Шестью годами ранее…
— Красивая ты девчонка, Саш, — сказал Евгений Дмитриевич, после того, как разглядывал меня в упор, наверное, минуту. — Спасибо, — со смущенной улыбкой отозвалась я. На улице уже успело стемнеть, дул прохладный ветерок, слегка развевая мои пряди волос, от которых пахло маминым дорогим парфюмом. Мы с учителем неспешно прогуливались по безлюдным дворам и болтали о всякой всячине. Вообще-то, кое-кому уже давно пора было быть дома, но родители уехали, так что не могли узнать о позднем возвращении. Физрук вдруг приобнял меня за талию, от такого действия глаза тут же округлились – я этого совершенно не ожидала. Кажется, мужчина действительно испытывал ко мне симпатию, то, что он так часто писал и пригласил погулять, уже о многом говорило, а такой внезапный жест лишь подтверждал догадки. Осознавание этого будоражило, было одновременно и приятно, и интересно, и страшновато. Но как же его знаки внимания поднимали самооценку! Взрослый, интересный мужчина, учитель, обратил внимание именно на меня. Ему понравилась именно я, несмотря на то, что мне было только пятнадцать. — Я что-то уже замерз, не хочешь зайти чаю попить? Я тут недалеко живу, — рука учителя опустилась немного ниже. Сердце ёкнуло. — Не знаю даже… — Ты же не боишься меня, надеюсь? — усмехнулся Евгений Дмитриевич, и я тут же почувствовала себя глупо. — Нет, конечно. Ну… ладно, пойдемте, только ненадолго, а то мне еще домой возвращаться. — Не волнуйся, Сашенька, я вызову тебе такси.***
Мы сидели на небольшой, немного захламленной кухне и пили горячий чай. Передо мной на столе лежало две пачки печенья и целая куча разных конфет, но от волнения есть не хотелось. Поддерживая легкую беседу, физрук не сводил с меня глаз, даже когда чашку к губам подносил, продолжал разглядывать. Я нервно поправила волосы. — Саш, могу я задать вопрос? — Да, конечно. Евгений Дмитриевич немного помолчал, закусил губу, затем все же спросил: — А у тебя есть парень? — Нет… я же уже говорила, вроде, — вопросы такого плана от него ужасно смущали. — Ну да, точно. А был? Сделав еще пару глотков чая, я медленно поставила кружку обратно на стол. Пришлось потратить несколько лишних секунд на раздумья: сказать правду или солгать? С одной стороны, хотелось выглядеть более взрослой и опытной в глазах учителя, с другой – врать ему не хотелось. — Нет, не было, — неохотно всё же призналась я. — Ну, а целовалась хоть с кем? Я отрицательно покачала головой, буквально перебарывая себя, казалось, что теперь он сочтет меня ребенком. В ответ мужчина вскинул брови и изогнул губы в обратной улыбке. — Надо же, неожиданно. Такая красивая, интересная и взрослая девушка, и ни разу не целовалась… Ну ничего, всё ещё впереди, да? — Надеюсь. — То есть, тебе, в принципе, интересно было бы это попробовать? Пульс ускорился. Неужели Евгений Дмитриевич… хотел меня поцеловать? — Ну… да, интересно, конечно.Настоящее время.
После разговора с Германом Александровичем прошла пара недель. Ничего необычного и интересного в моей жизни не происходило. Отец по-прежнему беспросветно пил, мать так и не объявилась, на новую стадию отношений мы с Кириллом не перешли. С физруком я, к счастью, больше не пересекалась. Из нового было только то, что начала смотреть сериал про оборотней. Там одна девочка выпила воду из отпечатка лапы волка и стала оборотнем, это очень напомнило сказку из детства, где мальчик попил из следа и превратился в козленочка. Хотелось бы и мне стать каким-то сверхъестественным существом и сбежать из этого дурацкого мира людей. Сегодня день выдался неплохим, погода стояла теплая и солнечная. Даже настроение улучшилось, когда я вышла из перегруженного метро и зашагала по довольно симпатичной улице к академии. Снова пытаться позвать куда-нибудь Катю после пар было бесполезно, но, возможно, стоило пригласить Эвелину? Катя начала встречаться со своим другом Арсеном и сильно отдалилась от меня. Сложилось такое чувство, что я вообще ей больше не нужна, временами казалось, что только бесила её. Это здорово портило настроение. У меня были другие друзья, да и одна я себя прекрасно чувствовала, но все равно ситуация сложилась неприятная и грустная. — Добрый день, Алексия, — вдруг послышался знакомый глубокий голос, и я обернулась. Сбоку от меня шел наш криминолог. — Ой, здравствуйте, Герман Александрович. — Мужчина выглядел настолько великолепно, что аж невольно залюбовалась. — Вы на работу, в университет? — Да. Вы, я полагаю, туда же? — Угу. Дальше пару метров мы шагали рядом в неловком молчании. Во всяком случае, для меня оно было именно таким. Но когда напряжение начало доходить до критической точки – хоть бери телефон и имитируй звонок, преподаватель заговорил: — Как Ваши дела? Помнится, у Вас был не самый лучший период. Надеюсь, сейчас всё стало получше? — Знаете, в целом, всё по-старому, но недавно я подобрала на улице бездомного кота, и это добавило в мою жизнь любви, радости и вообще множество положительных эмоций. Котик просто чудесный, — я сдержанно улыбнулась, бросив на Германа мимолетный взгляд. Рудницкий сегодня снова был в очках, они ему очень шли. В один день, возвращаясь вечером домой с прогулки, я встретила на улице милого черного котика, он дремал на припаркованной машине. Очень захотелось его погладить, не смогла удержаться. Малыш оказался невероятно ласковым, и по итогу пошел за мной. Ему нужен был настоящий друг и дом, как и мне. Понимая, сколько последует всяких сложностей, поначалу я не решалась его забрать. Но и как пройти мимо, оставив его на улице? Ведь котик мог замерзнуть, умереть от голода или инфекции, попасть под машину, в руки живодеров или в пасть собак. Я смотрела в его умные, преданные зеленые глазки и понимала, что не могу бросить малыша одного на произвол судьбы. Новый друг получил имя Ночь. Больше половины личных сбережений ушло на ветеринара и все необходимое для комфортной жизни котика. Из-за пьянок отца было страшно позволять Ночи гулять по всей квартире, так что и лоток, и миски с едой и водой, и лежанку с когтеточкой пришлось разместить в моей комнате. Я переживала, что коту будет плохо постоянно находиться запертым в таком маленьком помещении, но малыш выглядел достаточно счастливым, а когда отец спал или уходил куда-то, я открывала дверь и выпускала Ночь побегать. Котик каждый день радостно встречал меня, когда я возвращалась домой, и каждую ночь спал со мной в кровати. Идея забрать найденыша оказалась прекрасной – он обрел дом, а я получила маленькое существо, которое могла любить, и которое искренне любило меня в ответ. — Это чудесно, — одобрительно произнес Герман. — Вы сделали доброе дело и обрели нового друга. Чудесно. — Я тоже называю его новым другом, это очень точная формулировка. А у Вас есть питомцы? — М, нет. Но я очень люблю животных, да и природу в целом. Мы остановились у перехода, до университета оставалось совсем немного, и это даже расстроило, было бы здорово пообщаться с преподавателем подольше. Чуть прищурившись, я показательно внимательно осмотрела его с головы до ног. Черт, а он реально был красив. — Хотите, угадаю? — В плане? — Герман Александрович вопросительно приподнял брови. — Вы наверняка любите длительные походы, кемпинги, рыбалку на озере и все в таком духе, да? Губы мужчины дрогнули в улыбке, но глаза остались спокойными, даже равнодушными, как и всегда. — Да, почти так. — И в горы хоть раз с палаткой ходили, угадала? — Вы удивительно проницательны, Алексия. На светофоре загорелся зеленый. Мы пошли дальше, но я преднамеренно замедлила шаг и при этом продолжила диалог, так что преподаватель был вынужден подстроиться под мою скорость. — Знаете, Герман Александрович, возможно, это прозвучит странно или даже глупо, но я думаю, Вы храните много тайн. Вы кажетесь закрытым, таинственным, но добрым человеком. Может, у Вас есть вторая необычная работа, необычное хобби или Вы знаете какие-то шокирующие истории, например. Это реально звучало странно и даже отчасти неуместно, изначально в моей голове это выглядело получше, но да ладно. — Интересно. Почему Вам так кажется? Что во мне есть такого необычного и загадочного? Переходя вторую, более спокойную дорогу, я не заметила, что горит красный свет, и уже сделала шаг вперед, наступая на пешеходный переход, как Герман молниеносно схватил меня за локоть и мягко, но настойчиво дернул назад. — Ой. Не сказать, что белая легковушка пролетела прямо перед носом, но она действительно была в опасной близости. — Осторожней. Помолчав пару секунд и придя в себя, я вернулась к предыдущей теме. Загорелся зеленый. — Не знаю, почему… Объективно, наверное, ничего такого нет, но интуитивно кажется так. Вы гораздо более холодный, извините за такое определение, — поспешно добавила я, — вот, и более отстраненный, что ли, чем другие наши преподаватели, хотя и общаетесь с нами, но все равно складывается такое впечатление. Герман Александрович хмыкнул и поправил лямку сумки на плече. Хорошо, что мне хватило мозгов не говорить ему про притяжение и отталкивание, но плохо, что не хватило мозгов перестать болтать на эту тему. — Просто понимаете, все наши преподаватели кажутся мне хорошо знакомыми людьми, даже те, кто недолго работает, а Вы до сих пор ощущаетесь незнакомцем. — Вдруг пришло осознание. — Извините, я, наверное, что-то не то говорю. — Да я даже не знаю, что и ответить, если честно… Первый раз слышу подобное. У Вас очень хорошо развито воображение, — его голос звучал ровно и спокойно, никаких особых эмоций не выражал. — Может, это потому что я читаю и смотрю много фэнтези. — Хороший жанр. Моя жена раньше тоже ими зачитывалась, сейчас уже реже. Возможно, мне показалось, но преподаватель будто сделал акцент на слове «жена». Если он решил, что я пыталась к нему «подкатить» и таким образом флиртовала, то это просто ужасно. Надо было как-то выйти из такой неловкой ситуации, и я не придумала ничего лучше, чем ляпнуть про Кирилла. — А мой парень вообще фэнтези не любит, да и в целом редко читает. Герман ничего не ответил, только слегка кивнул. Несмотря на ветер, его прическа оставалась безупречной, каштановые локоны с мелкими чуть более светлыми прядками лежали аккуратно и совершенно не растрепались. Щетину он так и не сбрил. Зачем-то сделав полшага в его сторону, я вдохнула поглубже, пытаясь уловить запах парфюма. Одеколоном преподаватель пользовался просто обалденным. Да, будь Рудницкому поменьше лет, примерно около двадцати четырех годиков, я бы на него запала. — А Вы же практикующий юрист? — Пауза затянулась, хотелось продолжить диалог, хоть мы уже и почти дошли. — Да. — Нравится работа? — Если бы работа мне не нравилась, я бы этим и не занимался, — преподаватель посмотрел на меня с легкой улыбкой. — Никогда не стоит задерживаться на нелюбимой работе, вот ни денечка. Заниматься надо лишь тем, что тебе нравится. Если дело жизни действительно любимое, то оно принесет хороший доход, а если человек ненавидит свою работу, то ничего кроме стрессов, депрессий и плохого настроения не заработает. Полученные деньги при таком раскладе все равно не будут радовать. Так что, — он снова заглянул мне в глаза, — мой Вам совет, Алексия, ищите свое место и не засиживайтесь на не своем, иначе счастья не достигнуть. — Спасибо… Вы всё верно говорите, я согласна, — я тяжело вздохнула, — но знать бы еще, где это мое место. Уже заканчиваю бакалавриат, а до сих пор нигде себя не вижу, не нашла своего предназначения. И в творчество не хочу уходить, и в юриспруденцию уже тоже, и домохозяйкой не смогу быть. Герман Александрович сжал губы, в его взгляде, устремленном на меня, чувствовалось тепло. Мягко коснувшись ладонью моего плеча, он произнес: — Не переживайте, всё будет. Мало кто находит себя к двадцати годам. Вам ведь около двадцати? От его прикосновения я чуть заметно вздрогнула. — Двадцать один, примерно через полгода будет двадцать два. — Ну вот. — А Вам сколько лет, если не секрет? — Тридцать один. Открыв дверь университета, преподаватель пропустил меня вперед. Еще пару метров по коридору мы прошли вместе, после чего Герман пожелал хорошего дня и свернул к деканату.***
Сидя на полу в комнате, я ждала приезда полиции и скорой. Я не плакала. Просто сидела, согнув ноги в коленях и обхватив голову руками. Возможно, был шок, так как перед глазами продолжала стоять картина увиденного. Начав покачиваться взад-вперед, я вдруг резко вскинула голову и глянула на кота. Ночь лежал на краю кресла и смотрел на меня перепуганными глазами, наверное, всё чувствовал и по-своему понимал. Не было крика и не было слез ни в первые моменты, ни потом. То ли психика успела так загрубеть, то ли просто в происходящее не удавалось поверить. Я спокойно позвонила сначала в полицию, потом набрала номер скорой, голос даже не дрожал, разве что, самую малость. Поднявшись на ноги, я присела на подлокотник кресла и коснулась ладошкой мягкой черной шерстки. Ночь не урчал, но и не убегал. Он просто был рядом. В тот момент, только он. В дверь позвонили.