Changes (Перемены)

— Ллойд! Ты — зелёный ниндзя! Мальчик глубоко вздохнул и помотал головой, пытаясь избавиться от непрошенного воспоминания. Включив холодную воду, блондин набрал немного в свои ладони и ополоснул лицо. Прохладная вода остудила его горячие щеки. Ллойд провёл мокрыми руками по своим волосам, укладывая непослушные светлые пряди, а зелёные глаза смотрели прямо на своё отражение в запотевшем зеркале. — Им всё это время был ты! Голос дяди эхом отдался в голове мальчика. Монтгомери сжал свои руки в кулаки и зажмурился. — Сперва брат шёл против брата. Теперь сын должен пойти против своего отца. Заткнись. Со всей силы стукнув по раковине, Ллойд услышал, как в каком-то месте треснул хрупкий фаянс. Плечи мальчика затряслись, и на лице появилось нечитаемое выражение. В глазах мальчика можно было прочитать огромное количество эмоций: страх, злость, непонимание, огорчение. Ллойд стиснул зубы и выдохнул. Сердце бешено стучало и Ллойду казалось, что ещё немного, и оно выпрыгнет из его груди. Почему именно он? Впервые за столько лет он смог встретиться со своим отцом. Впервые за эти чертовы семь лет он вновь обнял его, смог прикоснуться к тому, кого он думал, что больше никогда не увидит. Отец сильно изменился: вместо вечно спутанных каштановых волос под его громоздким шлемом теперь находились поседевшие пряди, что вечно стояли дыбом. Ллойд до сих пор не мог понять, как такое могло произойти, но, скорее всего, они стали таковыми после воздействия той злополучной молнии. Бледная кожа, на которой можно было разглядеть каждую родинку или веснушку, теперь была неестественно чёрной, будто его отца часами держали в смоле и только несколько секунд назад удосужились вытащить на поверхность. Иногда Монтгомери казалось, что эта чёрная кожа на самом деле муляж и под ней уже скрывается нормальная молочно-белая кожа его родителя. Но Ллойд понимал, что это совершенно не так и быстро отгонял эти предположения. Единственное, что не поменялось в его отце, так это голос. Приятный бас, что с удивительной лёгкостью мог перейти в бархатный глубокий тон, всегда помогал Ллойду почувствовать себя в безопасности. И эти дополнительные две руки… Ллойд вздрогнул. Как он их отрастил? Они не были механическими, мальчик это знал точно: руки состояли из такой же плоти, сухожилий, костей и крови, что и вся остальная часть тела его отца. Но если это так, то… Неужели его руки растут прямо из желудка?! Ллойд прислонил ладонь к своему рту, сдерживая рвотный рефлекс. — Пап, что это такое? — спросил мальчик, глядя на тарелку с мало-аппетитной чёрной субстанцией на ней. Было время ужина, и Зейн с Нией приготовили поистине замечательные блюда. Все члены команды с удовольствием уплетали свои порции, и только Гармадон с Ву тихо сидели на своих местах, прибывая где-то глубоко в мыслях. — Специальные углеводы, сынок. Я ем их для поддержания формы, — ответил темный лорд, наглядно съев ещё одну ложку этой субстанции. Ллойд заметил, как седые брови чуть съехали к переносице, а красные глаза прищурились. — А можно попробовать? — спросил мальчик. Гармадон легко рассмеялся и потрепал волосы сына. — Не думаю, что тебе понравится. У этого блюда довольно… специфичный вкус, — ответил мастер Разрушения, подбирая правильные слова. — Лучше доедай свой ужин. Через два часа уже объявят комендантский час. Вдох-выдох. Желчь неприятно жжет глотку, а слюна сглатывается с трудом. Спустя полминуты Ллойд сумел полностью подавить рвоту, и через две немного прийти в себя. Если его мысли верны, то эта субстанция была не просто какими-то углеводами. Это была единственная пища, которую мог переварить желудок его отца. От этой мысли глаза блондина начали слезиться. Он помнил отца счастливым человеком, с удивительными фиалковыми глазами, несколькими еле заметными морщинами на лице и теплой, немного усталой улыбкой на устах. Каштановые волосы непослушной копной обрамляли его черты лица, и Ллойд всегда любил играться с ними, если родитель разрешал. Но он изменился. Мужчина, что сейчас находился с ним под одной крышей, больше был не тем замечательным человеком, в котором Ллойд видел свое спасение и дом. Он был разбит. Эти семь лет полностью уничтожили его, оставив лишь ничтожную возможность на дальнейшее спасение. Но… Теперь всё изменилось. И Ллойд не понимает, что ему делать. Отец, самый близкий ему человек, оказался заклятым врагом и единственный выход, который видит дядя и его ученики — это битва. Битва между добром и злом. Между сыном и отцом. Ногти впиваются в чувствительную кожу ладони, заставляя Ллойда легко зашипеть от боли. Выпрямив ладонь, блондин увидел, как маленькая струйка крови стекла вниз по его руке, упав на деревянный пол и оставив за собой небольшое темное пятнышко.