зашёл в цзинши в семь утра и не обнаружил Вэй Ина сладостно валяющимся в их постели. Кто ж знал, что ему приспичит устроить в Гусу праздник и пойти пугать малышню! —Что, совсем? Ни капельки? —Как я могу тебя бояться? — укоризненным тоном ответил Ванцзи. Вэй Ин расхохотался и похлопал по его широкой спине — Лань Чжань все ещё нёс его на плече. —Лань-гэгэ, отпусти-ка меня. Что ж ты не даёшь мне видеть твоё прекрасное лицо? Мужчина остановился и послушно опустил свою ношу на ноги. —А дядя Цижэнь сильно разозлился на меня, да? —спросил Вэй Усянь, даже не делая вид, что его это задевает. В окрестностях Облачных Глубин уже начинало холодать, и он поднёс ладони ко рту, пытаясь согреть их дыханием. —Мгм…— да чего уж там, Лань Цижэнь, казалось, приходил в ярость только из-за одного существования Вэй Усяня. Ванцзи перехватил руки Вэй Ина и, поглаживая подмёрзшие пальцы, принялся их согревать. —Куда пойдём, Лань-гэгэ? — тот наклонил голову и приблизился к лицу спутника, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. —Куда пожелаешь, — откликнулся он, окидывая нежным взглядом улыбающегося Вэй Усяня. —Тогда, — начал думать он, — Пошли на фестиваль. Как раз скоро будет смеркаться. Так весело будет! Я выпрошу так много конфет, вот увидишь! И народу перепугаю кучу, ха-ха! Я мастер своего дела всё-таки. Или можем купить Улыбку Императора и выпить в уединённом местечке. А можем и то, и другое! —Да, точно, и то, и другое! — решил Вэй Ин, касаясь кончика носа Лань Чжаня своим. —Мгм. — тот поднёс его уже согревшиеся пальцы к своим губам и оставил на них лёгкий поцелуй. —Лань-гэгэ! — игриво воскликнул Вэй Усянь. Щёки его тут же порозовели. Так они и шли мимо уже осыпавшихся деревьев, невольно нарушая идеальную тишину готовящейся к первым заморозкам природы. В городе, как и ожидалось, стоял весёлый шум и оживлённый гомон. Повсюду сновала ребятня в разукрашенных масках и с мешочками для сладостей, слышалась музыка, светили разноцветные фонарики и огоньки, горластые зазывалы приглашали опробовать их развлечения или что-то купить. У Вэй Усяня тут же загорелись глаза. Лань Чжаню только оставалось поспевать за ним — он ловко пробирался сквозь толпу то к одному прилавку, то к другому, попутно успевая надевать свою маску и с рыком выкрикивать прохожим: «Сладость или жизнь!», получая в ответ смех, похлопывание по плечу, покачивание головой и щедрые угощения. Сам Ванцзи на таких праздниках никогда не был, так что был немного озадачен— несмотря на то, что он ничего не делал, кто-то все равно да совал ему в руки какие-то конфеты и ароматные печенья. —Ванцзи-сюн! Сладость или жизнь! — Вэй Ин прибежал обратно, весь обвешанный невесть откуда взявшимися украшениями и едой, — Ого! А ты тоже немало насобирал, а? Ну-ка делись! —Сколько хочешь, — Лань Чжань взял первую попавшуюся сладость и засунул тому в рот. —Пха-ха, Лань-гэгэ, а знаешь, ты такой смешной в этих бумажках! Пробегающие мимо девушки подкинули Ханьгуан-цзюню коробочку с выточенным на ней узором из лотосов. Он вопросительно-жалобным взглядом уставился на своего веселящегося муженька, вызывая у того новый приступ смеха. —Да чего ты! Лань Чжань, видишь — ты так красив, что тебе просто так дарят вкусности, разве не замечательно? О, какая коробочка! Да это ведь печенье девушек из Юньмэна! Ванцзи подал ему одно. —Ммм! — завопил Вэй Ин, — Как вкусно! А жаль, что Цзян Чена здесь нет. Ему бы понравилось! —И без него хорошо, —недовольно проворчал Лань Чжань, — Что нужно сделать? —Ась? —Я про печенье. Я его приготовлю. Расскажи, как. —О-о, Лань-гэгэ, какой же ты замечательный! —Вэй Ин повис на нём, поедая очередную порцию конфет. —Сладость или гадость…— над самым его ухом вдруг раздался хрипящий голос. Впрочем, весьма знакомый. —Мертвец тебя за ногу! — заорал Вэй Ин. Лань Чжань тут же схватил его за талию и прижал к себе — да покрепче. Однако позади них стоял никто иной, как Вэнь Нин в своём знаменитом наряде Призрачного Генерала. —Господин Вэй, господин Лань! — обрадованно воскликнул он, — И вы тоже тут! —А ты-то как сюда забрёл? — Вэй Усянь был так доволен этой встречей, что Ванцзи захотел обхватить его ещё крепче. —Я… Я, кажется, немного заблудился и… Потерял из виду ребят. —Сычжуй и Цзинъи с вами? — спросил Ванцзи, немного нахмурившись: время было уже позднее, сбежавшим на фестиваль юношам наверняка предстоит несладкий выговор от разъярённого Цижэня. —Воу, тогда передавай им привет! И Цзинь Лину– он ведь тоже с ними увязался, верно? —Именно так, господин Вэй. Если позволите, я пошёл искать! Они должны быть вон у той лавки… —Вэнь Нин, хорошенько пригляди за ними, авось ещё выпьют там чего-нибудь крепкого! —вдогонку крикнул ему Вэй Усянь, смотря, как тот машет рукой и скрывается в толпе. —Как здорово, что они веселятся, — улыбаясь своим мыслям, сказал он, — Как думаешь, Лань-гэгэ? —Мгм, — добродушно откликнулся Лань Чжань, беря больше половины ноши Вэй Ина на себя, — Это хорошо. Они уже обошли стороной самую шумную часть города и, зайдя по пути прикупить несколько сосудов с вином, на которые Лань Ванцзи, как обычно, не скупился, поднялись на второй этаж отдалённой, почти безлюдной лавки и присели там. Хозяйка, обрадованная внезапной прибылью, предложила им закусок и поспешила оставить их одних- не мешать благородным господам пить на балконе, наблюдая за торжествами. На боковые балки были повязаны мягко светящие красные фонарики с спокойно висящими лентами- ночь выдалась безветренная. —Как славно, Лань Чжань! — воскликнул Вэй Усянь и полной грудью вдохнул свежего прохладного воздуха, — Знаешь… Никогда бы не подумал, что снова испытаю нечто подобное. Тот расставил чашки и, посмотрев на Вэй Усяня, тепло улыбнулся. В одной этой улыбке было столько любви и искренней радости, столько чувств — и всё для него, для Вэй Ина. У него было так невыразимо хорошо на сердце. Не только сейчас — всегда, когда он был рядом с Лань Чжанем. —Выпьешь со мной? —Конечно. На чистом чернеющем небе еле заметно перемигивались редкие звёзды, а вдали виднелись мягкие отсветы праздничных фонариков.