***
Чейз лежит с закрытыми глазами. Вся энергия уходит на поддержание щита, и Чейз не двигается, не отвлекается от единственной мысли, единственной задачи — удержание обломков подвала, бывшего дома Маркуса, от скорейшего действия: обрушится, раздавить, уничтожить как и хотели обитатели этого дома, как хотел Дуглас. Чейз мелко дышит и не только ради экономия энергии и кислорода. Возможно ребра сломаны. Возможно сломано еще что-то. Наверняка сломано еще что-то, ведь тело пульсирует, а при каждом неровном вздохе в разных местах отдаются болезненные уколы. На лице и вокруг, на земле чувствуется что-то мокрое. Может быть пот, а не кровь. Чейз ничего не слышит, кроме биения своего сердца и своих мыслей. Он тратит все силы на щит, но этого хватит только еще на девять минут, и Чейз может только надеется, что этого будет достаточно. А затем, спустя вечность, дышать становится легче. Не буквально, ребра, вероятно, все еще сломаны, но он больше не один держит щит. Чейз открывает глаза, стерев часть крови для видимости, может разглядеть недовольное лицо Маркуса. Трудно сказать, чем он недоволен, но это было сложно и до всей путаницы с Дугласом. Но это неважно. Главное, что Чейз больше не должен тратить всю энергию на поддержание щита. Маркус продержится гораздо дольше, ведь он не использовал так много энергетических атак в битве. Вместе с Маркусом они продержатся достаточно. И сейчас Чейз может проанализировать повреждения, оценить, можно ли выбраться самостоятельно, или закрыть глаза на пару минут. Прежде чем уснуть, Чейз слышит, как Маркус кричит, достаточно громко, чтобы пробиться через помехи, он нарушает тишину вопросом. А затем еще раз. Чейз слышит его будто эхо.***
Второй там же.***
Выбираясь из туманного состояния между сном и бодрствованием, Чейз чувствует как ему точным броском в глаз попадает камень. Чейз вздрагивает и резко вдыхает воздух в легкие, рефлекторно пытаясь уменьшить боль. Это приводит к обратному результату. Чейз кашляет, сворачиваясь в себя. Все это определенно превышает обычный план по травмам за целую неделю. Через время Чейз успокаивается и мелкими передвижениями находит комфортную позу. Время идет. Чейз экономит силы на всякий случай и не использует другие способности, даже усиленный слух. Незнание сведет его с ума, но он останется жив. Маркус подбрасывает мелкие камешки в воздух, иногда в стены, иногда опасно близко с лицом Чейза. Но он больше не пытается взаимодействовать с Чейзом, поговорить или даже смотреть в его сторону. Но камни прилетают близко только, когда Чейз слишком на долго закрывает глаза, так что, очевидно, Маркус следит. Чейз уже понял, его раны недостаточно серьезные, нет ничего смертельного, ничего с чем бы не справилось бионическое тело и несколько недель здорового сна. Больше всего беспокоят потенциальные внутренние кровотечения и левая нога, застрявшая под обломками, к счастью, чертовски болит. Меньше всего беспокоит потенциальная возможность сотрясения, так что Маркус мог бы прекратить кидать свои камни агрессивной заботы. Говорить ему это, конечно, было бы самоубийством. — Почему ты сделал это…? Вопрос прозвучал в пространство. Маркус все еще не смотрел на Чейза. Возможно даже не осознавал, что задал вопрос. Ожидание, тишина, боль — все это никогда не было проблемой для Чейза. Этот раз не совсем отличался. Может только тем, что Чейз не был один. Чейз делает вид, что не услышал вопроса.***
Третий раз уже на поверхности.***
Маркус поймал Чейза на выходе из школы. Они оба выглядели плохо после столкновения в теперь разрушенном доме Дугласа и Маркуса. Прошло несколько дней, и Чейз мог бы пропустить школу, побыть в капсуле и дать ранам зажить намного быстрее, но в среду был экзамен по математике, а в четверг нужно было отчитаться за групповой проект и, на самом деле, Чейз любил школу. Поэтому, вместо того, чтобы отлеживаться дома, Чейз опирался на костыль и прижимал к животу перевязанную руку — повязки на голове сняли только утром. У Маркуса же всегда, даже сейчас, каким-то образом были идеально уложенные волосы и опрятная, чистая одежда. Он как обычно прислонился к стене школы, пытаясь выглядеть круто, но это было трудно, когда твое лицо в синяках и ссадинах. Каким-то образом Маркусу удавалось. Обычно в семье Адам был источником плохого вкуса в целом — Чейз с отвращением вспоминает сгущенку с солеными огурцами, один из множества экспериментов брата — а Бри была той к кому липли странные личности — примером служил каждый второй бывший, и не стоило даже упоминать Кейтлин. Но, очевидно, Чейз взял черты своих сиблингов, сложил и приумножил. Иначе нельзя было объяснить, почему Чейз находил таким вдохновляющим вид Маркуса — парня, который притворялся другом Чейза — почему не мог оторваться от немного неуклюжего, но такого реального и естественного Маркуса — который шпионил для Дугласа — почему Чейз хотел обнять, хотел обнимать и целовать его, этого парня — который пытался убить его семью. Лео был прав. Чейз мог быть гением, прочитать кучу книжек, узнать всю нужную информацию, но когда дело доходило до практики социального взаимодействия, гениальность Чейза экспоненциально убывала. Так или иначе, Чейз не жалел об этом, если бы последствия затрагивали только его. — Почему? Чейз уже почти прошел мимо Маркуса, но тот наконец-то окликнул его. Маркус звучал настойчиво — будто, если бы Чейз не остановился, ему в спину прилетело бы несколько лазерных выстрелов — Чейз обернулся. Маркус выглядел отстраненно, будто все что происходит не касается его. Уточнение не нужно было, но Чейз по привычке слегка наклонил голову. — Почему ты не дал мне умереть? Чейз пожимает плечами. Не долго думая он отвечает. — Поэтичное завершение арки. Красиво, но примитивно. На секунду невозмутимость лица Маркуса нарушается микровыражением. Злость. Брови сведены вместе; в темных глазах отражается сталь; тонкие губы соприкоснулись, образуя тонкую линию; легкое, начинающее краснеть лицо и шея. На секунду Маркус выглядит горячо. Чейз улыбается. Он обдумывал разные вариации этой фразы с момента, как понял, что они оба выйдут живыми из завала. Стоило того. Серьезный же ответ. — Не волнуйся. Тело двигалось само. Было не важно ты это или нет. Я просто выполнил свою функцию ради которой был создан. Это не ложь, но и не вся правда. Маркус ждет, будто давая шанс продолжить, но Чейз молчит. Прежде чем театральная пауза перерастет в неловкую, Маркус разворачивается и идет в противоположном Чейзу направлении. Драматично и полностью соответствует Маркусу. Добавляет драмы то, что в следующий раз Чейз увидит Маркуса только через шесть месяцев с промытыми мозгами и снова нуждающегося в спасении, бонусом идет спасение всего мира от безумного ученого с армией биоников, но кого волнует.***
Четвертый спустя много лет, сегодня. — Тогда я не врал. Когда я увидел тебя в опасности, тело среагировало само. Я бы поставил щит будь это Лео, Бри, ты, кто угодно. Если бы у меня не было времени на взвешенное решение, я мог бы спасти Крейна или Дугласа времен «хочу похитить вас и продать тому кто больше заплатит». Чейз тихо и коротко смеется. Небо потихоньку светлеет и медленно начинает розоветь. Чай давно остыл, и уже скорее Чейз отдает чашке свое тепло, чем наоборот. Воздух холодный, и Чейз мог бы воспользоваться этим предлогом и войти в дом, но Маркус стоит рядом и как много лет назад дает шанс продолжить. В этот раз вопрос задан правильно и в него вложено больше смысла чем во все предыдущие. Первый. Кричащий на Чейза, но на самом деле на мир, отчаянный, полный неприятия и разочарования, в первую очередь в себе, погребенного под притворным гневом и отрицанием. Второй. Вдумчивый, к себе, а не к Чейзу, посреди рефлексии, еще не пришедший к какому-то выводу, но уже уставший от эмоций, уставший от фальшивой ненависти, уставший от притворства и искренне удивляющийся незаслуженной поддержке. Третий. Не готовый получить ответ, не готовый получить помощь, не желающий признавать, что нуждается в ней, но нуждающийся так сильно, полный нездоровой ненависти, но в этот раз к себе, полный чувства вины и противоречия. Четвертый. Получив поддержку и помощь, обретя спокойствие, готовый двигаться дальше, это тот вопрос, ответ на который очевиден. Это не только про жизнь спасенную от обвала, но и про шанс на исцеление, который предатель получил. Чейз смотрит на Маркуса и мгновенно ловит его взгляд. С годами совместной жизни Маркус преобразился: слегка подрос; набрал мышечную массу, и не только за счет тренировок; сменил стиль одежды с «только черное» на «все еще черное, но добавим вязанных вещей»; черты лица вытянулись, стали взрослыми. В остальном Маркус остался Маркусом — чертовски горяч. А Чейз остался Чейзом — чертовски возбужден по этому поводу. Чейз получил шанс обнять Маркуса, погладить его по голове, лежать у него на коленях, делать ему массаж и даже оказаться в клише «у них была одна кровать». Чейз не хотел быть странным — более странным чем он был — и не хотел ломать то, что работало годами. Годы вальсирования вокруг того о чем не догадался только может быть Адам. Это могло продолжаться еще дольше. В конце концов объятья были прекрасны. Но в последнее время Чейз ловил себя на мыслях о большем. Как бы ощущались губы Маркуса на его. Солнце поднимается из-за горизонта ярким пятном окаймленным ярко-малиновым контуром. Небо сплошь персиковое. Чейз все еще смотрит в глаза Маркуса, озорно улыбается, а затем доказывает, что он полный тупица в социальном взаимодействии. - Boy, you got me helpless?