heart on my sleeve

      Больно.       — Дерьмо, — сказал Мегуми, в голове зазвенело, когда пальцы слегка коснулись серьезной раны на руке.       Бой может и закончился, и он проживет еще один день, но в целом это действительно было дерьмовое время. Он должен привыкнуть к тому, что возможность умереть постоянно существовала на его пути — а он, кстати, привык, — но это далеко не весело, зная, что всегда происходило после.       Мегуми подумал: ему нанесли достаточно повреждений, чтобы отправить на кладбище, будь он обычным человеком. Обычным.       — Фушигуро! — голос Итадори зазвучал на периферии слуха.       Мегуми осторожно поднял руку в знак приветствия. Он прищурил глаза, различая вдалеке приближающуюся фигуру. Итадори остался относительно невредимым. Повезло; в конце концов, Проклятие было довольно сильным.       Наконец Итадори добрался до него. — Ты в порядке? — спросил он, и на его лице отражалось слабое неоновое свечение. Этого почти достаточно, чтобы вызвать припадок.       — Я в порядке, — ответил Мегуми, используя соседнюю стену, чтобы подняться на ноги.       Едкий запах рассеянной энергии продолжал висеть в воздухе. Это…неприятно. Как будто у него осталось сердцебиение. Или что-то в этом роде. Черная, пульсирующая материя, переплетенная с жизнью. Но все должно быть хорошо; у них есть Шаман первого класса, который справится с остальным. На данный момент они вне поля зрения.       Мегуми просто надеялся, что с Нобарой все нормально.       — О, она в порядке, — сказал Итадори, когда они наконец сели в машину, едущую обратно в школу. — Она единственная, кто избавился от этой штуки, похожей на тыкву, до того, как все пошло наперекосяк, — он продолжал объяснять остальные детали, и к тому времени, когда они направились в здание общежития, Мегуми уже знал полную картину.       Завтра будут вопросы. Годжо-сенсей уехал в путешествие, но, вероятно, позже его заинтересует эта тема. Но сейчас Мегуми беспокоила только его рана. Он прилично подлечил ее еще в машине, хотя и не совсем правильно. Область была покрыта синяками и странно зудела.       Итадори замычал. Мегуми моргнул. Это ускользнуло от его внимания, Итадори все еще был рядом. — Эта штука определенно сильно покалечила тебя. Кто знал, что долбаная желейная игрушка может быть такой? — сказал он, заложив руки за голову.       Мегуми пожал плечами. — Однажды я дрался с кукольным домиком. Проклятию не важна форма.       Итадори засмеялся, потому что, да, это справедливо. В конце концов все это станет для него такой рутиной, что ничто не будет неожиданностью. Такова жизнь шамана.       Мегуми огляделся по сторонам. Уже поздно, лунный свет лился серебряной лужицей на пол. Может, ему стоит разобраться с этим вопросом завтра.       Итадори все еще смотрел на него. — Эй, знаешь что, у меня точно есть кое-что для тебя. Подожди секунду, — сказал он, направляясь обратно в свою комнату, прежде чем Мегуми успел ответить, и когда он наконец вышел, у него в руках несколько бинтов, дезинфицирующее средство и салфетки. — Сюрприз!       — Я…спасибо, но тебе не обязательно это делать, — сказал Мегуми, почти не в силах справиться с серьезным выражением, сияющим — да, сияющим — на лице Итадори.       — А? Но я хочу! — Итадори надул губы. — Плюс, ты никогда раньше не впускал меня в свою комнату…или мы могли бы пойти в мою вместо этого! Поверь мне, чувак, ты в хороших руках. Я в некотором роде эксперт.       Значит, он говорил серьезно. Мегуми почувствовал прилив тепла, источник которого ему неясен. Может быть, это из-за того, что он врезался в здание не один раз, а дважды — и все это в течение одной минуты. Да, должно быть, так оно и есть. Он мог быть намного лучше.       Мегуми, может, стоит сказать «нет». В конце концов, это был тяжелый день. Итадори поймет.       Вместо этого произошло то, что Мегуми и Итадори сели на кровать Итадори, руки Итадори прикасались к едва зажившей ране на его руке с нежностью, которая намного превышала предел, определенный Мегуми в голове. Руки Итадори мозолистые и коренастые. Созданные для насилия. Так странно, что эти прикосновения чувствовались…успокаивающее на его коже.       Но один взгляд на лицо Итадори, и, может быть, просто, может быть, это не совсем нехарактерно. Итадори иногда мог показаться щенком. Щенком, вооруженным атомной бомбой, но все же — щенком.       Мегуми отвел взгляд. Он не уверен, почему ему вдруг стало неловко; в конце концов, он согласился на это. Это далеко не ситуация с заложниками. — В твоей комнате беспорядок, — сказал он, очень заинтересованный графическим романом на столе Итадори. На обложке изображение левиафана. А в середине — девушка в обсидиановых доспехах. У нее в руках трезубец.       — Что ж, извини, если я не так организован, как ты, — Итадори засмеялся, звук теплый, теплый, теплый. Он, вероятно, проследил за взглядом Мегуми, потому что в следующую секунду воскликнул: — Да ладно. Пожалуйста, скажи мне, что тебе тоже нравится эта серия!       — Я…немного знаю, — признался Мегуми, потому что отрицания бесполезны, и кажется неправильным расстраивать Итадори. Не тогда, когда он хотел как лучше с того самого дня, как они впервые встретились.       Они немного поговорили о серии: «Какая твоя любимая часть?» Глава 124. «Кто твой наименее любимый персонаж?» Тот…парень в матросской шапке. «Чувак, разве принцесса не просто потрясающая бомба?» Э… наверное.       Довольно скоро разговор поменял направление. И Мегуми понял, что Итадори…успокаивал своим присутствием. Это даже мило, когда он рядом. Приятно. У него рот создан для юмора. И это проявлялось в такие моменты, как этот. Конечно, Мегуми не смеялся, но если он и ловил себя на том, что время от времени смутно улыбался, то это не важно.       Взгляд Мегуми вернулся к лицу Итадори. Плохая идея; как будто жжение в венах Мегуми никогда не проходило. Глядя на Итадори, стало только хуже. Если раньше это был костер, то теперь это домашний очаг. Глупый, заругал голос из бестелесных отголосков его разума.       — Зачем ты это делаешь? — Мегуми поймал себя на том, что говорит, стараясь не слишком сосредотачиваться на давлении пальцев Итадори. Это глупый вопрос. Но нужно было спросить. Его разум совершенно иссяк после начала разговора.       Итадори выгнул бровь. — Потому что мы друзья, не так ли? — ответил он с усмешкой, и в уголке его рта появилась тень ямочки, и он действительно так близко. — Плюс, помогать людям — это вроде как мое дело. Знаешь, встречаешься с кем-то, а потом думаешь, что ему нужна поддержка. Так естественно делать, — в его тоне есть оттенок тоски.       — В любом случае, — продолжил Итадори, его голос такой же веселый, как и раньше, — интересно, на какую миссию нас отправят в следующий раз? Я слышал, что нас могут позвать через несколько дней…       Мегуми внимательно рассматривал черты Итадори, выделенные светом настольного светильника. У него решительное лицо, казалось бы, нарисованное твердой рукой. Едва заметен намек на детский жир. Всего пятнадцать, а он почти полностью изменился. Но он далек от грубости, овал лица смягчен тем, насколько мягким кажется его рот. Беспечный характер только усиливает эффект.       Не говоря уже о том, что его глаза пугающе напоминали ядерные осадки. Моргнули, и вы, возможно, уловили намек на цвета войны. Это, вероятно, дело рук самого Сукуны. Мегуми вздрогнул. Иногда легко забыть, что Сукуна находился всего в нескольких шагах. Он как чудовище в чреве озера. Вне поля зрения, но всегда готовый всплыть на поверхность, нанести удар.       Итадори все еще говорил. — …и да, на этом все закончилось, но могло быть и хуже. Намного хуже, — он скорчил лицо.       Мегуми моргнул. Он совершенно потерял нить того, что только что рассказывал Итадори. Из-за того, что Мегуми пристально смотрел, пришло осознание. Отвлекся. Глупый, снова сказал голос. Если бы у него были глаза, то они бы закатились.       — Ладно, все готово! — сказал Итадори, вес на руке Мегуми поднялся, и вот она, свежевыбинтованная кожа Мегуми. Заживет хорошо и чисто.       — Я…эм, спасибо, — ответил Мегуми. Итадори не ошибался; он проделал хорошую работу.       Рот Итадори скривился в усмешке. — Не за что.       Мегуми посчитал, что это та часть, где ему, вероятно, следует сейчас встать. Уйти. Хоть что-то. Но он понял, что на самом деле не может. Не может или не хочет, голос вернулся, чтобы мучить его, и Мегуми вытолкнул его.       Итадори совсем не помогал. Он просто смотрел…и ничего не делал. Как будто ему все равно, где они сейчас находились: просто двое парней, сидящих на кровати и делающих в точности то, что делают друзья. Потому что они, ну, в общем, два парня. И двое друзей.       Но то, что Итадори сделал дальше, определенно не очень платонический шаг.       — Знаешь, Фушигуро, у тебя красивое лицо, — совершенно неожиданно заметил Итадори, Мегуми посмотрел на него с удивлением.       Итадори действительно сказал это и сказал без предупреждения. Хуже всего то, что в его тоне не было и следа смущения. Вообще никакого. Мегуми вспомнил аналогию с домашним очагом, которую он провел ранее. Теперь это чертов пожар.       У Мегуми перехватило дыхание. — Ты не можешь…ты не можешь просто так говорить такие вещи, — пробормотал он, быстро отводя взгляд. — Я думал, тебе нравятся девушки, похожие на Дженнифер Лоуренс.       Итадори бросил на него странный взгляд. — Да. Девушки, — он застенчиво улыбнулся, проводя рукой по волосам. — Просто я никогда ничего не говорил о парнях.       Мегуми всегда умел сохранять спокойное, стоическое выражение лица. Но оно развалилось в клочья от рук Итадори. Это настоящий бой. Когда он закончится, спасать будет нечего. — И какой типаж у этих парней? — спросил Мегуми. Ему с трудом удалось сохранить ровный голос.       — Ох, я не знаю, — Итадори засмеялся, склонив голову набок. Он неопределенно махнул рукой. — Длинные ресницы. Темные волосы. Голубые глаза, — наступила пауза. — Красивые.       Один взгляд Итадори, и у Мегуми не было ни единого шанса. — Я пошел, — сказал он, не в силах вынести мысли о том, как выглядит его лицо, но затем Итадори издал протестующий звук, выражение его лица упало.       — Но у нас только что был момент единения! — пробурчал Итадори, надувая губы. — Я же сказал, что ты мне нравишься!       — Да, ты очень ясно дал это понять, — ответил Мегуми, и, черт возьми, пальцы Итадори потянули его за рукав. Теперь не сбежать.       Итадори посмотрел глазами лани. — Это было слишком? Чувак, я действительно не продумал это до конца. Извини, — его тон стал несчастным, а брови нахмурились, и Мегуми сделал то, что он хотел сделать с самого начала этой встречи: он подошел ближе, наклонился и поцеловал Итадори.       Рот Итадори теплый. Такой, такой теплый. И, может быть, просто, может быть, поцелуй неловкий, такой же случайный, как и то, что Итадори сказал ему, что он красивый, но это совсем не кажется неправильным.       И Мегуми пропал. Теперь он завершенный.       Наконец, наконец, Мегуми отстранился. Он оценил ситуацию и обнаружил, что ошеломил Итадори, заставив его замолчать. Хорошо. — Увидимся завтра, — выдохнул он, собираясь уйти, но затем Итадори схватил его за воротник, и они оба, ну, поцеловались. Снова.       Это не так неловко, как в первый раз. На самом деле, это здорово, насколько мог судить Мегуми, потому что он никогда раньше никого не целовал. Влюбленность никогда не входила в его планы. До недавнего времени.       Они очень увлеклись этим. Итадори целовал так, как дрался, — с чувством и убежденностью. Он держал руку на лице Мегуми, и он направлял их рты в медленном, осторожном ритме, и все это…работало. Это было хорошо. Мегуми мог бы сделать это снова.       Они расстаются через несколько секунд. Мегуми почти забыл о том, что ему нужен воздух.       — Увидимся завтра, — сказал Мегуми, весь теплый.       Итадори дерзко толкнул его локтем. — Значит ли это, что ты наконец-то впустишь меня в свою комнату?       Мегуми закатил глаза. — Не испытывай удачу.       Итадори снова надул губы, а Мегуми позволил себе мягко улыбнуться ему.