*******
Позже на этой неделе. — Что насчет сегодня? — с надеждой спрашивает Эмма. Ее жена сегодня была в таком хорошем настроении, сегодня выходные, а в доме только они вдвоем. — О чем ты спрашиваешь, Эмма? Что насчет сегодня? — невинно спрашивает она. Конечно, Реджина точно знает, о чем ее спрашивают. Эмма может быть очень откровенной со своими желаниями, когда она действительно чего-то хочет, и в данный момент у нее только одна мысль. Вот что происходит, когда вы слишком долго ей в чем-то отказываете. Она не может думать ни о чем другом. — Ты знаешь, о чем я тебя спрашиваю, — фыркает Эмма. — Генри уехал на все выходные к своим бабушке с дедушкой. У нас есть дом, и у нас есть все время мира. Никто не узнает и на этот раз нас не поймают, — Эмма думает, что она предоставила веские доводы, теперь ее жена не откажет в ее прихоти. Конечно. Правда? — Оу. Ничего не будет, дорогая. Во-первых, сегодня не твой день рождения, а во-вторых, я считаю, что ты вела себя не лучшим образом. За последние три дня ты забыла о совещании по бюджету, которое, как я знаю, было в твоем календаре, потому что я сама вписала его туда. Ты пришла домой очень пьяной и очень поздно после твоего похода с мисс Лукас на «просто выпьем немного пива» после работы… И ты поцарапала мою машину своей желтой смертельной ловушкой, уходя на работу следующим утром. Почему? Потому что ты была с похмелья и не сконцентрировалась, — Реджина на самом деле не расстраивается из-за этого, но она с радостью использует любые средства, какие только может, когда это необходимо. — Это нечестно! — на самом деле Эмма заходит так далеко, что топает ногой, забывая, что она босиком на кухне и пол очень твердый. — Ой! Это твоя вина! — говорит она, смотря обвиняющим взглядом на Реджину. — Бедный ребенок, тебя исцелить? Должна ли я отвезти тебя в больницу? Мне вызвать скорую помощь? Насколько серьезна твоя травма? — спрашивает Реджина. Эмма что-то бормочет себе под нос. — Что это было? Я тебя не слышала, Эмма, — хотя Реджина прекрасно знает, что слышала. Нет ничего, что Эмма ненавидит больше, чем находиться в центре внимания суетящихся вокруг нее людей. К поездке в больницу ее невозможно принудить, если она буквально без сознания и не может с этим бороться. — Все нормально. Я в порядке, — Эмма дуется. — Хорошо, дорогая. А теперь, как насчет того, чтобы забыть эту чушь, сесть в машину и уехать отсюда? Жаль пропускать такую прекрасную погоду.*******
— Что случилось? — Эмма невнятно бормочет, приходя в сознание. — Вы в порядке. Сотрясение мозга. Не серьезно, — говорит доктор Вейл. — Где Реджина? Она здесь? Она в порядке? — спрашивает Эмма. Она смущена, потому что она знает точно, что Реджина всегда рядом. Она до смешного защищает, и поэтому, чтобы ее не было здесь, пока Эмма в больнице, не в ее стиле. — Она была здесь. Она была здесь все время. Фактически, я не мог избавиться от нее, даже когда она должна была выйти из палаты. Я знаю, спорить с вашей женой бесполезно, потому что, если честно? Когда дело касается вас и Генри, она немного пугает, — застенчиво отвечает он. — Ох, хорошо. Вы не знаете, когда она вернется? — спрашивает Эмма. — Она практически убежала сказав, что ей нужно сделать что-то очень важное и что скоро будет. Постарайтесь немного отдохнуть, — советует доктор Вейл перед тем, как выйти. Эмма чувствует себя странно отвергнутой и немного обиженной, если честно. Она знает, что думает иррационально. Она знает, что Реджина не бросила бы ее здесь, если бы это что-то было неважно. Годы ощущения себя ненужным и брошенным каждым человеком, который должен был стать ее семьей, оставили свой след. Она устала, страдает от боли и теперь немного эмоциональна. Слеза вырывается и стекает по ее лицу. Она закрывает глаза и пытается сдержать темные мысли. — Милая, что случилось? Ты в порядке? — мягкий голос слышен у входа в ее палату. Реджина пересекает комнату, протягивая руки к Эмме. — Мне очень жаль, — говорит Эмма, полностью теряя себя. — Я знаю, что это глупо, но тебя здесь не было… — Ты думала, я бросила тебя? — перебивает Реджина. Она знает, что Эмма нестабильна, и все еще не привыкла к тому, что в ее жизни есть кто-то, кто предлагает ей непоколебимую любовь и поддержку. — Да. На минуту, — Эмма говорит тихим голосом. — Я знаю, что на самом деле ты бы так не сделала, но иногда я не могу контролировать это чувство. — Хорошо, как насчет такого? У меня есть для тебя сюрприз. Это твой день рождения! — Стоп что?! Мой день рождения?! Как долго я была без сознания? Боже мой, что случилось? — Эмма паникует. — Я до сих пор не знаю, как я здесь оказалась и что случилось?! — Эмма, помедленнее. Извини. Позволь мне объяснить, хорошо? Ты здесь, потому что ударилась головой и нокаутировала себя. Ты помнишь, как мы гуляли в поле? Ты угодила ногой в кроличью нору, споткнулась и ударилась головой о, вероятно, единственный камень во всем поле! — Реджина не злобно посмеивается. Она знает, что эго жены, вероятно и так сильно пострадает, и она не хочет ее расстраивать. — Похоже на меня, — ворчит Эмма. — К счастью, это не слишком серьезно, но ты тут пару часов. У тебя были признаки что ты скоро проснешься, и мне жаль, что меня не было здесь, когда это произошло, но я уходила, чтобы сделать кое-что очень важное. — Ты говорила про сюрприз? Ты сказала, что у меня день рождения? — Эмма смотрит на нее с любопытством, и в ее глазах немало надежды. Это тот день, когда ей наконец разрешено то, о чем она просила Реджину в течение нескольких месяцев? — Дай! Дай мне! — почти выкрикивает она, выжидающе протягивая руки с широкой улыбкой на лице. Ее глаза загорелись от волнения. — Хмм, я не знаю, стоит ли мне это делать, — размышляет Реджина, — может, мне сначала стоит посоветоваться с доктором Вейлом? К тому же, возможно, я поторопилась. Я имею в виду, что сейчас не твой день рождения, не так ли? Как ты думаешь, ты этого заслуживаешь? — Нет! Пожалуйста, не делай этого со мной! Я в порядке! — Эмма знает, она действительно знает, что Реджина дразнит ее… но в то же время она никогда не хотела ничего большего, чем этого! — Хорошо, закрой глаза и протяни руки, — инструктирует Реджина. Когда Эмма подчиняется, она кладет ей в руки пакет. — ДА! — восклицает она, — жареный сыр!!! Я так тебя люблю, Реджина, спасибо! — говорит она, разрывая пакет и чуть не выливая его содержимое на кровать. — Эта проклятая здоровая еда, которой ты нас всех кормишь, станет моей смертью, клянусь! Три месяца без жареного сыра — это негуманно! — Дорогая, ты понимаешь, что я делаю это только потому, что эти вещи буквально убьют тебя, если ты продолжишь питаться только этим? Я делаю это не для того, чтобы тебя расстроить. Я всегда буду любить тебя слишком сильно, чтобы не ставить твою безопасность и здоровье превыше всего, — говорит она, прежде чем добавить, — даже если мне придется выслушивать твои жалобы. — Я знаю. Спасибо, — искренне говорит Эмма. — Я не привыкла, чтобы кто-то так заботился обо мне. — Я не привыкла так сильно заботиться о ком-то ещё, — отвечает Реджина. — Мы учимся вместе. — Из-за этого жареного сыра мне снова хочется выйти за тебя замуж, — Эмма смеется. — Не жди еще одного. Я серьезно, Эмма. Твоя диета ужасна, и я не потеряю тебя из-за чего-то, что можно было бы предотвратить. Сражаться с монстрами — это одно. Другое дело — борьба с сердечными приступами и диабетом. — О боже, что мы собираемся сказать Генри? Он дулся целый день в последний раз, когда поймал нас на нарушении правил. Мне не нужна еще одна его лекция о том, почему делать и есть жареный сыр пьяным в 2 часа ночи — плохая идея. — Мы ему не скажем. Ему не нужно знать. Как он узнает? — спрашивает Реджина. — Узнает, что, мамы?! — доносится знакомый голос из дверного проема. Генри входит в комнату и смотрит на Эмму. — Это жареный сыр?! Я не могу поверить! — он почти кричит, когда поворачивается и уходит той же дорогой, что и вошел. — Упс! — Смеется Эмма. — Что ж, я думаю, у нас, вероятно, будет еще один день тишины и покоя. Нет никаких шансов, что после этого он не будет дуться. Мало того, что ты ешь жареный сыр, он поймал нас на том, что мы собирались солгать ему. Правда, упс! — Реджина смеется. — Это плохо, я думаю... но оно того стоит? Жаренный сыр восхитителен! — Эмма заявляет без сожаления.