библиотекарь

— Ты не имеешь права просто так ввалиться ко мне на работу, — Джеймс снял с носа очки, смотря посетительнице в глаза, — и предлагать мне кофе. Ты понимаешь, что если об этом узнает мой начальник, я получу по шапке? — Что тебе, первый раз что ли? — Пейдж держала в руке картонный стаканчик, — Ванильный капучино, твой любимый, — не дожидаясь, что еще занудного про правила и время посещения библиотеки скажет молодой человек, Митчелл быстро обогнула стойку и уселась на стол почти прямо перед ним. — Пейдж, я же читаю! — Фелпс раздраженно выдохнул и приподнялся, хлопнув книгой. Он небрежно отодвинул ее на противоположный от девушки край стола, перемещая туда позже документацию и канцелярию. — «Астрофизика с космической скоростью, или Великие тайны Вселенной для тех, кому некогда» — прочитала Пейдж на обложке темно-синего цвета, ухмыльнувшись, — заделался в астрофизики, Джем? — Я просто пытаюсь не уснуть, — шатен скрестил руки на груди, подходя к девушке ближе, — вот и взял, что первое под руку попалось. — Книги про космос помогают тебе не спать? — Девушка хихикнула и стянула с головы шапку, тряхнув головой, избавляясь от русых волос, которые так и намеревались влезть в стаканчик с кофе. — Ты снова в этом платье? — Джеймс мимолетно облизнул губы, стараясь оторвать взгляд от обнаженных коленей девушки, — Не слишком ли холодно? Черное. Слишком короткое, чтобы ходить в театр, слишком длинное, чтобы ходить на пляж. О да, она купила его для Джеймса. Он единственный, кому она могла без стеснения и дискомфорта показать себя в нем во всей красе. Она бы могла позволить ему взять себя в этом чертовом платье прямо на этой чертовой стойке! И она позволит. По крайней мере, хочет позволить. — Не ругайся, — промурлыкала Митчелл и поставила еще горячий напиток на небольшую полочку на столе, закинув правую ногу на левую, — просто я знаю, как сильно тебе нравится, когда я ношу это… — Ноябрь месяц, ты… — он не договорил. На секунду потеряв равновесие, когда его бесцеремонно оторвали от рассматривания цветастых носков, потянув за воротник рубашки, Фелпс уперся руками в стол, рвано вздохнул и уставился в кромешную тьму карих глаз. — Заболею? — Заболеешь. — парень насупился, — Перестанешь ходить в институт, а я носись с тобой целыми днями, да? — Конечно, — прошептала Пейдж, улыбаясь, слегка сощурившись, как будто бы пыталась разглядеть в зеленых глазах, завораживающе блестящих в свете старой, желтоватой лампы, своего молодого человека что-то конкретное. — Тебе со своим иммунитетом только в платьях ходить! — Джеймс никак не успокаивался, наполняясь негодованием по поводу наряда его спутницы, — Хоть бы пальто вместо джинсовой куртки надела. Митчелл кивнула, плавно, поглаживающими движениями, перемещая руки с рубашки парня на его лицо, прижимая ладони к его щекам, улыбнувшись покалыванию в районе подушечек пальцев: — Тебе бы побриться. — Ты меня вообще слушаешь? — шатен шумно проглотил слюну, мельком глянув на губы Пейдж, не прекращая хмуриться. — Неа, — девушка улыбнулась и подалась вперед, потянув Джеймса на себя, машинально прикрывая глаза. Их губы встретились. Он подхватил движение только спустя пару секунд, когда осознал, что произошло, обвивая руками её талию и прижимая к своей груди. — Стой, — он резко отодвинул её от себя, оторвавшись с громким чмоком, — я буду дома через пару часов… — У меня нет этих пары часов, Джеймс! — Произносит на выдохе, слишком громко и уверенно, — Ты нужен мне. Здесь и сейчас. — Пейдж прикусила губу, спуская руки к его груди, стараясь прижаться ближе, проникнуть под свитер, касаясь всех участков кожи, до каких могла достать. — Мы не можем… — желание брало над ним вверх, но потерять работу, просто потому что ты хочешь свою девушку — идиотизм в высшей степени его проявления. Он хотел продолжить отказываться, заверив девушку, что она получит дома все, чего желает и даже больше, но теснение в брюках дало о себе знать, повысив в один миг температуру тела, казалось, до сорока пяти градусов по Цельсию, — если только не пойдем в секцию без камер… — вот придурок.

***

— Нас может кто-нибудь услышать? — Пейдж облизнула губы, кажется, сотый раз за час, смывая остатки бардовой помады с губ, — ты же знаешь, Джейми, я бываю иногда слегка шумной. Это мягко сказано. Однажды соседи Джеймса чуть не вызвали копов, когда ребята после затяжной рабочей недели решили расслабиться и выпить. Конечно, дело этим не ограничилось. Казалось бы. Обычный, привычный за четыре месяца секс, а сколько шума… — Никто, — Фелпс потянул ремень, расслабляя его на своих бедрах, — мы совершенно одни. — Здорово… — Митчелл, восседая на столе в читательской зоне, быстро отбросила джинсовку куда подальше, трясущимися руками развязывая кеды. — Давай помогу? — Джеймс медленно опустился перед девушкой на колени, смотря ей в глаза. Ничего более сексуального Пейдж в жизни еще не видела. Фелпс бережно избавил спутницу от обуви и коснулся её колена рукой. Подушечками пальцев очень-очень быстро проведя вверх, одновременно задирая её платье, он остановился у заветного места, где было уже слишком влажно и горячо, повел назад, сопроводив выпад поцелуем в ляжку. Митчелл рвано вздохнула, втягивая живот, то ли от миллиарда мурашек, которые пробегали от макушки до пят в такт ударам её сердца, то ли от горячего дыхания на коже, довольно быстро приближающегося вместе с торопливыми поцелуями. Она уперлась на руки и запрокинула голову. Джеймс остановился. Одной рукой он скользнул по ноге, сжимая пальцами женское бедро так, что костяшки на пальцах побелели. Второй рукой оттянул резинку трусов и невесомо прикоснулся. — Ты шустрая, — произносит он и ухмыляется, заметив ее завороженный, пошловатый взгляд. — Не обольщайся, дорогой, — она сдавленно смеется, и ее смех разносится эхом по всему помещению, задевая, все без исключения, корешки стоящих на полках книг. Его руки ловко приподнимают Митчелл, избавляя от белья. Он задумчиво выдохнул, потемневшим взглядом очерчивая фигуру девушки, и вновь встал на колени, резко подвигая её к себе. Обнаженные ягодицы в трении с лакированным деревом издали звонкий, протяжный скрип. — Ты же позволишь? — Казалось, Джеймс дышит огнем. Его горячее дыхание сейчас обжигало самую чувствительную точку женского тела. Пейдж удовлетворительно промычала, прикрывая глаза. В одну секунду ноги девушки оказались на плечах Фелпса; губы его двигались слишком медленно, раззадоривая и дразня, растягивая удовольствие, шершавый язык вырисовывал вокруг набухшего клитора восьмерки и квадраты, от чего колени на его плечах заметно подрагивали. И она была бы всеми руками за, чтобы это никогда не кончалось, но, черт, этого чертовски мало. — Пожалуйста… — Пейдж грохнулась на локти, громко простонав и выгнувшись, — я хочу тебя, Джеймс… сделай это, прошу тебя. Просить второй раз не придется. Он мягко поцеловал внутреннюю сторону её бедра и выпрямился. Митчелл прислушивалась к глухим ударам сердца, отдающим где-то в висках. Идеальный ритм нарушил «вжик» молнии и шорох упавших на пол брюк. Она приподнялась, чтобы разглядеть его: свитер отброшен в сторону, если быть точнее, то куда-то на пол, куда отправились и брюки, рубашка расстегнута на две верхние пуговицы, обнажая шею с несколькими, часто пульсирующими, венками. Челка, промокшая от выступившего пота, падала на лицо, а слегка покрасневшие губы были приоткрыты. В лунном свете он выглядел просто потрясающе. Он был всем, чего она хотела, всем, чего она желала. Из мыслей её вывел его голос, быстро, пошло шепнувший что-то в её адрес. — Ч-что ты сказал? — Длинные пальцы раздражающе очертили клитор и плавно вошли. Пейдж вскинулась и простонала, почти вскрикивая. Руки уже не держали, поэтому она неосторожно опустилась на спину, растекаясь по столу, раскидывая повсюду кудри цвета молодой пшеницы, — Твою мать… быстрее же! — К черту! — Буркнул Джеймс и убрал руку, тут же разводя её колени. Он старался удержать тепло, скопившееся внизу живота, поэтому его движения были грубоватыми и местами резкими. Митчелл не успела и пискнуть, почувствовав его совсем рядом с собой. Мужская плоть обжигала одним своим присутствием, пульсируя от возбуждения, копившегося все эти долгие мгновения. — Давай же… — еле шевеля губами шепчет она, — Джеймс, прошу… — головка члена мягко надавила на клитор и вошла, выбивая из обоих громкий, слившийся воедино, выдох. — Я остановлюсь, если ты попросишь… — И не подумаю… Он делает первое легкое движение, скрещивая её ноги у себя на бедрах, и выбив тихий стон. На секунду все её тело пронзило режущей болью, очевидно, от долгосрочного воздержания. Она улыбается и кусает губы, сжав края своего платья в руках. Он снова толкается, но уже напористее, кажется, совсем не контролируя свое тело; потревоженный стол недовольно скрипнул под спиной Пейдж. Она хихикнула и подалась бедрами вперед, ощущая, как Фелпс подхватывает её движение в тот же миг, склоняясь над ней с глухим стоном. Он касается губами её плеча, опаляя кожу жарким дыханием, шепча её же имя ей на ухо, вводя её в ритм. Девушка сжимает пальцами рубашку на его спине и выгибается, каждый раз вскрикивая от наслаждения, разливающегося по телу, когда пах Джеймса гулко ударяется о её ягодицы. Она принимала его полностью, закатывая глаза всякий раз, если Фелпс позволял себе наглость двинуться вперед, одновременно с этим потянув её на себя. Пейдж ощущала, что долго не протянет, сжимая пальцы на ногах. Стонать получалось не то, что плохо, скорее не получалось вовсе, ведь у нее была всего одна секунда, чтобы вдохнуть максимум воздуха, когда Джеймс выходил, после резко входя. Она скользнула по его лопаткам, ощущая, как напряжены все его мышцы и как они перекатываются у нее под ладошками, когда он движется. Зарывшись пальцами в его каштановых волосах, мокрых от общей температуры их тела, Митчелл сжала их в кулаках и простонала его имя, вновь выгибаясь навстречу невероятно быстрым и точным движениям. Джеймс на секунду сбился с ритма, то ли посмеявшись, то ли покашляв. — Я так близко… — девушка всхлипнула, крепче прижимая его ногами, как будто, даже если бы она расцепила их, он куда-то бы делся. Фелпс промычал, проводя носом по её виску. Выдавив из себя нечто похожее на «я тебя понял», он остановился на полсекунды, чтобы переместить руки с её талии на плечи, проскользнув под руками, и подтянуть еще ближе к себе. Девушка ахнула. Джеймс резко толкнулся, простонав. Поняв, что Пейдж вообщем-то не против такой грубости, скорее, даже за, он повторил движение. Повторял до тех пор, пока не почувствовал, как девушка сжалась вокруг его члена колечком пульсирующих мышц, и проскулила, застыв, выгнув спину. — Ты… в порядке? — Срывающимся от напряжения голосом, спрашивает он и пытается подняться. — Стой! — Блондинка резко тянет его на себя и вздрагивает, — ты должен кончить… Сердце Джеймса пропускает удар и на секунду в его глазах темнеет. Он приподнимается и бесцеремонно кладет руки на ее грудь, массируя, вероятно, слишком сильно, от чего Митчелл ежесекундно извивается под ним, закрывая лицо руками. Возбуждение, прежде связавшееся тугим узлом в области паха, взрывается, расплескивается по крови, стремительно направляясь к мозгу, чтобы наградить носителя парочкой эндорфинов. Фелпс останавливается и быстро отстраняется, помогая себе рукой; семенная жидкость, подобно раскаленной лаве, растекается по мелко вздрагивающему животу Пейдж и, блеснув на боках, постепенно перетекает к поверхности стола. Джеймс вымученно выдыхает и склоняется над ней, с размаху ударяясь лбом о горизонтальную поверхность. — Теперь я в полном порядке, — Пейдж улыбается, обнимая его за шею и опуская, наконец, ноги, трясущиеся от осознания произошедшего. — Меня уволят, — смеется. — Зато какая причина, Джем! Джеймс наспех поправляет белье и помогает с помощью нескольких салфеток Пейдж очиститься. Они быстро одеваются, подобно подросткам, не осмеливаясь посмотреть друг другу в глаза. — Это было… — неуверенно начал Джеймс, звякнув ремнем. — Великолепно! — Выпалила Митчелл, поправив платье и подлетев ближе. Она дождалась, когда шатен справился с ремнем и посмотрел на нее, тут же повиснув на его шее, — Джеймс, черт тебя подери, Фелпс, ты был просто бесподобен! Он лишь улыбается и наклоняется, целуя её. Они оба слишком устали, чтобы соревноваться за право ведущего, поэтому, прижимаясь друг к другу, просто наслаждались нежностью и трепетом, скользящими между ними вместе с лунным светом. — Я люблю тебя, — произносят одновременно на выдохе, отстранившись друг от друга.