Кому: «Ханмазень. Не брать!» От кого: «Пиздюшка. Пока не дала.» «Прости.»
Стирая рукавом кожанной куртки слёзы, Хагивара добралась до дома, даже не подозревая, что за ней наблюдали печальные каланчовские глаза. Пусть он не мог проводить её, шествуя рука об руку, но и кинуть в порыве эмоций тоже не решился. Юи вошла в дом, погружаясь в ночную тишину. Сатору еще не вернулся, а остальные крепко спали. Осушив целый стакан залпом, девушка, устало волоча ноги, поднялась в свою комнату. Поздний вечер выдался насыщенным, вот вроде их взаимоотношения с Шуджи стали налаживаться, как всё снова пошло по пизде, в этом, конечно, винила себя Юи, не сумевшая удержать языка за зубами и припомнив Ханме о прошлом. Развалившись на кровати, Хагивара взглянула на диалог с каланчой, где статус её сообщения до сих пор был неизменен — «доставлено». И он не менялся ни спустя час, ни два Ханма всё ещё не открывал их диалог. — И на что я вообще надеялась? — быстро ополоснувшись в душе, Хагивара стала чувствовать себя чуточку лучше, но всё равно все её мысли заполнял единолично Ханма, как и её сердце. Мягкая кровать встретила её прохладой, но Юи было абсолютно плевать, глаза уже закрывались, ведь снотворное потихоньку начинало действовать. Вновь заплясали тени в окне, после чего скрипнула створка и в комнату пробрался довольный Ханемия. Парень забрался в кровать девушки, разглядывая её умиротворенное сонное личико, смахивая с него волосинки, мешающие насладиться фарфоровой нежностью и хрупкостью Юи. — Ты молодец, — Кадзутора слышал, как Юи и Ханма ругались, — Заступилась за меня… Значит, ты не держишь зла? Мы всё еще вместе? — Ханемия поцеловал покусанные от волнения губы юной дамы, — Ты заслужила благодарность. Кадзутора начал расцеловывать лицо спящей Хагивары, раскутывая свободной рукой девушку, а после поглаживая изгибы её тела, принялся спускаться вниз…~~~
В голове стоял противный писк, отчего Ханма следовал до дома Юи, словно в тумане; не мог же он оставить её в ночи шароёбиться в одиночку, когда этот ебанутый маньяк снова в городе? Стоило Хагиваре войти благополучно к себе, Шуджи тут же направился было домой, вновь погруженный в мысли… Впервые ему пришлось испытать что-то подобное, как, впрочем, и вообще хоть что-то испытать. Шуджи понимал, как сложно ему будет даваться теперь общение с Юи, и её он не винил, даже наоборот, будь гопник на месте отличницы- слабеньким сабом, то непременно бы харкнул в еблище своему недоделанному ебанутому дому, да только вот Хагивара излишне добра ко всем, и это одновременно и раздражает, и восхищает. Ровно на половине пути Шуджи передумал, сворачивая в знакомый ему старенький бар, где никто не задаёт вопросов. Давненько Ханма сюда не наведывался, даже забыл, какого это растворяться в пьяном угаре, сжигая остатки своей никчемной души до пепла, зализывая ранее ему неведомые сердечные раны случайными связями. Выпуская клубы дыма в потолок, Шуджи опирался рукой о обшарпанную и исписанную стенку туалета, пока на грязном кафельном полу какая-то девчонка давилась его членом, тщетно пытаясь принести хоть каплю удовольствия первому встречному. Помогало всё это плохо: уставший от крайне нудного и бесполезного минета голубоглазой блондинки, уже потасканной не единожды прочими посетителями сия злачного места, Ханма решил допилить деваху с другой стороны. Не забыв про защиту, лидер Мёбиуса вошёл в блондинку, не стараясь быть нежным, но и сейчас всё шло ужасно плохо. Пьяный секс в туалете с какой-то девушкой, имени которой Ханма и не пытался узнать, не пошёл ему на пользу, а наоборот усилил желание вернуться к дому Хагивары, бежать так быстро, чтобы ощутить вкус железа во рту, а после под окнами орать до сорванных связок, как эта тупица не права, что ей стоит послушать его. Кричать до хрипоты, как ему бесконечно больно от одной лишь мысли, что её ложь разрывает ему сердце. Разбить руки о стены, но добиться от Хагивары понимания насколько теперь Ханма Шуджи зависим от неё. — Доброй ночи, Ханма, — поприветствовал знакомый голос, а небольшая фигура мигом уселась за барную стойку рядом. — Не ждал тебя тут увидеть. — Майки? — скривился Ханма, пытаясь сфокусировать свой плывущий пьяный взгляд на блондинчике. — Что ты тут забыл, пиздюк?! — Мне разрешения твоего не требуется, Шуджи, — криво улыбнулся Сано, заказывая напиток. — Похер, — Ханма был уже изрядно пьян, чтобы вести полемику о территориях Мёбиуса и Токийской Свастики. –Так что тут забыл примерный мальчик, Манджиро Сано? Старший братик не накажет за это? — Не забывайся, я тебя уложить могу одним ударом шлёпка! — Смотри, не порви тапочки свои, — усмехнулся Ханма, жадно отпивая напиток, — Как в прошлый раз… — Нарываешься, придурок. — А где твой этот… с косой? — А тебе-то какое дело? — Совершенно никакого, просто пытаюсь поддержать разговор. Нечасто мы просто можем поболтать, особенно, когда надо кулаками махать, да, коротыш? — Да-да, Ханма, я здесь искал кое-кого… Может видел? — Ну… — протянул Шуджи, — Боже, надеюсь не блондиночку? На сестру твою похожа, бля, не признал с пьяных глаз! Прости, трахнул её в толчке. — Чё? Нет, идиотина. Ты не видел Кадзутору? — после озвучивания имени разыскиваемого Ханма изменился в лице. — Если бы я его встретил, то уже захуярил бы до смерти. — Не моё дело, но я чувствую, что должен предупредить. — О чём? — отпил крепкого напитка Шуджи. — Прошлым вечером на собрании Тосвы Кадзутора заявился неожиданно и заявил, что уходит из банды, — Сано сжал кулаки, было ясно без подробностей, как тот переживал за старого друга, — Он пообещал вернуться. Думаю, что тебе стоит побеспокоиться о Юи… — Она жопу порвать готова за вашего Кадзутору, — горько усмехнулся Ханма. — Так просто сдаёшься? Мне всегда казалось, что ты не из слабаков, решающих бросить своё дело на половине пути. — Ты чего в мудрецы заделался? Пошёл нахуй. — Выбрав дорогу, чтобы уйти от судьбы, мы именно там её и встречаем, — изрёк Майки, смотря вдаль взором, преисполненным мудростью. — Ты чё щас… мастера Угвэя процитировал? — едва ли сдерживался от смеха Ханма от серьезности вида Сано. — Завались, идеально же подошло, — сдержанно улыбнулся в ответ Майки, — Пусть мы и враги, но я не хочу, чтобы невинная девчонка пострадала. Смекаешь? — Да понял я. Поеду домой, — Ханма пошатнулся, вставая с места, выкинув пачку купюр на барную стойку, не удосужившись даже пересчитать, ведь всё равно дал больше нужного. — Подвезти? — любезно предложил Сано, разворачиваясь на стуле к врагу. — Обойдусь, — в пол-оборота ответил Ханма, натыкаясь на взволнованное ебало Тоно, — О, привет! — Ты, бля, сука! — Широкава запыхался, бегая по всем знакомым заведениям, — Ты не Ханма Шуджи, нет! Ты заячье семя! Как же я зол! — Ты зачем вот обзываешься? — искривился в обиде Шуджи, — Меня вообще-то Юи бросила! — Чтобы бросить тебя, она для начала должна была стать твоей девушкой, но, кажется, вы решили быть только лучшими подружками! — А мог бы и поддержать! Ещё друг называется! — Так, ебантяй, — Тоно своевольно порылся в карманах Ханмы, выуживая из них мобильный, — Звони своей Хагиваре! — Так ночь же… — Похуй, когда тебя это останавливало? — Нет, вези меня домой или съеби с пути, — оттолкнул в сторону друга Шуджи, забирая попутно телефон. — Ох, алкашина… Тебя точно боги в печень поцеловали, раз она у тебя ещё не отказала. Когда они оба добрались до дома Ханмы, хозяин уже отключился, пуская слюни на спину Тоно. Едва сумев затащить дружка до нужной квартиры и завалить бессознательное тело в постель, не разгромив большую часть дома, хотя с какой-то странной вазой пришлось распрощаться, Широкава решил набрать Юи, хотя на ответ он не особо надеялся, но всё-таки продолжал звонить. — Чёрт, это безнадежно… — что-то терзало Тоно, убеждаясь, что Ханма сладко спит, не замечая ничего вокруг, Широкава решил заночевать у друга.~~~
В то же время Кадзутора жаждал пробуждения Юи, особенно бы его порадовал расклад, при котором девушка просыпается во время своего оргазма, так что ради этого парень старался на славу, только вот Хагивара всё равно не проснулась. — Ничего, всё хорошо, — Ханемия тыльной стороной ладони вытер свой рот, — Надеюсь, ты не будешь против…. Пока Кадзутора был не готов к более серьёзным продвижениям в отношении Юи, всё ещё боялся не сдержаться, но в эту ночь его возбуждение стало слишком сильным, и, наверное, никто в целой вселенной не смог бы утолить его жажду. Одной рукой он схватился за грудь девушки, пока вторая рука интенсивно блуждала по возбужденному органу; его тихие стоны не заставили себя долго ждать, как и скорая разрядка, выплеснувшаяся вязкой субстанцией на голый живот Хагивары. Ханемия рухнул рядом с Юи, восстанавливая дыхание; указательным пальцем он водил по животику девушки, размазывая своё семя, желая, чтобы вся она пропиталась им. — Я жду, когда всё это, -Кадзутора провёл рукой по своему семени на теле Хагивары, — Окажется внутри тебя, — Ханемия удобней устроился головой на плече Юи, продолжая свои манипуляции пальцем, — Знаешь, моя милая, я никогда не хотел семьи. Всё дело в моих родителях. Хах, даже Кейске не знает всей правды, но с тобой я поделюсь, хорошо? Моя матушка была, как и ты — слишком слабым сабом, чтобы сопротивляться, а вот отец, — в ночной тишине скрипнули зубы Кадзуторы, а руки сжались в кулаки, как только стоило ему вспомнить о нём, — Папаша так сильно был одержим мамой, что ему вечно казалось, что она ходит налево, а я нагулянный ребёнок. Просто ненужный хлам, вещь, которую можно бесконечно ломать. Он много раз ломал меня, — Ханемия хрустнул костяшками, — Наверное, в моём теле не найдётся ни одной кости, не сломанной хотя бы раз. Он заставлял меня смотреть, как ломает ноги моей маме, как она плачет и просит прощения. Во всех моих воспоминаниях она плачет и глубоко несчастна, думаю, будь в ней хоть чуточку больше силы, как в тебе, то она ушла бы от отца… Но она оставила меня. Оставила! Позволила отцу убить её, а этот монстр… знаешь, что он сделал? Приготовил мне ванну из крови и внутренностей мамы. Отец оставил меня всего в крови, приказав вылизать весь дом языком, если придётся, а сам ушёл. — Кадзутора рассматривал умиротворённое лицо Юи, которое порой всё же хмурилось, — Я не хотел расставаться с мамой, поэтому я спрятал её. Решил, что мы играем в прятки: она прячется, а я нахожу. Поначалу было даже интересно, и я всегда выигрывал, ведь знал, где прячется мама… Отец же всё время бил меня, колотил тем, что под руку попадётся. И я так привык к этой перманентной боли, что теперь её практически не ощущаю. Единственный положительный момент, верно? Став старше, я решил, что пришло время расплаты! На одном из ужинов, когда я, побитый, с заплывшим глазом, готовил хоть немного сносное и съедобное, отец притащил в дом новую женщину. Очередного предательства я не выдержал… На знакомство с этой шлюхой я закатил достойный пир. Эта шавка на пару с отцом нахваливала еду, пока не пришло время десерта. А знаешь почему? На десерт была запечённая голова матушки. Она стала королевой того ужина. Видела бы ты лица тех двоих: отца и его шлюхи, ха~… После ужина я стал полным сиротой, облегчение и чувство свободы, правда, продлились недолго… Я встретил чёртову Такевару Ютаки! Ранним утром, проснувшись от череды будильников, Хагивара чувствовала себя опустошенной, ей было неловко и грустно после вчерашнего, но попусту время для самобичевания она тратить не собиралась. Принимая утренний душ, Юи заметила синеватые отпечатки пальцев на своих боках, и что-то засохло на её животе; чем она могла испачкаться и не заметить этого?! — Ханма, ну ты придурок! Зачем так сильно было хватать! — уже чуть позже, Хагивара поняла, что не припоминает подобных хваток Шуджи. Задумчивой тенью она спустилась за своим бенто и кофе. — Чего с тобой, мелкая? — мгновенно заметил иное состояние сестрёнки Сатору, собиравшийся в спешке на работу. — Странно себя чувствую, — задумчиво произнесла Юи, — Мне кажется, что кто-то следит за мной и находится со мной в комнате… И сны такие странные… — О чём ты? — Ну, мне неловко такое говорить, -смутилась Хагивара, краснея. — Мне ты можешь рассказать… — Каждую ночь мне снится Шуджи… — Та-ак. — И во снах мы… — кивнула Юи, не смотря брату в глаза от неловкости. — Я понял, — усмехнулся Сатору. –Это нормально. — Но утром я чувствую себя так, словно это был нихера не сон, понимаешь? — Хм… Хочешь я притащу камеру? Узнаем, кто там помогает твоим снам осуществиться, — конечно, Сатору веселился, но лишь для того, чтобы скрыть реальное беспокойство за сестру. — Да, это будет хорошим решением. — Тогда заеду сегодня в магазин. День начинался странно, ощущение тревоги не покидало, как и страх; боязнь сделать лишний шаг, показать себя слабой, принять неверное решение, — всё, чем была забита голова девушки, растворилось в миг, стоило лишь взглянуть на полусонного Шуджи, ждущего её на своём байке. Парень не заметил девушку, но его разбудили теплые объятия и едва различимая просьба о прощении. Хорошо. В объятиях Хагивары сердце Ханмы трепетало, а тепло разливалось по телу, так что он поспешил обнять её в ответ. — Ты не виновата. Я не должен был вчера на тебе срываться… — Ханма погладил по волосам девушку, размышляя о том, считается ли изменой ночной перепихон с блондинкой, если с Юи он не в отношениях, — Тебя что-то ещё тревожит? — Больше нет, — солгала Юи, но ей Ханма всё равно не поверил, решив пока промолчать. — Я могу кое-что спросить? — Валяй, — Ханма закурил, пока Юи мялась рядом. — Вчера я думала, что ты больше не захочешь меня видеть… -насупилась девушка, понимая, что начала не самый приятный разговор для них обоих. — Если отмести в сторону то, что мы связаны, как партнеры, — Ханма выпустил дым в сторону, а не как раньше в лицо девушке, — Мы всё ещё друзья. — Решил продолжить измываться надо мной? — надулась Юи, но для вида. — Ну, вообще-то, есть и другие причины. Ты забавно морщишь нос, когда чем-то недовольна. Краснеешь, когда смущена, а твое лицо во время оргазма будоражит, аж в яйцах звенит, — выпалил Шуджи, наблюдая за реакцией девушки перед собой. — Вот, снова поморщилась, а теперь смущена. Как насчёт показать мне своё личико? — Дурак! Ну какой же ты дурак, Шуджи! — ударила маленьким кулачком в грудь парня Хагивара под громкий смех Ханмы. — Садись давай… — На байк или твоё лицо? — краснеющая Хагивара решила, что неплохо было бы смутить самого Шуджи, и, безусловно, ей это отлично удалось. — Быстрее, не еби мозги! –на девушку он не смотрел, пытаясь унять красноту своих щёк. Вновь они приехали рано, так что, как и прошлым утром, направились в уже знакомый кабинет. Ханма настаивал не только на поцелуях для поднятия ВЭР, упавшем слишком сильно в последнюю ночь, но Хагивара была не согласна. Шуджи дрался каждый перерыв, лишь бы понизить свой ВЭР, чтобы потом вымаливать Юи поднять его, это даже стало маленьким развлечением. В одну из таких перемен, когда руки Шуджи сжимали бёдра Хагивары уже где-то под юбкой, а сама девушка почти легла на стол под напором гопника, их в такой позе застукала Мияка, расстроенная таким ужасным исходом окончательной потери Ханмы, но смириться девушка была не готова. Кадосака все шесть месяцев хранила надежду на возвращение ее возлюбленного, вечно напоминая каланче о себе. Договорившись, что больше Шуджи не лезет в драки и даст Юи хоть одну нормальную перемену без своего присутствия, она наконец-то смогла выдохнуть спокойно. Пока Джун задержалась с учителем по паре вопросов новой темы, Хагивара поплелась покурить, впервые за весь день, но вот дойти ей не представилось возможным. — Чего тебе, Мияка? — спросила Юи у загородившей ей путь Кадосаки, обойти себя эта тупица тоже позволяла. — Отстань от Шуджи, он мой! — Да? Тогда чего же он ко мне пристал? — Наиграется и бросит! — Увы, я и сама была бы рада отделаться от него, но Ханма пристал конкретно, — устало фыркнула Юи, делая вид, что Шуджи её вообще не волнует. — О чём ты? — Мы с Ханмой связаны, нравится тебе это или нет, и только со мной он сможет поднять свой ВЭР. Забавно, не так ли? — почему-то именно рядом с Миякой Юи нравилось злорадствовать, вымещая всю злость на этой девушке. — Сука! — размашистая пощёчина прилетела Юи, а последовавший удар в грудь, выбил весь воздух из лёгких, от чего Хагивара закашлялась, мгновенно упав на землю. Новые и новые удары хаотично попадали по лицу, рукам и телу Юи, а Мияка просто кричала от выходивших бурей эмоций и била дальше. — Дура, я саб! Ты сейчас буквально заставляешь мой модулятор приносить мне удовольствие! — сплюнув кровь рассмеялась Юи. — Хэй, ебанулась совсем! Ты же её убьёшь! — кто-то донес Ханме о драке двух девушек из-за него, сразу он никак не отреагировал, покуда не узнал, что одна из них — Юи. Сейчас Тоно оттаскивал разъяренную Мияку от избитой Юи, которую сгрёб в объятия Ханма. — Что тут происходит?! — из-за возникшей шумихи, свой кабинет покинул директор и теперь направлялся в самый эпицентр скандала. — Куда ни посмотри, в любом конфликте присутствует Ханма! — Я не виноват, Мияка свихнулась и напала на бедолагу Юи. Мы с Тоно просто предотвратили избиение! — Кадосака! От вас я такого не ожидал! — Но директор… — Ни слова больше! В мой кабинет, а вы Ханма отнесите Хагивару к медсестре, не хватало нам ещё смерти школьницы! — Совсем уже? Не слушай этого лысеющего идиота, Юи. Я не позволю тебе умереть! — Как благоро-*ай*- дно, — поморщилась Хагивара из-за разбитой губы. — Помолчи, пожалуйста! — поднять на руки Хагивару оказалось делом слишком лёгким, такими темпами даже самый хилый ботаник выглядел бы героем с обложки комиксов, держа в руках Хагивару. — Надо обработать твои раны. До самого вечера Мияка писала объяснительные и закрывала дела в свой последний день президентства в этой школе. Покончив со всеми делами, расстроенная до глубины души этой ужасной несправедливостью мира, Кадосака покинула школу. Уже стемнело достаточно, чтобы быть начеку во время дороги домой, и хоть девушка знала, как может быть опасно в такое время на улице одной, она всё же не торопилась, понимая, что ей попадет от предков. Мало того, что за драку её отстранили от учёбы на неделю, так ещё и статус президента утерян безвозвратно. Раздосадованная Мияка пнула камушек, помешавший её пути, но вдруг она остановилась, чувствуя спиной чей-то пристальный взгляд, теперь же она почти перешла на бег, стараясь поскорее оказаться дома. И вот ей остался один поворот, финишная прямая до дома, дыхание давно сбилось, и лёгкие обжигались раскалённым железом. Замедлившись, чтобы отдышаться, Мияка прислушивалась к вечерней тишине спального района, как вдруг совсем рядом с ней что-то звякнуло. Без сомнений этот звук напомнил подвеску на запястье грёбанной Юи.