Обернись и помоги

Тони прижал к груди горячую чашку и вдохнул запах кофе, сосновой хвои и свежего осеннего воздуха. С каждым утром ночная мука проходила всё быстрее и быстрее. Ха. А Роуди был прав. Это помогало. Немного. Стоило подняться солнцу, как лес взорвался птичьим гамом. Тони перекинул ноги через подлокотник садового кресла и смежил веки. Год всё равно тянулся слишком долго, но впереди не маячили никакие стремительно надвигающиеся дедлайны, и «Старк Индастриз» прекрасно функционировала и без него — а даже если и нет, он никак не мог об этом узнать. Тони думал об этом, и его накрывало глубинным, ощутимым облегчением — словно тёплым одеялом окутывало. Когда солнце окончательно встало и птичья перекличка немного затихла, Тони натянул трекинговые ботинки и выдвинулся в лес. Проникая сквозь игольчатые ветки, лучи пятнами ложились на землю. Пружинящая под ногами тропинка привычно вела Тони кругом просторных владений. Он быстро вышел на огромную травянистую поляну, и жаркое солнце отогнало веявший в спину холод. Когда Тони добрался до края поляны, у него уже весь загривок вспотел, так что в лесную тень он вернулся с удовольствием. За исключением самых простых повседневных дел, больше здесь заниматься было особо нечем: не мог же он день-деньской проводить в местной непритязательной мастерской. — Всё одно и то же, — пробормотал он. Его уже не на шутку это утомило. Из-за деревьев раздался болезненный стонущий крик, и Тони отскочил в сторону, выставив перед собой руку, — словно готовясь выстрелить из репульсора, которого у него с собой не было. — Я пошутил! Пошутил! Можно мне обратно мою скуку, пожалуйста? Сердце громко колотилось в груди. Тони подождал, но крик не повторился. Он сделал шаг к тропе, намереваясь продолжить прогулку, и тут услышал тихий хрип. Проигнорировать его не получилось. — Пожалуйста, пусть это будут эротические игрища двух безобидных лесных зверюшек, — прошипел он. — Ну пожалуйста. Свернув с тропы, Тони направился в ту сторону, откуда исходил шум. Под ногами зашуршал толстый слой хвои. Далеко идти не пришлось: вскоре он увидел груду мокрой шерсти у корней дерева. Он убавил шаг — мало ли какая тварь могла затаиться в глухом лесу, — но груда шерсти не шевелилась. Даже не дышала. Тони обошёл дерево и зажал ладонью рот. Боже… это был волк. Насколько он знал, в этом районе волки, вообще-то, не водились. А ещё они обычно перемещались стаями… Тони наклонился, чутко прислушиваясь к происходящему вокруг. Волк точно был мёртв: открытые остекленевшие глаза не моргали, язык вывалился из пасти. То, что Тони принял за влагу, оказалось кровью — потемневшие и слипшиеся волоски торчали иголками. — Бедняга, — протянул он. Не удержавшись, он провёл рукой по чистой шерсти на боку. Красота какая. И тут волк дёрнулся. Тони заорал и отскочил назад, но волк, казалось, не заметил его. С болезненным клекочущим хрипом он втянул в грудь воздух, затем, тихо проскулив, выдохнул и снова замер. — Чёрт. — Тони прикусил костяшку пальца, нервно оглядев безразличный ко всему лес. Волк остался совсем один, он был ранен и, скорее всего, вообще умирал — нельзя же его вот так оставить? — Чёрт. Я не знаю, что делать. Этого не пишут в руководстве для бойскаутов. — Тони взлохматил волосы. — То есть, может, и пишут, но я-то никогда бойскаутом не был. Я просто без понятия. — Выпрямившись, он посмотрел на печально обмякшего волка. — Чёрт. Мне ведь не надо тебя трогать, так? Пусть природа возьмёт своё… — Он сделал шаг назад, но тут волк снова заскулил, сорвавшись на скорбный хрип. — Ну нет, чёрт побери, даже я не настолько бессердечный. — Тони безрадостно усмехнулся. — Давай договоримся. Мне нужно что-то, чтобы тебя перенести. Если не хочешь, чтобы я тащил тебя в лесную хижину и оказывал совершенно непрофессиональную паллиативную помощь, то лучше сдохни, пока я буду бегать туда-сюда. Волк не удостоил его ответом. Домчавшись до тропы, Тони отметил поворот стрелкой из шишек, чтобы суметь найти волка, даже если тот замолчит. В доме он на скорую руку прикрепил несколько репульсоров к тележке для дров, включил их и рванул с ней обратно. На поляне солнце жарко пригрело затылок. Волка удалось найти быстро: он всё так же медленно и мучительно дышал, делая пугающе длинные паузы между вдохами. Тони подвёл импровизированные носилки поближе и опустил их насколько смог низко. — Так, только не кусай меня, ладно? Я уже слишком стар для «Сумерек», — фыркнул Тони, а волк дёрнул лапой. Он был огромным, в несколько раз больше самой крупной из виденных Тони в городе собак, и весил, должно быть, за двести фунтов. Его пришлось передвигать постепенно, и он непрерывно плакал, дыша с нервным присвистом. Тони то толкал, то тянул, извиняясь за каждое прикосновение. Наконец ему удалось взгромоздить волка на носилки и запустить репульсоры. По дороге тот затих, и Тони стал прикидывать, где будет копать могилу. Зверь был прекрасен. На солнце его шерсть начала отливать тёмно-коричневым и серым, а под челюстью — ослепительно-белым. Какая жалость, если он умрёт... но бога ради, кто вообще сумел завалить волка? Да ещё такого огромного? Тони освободил на крыльце хорошо освещённое местечко, выбрав так, чтобы солнце не ушло с него до полудня, и разложил на нём стопку полотенец. Потом перетащил стонущего волка с носилок на полотенца, сумев попутно перевернуть его на другой бок, и наконец увидел его рану. В него стреляли. И не пулями. Глубоко в плече торчал внушительный толстый дротик, и шерсть вокруг него спеклась от крови. — Так, я не слишком опытен в оказании первой помощи, но однажды я присутствовал на уроке у нас в офисе, так что приложу все усилия. — Тони вытащил на свет божий богатую аптечку, припасённую на чёрный день. Ещё дома был спутниковый телефон, но без доступа в интернет, а вызывать вертолёт ради умирающего волка показалось неразумным — хотя искушение такое у Тони возникло. К счастью, в аптечку положили ещё и инструкции. Несмотря на то, что никаких особых указаний по волкам, раненым дротиками, там не было, Тони кое-как представил себе план лечения. Он капнул тёплой водой на сухой нос. Волк открыл пасть и вывалил язык, и тогда Тони плеснул воду туда. Волк начал с большим трудом лакать, и Тони сумел влить в него почти целую чашку. Затем он осмотрел волка, чтобы удостовериться, что больше никаких ран нет. Он нашёл несколько порезов и царапин, но ничего, что угрожало бы жизни, — насколько он смог понять. Также он обнаружил, что волк был самцом. — Где же твоя стая? — пробормотал Тони себе под нос. Больше откладывать было некуда: требовалось избавиться от дротика. Тони обернул его полотенцем, нажал и потянул на себя. Дротик застрял, пришлось потянуть сильнее и немного повернуть. Остриё поползло наружу, разрывая мышцы и кожу, и волк с криком забился под рукой Тони. — Тише, тише! Призыв не подействовал: волк стал перебирать лапами в воздухе, — и тогда Тони сделал последний рывок. Волк содрогнулся и весь подобрался, тяжело дыша. — Прости… Тони отсел подальше, испугавшись, что сейчас на него нападут, хотя больше всего ему хотелось хоть как-то утешить ничего не понимающее животное. Несколько напряжённых секунд было непонятно, попытается волк встать или нет, но в конце концов тот рухнул обратно на полотенца, горестно заскулив — совсем как домашний пёс. Тони погладил его разок, порадовался, что тот никак не отреагировал, и раздвинул шерсть около раны. У дротика был отвратительный кручёный наконечник; отверстие получилось небольшое, однако из него снова потекла кровь, и Тони ещё долго — до боли в руках — давил полотенцами, чтобы её остановить. Он не настолько освоился и избавился от страха, чтобы зашить рану; ему оставалось только щедро залить её антибактериальным и анестетическим спреями и скрестить пальцы. Волк успокоился почти мгновенно, его дыхание замедлилось, веки опустились. Тони подложил под спину валявшуюся на крыльце подушку, чтобы удобнее было наблюдать за спящим волком. — И откуда ты взялся на мою голову? — пробормотал он. Весь день Тони присматривал за своим пациентом: сидел рядом с книгой в руках и, стоило тому открыть глаза, предлагал воду. Он был готов, что волк вот-вот испустит дух, однако серые бока размеренно поднимались и опускались, и от воды тот ни разу не отказался. Тони не осмелился оставить его одного на ночь, поэтому притащил на крыльцо диванные подушки и разложил немного поодаль от него. Чтобы не замёрзнуть, Тони натянул на себя все одеяла, какие были в доме, и, засыпая, всё смотрел, как медленно и безмятежно волк дышит. Спал Тони беспокойно — вскакивал чуть ли не каждый час. Один раз, с трудом вырвавшись из ледяной хватки кошмара, он заметил внимательный взгляд волка. У того были светлые понятливые глаза — и они казались гораздо разумнее, чем прежде. — Дружище, извини, это просто кошмар. Волк глядел не отрываясь. — Хм… ты ведь выкарабкаешься, правда? Давай так, если доживёшь до утра, я дам тебе имя. А потом тебе придётся жить дальше — ну, сам понимаешь. Если я тебя назову, а ты после этого вдруг умрёшь, то ты разобьёшь мне сердце. — Волк недовольно вздохнул, и Тони фыркнул. — Вот и договорились. Спокойной ночи. За следующие несколько часов Тони урвал, может, ещё с часок сна. Когда он сел и потянулся, его снова встретил взгляд волка. Птиц они слушали уже вместе. — Значит, ты решил задержаться на этом свете. — Тони убрал полотенца и осмотрел рану. Она уже выглядела гораздо лучше. — Ого. Молодчина. Уф… то есть теперь тебе нужно имя. Шарик? Бобик? Барбос? — Волк чихнул. — Это значит нет? А как насчёт… — Тони оглянулся. — Рекс? Нет? Балто? — Немедленного отрицания не последовало, и Тони кивнул. — Балто. Если хочешь, можем позже посмотреть про твоего тёзку. Ну, если я настолько сойду с ума, что заведу в дом дикое животное. Хотя чем дальше, тем сильнее Тони подозревал, что Балто кто-то держал у себя, как обычную собаку. Прежде всего, обычному волку было неоткуда здесь взяться, и для дикого он слишком спокойно чувствовал себя рядом с Тони. Ну, либо рана его настолько ослабила, что у него не хватало сил ни на что, и когда он окончательно придёт в себя, Тони внезапно лишится руки. Тони сделал себе кофе с яичницей и принёс Балто тарелку с обычной болтушкой. Волк приподнялся, понюхал тарелку и проглотил еду одним махом, а потом быстро осушил поставленную Тони рядом глубокую миску. — Молодец, — усмехнулся Тони. Волк поднял и любопытно повернул голову. — Ты ведь был чей-то, да? Это ужасно. Не волнуйся, я не буду тебя удерживать. Уйдёшь, когда захочешь. О! Может, мы станем героями той трогательной истории, где ты будешь возвращаться сюда каждый год и, ну, даже не знаю, показывать мне своих детёнышей. Волк кашлянул и лизнул тарелку. Поковыряв свою яичницу, Тони скинул остатки Балто, и тот умял их за обе щеки. — Чёрт, с таким аппетитом ты меня объешь до последней крошки! Дружок, у меня доставка только раз в неделю. Волк фыркнул и попытался встать. — Эй, эй, ты точно к этому готов? — Тони пододвинулся и на всякий случай вытянул руки. Но волк постоял, качаясь, всего с секунду, а потом рухнул обратно. — Видимо, нет. Только через два дня волк смог стоять более-менее уверенно. Тони по несколько раз за сутки проверял его рану; если он правильно всё понимал, то она заживала с поразительной быстротой. На третий день волк прошёлся из одного конца крыльца в другой, и Тони возобновил свои утренние прогулки. На пятый день, когда он покормил Балто и спустился по ступенькам, волк поднялся и последовал за ним. — О, сегодня ты со мной? Волк фыркнул в ответ и медленно, но уверенно похромал в нескольких футах позади. Его присутствие одновременно нервировало и придавало уверенности. Тони по-прежнему ждал, что волк попросту уйдёт, но тот проводил его до поляны и там остановился. Тони тоже остановился и обернулся. Волк, глядя на него, лёг на мягкую хвою. — Ты всё? Хорошо. — Тони пошёл дальше, но маршрут всё-таки сократил. Вернувшись обратно на поляну, он увидел, что Балто лежит там же, где лежал, и внимательно следит за каждым его шагом. Когда Тони поравнялся с ним, он неуверенно встал, стараясь не наступать на больную лапу, и похромал обратно к дому. На обед Тони сделал им сэндвичи с ветчиной. Закончив есть, Балто потянулся, тихо заскулил и упал, привалившись к стене дома. — Как я тебя понимаю, дружище. — Тони растёр рукой грудь. — Я тоже пока восстанавливаюсь. Знаю, со стороны так не кажется, но это… это стратегическое отступление. Мне нужно привести голову в порядок после самого отвратительного на свете отпуска в пещере посреди пустыни. Вывод: никогда ничего не бронируй через третьи руки. Балто снова фыркнул, и Тони ухмыльнулся. — Ты мне нравишься. Ты смеёшься над моими дурацкими шутками. — Тони оглянулся на волка, который почему-то до сих пор не ушёл. — Ты мне доверяешь, да? Ха. Странно. Ну, что сказать, я рад, что ты чувствуешь себя в безопасности. И я рад, что ты не умер. Может, однажды ты мне скажешь, кто в тебя стрелял. Повисла долгая тишина. — Может, тебя тоже предали… Я знаю, каково это. К концу недели Балто начал успешно добираться до противоположного края поляны, а его хромота уменьшилась настолько, что он даже порывался бежать трусцой. Каждое утро Тони всё так же ждал, что волка на месте не окажется, но Балто сперва устроил себе лежанку внутри дома у самой двери, потом на коврике в гостиной, а потом и на диване. Тони трогал его лишь по необходимости, когда осматривал рану, но на утренних прогулках Балто держался неподалеку. Когда рядом рысил двухсотфунтовый волк, Тони волей-неволей чувствовал себя чуть ли не всемогущим. Балто поправился настолько, что Тони решил ненадолго скрыться в мастерской. Здешняя, конечно, была не чета той, что осталась в Малибу, гораздо проще и примитивнее — как будто Тони вернулся к тому, с чего начинал. Никакого ДЖАРВИСа, никаких роботов-помощников и никакого давления со стороны компании, которой требуются всё новые и новые озарения от его гениального мозга. Тони взялся за требовавший ремонта тостер. Простая задачка его увлекла: нужно было перепаять несколько проводков внутри. Место их соединения выглядело как-то не так, и Тони воткнул тостер в розетку — вдруг заискрит? Заискрило, да ещё как. Разряд тока ударил в палец — не больно, но чувствительно. Тони свалился со стула на пол и пополз, перебирая ногами, спиной вперёд, пока не упёрся в стену под столом. Из груди торчали провода, тяжёлые провода, которые при каждом движении били током и искрили. Где-то текла вода. Чёрт, сейчас снова будут топить. Надо пошарить вокруг и найти аккумулятор… его нет, где же он… если не держать его в руках, когда заставят подняться, будет больно… он повиснет внизу, угрожая выдернуть магнит… и тогда… тогда… Мягкая шерсть мазнула по кисти, и Тони судорожно втянул в себя воздух. Он резко открыл глаза, но всё вокруг расплывалось, и тогда он наобум замахал руками. В ладонь попалась жёсткая колючая шерсть, под которой скрывался мягкий и густой подшёрсток. Колени придавило чем-то тяжёлым, под ухом стало влажно, потом прохладно, послышались размеренные вдохи и выдохи, и Тони неосознанно подчинился ровному ритму. Секунда — и дыхание пришло в норму. Тони поморгал — в глазах что-то мешалось — и увидел, что Балто целиком укрыл его собой. Он лежал грудью на ногах Тони и, вытянувшись вдоль его бока, прижимался носом к его шее. Вообще-то, Тони старался лишний раз его не трогать, полагая, что у него нет на это никаких прав, — но сейчас он гладил волка вовсю, зарываясь пальцами в длинную шерсть, чтобы добраться до пушистых волосков внизу. Он снова медленно и спокойно вдохнул, и Балто, немного отодвинувшись, начал вылизывать шершавым языком щёки. Тони и сам не заметил, что плакал. — Спасибо, — пробормотал он. Паническая атака никогда ещё не проходила так быстро. Наклонившись вперёд, Тони осмелился уткнуться лицом в шерсть Балто. С ним было тепло и безопасно, и вскоре Тони сморил сон. Стоило ему пошевелиться, как Балто встал. И когда Тони, пошатываясь, поднялся, волк прижался вплотную. Сведённые мышцы ныли, тело била дрожь, хотелось пить. Тони через перчатку выдернул тостер из розетки и уронил провод на стол. Из мастерской он вышел бок о бок с Балто. Дома он плюхнулся на диван, вытянувшись во весь рост, а Балто сел рядом и положил ему на живот тяжёлую голову, насторожив уши. Тони ласково погладил его. — Ладно. Ладно. Есть… такое дело. У меня бывает, ну... Такое. Меня пытали. Немного. Одной приблудой. В моей груди. Я… — Тони осторожно провёл пальцами по раненому плечу Балто. Волк почти полностью выздоровел, но шрам ещё чувствовался и шерсть не до конца отросла. — Похоже, не только на теле следы остались. Прости. И спасибо, что, ну, выручил. Балто шумно выдохнул и расслабился, уже всем весом опустив голову ему на живот. После этого они всё стали делать вместе. Балто не нравилось, когда Тони уходил в мастерскую, — он оставался стоять на страже и низко рычал всякий раз, как Тони вздрагивал или матерился. Тони избегал связываться с электричеством. Каждый день Балто сопровождал его на прогулке, и Тони подкорректировал их маршрут: когда они проходили мимо того места, где он нашёл волка, тот неизменно напрягался. Ночью Балто укладывался на пол в комнате Тони, и его дыхание служило уютным белым шумом. Тони перевернулся и вздохнул, вырвавшись из очередного кошмара: Оби топил его, заталкивая всё глубже, и глубже, и глубже под воду. — Балто?.. — прохрипел он. Миг спустя кровать просела, и Тони накрыло тяжёлым шерстяным одеялом. — Спасибо… Тони провалился обратно в сон, и до утра его ничего не беспокоило. Когда он утром продрал глаза, то обнаружил, что его одеяло громко храпит и лежит поперёк него, болезненно упираясь лапой в бок. Рассмеявшись, Тони поёрзал, чтобы увидеть морду Балто, и почесал её двумя пальцами. Его до сих пор поражало, что он умудрился подружиться с волком. Дома в это никто не поверит… если честно, он уже много дней не вспоминал о доме. Словно он оказался в диснеевском фильме. Всё-таки Балто решил задержаться у него — по крайней мере, пока, — и своеобразный санаторный отдых Тони, при всей своей необходимости, превратился из скучного в интересный. Балто отказался приносить палку, и когда Тони попытался его заставить, он всем своим видом показал, насколько ему эта палка безразлична. Однако они много ходили, исследуя окрестности; кроме того, Балто нравилось таскать что-нибудь за собой, и Тони сумел научить его, как брать верёвку в пасть и подтягивать в мастерской что-нибудь нужное. Тони добавил огромную порцию мяса в свой обычный список продуктов к заказу. Каждый раз, как в воздухе раздавался стрёкот моторов, Балто прятался под кроватью. Сначала Тони жалел, что выбрал автоматическую доставку через дрона, но чем дальше, тем больше он ценил своё уединение и отсутствие какого-либо общения с людьми. Балто каждую ночь дрых в кровати Тони, наполовину развалившись на нём, наполовину распластавшись рядом. Ему сообщили, что хорошие собаки ложатся в ногах хозяина, но, вообще-то, Тони было грех жаловаться: теперь он засыпал укрытый теплой шерстью, и кошмары исчезли как не бывало. Тони чиркнул ножом по тонкой деревяшке, и та треснула. — Чёрт, — поморщился он. — Почему у меня ни хрена не получается? Бога ради, я сижу здесь во фланелевой рубашке, я думал, всё придёт само собой. Я ведь ещё на рыбалку собирался сходить, но теперь думаю, что это я зря. Балто тихо храпел, изредка дёргая лапой в пыли. Тони отложил в сторону неудавшуюся заготовку под резную фигурку и поудобнее разлёгся в гамаке. — Эй, Балто. — Волк не пошевелился. — Балто. Балто. Эй, Балто. Эй. — Тони вытянул ногу и ткнул волка. Тот захрапел громче. — Балто. Храп оборвался, и волк приоткрыл глаз. — Эй, развлеки меня. — Тони снова ткнул волка ногой. Балто фыркнул, встал, потянулся и лёг обратно. — О господи, бесполезное создание. — Тони начал в ритме сальсы постукивать Балто ступнёй по голове. — Мне скучно. Балто тихо рыкнул и махнул лапой над головой, пытаясь отогнать надоедливую человеческую конечность. Тони усмехнулся и начал тыкать его в нос. — Балто, Балто, Балто-то-то… ай! Волк вскочил. Тони раскинул руки, хватаясь за края гамака, но было слишком поздно. Балто прыгнул, приземлился прямиком на него, и гамак перевернулся, уронив их обоих на землю. Они с Балто дважды перекатились, и волк придавил Тони к земле, упёршись тяжёлыми лапами ему в грудь. — Ладно, ладно! Сдаюсь, сдаюсь! — заорал Тони, отпихивая его. — Дышать не могу… Балто соскочил в пыль и смачно облизнул лицо Тони; волчий язык случайно залез в рот. Тони принялся отплёвываться и замахал руками, стараясь увернуться. — Фу, псиной воняет! Балто как-то насмешливо фыркнул, покрутился три раза вокруг себя и плюхнулся рядом, тесно прижавшись к Тони боком. Тони запустил руку в густой меховой воротник и смежил веки. — Я думаю… порой я думаю, что, может, не смогу вернуться. А порой — что я должен вернуться. — Он сжал пальцы, и Балто положил голову на его грудь, прямо на дуговой реактор. — Впрочем, вряд ли у меня получится держать волка в Малибу. И что ты будешь тогда делать? Как думаешь, у тебя получится сойти за маламута? Может, лучше мне остаться здесь навсегда. Балто вздохнул, словно бы соглашаясь, и снова закрыл глаза. Следующая неделя прошла под знаком ненапряжного дружеского общения. Балто не отлипал от Тони, и, хоть его рана исчезла без следа, он не выказывал желания уйти. Он почти всегда держался настолько близко, что Тони легко мог запустить руки в его шерсть. Тони разрывался между тревогами о будущем и манившим к себе спокойствием настоящего. Однажды утром он проснулся от того, что ему стало холодно и одиноко. — Балто? — Он сел и, щурясь, огляделся. Было рано, но птицы уже пели. На полу Балто тоже не нашлось, а дверь оказалась приоткрытой. Тони сполз с кровати, влез в ботинки и, накинув на себя одеяло, выбрался наружу. Начало заметно холодать: осень вовсю мчалась навстречу зиме. Птичьи крики звучали тише и глуше. Тони неуютно переступил с ноги на ногу. Что-то было не так. — Балто? — Тони сошёл на тропу. Его терзало плохое предчувствие. Вдруг волк всё-таки решил уйти? Конечно, так было бы к лучшему, но Тони сомневался, что вынесет это. Тропа вывела его на поляну, и Тони облегчённо выдохнул. Балто носился по центру, подпрыгивал и звучно щёлкал челюстями, пытаясь ухватить бабочку. Тони рассмеялся, глядя на его бешеные скачки. Балто извернулся в прыжке и, приземляясь, заметил Тони. Рванув через всю поляну, он врезался в него и повалил на спину, одурело виляя хвостом. — Ну прям настоящий пёс, — сказал Тони, и Балто зарычал. — Точь-в-точь. Балто взвился и припал на передние лапы, зарычав громче. — Я не буду с тобой бороться, псих. Ты меня на пятьдесят фунтов тяжелее, и в пасти у тебя миллиона на три зубов больше. Но, знаешь, я всё-таки сделаю тебе яичницу на завтрак, а после пойдём прогуляемся. На завтраке Тони подложил в миску Балто немного копчёного лосося, потом переоделся, и они выдвинулись обратно в лес. Балто дурачился вовсю: носился как угорелый, рычал в пустоту, вприпрыжку подбегал к Тони и улепётывал прочь. Тони закатывал глаза, смеялся, снова бросал палки, но и на этот раз ему не удалось заставить Балто их приносить. Стоял прекрасный солнечный день, не по сезону тёплый; когда они переходили поляну по пути домой, Тони запрокинул голову, греясь. Что-то туго обхватило лодыжку и дёрнуло назад. Тони с криком рухнул на утоптанную тропинку. У него вышибло дух, и пару секунд он стонал в траву, пытаясь судорожно втянуть в себя воздух. Отдышавшись, он сел и увидел, что Балто царапает лапой какое-то непонятное устройство. Тони попытался пошевелиться, но придавленная чем-то к земле нога отказывалась сгибаться. Похоже, Балто царапал именно то, что его удерживало. Тони заёрзал, присматриваясь. Это было нечто вроде электроловушки, которая во взведённом виде незаметно лежала на земле, а, сработав, хватала того, кто на неё наступил. Ногу Тони зажало в запитанной от аккумулятора сетке — кажется, её можно было настроить на любое существо, не только на конкретное животное. — Чёрт. — Тони потянул ногу на себя, а Балто заскулил и глухо зарычал. Из-за того, что сетка не давала сгибать ногу, Тони не мог добраться до места её установки и понять, как ее деактивировать. И какого хрена ловушка вообще делает посреди его поляны? Она принадлежит ему, как и все окрестности на сотни акров вокруг. Так откуда тогда… ...ловушка запищала. И Балто, мгновенно напрягшись, грозно вздыбил шерсть. Рыча, он смотрел куда-то за плечо Тони. Оборачиваться было страшно, а не обернуться — нельзя. Тони извернулся, проследив за направлением взгляда Балто. Из-за деревьев высыпало трое солдат в полной боевой экипировке; заряженное оружие они держали наизготовку. — Вы кто такие, мать вашу? — заорал Тони, предположив, что в текущей ситуации лучшая защита — это нападение. Мимо головы пролетела пуля, и Тони ничком упал на землю. Сердце колотилось где-то в горле. Если у него и была какая-то надежда, что они примутся извиняться за то, что в их ловушку угодил человек, то сейчас эта надежда растворилась без следа. Балто перепрыгнул через него и приземлился на четыре лапы лицом к наступающим солдатам. Сквозь траву Тони было видно, как Балто щёлкнул пастью и зарычал. Солдаты как будто не хотели стрелять в волка, но у одного из них оказалось ружьё с дротиками. Значит, это они тогда напали на Балто. — Эй, ублюдки! Убирайтесь с моей земли! — Тони снова начал выдираться из ловушки, но та держала крепко. Балто перевёл взгляд с солдат на Тони и, похоже, что-то решил. Он подобрался и кинулся на них. — Балто! — Тони дёрнулся ещё раз, но единственное, что грозило сломаться, — это его нога. Внутри вскипело такое отчаяние, что Тони тоже зарычал, пнув ловушку свободной ступнёй. Солдат выстрелил дротиком, но Балто ловко увернулся и набросился на него. Они покатились по земле, и когда волк снова возник в зоне видимости, его морда покраснела от крови. Он повернулся ко второму мужчине с, похоже, электрической дубинкой. Тот ткнул ей в Балто, и волк взревел, встряхнулся и атаковал. Первый солдат уже не двигался, но третий, обойдя разъярённого волка, направился к Тони. Тони закричал и швырнул в него камень — тот бесславно упал, не долетев, но зато привлёк внимание Балто. Волк отпустил руку солдата, с которым боролся, и прыгнул, встав между Тони и третьим. Он ощетинился и зарычал так громко, что этот звук отозвался у Тони в груди. Началась страшная драка. Каждый раз, как солдат выворачивался из клыков Балто, он целился в Тони. Наконец Балто как-то хитро крутнулся, схватил солдата за ногу и дёрнул на себя, повалив его на землю. Тот застонал и закопошился. Балто подбежал к Тони и ткнул в ловушку носом. — Уходи! — приказал ему Тони. — Убирайся отсюда. Я не могу снять с себя эту дрянь, я… матерь божья… Балто с диким криком взвился вверх. Тони оставалось только в ужасе смотреть, как лапы трансформировались в руки, как исчезала шерсть и как волк превращался в высокого, мускулистого, прекрасного человека. Тот сразу согнулся от боли: едва затянувшаяся рана на плече раскрылась, и на обнажённую грудь потекла кровь. Человек — Балто? — шатаясь, подошёл к Тони и утёр лоб ладонью, размазав кровь по бледной коже. Он взялся обеими руками за провод и дёрнул, легко разорвав его пополам; посыпались искры. Ловушка немедленно отключилась, и Тони легко стряхнул с себя обесточенную сетку. — Тони, тебе надо уходить. Тони уставился на него, онемев. — Тони. Беги. Домой, ну, вперёд! — Парень вздёрнул его на ноги и толкнул в нужном направлении, и Тони сделал несколько неуверенных шагов назад. — Но… — Тони, беги! — крикнул парень, развернулся и ринулся через поляну к уже поднявшемуся второму солдату. Тони, качнувшись, кинулся было вслед за незнакомцем, который был его волком, но его внимание привлёк шорох. Солдат, которого Балто повалил, встал перекатом, не отрывая взгляда от Тони. Тони набросился на него первым. Все уроки Хэппи разом испарились из памяти — Тони атаковал бесхитростно, с яростью человека, чью жизнь ломали слишком часто. Они вместе упали наземь одной кучей из бешено машущих рук и ног. Тони не чувствовал боли от ударов — рыча и матерясь, он бил без остановки. Солдату удался хороший хук, и Тони отъехал назад. Голова кружилась, но он заметил в траве оборванный искрящийся провод. — Ну ладно, говнюк, — выдохнул Тони. Увернувшись от очередного замаха, он перекатился так, чтобы оказаться снизу, перетерпел несколько ударов, позволив противнику убедиться, что победа точно за ним, подобрал ноги под себя, напрягся и сбросил его вбок. Насколько мог быстро, он откатился обратно и прикрыл глаза. Крики солдата быстро оборвались: он угодил спиной прямиком на провод и принял на себя весь оставшийся заряд. Тони поднялся и, не оглядываясь, пошёл к Гераклу, который, похоже, вот уже несколько недель как спал с ним в одной кровати. Тот с трудом стоял — а запнувшись о корень, и вовсе упал, взмахнув окровавленными кулаками. Других солдат не было видно, и Тони не стал их искать. Тони, пошатываясь, приблизился, подхватил бывшего волка за талию, помог подняться и повёл домой. Тот крепко жмурился, до белых костяшек сжимал рубашку Тони и не сопротивлялся. Тони пинком открыл дверь, опустил парня на диван и поднялся, чтобы принести аптечку, но его придержали за запястье. — Не уходи, — хрипло и глухо попросил парень. — Я просто собирался обтереть тебя, перебинтовать и… — Я в порядке. На мне быстро заживает. Это всё царапины. Через пару минут, когда я смогу стоять, я сам смою кровь, и ты увидишь, что всё не так уж плохо. Свежие раны после обращения всегда сильно кровоточат, но это не опасно. Вот оно. — После обращения… — Тони не знал, что ещё сказать. Парень, заморгав, открыл глаза, и Тони, качнувшись назад, приземлился на кофейный столик, чуть не задев чужие колени. Его запястье тут же отпустили. — Да, я оборотень, — тихо произнес парень. — Меня зовут Стив Роджерс… — О господи. Ты Капитан Америка. — Что? — Ты Капитан Америка, так ведь? Выглядишь совсем как он. — Тебе… — парень… Стив… запнулся. — Тебе известно это имя? — Конечно. В Америке оно каждому ребёнку известно. Стив нахмурился. — Разве мы не в Канаде? — Ну, это да… но я американец. И я уверен, что канадские дети тоже тебя знают. Ты знаменитость. — Да… конечно же. — Стив кашлянул. С искренне удивленным видом он потёр лоб ладонью, и Тони вдруг остро ощутил его наготу. — Давай-ка я принесу тебе одежду. — Спасибо. Тони пошарил в своей спальне, пытаясь подобрать что-то по размеру, но из самого подходящего нашлись только спортивные штаны, которые всё равно будут на пару дюймов короче нужного. Он притащил их в комнату, но Стива там уже не оказалось; шумел душ. Тони просунул штаны под дверь ванной и ушёл ждать на крыльцо. Неужели этот парень и правда был тем самым волком, о котором Тони заботился последние несколько недель? И вдобавок тем самым героем войны, который умер больше шестидесяти лет назад? Это с трудом укладывалось в голове, хотя Тони однозначно и с большими странностями приходилось сталкиваться. Через несколько секунд скрипнула защитная сетка на двери, и Стив сел на ступеньку в добром футе от Тони. — Прости, — начал он. — За что? — моргнул Тони. — За то, что притворялся настоящим волком. Всё это время ты не знал, что я человек. Ты доверял мне, а я предал твоё доверие. Тони покрутил в голове эту мысль. — Почему ты не превратился? — Я… ты точно хочешь услышать историю целиком? Я пойму, если нет. Я могу просто поблагодарить тебя за гостеприимство и уйти, не утруждая лишними подробностями. — Ну уж нет. Я должен всё узнать, иначе я умру от любопытства. Если ты и правда тот волк, который тусил со мной последние шесть недель, то должен был уже это понять. Стив усмехнулся. — Ладно, ладно. Итак — я действительно Капитан Америка. Я… мне говорили, что это имя уже давно забыто… Я не знаю, что тебе обо мне известно, но в 1945 году мой самолёт упал в океан. — Да, это мне известно. — Но зато, видимо, неизвестно, что я был волком? — Это точно нет. — Сыворотка сделала меня сверхсильным и сверхбыстрым — и заодно превратила меня в полузверя-получеловека. Я могу по своей воле переходить из одной формы в другую. Волком я быстрее и сильнее, но на человеке всё заживает быстрее. Я… мне казалось, я был мёртв, но я оттаял и очнулся. Когда самолет начал падать, я обратился, и, скорее всего, именно волк меня спас. Но меня обнаружили… люди из Гидры. Я умер ради того, чтобы их остановить, но, судя по всему, ничего у меня не вышло. В нескольких сотнях миль отсюда у них есть лаборатория. Они нашли меня, разморозили и привезли туда, чтобы проводить надо мной опыты. Они… — Стив прервался и уставился на свои крепко сжатые руки. Тони вспомнились все те разы, когда он зарывался пальцами в густую шерсть Балто. Вот и сейчас он не удержался и обхватил кисть Стива. Тот сперва застыл, но потом расслабился, взял ладонь Тони обеими своими и переплёл с ним пальцы. — Они пытались подобрать формулу сыворотки — пытали меня, ставили на мне опыты, заставляли обращаться из одной формы в другую, из одной в другую. Но формула умерла вместе с Эрскином. Я… я подозреваю, что он тоже был волком… Думаю, в этом и таится разгадка, недостающий элемент — это его ДНК. Но им я этого не сказал. В конце концов мне удалось сбежать. Тогда-то меня и подстрелили. Дротик был покрыт специальным составом, не дававшим мне превращаться. Изначально я собирался добежать до ближайшего города, обернуться и найти помощь, но волку никто бы не стал помогать, так что я взял и… побежал дальше. Я бежал… даже не знаю сколько, но когда я совсем ослаб и вымотался от боли, я просто… лёг на землю. Так или иначе, весь мир считал меня мёртвым. Лучше было остаться погибшим героем, чем стать источником возрождения фашизма. — Стив глубоко вдохнул и посмотрел на Тони своими ярко-голубыми глазами. — И тут меня нашёл ты. — Я вытащил дротик, однако ты всё равно не превратился. Щеки Стива порозовели. — Ну… да. Прости. Знаешь… в общем, я понимал, что если я превращусь, то должен буду уйти. Я не хотел тебя пугать. Но чем дольше я оставался и чем добрее ты был… тем тяжелее было тебя покинуть. Мне требовалось хорошенько подлечиться перед тем, как снова вступить в борьбу с Гидрой, и твой дом стал для меня убежищем. Я никогда не смогу отплатить тебе… Тони сжал его руку. — Ты и не обязан. Я тоже многое от этого получил. — Он прочистил горло. — Было приятно обзавестись компанией. У меня такое ощущение, что я оставил свой пин-код на видном месте, так что от меня просьба — не обчисти меня как-нибудь ненароком. Стив хохотнул, но тут же посерьёзнел и подался ближе. У Тони сдавило горло. — Со мной твои секреты в безопасности. — Как и твои со мной, — искренне пообещал ему Тони. — Можешь скрываться здесь столько, сколько нужно. — Спасибо. — За спокойным лицом Стива плясал ураган эмоций, но Тони решил не обращать на это внимания. — Впрочем, мне не очень-то верится, что ты Капитан Америка, — надменно заявил он, и у Стива глаза на лоб полезли. — Сегодня утром я застал тебя за тем, что ты гонялся за бабочкой. И прихватку погрыз наверняка именно ты. Стив снова рассмеялся. От его смеха у Тони внутри потеплело. — Я долго пробыл в теле волка. Эта личина… — Стив подмигнул, — прирастает и легко уходить не желает. — Теперь понятно, почему ты так часто меня заваливал. Стив покраснел и качнулся взад-вперёд. — Ну… Тони вскинул бровь. Стив кашлянул: — Может, мне бы даже при иных обстоятельствах этого хотелось… Тони прижал свободную руку к груди. — Я шокирован. И потрясён. Мистер Америка, сколько там раз вы видели меня обнажённым? — Он рассмеялся, и Стив вторил ему, полыхая прелестным румянцем. Почему-то со Стивом было ужасно легко. Как будто они действительно давно друг друга знали. Когда они успокоились, Тони похлопал его по колену. — Пойдём, нам надо поесть. — Тони встал и пошатнулся: побывавшая в ловушке нога подогнулась. Он потянулся к перилам, но Стив оказался быстрее и подхватил его за талию. — Чёрт, ты же ранен. Я забыл. Прости. — Ничего страшного, мне не больно. Стив всё равно взял его на руки, занёс в дом и устроил на любимом кресле. Опустившись на колени, он задрал штанину. Прохладные пальцы обвили лодыжку Тони и осторожно надавили. Тони не чувствовал боли — только кожу закололо от прикосновения. — Нужно приложить лёд, — тихо посоветовал Стив, не убирая руку. — Хорошо. — Тони не пошевелился. — Ты уверен, что в порядке? Тони кивнул. — Ну, разве что моя собачка только что превратилась в суперчеловека, но с этим я справлюсь. Стив нахмурился и поджал губы. — Твоя собачка? — сухо переспросил он. В этот момент он так был похож на Балто, которому бросили мячик, что Тони прыснул от смеха. — Забей, она прямо передо мной. — Тони неудержимо ухмылялся, и Стив, покачав головой, в конце концов тоже разулыбался. Однако его улыбка очень быстро исчезла, и он уставился в пол. Молчание затянулось. — Тони… — начал Стив как раз, когда Тони уже не вытерпел: — Стив… Стив встал и нерешительно шагнул назад. — Мне надо идти. Слова пробили грудную клетку и застряли где-то внутри. Тони тоже встал. — Останься. — Не могу, Тони. Я должен уничтожить Гидру. Они никогда не перестанут меня искать. Теперь, когда я снова окреп — благодаря тебе, — я должен навязать им бой на своих условиях. — Я пойду с тобой, — в отчаянии предложил Тони. — Нет… нет. — Стив дёрнул рукой, словно желая прикоснуться, и Тони сам схватил её и прижал к груди. Он легко перенёс на Стива ту тёплую симпатию, что чувствовал к Балто. Это было неправильно, но он ничего не мог с этим поделать. — Тони, не надо. Я не могу подвергнуть тебя опасности. — Опасность — моё второе имя. Стив усмехнулся и перевёл взгляд на их сцепленные руки. — Спасибо. Спасибо тебе за всё. — Я могу сражаться. Я могу… могу что-нибудь изобрести. — Это не твой бой, Тони, — твёрдо сказал Стив. — Я… но ты можешь для меня сделать кое-что… — Он неловко откашлялся. — Всё что угодно. — Дай… м-м… дай мне то, к чему вернуться после боя. — Голос Стива был едва ли громче шепота. Каким-то образом они очутились близко-близко, почти что грудь к груди, и сейчас Тони подался ещё ближе. — Хорошо. Я буду здесь. И буду зажигать свет для тебя. Всегда. — Спасибо. — Стив подхватил его лицо свободной ладонью и коснулся губами его лба. — Ты спас мне жизнь. — Как и ты мне, это уж не сомневайся, — пробормотал Тони ему в грудь. Они долго стояли, обнявшись. Когда они наконец смогли отпустить друг друга, Тони снял репульсоры с импровизированных носилок, на которых когда-то тащил Балто, и на скорую руку соорудил браслеты. Набив рюкзак едой, бутылками с водой и лекарствами, он столкнулся со Стивом уже у двери. — Ты точно не хочешь задержаться на одну ночь? Восстановиться? Прежде, чем ответить, Стив поправил воротник его рубашки, и Тони вдруг понял, что последние несколько недель он и Стив — то есть Балто — всегда были на расстоянии вытянутой руки друг от друга. А сейчас он уйдёт. — Я бы хотел. Но не могу. Пока я здесь, дом в опасности, и чем дальше, тем больше. Они придут за мной. Быстро. Они не ждут, что я сам на них нападу. Так что мне лучше выдвигаться именно сейчас. Я никогда себе не прощу, если приведу их к твоему порогу. Стив отошёл и напрягся, но Тони поднял руку, тормозя его. — Погоди. — Тони снова приблизился. — Ты вроде просил дать тебе то, к чему захочется вернуться. Стив грустно улыбнулся и кивнул. Тони шагнул вперёд, встав совсем вплотную, взял лицо Стива в чашу ладоней и потянул к себе. Это был мягкий, тёплый, ласковый поцелуй, полный обещаний, но не давящий. Они отодвинулись друг от друга едва ли на волосок и замерли так. Стив открыл было рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого резко качнул головой и отошёл. — До свидания, Тони. Он начал оборачиваться. Человек припал к земле, оброс шерстью — и вот уже на его месте стоит волк. Балто встряхнулся. Взяв рюкзак, Тони встал на колени, помог волку пролезть в лямки и застегнул на каждой лапе по браслету с репульсором. Из них можно будет стрелять или прыгать вместе с ними на огромные расстояния. Тони отчаянно хотелось, чтобы он мог помочь чем-то большим. — Надери им задницы, Балто, — прошептал он, обхватил шею волка и зарылся лицом в мягкую шерсть. Стив ткнулся носом в горло Тони, снова встряхнулся, вывернулся из объятий и ринулся в лес, набирая скорость. Тони схватился за перила и осел. Стив не вернётся. Он исчезнет, и уже никак не узнать, умер ли он, или его снова поймали, или он просто решил, что возвращаться не стоит. Каждую ночь Тони на всякий случай зажигал лампу на крыльце и оставлял дверь открытой. Но недели шли, и он всё острее понимал, что никогда больше не увидит Стива. От этого понимания глухо ныло прямо за дуговым реактором, словно там разверзлась дыра. Не раз и не два Тони собирался пойти следом — вот только он понятия не имел, куда Стив делся, и ДЖАРВИСа у него здесь не было. В голове постоянно крутились мысли о бронированном костюме, о новом Железном человеке — крепче, изящнее, красочнее прежнего. Но посреди канадской глуши его не из чего было сделать; и что если он улетит за ним, а Стива встретит пустой дом? И как вообще найти эту базу Гидры? Каждое утро Тони просыпался в одиночестве, холоде и тоске от ужасных, изматывающих кошмаров и исступлённо мечтал, чтобы Стив вернулся именно сегодня. Не помогало. Дни тянулись один за другим, и Тони потерял всякую надежду, но всё равно каждую ночь оставлял на крыльце свет. Щёлкнув выключателем, он бросил последний взгляд на стену деревьев. В спальне он навалил на кровать все одеяла, закопался в них и закрыл глаза. Его накрыло приятной дремотой. Он попробовал заставить себя очнуться, но не смог. Было слишком легко и свободно. И так тепло… так тепло… жарко... — А? — Тони заморгал и попытался вдохнуть — это не так-то просто сделать, если вокруг сплошная густая шерсть. — О господи. — Он перекатился набок и сам нырнул туда лицом. — О господи, ты вернулся. Шерсть исчезла, уступив место тёплой коже. Две крепкие руки обняли и притянули ближе. У Тони жгло глаза, сердце так и норовило вырваться из груди. — Стив. — Тони, — выдохнул Стив, и его голос окончательно придал реальности происходящему. Он правда, по-настоящему вернулся домой. — Спасибо, что оставил свет. Он как-то хрипло рассмеялся, прижался уже до невозможности близко, ткнулся носом в волосы Тони и глубоко вдохнул. Тони тоже рассмеялся и поцеловал Стива в шею. — Как всё прошло? — Отлично. Хорошо, — сдавленно сказал Стив. — Я сделал то, что должен был. Тони отстранился, чтобы увидеть его лицо. — А потом вернулся домой. Стив кивнул. — А потом вернулся домой. Целуя его в губы, Тони думал, что ему ничего не мешает взять творческий отпуск на целый год.