***
— Кик, снова… — Гюнтер, не начинай, — Бутовски устало вздыхает, спрыгивая со скейта и подхватывая его на ходу. Хлопает своего приятеля по плечу в знак приветствия. — Поговорим о чём-нибудь более приятном, ладно? Гюнтер лучезарно и так по-простому улыбается. Именно от этой подбадривающей и такой искренней улыбки моментально повышается настроение. Время летит неумолимо, многое меняется, но есть отдельные мелкие вещи, которые остаются неизменны. Одной из таких «вещей» был Магнусон. Он стал старше, но совершенно не поменялся. Как был самым потрясающим и надёжным другом, так им и остался. А его выражение лица порой напоминало Кику их детство. Это особенно ценно для него. Ведь в этом водовороте событий не успеваешь оглянуться, как ты уже совершеннолетний студент, и до взрослой жизни можно просто дотянуться. Если протянуть руку, то, кажется, взрослую жизнь уже можно почувствовать. Пока только лёгким касанием, но всё же. А детские воспоминания постепенно расплываются, тускнеют, пока совсем не померкнут. Именно поэтому Кик рад таким вот моментам. Гюнтер для Кика — мостик-проводник. И просто лучший друг. — Кик, тебе как обычно поручили отбывать наказание на побегушках у Кендалл, и она, конечно же, снова велела выполнить какую-то бумажную работу, — Гюнтер так увлечённо загибает пальцы правой руки. — Ну, а ты, естественно, ничего не сделал. В итоге, как и всегда, вы, пересекаясь на неделе, просто препираетесь. А вулкан извергается строго по понедельникам. Пух! — Магнусон руками изображает взрыв, завершая тем самым свою тираду и не позволяя другу вставить слово в этот коротенький монолог. — Она невыносима, — подытоживает сорвиголова. Гюнтер прищуривается. — Знаешь, ты ведь тоже не подарок, дружище. Кик в ответ лишь ухмыляется. И сам прекрасно это знает. Просто факт. — И раз уж ты хотел поболтать о чём-то более приятном, — Магнусон специально не договаривает сразу, чтобы привлечь внимание и заинтриговать. — Уэйд устраивает крупную тусовку в эту субботу. Будет почти весь город! Давно мы так не отрывались, правда же? Блондинистый парнишка слегка припрыгивает от нахлынувших эмоций. А вот у Кларенса глаза загораются от услышанной новости, в них быстро появляется азарт. Ведь это шанс отдохнуть от рутины немного иначе. Чаще всего он, как и в младшей школе, экспериментирует с различными экстремальными видами спорта. Реже — ходит в кино, да в целом занимается тем, чем занимаются более ординарные подростки. Потому что Кларенс отнюдь не обычный парень. Почти каждый день рисковать здоровьем, не бояться переломать кости — не каждому дано. Именно поэтому к своим шестнадцати годам он прекрасно вписался в байкерскую компанию, обзавёлся новыми товарищами, которые показали ему новый досуг, разнообразив любимое хобби. Показали, что такое азартные игры и ночные потасовки. Гюнтеру это не слишком нравилось, но со временем он свыкся. Его до сих пор что-то, вероятно, не устраивает, но парень присматривает за своим лучшим другом. — И что же ты молчал? Магнусон вдруг резко опоминается и торопливо глядит на часы. Первая пара начинается через пару минут, о чём он незамедлительно сообщает, на что Бутовски лишь отмахивается. Подождёт, ведь из-за утренней перебранки парень не успел выпить любимый энергетик. Гюнтер же опаздывать не особо хочет, поэтому бежит один, оставляя друга позади. Кик знает, что рискует нарваться на выговор, но это его не сильно волнует. День пройдёт ужасно, если перед занятиями «не закинуться дозой пыхтения». Когда он наконец доходит до аудитории и входит без стука, преподаватель лишь измученно выдыхает, в очередной раз требуя не срывать подобными появлениями образовательный процесс. Проходя мимо парт, Кик бросает короткий взгляд на Немезиду. Перкинс на секунду отвечает, всем видом демонстрируя своё презрение и согласие с профессором, но быстро возвращается к изучению учебника. Час, кажется, длится целую вечность. Бутовски скучающе оглядывает аудиторию и пытается не заснуть. Ему неинтересно следить за нудной лекцией, ведь мыслями парень вовсе не здесь. И вот, наконец, долгожданный звонок. Кик уже срывается с места, но у дверей его останавливают. — Мистер Бутовски, — профессор Питц откашливается. — Вы опоздали. Не пытайтесь оправдаться, я знаю, что у Вас нет уважительной причиной, — строгий взгляд. Дело пахнет жареным. Кик виновато почёсывает затылок и немного неловко улыбается. — Поэтому я Вас попрошу задержаться после занятий и помочь мисс Перкинс заполнить ведомости. Девушка как раз проходит мимо преподавательского стола, резко замирая. Мурашки не заставляют себя ждать. — Но профессор, — удивительно, но эта пара одновременно пытается возразить. Так синхронно, будто по сигналу свистка. — Я и сама прекрасно справлюсь, мне не нужна помощь, — голос твёрдый и уверенный. — Нет-нет, мисс Перкинс. Мистер Бутовски Вам поможет, и это не обсуждается. Патрик Питц, профессор по статистике, спешит покинуть аудиторию, оставляя атомную бомбу замедленного действия наедине. Кендалл разочарованно опускает руки, ругаться ей сейчас неохота. Как и проводить много времени с ним. — Жду тебя в четыре в библиотеке, не опаздывай, — первой прерывает молчание. Фыркает и повторяет действие Патрика. Проходит мимо Кика, даже не глядя в его сторону. Бутовски же медленно хмурится. Ему не хочется оставаться после занятий и что-то делать, на сегодняшний вечер совсем иные планы, которые нарушать никак нельзя.***
— То есть тебя наказали? — расстроенно спрашивает Гюнтер, закидывая большой кусок булочки с земляникой в рот. — Блин, мы же собирались пойти вместе к оврагу. Если хочешь, могу тебя подождать в парке, — забывая пережёвывать, тараторит парень. Кик фыркает, разрывая на мелкие клочья свою последнюю контрольную работу по статистике. — Не нужно ждать, я не собираюсь тратить время в библиотеке, — сорвиголова уже собирается направиться к выходу. Магнусон удивлённо вскидывает брови, ему хочется возразить, прочитать лекцию о том, что так поступать — не очень-то хорошо. Но он проглатывает слова вместе с булочкой. — А вы ведь с Кендалл когда-то могли нормально общаться, — Гюнтер шепчет еле заметно, но эта фраза всё равно долетает до ушей Кика. — Могли, лет сто назад, — соглашается, на мимолётное мгновение припоминая младшую школу. Они и правда в редких случаях когда-то неплохо ладили. В извращённом виде их можно было даже назвать друзьями. Они умели помогать друг другу, поддерживать и даже понимать. Но спустя столько лет это кажется чем-то фантастическим, как будто тогда и не они были вовсе. Сейчас же единственное нормальное состояние для обоих — заклятые враги или просто никто. Каждый выбирает сам. — Потом она стала невыносимой стервой, — отрезает Кик, не желая продолжать говорить об этой девке. Любое её упоминание портит настроение. Слишком часто он о ней слышит. Слишком часто видит её. И каждый раз это не вызывает ничего, кроме раздражения и головной боли. — Чёрт. Кик останавливается, ударяя себя по лицу. — Я забыл свой рюкзак, сейчас быстро сбегаю и вернусь. Бутовски договаривает свою реплику, уже разворачиваясь в обратную сторону. Бросает скейт на асфальт и разгоняется. Сократить путь до стен университета — лучшая идея. Бонусом ко всему будет почти полное отсутствие людей на короткой дорожке. Он подъезжает к заднему выходу, пару секунд наслаждаясь гробовой тишиной. Кик уже собирается чуть ли не вышибить дверь, как вдруг взгляд цепляется за неприметное деревце в конце двора. Раньше здесь проводили физическую культуру, но вскоре у колледжа появилось более современное поле, поэтому об этой части почти все давно забыли. Студенты чаще тусуются на крыше, в столовой, в главном дворе или на спортплощадке. Но никак не на пыльном заднем дворе. Кик машинально прищуривается и медленно подступает ближе, словно боясь спугнуть «нечто». Картина оказывается крайне удивительной и занимательной. Скейт выпадает из рук сорвиголовы. Под деревом мирно стоит Перкинс, уставившись в пустоту. Взгляд не выражает чего-то осмысленного. Девушка больше похожа на куклу, нежели на живого человека. В руках она держит сигарету и будто бы под ритм какой-то песни выпускает изо рта серые клубки дыма. Одним лишь взглядом следит за тем, как дым испаряется на ветру, а сигарета тлеет. Пепел летит на траву. Пара волосинок выбились из некогда идеальной причёски. — Так-так-так, — Бутовски первым приходит в себя и весело усмехается, — что я вижу. Прекрасная президент курит рядом со знаком «курение запрещено»? Его вопрос раскатом грома отражается в голове Кендалл. Она роняет сигарету и сглатывает, медленно поворачиваясь на звук. — Ужас, и какой пример ты подаёшь обычным студентам? Жизнь — странная штука. Странная и несправедливая.