Всё так неловко...

Истинная любовь не в словах, и даже не в поступках – она в сердце.

В дверь бутика «Карусель» позвонили, и Рарити бросилась открывать, то и дело поправляя свою гриву. Ее аккуратная грива сейчас отливала цветом драгоценного аметиста, глаза напоминали чистейший сапфир. В точеной фигуре не было ни малейшего изъяна. Белоснежная шерстка лоснилась и переливалась на солнце. Эта прекрасная пони была сейчас еще великолепнее, чем обычно. В дверном проёме стоял Фэнси Пэнтс. Модный пиджак, монокль, черный котелок - истинный аристократ. - Здравствуйте, Рарити, нам нужно поговорить, - робко сказал он. - Конечно, Вы хотите чаю? - растерянно спросила красавица. - Да, спасибо. Кстати, мы можем перейти на «ты»? В общем, мы знакомы и можем себе это позволить, - вновь засмущался он. - Хорошо, - улыбнулась хозяйка. Через несколько минут она уже разливала чай на кухне в красивые розовые чашки, из которых неспешно пить чай приятно вдвойне. - Так что, Вы... то есть ты, хотел мне сказать? Я… - Рарити замялась - …хотела бы узнать новости из столицы. Как сложно говорить. Что с ней? Один взгляд. И он готов ради неё на всё. А она тает в его глазах… - Вы… - Фэнси Пэнтс был смущён не меньше, чем собеседница, и если бы мог покраснеть, то непременно был бы похож на спелый томат. - Мы перешли на «ты», - вежливо напомнила Рарити. - Ой, конечно. Ты… - Фэнси Пэнтс смутился - …отлично выглядишь! Подбирать фразы так проблематично… Что с ним? Одно слово. И она готова идти с ним на край света. А он не может и вздохнуть рядом с ней. - Спасибо. А Флер де Лиз, как там? - Сестра… троюродная… моя? Ничего, - ответил Фэнси Пэнтс, умолчав о том, что эта «троюродная сестра» была его очень близкой подругой, до приезда Рарити. И заметил аристократ её не из-за того, что она была знакома с принцессой, как многие думают, и как писалось во многих жёлтых газетках. А за взгляд. Глубокий, выразительный и несравненно прекрасный. Перед глазами Фэнси Пэнтса промелькнула всё та же картина: скучные светские разговоры с знакомыми из высшего общества... и она, как комета, влетает в его жизнь, как глоток чистого воздуха спасает его. Фэнси Пэнтсу с ней и легко, как в его детстве, в маленьком городке у бабушки, и невероятно сложно, как на всех высоких приёмах. Что говорить? Кого играть? Как всегда, аристократа или себя настоящего? - Я за неё рада, - вывел его из раздумий голос Рарити. Слова ей тоже подбирать было сложно. Легко флиртовать только с теми, кто тебе безразличен. Они замолчали. Откуда такая неловкость? Почему они ничего не говорят? Неужели они так привыкли сдерживать эмоции и быть почтительно-холодными? Фэнси Пэнтс встал. Всё так сложно! - Спасибо, мне надо идти. Что ещё можно сказать в такой сложной ситуации, когда зашёл в тупик? - До свидания. Почему он уходит, когда больше всего хочет остаться, чтобы хоть немного полюбоваться на неё, как на хрустальный бокал, который так боятся разбить неосторожным движением? Почему она его отпускает, когда больше всего хочет задержать его, чтобы хоть немного побыть рядом с ним, как тот, кто поймал солнечный луч и боится шелохнуться, лишь бы не потерять его? И он ушёл. Может, не вернётся никогда из-за неловкости всего... Как всё это глупо и непонятно. *** В дверь бутика «Карусель» позвонили. Рарити бросилась открывать. Перед ней стоял Фэнси Пэнтс. Он раньше никогда не возвращался без особого приглашения, из-за своей гордости. Аристократам не положено предаваться чувствам и всё возвращаться, возвращаться, лишь бы увидеть… -Извините, я… я была в ванной, - проронила она, пряча за чёлкой заплаканные глаза. Она раньше никогда не плакала, она считала это ниже её чувства собственного достоинства. Настоящие леди не должны страдать от горя, разбитого сердца и любить… Почему им стало всё равно на негласные и неоспоримые законы высшего общества, которым они являлись? Что их изменило? Это глупое чувство, нелепое и неуклюжее? - Я хотел Вам… - Мы перешли на «ты». - Я хотел сказать,… что я люблю тебя, - неловко сказал он. И она тоже неловко улыбнулась сквозь слёзы.