Арсений проебался.
Он это понял ещё в тот момент, когда увидел прощальное стихотворение от Антона. Хотя ладно, кого он обманывает, Арсений понял это ещё в тот момент, когда услышал в трубке глухие гудки. А каждое последующее действие Тоси резало по сердцу всё сильнее и сильнее. От понимания своего нахождения в чёрном списке Попов до крови кусал губы, думая как можно это исправить. Что уж говорить про стихотворение, над которым мужчина искренне плакал, понимая какое впечатление он создал о себе и какую ошибку совершил, как неправильно подобрал слова. Он просто хотел наладить дружбу с Шастуном.
А нужна ли была ему эта дружба?
Нет. Арсений прекрасно понимал, что хочет обратно то, что было между ними. Он понимал непосильный груз вины на своих плечах, которую, кажется, невозможно было искупить. Серьёзно, будь он на месте Тоси, он бы себя не простил ни за что в жизни.
Тося. Голубоглазый был уверен, что теперь не имеет никакого права называть Антона так даже в собственных мыслях. Такая форма имени именно Антона Шастуна была для них слишком личной, вмещающей в себе десятки, сотни, тысячи воспоминаний о самых разных моментах жизни. Но все эти частицы памяти связывало одно. Они тогда были вместе. А теперь одно целое распалось на два кусочка с одинаковым зарядом, тогда как раньше был противоположный. Теперь Арсений надеялся только на шанс, у него больше ничего не было относительно Антона в этой жизни.
Вообще сам Антон Шастун был чем-то личным и сокровенным. Моменты с ним (которые мужчина надеялся ещё пополнить, искренне собираясь стоять за своего мальчика до конца. Как же поздно он это понял), каждый вдох шатена, его слова, их признания, их объятья. Арсений всё это считал моментами только для них и бережно хранил в памяти каждый кусочек ушедшего времени. Литературная душа сейчас была закрыта для новых гениальных названий и описаний нужной ситуации.
Перегорел. Потому что работал без своей лампочки, решая, что фонарь будет гореть сам. Антон и был той лампочкой. Неизменным лучом, нет, путем сердца по осенней листве стал Антон, которого не было рядом, потому что Арсений виноват сам.
Чёртов дурак.
Попов слишком сильно осознаёт всю силу своей ошибки, чтобы жить с этим так просто. Невозможно посчитать сколько раз мужчина пытался дозвониться до Шастуна. Видимо, надеялся, что тот резко решит убрать Попова из чёрного списка, но этого не происходило. А в один день такого номера просто не стало существовать.
Ещё один канал связи оборван.
Когда ужасный год в военном училище закончился, а телефон полноправно оказался в руках Арсения, брюнет первым делом зашёл на аккаунт Антона во всех соцсетях. Но увидел только буквы, складывающиеся в одну единственную фразу: "Пользователь ограничил Вам доступ к своей странице". Теперь в голове не было ни единого варианта связи с Антоном. Понятное дело, что извиняться стоит лично, особенно в их ситуации. Но хотя бы наблюдать за его состоянием Арсению было предательски важно. Вот только близких знакомых в том городе у него по сути и не было. Серёжа Матвиенко да Пашка Добровольский.Серёжа, конечно, как-то мог узнать про Шастуна, ведь, судя по постам в Инстаграме, сдружился с Димкой Позовым, но с армянином они уже как три года в ссоре, поэтому тот просто проигнорирует все попытки начать общение. Что уж говорить о подобной просьбе Паше, директору их бывшей школы. Тогда придется слишком много объяснять, а значит рассказывать о близких отношениях с учеником, что в принципе ненормально.
Арсений был в тупике.
Когда мозг видит перед собой стрессовую ситуацию, он действует двумя путями. Либо находит выход благодаря ударившему в кровь адреналину, делая хоть что-то, либо включает здравый смысл, расписывая план, способный затянуться даже на пару лет. У Арсения адреналин не нахлынул, слишком много он в этой жизни пережил, чтобы реагировать на выбросы гормонов (случаи, когда Антон рядом — исключение, там другая ситуация). Поэтому,каким-то вечером, Арсений сел за стол, включив маленькую прикроватную лампочку, едва освещающую номер и просто подумал. И решил, конечно. Понял, что на тот момент ему из Испании было не выбраться, контракт уже подписан. Но, может, так было и лучше, ведь за эти два года Антон точно мог остыть. А Арсений успевал подготовиться к долгим извинениям, разговорам, ссорам, крикам и так далее, а теперь ещё и подготовиться к тому чтобы решить проблемы. Он виноват — он же и будет исправлять.
Теперь, вспоминая те ужасные слова, сказанные им самим Антону, брюнет понимает, насколько ужасен. Ну вот как можно было так выразиться? Как можно было так грубо разорвать отношения, по сути даже не объяснив причину. "Я решил что так будет лучше", дурак, какой же дурак. Ему же лучше не было, ни на день легче не становилось. Сначала, думая, что так им обоим будет легче пережить расстояние, Попов действительно считал это просто замечательной идеей. Да, конечно, отлично вышло. Арсений честно презирал себя за такую слабость, ведь обещал быть рядом. Антон сделал правильно, он сбросил. А вот Арсений успел натворить тысячу ошибок, теперь, надеясь все перекрыть и вообще забыть про свои страшные поступки. И главное, тогда он вообще не думал о последствиях.
Видимо, Арс тот вид, что на чужих ошибках учиться не умеет, только на своих.
Примерно так думал Арсений, сидя в коридоре на полу этой квартиры. Вроде, все два года мечтал вернуться домой, заварить кофе и сесть на подоконник. Но, видимо, не судьба.
Голубоглазый сидел, прислонив спину к входной двери и вспоминая каждый момент жизни, проведённый в этой квартире. Почему-то в голову приходили только воспоминания с Антоном. Хотя логично, он же к нему приехал сюда. Если бы Антон не был так глубоко у него в сердечке, бывший учитель никогда бы не вернулся в этот город. Он слишком мрачный, злой и напряжённый. Будто все грозовые тучи мира сошлись над ним, передавая силу своего тока на землю. Именно поэтому, Арсению тут не нравилось. Ему бы туда где солнышко и люди добрые. Второй факт, все-таки, важнее, ведь Попов обожает коммуницировать с окружающим и незнакомым миром. Да что вы говорите про его любознательность, если как-то раз мужчина полчаса общался с бабочкой, словно та могла открыть ему тайны вселенной. Но тут ему выжить было сложно. Почти каждый знакомый помнил его, а страх наткнуться на Шастуна раньше времени на одной из улочек мешал нормально жить.
В голове почему-то всплыл тот самый день, когда Тося что-то сжёг на кухне, пытаясь приготовить им завтрак, а Арсений как всегда учил его жизни, при этом крепко обнимая за талию и целуя растроенного мальчика в висок. В носу почувствовался призрачный запах гари, ягод, которыми всегда пахло от Антона, и шоколада. Да уж, Арсений слишком много помнит, знает и чувствует. Словно Антон был постоянной в его жизни, а не переменной.
Теперь Арсений должен был начать исполнение того самого плана.
***
Антон был в ярости.
Ну а как бы вы реагировали, узнав что ваш бывший вернулся в город, тут же допрашивая у знакомых ваш новый адрес, а этот знакомый ему и рассказал. Шастун искренне сомневался, что кто-то при таких обстоятельствах кричал бы радостной чайкой, танцуя сальсу вокруг костра и вереща от счастья. Вот и он был в бешенстве.
— Дима, я когда-нибудь прибью твоего Сергея Борисовича, — яростно шептал Антон, одновременно накладывая кашу в тарелку и собираясь уже идти будить свою принцессу. — То есть он просто так взял и выложил Попову мой адрес? Он охренел?
Пока Дима оправдывался за друга, Антон пошёл в детскую чтобы разбудить Софи, ведь ей сегодня, все-таки, в школу, уроки никто не отменял. Хотя он сам бы на месте девочки хотел поспать.
Господи, вот только этого ему не хватало, жизнь только начала налаживаться, а тут появляется Попов, решая что? Решая испортить её заново и разбивая Антону сердце во второй раз? Нет уж, спасибо, ему такого счастья не надо. Ему вообще раскисать нельзя, ведь теперь на шатене висит груз ответственности за маленькую жизнь, которую надо оберегать, любить, кормить и играть с ней хотя бы несколько раз в неделю.
Но в эту девочку он влюбился буквально с первого взгляда, из-за чего оставить не мог. Софи была очаровательна, умна и жизнерадостна, в отличие от всех детей оттуда. Именно поэтому,Антон в тот же вечер забрал ее к себе, оформляя все документы. И стал оберегать, что сделает и сегодня, ведь не хотел вмешивать ещё совсем ребёнка в этот пипец.
Ночью Антон возращается с работы, полностью уставший, но замечает под дверями Арсения. Тот стоит у подъезда, совсем замерзнув и оглядывая улицу своими голубыми и холодными глазами, от которых Антон ёжится, но надеется пройти мимо и не быть замеченным. Он не готов к такому.
— Антон, подожди! — резко выпрыгивает к парню Попов, слегка прыгая перед тем, дабы согреться. — Нам надо поговорить, ты же это понимаешь?
Чувства, будто пар изо рта
В воздух летят; маска снята.
— Не вижу смысла нам разговаривать, — злобно постарался избежать контакта Антон, крича хоть чему-нибудь в этой жизни, дабы что-то случилось, ведь терпеть он бы не смог.
Мы не досчитали до ста.
— Антон, я от всего сердца и души клянусь, что этот важный разговор не займёт много твоего времени, пожалуйста.
В этой любви всё изо льда.
— Твоя душа черна точно так же, как и эта ночь! — каждое слово пропитано ядом. Но так бы показалось незнакомым людям, Арсений же видит в словах Антона боль.
— Но вокруг же горят фонари... — оглянувшись по сторонам, замечает Арсений, тут же хватая Шастуна за руку и притягивая того ближе к себе, но тут же прерывая свою мысль. — Ты до сих пор носишь браслет? После всего что было?
— Что? — Антон кидает взгляд на пойманное запястье и закусывая губу. А действительно, почему ты не снял. — Это ничего не значит, просто красивая вещь и всё, не думай ничего большего.
Парень резко вырывается из хватки, идя к дому и последний раз оглядываясь назад. Всё слишком сумбурно.
Антон уходит, оставляя Арсения на холоде улицы, но зато с шансом всё вернуть.
