Начало отсчёта: 47

— Он рядом? — Итачи прижал телефон щекой к плечу, одеваясь и отыскивая ключи. Остальные тоже начали быстро собираться, прислушиваясь к разговору. — Нет. — Тогда рассказывай. Они уже расселись по машинам и поехали в сторону школы. Чтобы новую информацию получили все, Учиха активировал режим конференции. — Он не в здании. Стоит возле чёрного входа, с левого крыла. Разговаривает с Умино, и… — Саске чуть замешкалась, будто не была уверенна в том, что видела, — отсюда точно не рассмотреть, похоже, у него пистолет. Пока не используется. — В руках? — спросил Итачи, напряжённо следя за дорогой. Оружие усложняло ситуацию. — И что за Умино? — Заткнут за пояс сзади. Учитель младших классов. Не слышно, о чём говорят, но кажутся спокойными, — девушка замолчала. В трубке раздавалось только тихое, едва различимое дыхание. — Продолжай говорить, не отключайся, — твёрдо произнёс Итачи. — Где Хатаке? У него должно быть оружие. — Сакура пошла за ним, его кабинет с другой стороны здания. В лучшем случае подойдут через две-три минуты. Вы скоро? — в и без того напряжённые интонации закрались нотки паники. — Они теперь ругаться стали. — Тихо, ребёнок, мы подъезжаем, — успокаивающе ответил Дейдара. — Пусть ругаются, зато нас не заметят. — Это вряд ли. Там площадка ведь, пространство открытое. — Разберёмся. Пистолетом размахивать ещё никто не начал? — Нет, но завелись сильно. — Ясно. Найди место, где хороший обзор и низкая вероятность обстрела, — крепко сжимая руль, сказал Итачи. — На чердак придётся залезть, — нервно усмехнулась Саске. — Всё нормально. Вам лучше подъехать с главного входа, а до чёрного добраться пешком. Машины отсюда хорошо просматриваются. — Понятно. Сиди тихо и не высовывайся, кто-нибудь из наших подойдёт. До встречи. — Итачи выключил телефон и остановился у ворот. Следом подъехали Дейдара и Какузу. Они выбрались из салонов, ещё раз проверили, на месте ли оружие, и двинулись к школе. Обито мрачно произнёс: — Если мы и сейчас его упустим, я себя уважать перестану. — Или опять начнёшь истерить, — хмыкнул Пейн, — тогда нам всем хреново будет. Путь до нужного места они прошли молча. Со стороны это смотрелось карикатурно: толпа около десяти человек подбиралась к двум занятым друг другом, а потому мало что замечавшим людям. Прислонившись к стене, Какузу прошептал: — Неудобно стоят. Со спины ни того, ни другого не оглушишь. Узумаки действительно вооружен, может, второй тоже. — Сверху бы их шарахнуть, — размышлял Хидан. — На мне бронежилет: могу отвлечь. — От выстрела в лоб не спасёт, — прошипел Обито. — Мы не можем устроить перестрелку возле школы, чёрт побери! — Я могу подняться и скинуть «бомбочку» с газом, — предложил Дейдара. — Но вонять будет неслабо. Вам тоже достанется. Этот газ он вывел сам. Действие распространялось на дыхательные пути, кожный покров и слизистую. При синтезировании Тсукури учитывал «гибкость» вещества: даже при длительном контакте повреждения сильные, но ни в коем случае не смертельные. Это как раз на тот случай, когда приходилось испытывать действие на себе. Минусом была абсолютная бесцветность: никогда не угадаешь, куда ветром понесёт. Однако газ быстро «выдыхался» и не расползался дальше нескольких десятков метров, поэтому риски сводились к минимуму. — Да похер! — воодушевился Хидан. — Прикроемся чем-нибудь. — Поторопись, — кивнул Пейн, давая разрешение. Тсукури развернулся и скорым шагом направился к пожарной лестнице. Узумаки продолжал что-то втолковывать учителю, нетерпеливо размахивая руками, тот отрицательно качал головой. Несмотря на то, что Акацуки находились на близком расстоянии, ничего нельзя было расслышать: говорил парень тихо. — В ногу? — прищурился Кисаме, внимательно смотря на Лиса. — Или обойдёмся? — Если ломанётся, то хоть в корпус, — Обито поморщился, не сводя взгляда с крыши. — Надоело уже за ним бегать. Не убить бы только. Дей уже наверху. Кисаме, ты занимаешься Узумаки. Итачи, Какузу и Хидан страхуют. Сасори, на тебе этот учитель, Зецу с тобой. — Оперативно распорядился, — фыркнул Пейн, — а нам что делать? За стенкой стоять? — После того, как угомоним, Конан идёт к Саске, они вместе возвращаются сюда. А мы с тобой тут на случай, если у кого-то из них слишком быстрые ноги. Выслушав инструкции, они подобрались и задержали дыхание: Дейдара бросил снаряд. «Бомбочка» с глухим хлопком взорвалась, моментально выпустив летучую отраву. Узумаки с собеседником обернулись на звук, ещё не понимая, что произошло. Когда же ядовитый аромат дошёл до них, они закашлялись и, прикрыв глаза ладонями, вслепую побежали кто куда. Умино развернулся и чуть не налетел на резко открывшуюся дверь, из-за которой показался Какаши. Оценив ситуацию, Хатаке задержал дыхание и с силой ударил его по ушам ладонями, после чего толкнул на землю. Оглушённый, тот не пытался вырваться из крепкого захвата подоспевших Акацук, когда его повели на площадку, подальше от зоны поражения газом. Опустив свою ношу на песок, они жадно вдохнули относительно чистый воздух и сморгнули горячие слёзы: воспалённые глаза немилосердно жгло. Узумаки быстрее разобрался в произошедшем и сразу бросился за угол, где его поджидали Пейн и Обито. Получив удар в челюсть, юноша повалился на спину и, болезненно шипя, потянулся за пистолетом. Обито мгновенно оказался рядом, перевернул его на живот и заломил руки, не позволяя добраться до оружия. Тот неразборчиво ругался, мотал головой и пытался скинуть с себя крепко придавившее к земле тело. Учиха досадливо цыкнул и принял от Пейна наручники, застёгивая их на запястьях. — Я бы ещё раз по морде дал, — с сожалением вздохнул Обито, вздёрнув Узумаки на ноги и приложив к стене. — Но хорошего понемножку. Вы, конечно, молодцы, — обратился он к подбежавшим Сасори и Зецу, которые отчаянно пытались прокашляться. — Газа наглотались, а стервеца не поймали. — Кто же знал, что к вам кинется, — прохрипел Куро, стирая солёную влагу с лица, покрывшегося красными пятнами. — Взяли и ладно. Сейчас второго приведут. К ним подошёл Дейдара и показал два пальца оставшимся на площадке. Те понятливо кивнули: через пару минут можно будет пройти без опаски. Тсукури внимательно посмотрел на почти бессознательного Лиса и возмущённо присвистнул: — И мы за этой мелкотой столько гонялись! — Не ори, — поморщился Сасори. — Голова от твоего зелья раскалывается. Ещё и пятна эти чешутся. — Уж простите, — развёл руками тот. — Вести-то сможете? — спросила Конан, сочувствующе глядя на багровые лица. Саске и Сакура держались позади неё, с любопытством выглядывая из-за плеча. — Без проблем обошлось? — Просто поменяемся местами, вот и всё, — пожал плечами Широ. — Если не считать, что у нас этот газ чуть ли не из ушей идёт, то да, без проблем. Вскоре подтянулись остальные. Прикрывающий левый глаз ладонью Какаши и до неприличия довольный Хидан поддерживали и удерживали вяло идущего Умино. Пристроив учителя младших классов рядом с Узумаки, Хатаке поинтересовался: — И кто этот парень? — Наркоторговец и просто мудак, — сообщил Мацураси, за что получил косые взгляды от окружающих и тычок под рёбра от Какузу. — Чего? Правду же говорю. — Не при дамах, — ответил Кисаме. Дамы со вздохом театрально закатили глаза. — Не думал, что Умино связан с наркотиками, — задумчиво произнёс Какаши. — Он может быть связан не с наркотиками, а именно с Узумаки, — Итачи принял салфетку от сестры и осторожно промокнул глаза. — Возможно, как-то пересекались раньше. Ты не в курсе, он всегда в этой школе работал или нет? — Понятия не имею. Но когда я сюда пришёл, уже был. То есть года три точно. — Что с глазом? — спросил Дейдара. — Сильно болит? — Так это ты нас газом обеспечил? Теперь понятно, откуда он взялся, — Хатаке убрал ладонь, но веко не открыл. Правую половину лица пересекал рубец, проходящий по глазу. — Недавно операцию делали, вот и воспалился теперь. Когда перестанет? — Блин, извини, — виновато закусил губу Тсукури. — Полностью помойся чистой водой, желательно без мыла и прочей химии, одежду лучше выкинуть. Глаз тоже промой и холодный компресс наложи. К утру не пройдёт — звони. — Ладно. Скоро перемена начнётся, а у меня ещё уроки. Я вам больше не нужен? — Пока нет. Сможешь потом информацию об этом Умино поискать? — попросил Обито. — Кстати, про маньяка ничего больше не нарыл? — Не-а, — покачал головой тот. — Он ведь больше не высовывается, нового материала нет. Могу только результаты вскрытия перепроверить, думаю, Гай разрешит. — Хорошо. — Вас отпросить с занятий или останетесь? — обратился он к девушкам. Те умоляющим взглядом впились в Итачи. Он неодобрительно покачал головой, но всё же махнул рукой. — Пусть с нами побудут. Задания только возьмите. Сакура достала смартфон и отправила сообщение Хинате, получив через несколько секунд снимок со списком домашней работы. — Всё, — протянула она телефон Учихе. Тот глянул на экран и, удостоверившись, кивнул. — Под нашу ответственность. — Ладно. Бывайте, — Какаши развернулся и направился к школе. Проводив его взглядом, Пейн обернулся к Узумаки и Умино, за которыми следили Кисаме и Какузу. — Этих точно в офис придётся отвезти. Дейдара, ты так и остаёшься за рулём, а Итачи и Какузу заменяют Обито и Конан соответственно. Подхватив находящихся без сознания людей, они пошли к главному входу и расселись по машинам. *** — Это какое-то недоразумение, — бормотал Умино. — Вы ничего не докажете! — кричал он минуту спустя. Какузу бросил взгляд на светящийся циферблат: с момента начала допроса прошло более восьми часов. Учитель метался от невинной овечки до самоуверенного истерика, и пока ничего толкового извлечь из его слов не удалось. Оба дико устали, но ни один не уступал. Какузу всерьёз подумывал закинуть несговорчивого мужчину в подвал на несколько суток, чтобы сбить ненужную спесь. И как такого нестабильного человека допустили к работе с детьми? — Ты определись уже, — Куроки опёрся подбородком на сцепленные в замок руки, с недовольством отмечая шероховатость бинтов и внимательно смотря на собеседника, — в показаниях путаешься. Тот утомлённо, но всё так же озлобленно вытаращился в ответ. — Да что от меня надо?! Я же сказал: не знаю! — Ага, — с понимающим видом кивнул Какузу, — а потом стал орать, что мы ничего не докажем. Какой непостоянный. Я могу просто отдать тебя нашему костолому, он сразу к делу приступает, без разговоров. Или же ты сейчас ответишь на все вопросы, и мы, после проверки показаний, относительно полюбовно расходимся. Итак, что тебя связывает с Узумаки Наруто? Похоже, Умино вся эта ситуация тоже основательно поднадоела. Немного помолчав, он выпрямился и, уставившись в столешницу, ответил: — Мой бывший воспитанник. Я раньше в детском доме работал. Шустрый мальчишка, сразу доход нашёл. Меня в долю взял, чтобы не заложил. Вот и прикрывал его, как мог. — А сегодня зачем пришёл? Давно ведь не в детском доме уже. — Про наркоманов местных спрашивал, хотел себе на заметку взять. Он собирался покинуть город, но не оставлять его без присмотра. Возможно, планировал вернуться. — Рассказал? — Нет конечно, — фыркнул тот. — Это же школа, тут контроль намного жёстче. Если попадутся, виноватым окажусь я. Какузу кивнул своим мыслям, прищурился, глядя в карие глаза напротив. — Вы из-за этого спорили? — Ну да. Думал, с кулаками кинется. — Если бы. Ты в курсе, что у него был пистолет? Лицо Умино помрачнело. — Теперь да. Получается, если бы вы нас не повязали, он бы меня застрелил? Куроки выразительно промолчал, предоставляя возможность додумать самому. Учитель досадливо стиснул зубы. — Надо было в детдоме сдать поганца. — Не сдал бы. Слишком жадный до денег. Жди здесь, отойду ненадолго. Как я и говорил, если то, что ты сказал, правда, мы тебя отпускаем. Какузу поднялся со стула и, сопровождаемый внимательным взглядом, вышел за дверь. *** Узумаки облизнул распухшие кровоточащие губы и поморщился, прислоняясь затылком к стене. Кисаме мрачно смотрел на него, пытаясь понять, что с этим парнем не так: сильно потрёпанный, он не переставал ухмыляться, обнажая осколки оставшихся зубов. Кроме стонов и криков боли (ведь чувствует же, скотина!) ничего добиться не получалось. Физическое воздействие пришлось применить около пяти часов назад, до этого Лис с упрямством барана вообще молчал, не издавая ни звука. Оказалось, перед визитом он основательно накачался, но состав вещества был неизвестным. Широ сказал, что Узумаки вполне мог синтезировать какую-нибудь гадость для подстраховки. Потом с улыбкой добавил: «Неважно, насколько оно помогает сейчас. Потом ему будет очень, очень хреново». Вот этого «хреново» Кисаме и собирался дождаться. Или добиться. Разница ведь непринципиальна, так? Он подошёл ближе и обхватил дёрнувшееся в сторону запястье, рассматривая тонкие смуглые пальцы с поломанными ногтями. Взял мизинец, аккуратно повертел, поворачивая к свету. Мальчишка чуть приоткрыл глаза и напряжённо уставился из-под белёсых ресниц. Кисаме усмехнулся такому вниманию и не стал обманывать ожиданий: со смачным хрустом вывернул палец вбок под прямым углом. Последовавший крик неприятно резанул по слуху, но обнадёжил: времени у мальца осталось не так много. Узумаки пытался вырвать запястье из стальной хватки, царапался, даже пытался укусить; возможно, не будь раздроблены ступни, он и пинался бы. Вот только Кисаме эти смехотворные потуги вообще никак не беспокоили: невозмутимо принялся за безымянный палец. Узумаки вопил громко, задыхаясь и давясь хрипами — видимо, действие наркотика сходило на нет. Хошигаке окончательно уверился в этом, когда, взявшись за другую руку, услышал сбивчивый, горячечный шёпот, на грани слышимости выдающий информацию.