Корица и сигареты

В проёме появилась изящная женская фигура, озаренная предрассветными лучами. Элеция бедром прислонилась к дверному косяку, сдувая с лица вьющуюся прядь волос. Единственное, что было на ней — хлопковая рубашка, застегнутая на пару пуговиц и доходившая до середины бедра. Чуть мятая белоснежная ткань контрастировала со смуглой кожей. — Тебе идёт, — на заспанном лице майора показалась улыбка. Сладко потянувшись, он откинул одеяло. — Холодно, — пожаловалась девушка, пропустив комплимент мимо ушей. Она недовольно поморщилась, запахнув рубашку. — Достаточно попросить, — Джакс в несколько размашистых шагов пересёк комнату и обнял её со спины. Тепло пальцев без труда проникало сквозь рубашку и приятно растекалось по телу, — и я согрею, — пробормотал он, зарываясь в мягкие каштановые волосы, частично выбившиеся из неаккуратного пучка. На губах девушки появился намёк на улыбку, однако она возразила: — Лучше зажги камин, — тонкие пальцы игриво отвели мужской подбородок прочь. Она ловко выбралась из крепких объятий, направившись на кухню. Майор раздосадовано вздохнул, метнув взгляд в сторону камина, где тотчас разгорелся огонь. Джакс натянул брюки. Оценивая своё отражение в вычурном зеркале, он взъерошил длинные чёрные волосы, спадавшие на очерченные в полумраке ключицы. Взгляд его переместился с недопитой бутылки вина на прикроватной столешнице на шелковый халат, который леди с запада променяла на мужскую рубашку, несомненно пропахшую одеколоном, запахом пепла и виски. Его рубашку. Майор усмехнулся, закатив глаза. Даже после всего, что между ними было дворянка ухитряется относиться к нему пренебрежительно. Однако настоящий расклад событий был ему известен: за ледяной маской безупречно отточенных эмоций скрывается та, кто будет сражаться плечом к плечу, будет упрекать, но не откажет в помощи, кто любит и дорожит, но ни за что не покажет этого, точно слабость. Такая логика была не чужда Стражу, ведь отчасти описывала его самого, однако количество загадок, таящихся в изумрудах глаз, это не уменьшало. Джакс шагнул на балкон. Гладкие узорчатые перила обвивали шуршащие лозы дикого винограда. Рука его скользнула в задний карман, выудив помятую сигарету, которая тотчас задымилась. Клубы срывались с потрескавшихся губ майора и рассеивались в туманной дымке утра. На горизонте разгорался рассвет. На улицах царила тишина, просто удивительная для города, жизнь в котором кипела непрерывно. Со второго этажа лучшего гостиничного номера Перекрёстка можно было спокойно наблюдать за тем как пробуждается Центр мира. От этого занятия мужчину оторвали тихие шаги. — Вот ты где, — едва ступив за порог, девушка поëжилась: под плотный хлопок забрался утренний ветерок. — Возвращайся в номер, — Джакс чуть развернулся, окинув её взглядом. — Не то чтобы мне это не нравилось, но на тебе почти ничего нет. — Кто бы говорил, — Земледелка возвела глаза к небу. — Вышел светить голым торсом? — Неужели ревнуешь? — он игриво повëл бровями. Элеция фыркнула: — Как тут устоять? Она облокотилась на перила и устремила взгляд на горизонт, в пустынную даль. Пару минут они молча наслаждались спокойствием момента. Наконец майор выпустил последнее кольцо дыма и затушил остаток сигары о лакированную перилу. — Это имущество империи, — поджав губы, педантично заметила девушка. — Да хоть самого Императора, — хохотнул мужчина. — Точно мальчишка. Когда ты станешь хоть чуточку серьëзней? — Если я стану серьёзным, ты меня разлюбишь, — на лице Джакса расползлась улыбка. Эту фразу Элеция слышала не впервые, однако сейчас не спешила озвучивать колкости. Она помолчала. — Пожалуй, так и есть, — наконец подытожила она. Девушка взглянула на Стража и не удержалась от смешка: её ответ напрочь смыл самодовольное выражение с его лица. На памяти леди это был самый растерянный вид, в котором она заставала этого мужчину. Сейчас он выглядел точно сбитый с толку ребëнок. — Ция... — Джакс открывал и закрывал рот в попытке выговорить хоть что-то. В чëрных глазах плескалась надежда. — Повтори... Элеция моргнула. Где-то внутри голос подала гордость: она имела власть над этим непокорным мужчиной. И ей это определëнно нравилось. Колдунья оттолкнулась от перил и развернулась к нему. Она знала, что майор отлично расслышал её слова, но просьба повторить была вызвана желанием убедиться. Убедиться в степени серьёзности намерений девушки. Она набрала в грудь побольше воздуха. Робость не была свойственна Земледелке, но вопреки всем ожиданием сердце забилось чаще. Одна из рук поглаживала предплечье, другая — вцепилась в край рубашки. Их взгляды встретились. — Я люблю тебя Как странно. Выходя на балкон, Элеция собиралась позвать мужчину на чашку свежесваренного кофе, который остывал на кухне, а не спонтанно признаваться в чувствах. Видимо, у этого утра были другие планы. Глаза Джакса игриво блеснули, а губы растянулись в широкой улыбке, прежде чем жадно накрыть собой чужие. Руки, давно огрубевшие от оружия, скользнули под рубашку, наслаждаясь шелковистой кожей. Тонкие женские пальцы нежно гладили слегка выступившую щетину, зарывались в волосы. Элеция никогда не пробовала сигарет и потому невольно сморщилась, когда вкус корицы и кофе перебил вкус губ майора. Это не укрылось от мужчины, и он рассмеялся, не разрывая поцелуя. В этом было что-то головокружительное. В нём было что-то головокружительное. Парфюм и запах, принадлежащий ему одному вводили в транс, и колдунья понятия не имела как очутилась сидящей на перилах. Открыв глаза, она поняла, что находится на приличной высоте, держась лишь ногами за торс майора. Однако у Земледелки имелась куда более серьёзная страховка — его руки, лежащие на её спине. Это казалось достаточным. Пока они оба пытались отдышаться, за спиной Элеции вставало солнце. Первые прохожие, появившиеся на улице, с интересом наблюдали за тем, что происходит на балконе лучшей гостиницы Перекрёстка. На щеках девушки появился румянец. Она надеялась, что никто не сообщит столь скандальные новости её родне и вообще кому бы то ни было. Для этого Элеция решила поскорей убраться с глаз непрошеной публики: — Кофе давно остыл, пойдëм на кухню, — сказала девушка, поглаживая шею Джакса и глядя ему а глаза. Ей показалось, что там поселилась капля спокойствия. — Как пожелает моя Леди, — Майор без раздумий подхватил её на руки и поцеловал в кончик носа, оставляя суету города за закрытой дверью.