***
— Отличная работа сегодня, Гуки! — Хосок хлопает Чонгука по голой спине, и звук хлопка эхом разносится по пустой раздевалке. Поскольку победители принимают душ первыми, все остальные игроки от Гриффиндора уже ушли, остались лишь они вдвоём. Команда Слизерина только зашла в соседнюю раздевалку. — Да ерунда, — отвечает Чонгук, аккуратно просовывая руку в рукав своей белой рубашки. — Поймать снитч это всегда большая удача. Хосок надевает свою мантию, несогласно качая головой. — Чушь. То, как ты пролетел в сантиметре от Пака, опередив его на долю секунды, — мастерство. Я так застыл, наблюдая за тобой, что едва не получил бладжером по лицу! Чонгук смеётся. — Ну, ладно, пожалуй, я действительно сыграл неплохо. И они принимаются обсуждать все события матча, начиная с первой секунды и заканчивая пойманным снитчем. — Так, так, так, наш прославленный Гриффиндорец. Чонгук оборачивается и видит влажного от воды полуобнажённого Тэхёна, который только вышел из душевой. Ему требуется несколько долгих секунд, чтобы оторвать взгляд от его выступающих ключиц и скользнуть им ниже — по его торсу. Он выходит из транса, когда Тэхён здоровается с Хосоком, который мычит в ответ. Видя, что Хосок уже полностью переоделся в форму, Чонгук говорит ему, чтобы шёл обратно в их гостиную и не ждал его. — Уверен? — Хосок смотрит с сомнением. Он вероятно всё ещё под впечатлением от той их встречи, когда Тэхён «случайно» использовал сглаз Таранталлегра на Харприт Патил, которая на тот момент активно добивалась внимания Чонгука. (Разумеется, все остальные думали, что заклятье предназначалось самому Чонгуку и попало в девушку по ошибке, но Тэхён ведь не просто так имеет высший балл по Заклинаниям). — Да, я справлюсь. К тому же, незачем заставлять и тебя терпеть его присутствие. Хосок вздыхает: — Ладно. Если что — зови. Чонгук кивает, видя, как друг одаривает его ещё одним взглядом напоследок, а затем уходит. — Хочешь меня в своё личное пользование, Чон? — ухмыляется Тэхён. Теперь, когда они наедине, он притягивает Чонгука ближе за ещё не затянутый красно-золотой галстук. — А что если да? — шепчет в ответ тот. Выражение лица Тэхёна смягчается, и он нежно гладит его по щеке. — Ты ведь знаешь, я бы возражать не стал. Чонгук обхватывает ладонями талию Тэхёна, и они просто стоят, наслаждаясь столь редкой близостью. — Кстати, поздравляю с победой, — говорит Тэхён. — Отличная была игра, у вас сильная команда, — он замирает, вспомнив. — Ты не поранился, когда упал? Я видел, как ты морщился. — Я в полном порядке, — Чонгук берёт его за запястье и улыбается. — А сейчас с тобой даже ещё лучше, — его улыбка становится только шире, когда Тэхён смеётся. — То, что ты сказал на поле, про то, как хорошо я выгляжу на метле, ты понял это только сегодня? Тэхён задумчиво мычит, постукивая пальцем по подбородку. — Во-первых, я сказал, что ты выглядишь сексуально верхом на метле, — отвечает он, на что Чонгук со смехом закатывает глаза. — У меня, может, и был личный опыт, но ещё одно напоминание не помешает, а то я как-то быстро забываю. — Да что ты говоришь? — Чонгук делает шаг ближе, и теперь кончики их носов почти соприкасаются. От Тэхёна пахнет лавандовым гелем для душа, который Чонгук привёз ему из дома. — Могу напомнить тебе завтра... После нашего занятия? — Буду ждать, — Тэхён берёт лицо Чонгука в ладони, и они оба наклоняются друг другу навстречу. Однако у их губ даже нет и шанса соприкоснуться, потому что их прерывает звук выключения душа в соседней комнате. Чонгук тут же отпрыгивает назад. Он оглядывается на дверь, чтобы убедиться, что она всё ещё закрыта, а затем поворачивается обратно как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тэхён опускает взгляд в пол с улыбкой, которая не трогает его глаза. Внезапно, воздух вокруг них тяжелеет. — Прости, Тэ, я... — Всё нормально, — говорит Тэхён, как всегда, понимая. — Тебе всё равно наверное уже пора. Уверен, друзья ждут тебя, чтобы отпраздновать победу. Чонгук прикусывает губу и кивает, по опыту зная, что отказ ранит, несмотря на то, что только так можно сохранить их отношения в секрете. Он игнорирует неприятное чувство, которое томится в груди, пока они оба переодеваются. Заправив рубашку в слаксы, Чонгук быстро оглядывает по-прежнему пустую комнату. В душевых точно выключена вода, но оттуда раздаётся хриплый смех и подозрительные звуки влажных шлепков. Он подходит к Тэхёну со спины и трогает его за плечо, и когда тот оборачивается, Чонгук прижимается к его губам своими. Тэхён быстро сбрасывает с себя удивлённое оцепенение и притягивает его к себе за талию. Чонгук выдыхает в поцелуй, чувствуя, как напряжение, царившее до этого в воздухе, постепенно растворяется. К сожалению, всё заканчивается слишком быстро. Тэхён отстраняется, напоследок быстренько чмокнув его во всё ещё вытянутые для поцелуя губы. — Иди отмечай. Ты это заслужил. И ловко чмокнув Тэхёна в щёку, Чонгук спешно выходит из раздевалки прежде, чем кто-то увидит их вместе.***
— Гриффиндор! Гриффиндор! Гриффиндор! Позже этой ночью в гостиной Гриффиндора Чонгук лежит, развалившись, на одном из диванов, выпив изрядное количество шотов огненного виски. — За Чона, который в очередной раз подмял снитч под себя! — кричит кто-то. Чонгук улыбается, для порядка крикнув что-то, вторя толпе, а затем выпивает очередной шот. Несмотря на то, что все вокруг него до сих пор празднуют победу их команды, у него нет настроения веселиться. По крайней мере обжигающий горло напиток отвлекает его от того, как болит сердце из-за отсутствия рядом одного конкретного человека. Являясь капитанами команд Гриффиндора и Слизерина по квиддичу, Чонгук и Тэхён соответственно стали и противниками. Однако одно совместное задание по Травологии заставило их работать вместе. Довольно скоро они поняли, что ненавидеть друг друга особо не за что, но оскорбления и препирательства почти так же важны, как и сама игра. Вскоре перепалки стали случаться и за пределами поля для квиддича, но теперь они стали лишь отговоркой, чтобы увидеться друг с другом. Слово за слово, и атмосфера стала накаляться. Они ничего не обсуждали, но единогласно решили продолжать поддерживать видимость взаимной неприязни. Само по себе спорно, что два самых непримиримых соперника в истории квиддича в Хогвартсе спят друг с другом. Но помимо этого у Тэхёна есть ещё и старший сводный брат, Мин Юнги, который проявляет о нём слишком ярую заботу и имеет репутацию человека, открыто не одобряющего любовные интересы Тэхёна — мягко говоря. Но вскоре всё изменилось. Если раньше они старались улизнуть ото всех ради секса, то теперь старались остаться наедине, просто чтобы целоваться, или тайком ото всех друг к другу прикоснуться. Мысль о том, чтобы заявить об их отношениях на всю школу, приходила Чонгуку в голову уже много раз. Изначально он говорил себе, что лучше держать их отношения в тайне, пока они не убедятся, что подходят друг другу, и вся потенциальная драма стоит того. Но сейчас он не может отделаться от мысли, что всё, что есть между ним и Тэхёном, существует только благодаря тому, что никто об этом не знает. Их тайные рандеву будоражат, привносят в их отношения страсть. А захочет ли Тэхён быть со старым добрым скучным магглорождённым Чонгуком? Нужен ли он вообще Тэхёну? Этими невесёлыми полуночными мыслями полнится голова Чонгука, когда Сокджин вручает ему очередной шот. — Так, Кэп, думаю, тебе пора в постель, — перед его мутным взором всплывает Ким Намджун, обхватывая его за плечи. — Джин, пожалуйста, присмотри за этим вот, — он кивает головой в сторону сидящего с несчастным видом, а следовательно вусмерть пьяного Хосока. Сокджин салютует ему со словами: — Сделаем, Мистер Совершенство. С помощью Намджуна Чонгук, спотыкаясь, заходит в комнату и падает лицом на кровать. Старший неловко гладит его по голове, извиняясь. Аккуратно подоткнув ему одеяло, он задерживается возле кровати. — Чонгук, — начинает он, прочищая горло. — Ты не обязан рассказывать мне всё, но если тебя что-то беспокоит, ты же знаешь, что я всегда рад тебя выслушать, да? Чонгук поудобнее устраивается в тесном коконе из одеяла и раздумывает над предложением. Намджун — один из немногих людей, которым он полностью доверяет, а сейчас ему действительно не помешает объективное мнение со стороны. — Ну, — говорит он и замолкает, пытаясь придумать, как попросить совета и при этом не раскрыть их с Тэхёном отношения. — Если говорить чисто гипотетически... Как думаешь, смогли бы двое людей держать свои отношения в тайне? Несмотря на то, что его брови взлетают к самой линии роста волос, Намджун потирает подбородок, словно бы пытаясь казаться невозмутимым. — А почему они ото всех скрываются? Чисто гипотетически, конечно. — Может, потому что публичное признание может повлечь за собой негативную реакцию людей? И они не хотят разрушить то, что есть, ведь у них и так всё хорошо. — Понятно, — говорит Намджун, присаживаясь на край кровати, рядом с бедром Чонгука. — А потенциальная негативная реакция может быть связана с тем, что знание об отношениях этих людей может кого-то ранить? — Нет. — А они оба чувствуют, что предать всё огласке значит всё разрушить? Чонгук задумывается на несколько мгновений. — Возможно, — комната начинает кружиться перед глазами, поэтому он смыкает веки. — Я думаю, если два человека действительно любят друг друга, они по крайней мере будут пытаться поддерживать отношения в любых обстоятельствах, даже если нужно хранить всё в тайне. Я лишь не уверен, как долго они оба будут счастливы. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает Чонгук, выходит резче и взволнованней, чем хотелось бы. — Я хочу сказать, что большинство людей наоборот хотят похвастаться своей второй половинкой. Приятно даже от таких мелочей, как ходить, держась за руки, или посещать вместе какие-то мероприятия. Если долго держать это всё в секрете, то рано или поздно это начнёт разъедать тебя изнутри. Да, уже разъедает. — И как быть уверенным, что кто-то другой не узнает о них случайно? Я думаю, что самое главное — поговорить друг с другом и убедиться, что вы придерживаетесь единого мнения. Чонгук слышит, как Намджун пододвигает к кровати мусорную корзину. — Ты прав. Ты всегда даёшь хорошие советы, Джун. Спасибо, — Чонгуку всегда было интересно, почему шляпа не распределила Намджуна в Когтевран. — Обращайся, дружище. Спокойной ночи. Чонгук чувствует ласковое прикосновение к его закутанной в одеяло лодыжке, а затем в комнате гаснет свет и с мягким стуком прикрывается дверь.***
Библиотека — то самое место, где Чонгук и Тэхён устраивают себе «учебные свидания», во время которых они занимаются (на самом деле не особо), бросая друг на друга голодные взгляды издалека. Это одна из немногих возможностей для них побыть рядом, не считая тех случаев, когда они прячутся по укромным уголкам, вроде кладовки для мётел возле кабинета для Защиты от Тёмных Искусств. И да, всё действительно так грустно, как кажется. Ничего удивительного, что когда Чонгук заходит, библиотека уже практически пуста. До экзаменов ведь ещё целых несколько месяцев. Он занимает свой любимый стол в углу и направляется к стеллажам с книгами. Пока он ждёт Тэхёна, можно и позаниматься. Он разглядывает полки, проводя пальцем по корешкам книг в поисках продвинутого курса Зельеварения. — Не это ищешь? — вдруг шепчут ему на ухо. Чонгук вздрагивает от неожиданности, что кто-то подкрался к нему со спины. Когда он оборачивается, то видит, что искомая книга висит в воздухе прямо перед его лицом. Не успевает он и рта раскрыть, чтобы ругнуться, как его затыкают чем-то тёплым. Ладонь? Но он не видит перед собой ни ладони, ни руки, ни человека вообще. Чонгук достаточно прочёл о Гарри Поттере в Истории Магии, чтобы знать, что система безопасности в школе как минимум оставляет желать лучшего. Его пальцы инстинктивно сжимают палочку, но затем он понимает, что даже не представляет, в кого целиться. В панике он начинает размахивать руками в попытке ударить невидимого врага. Кто бы это ни был — волшебник или нет — он стопроцентно даже не слышал про тхэквондо. — Шшш... Чонгук, это всего лишь я, — говорят тем же голосом, и на этот раз говорят достаточно громко, чтобы Чонгук смог узнать этот низкий тембр. Когда его глаза распахиваются в осознании, ладонь с его рта исчезает. — Тэхён? — спрашивает он так же тихо и всё ещё неуверенно. Он шарит глазами вокруг, но видит лишь бесконечные полки книг. — Кто ещё по-твоему это мог бы быть? Пивз? — Не смеши меня, — фыркает Чонгук, поправляя мантию. Это было бы слишком... логично. — Но всё-таки, почему я тебя не вижу? — он с подозрением прищуривается. — Что, во имя Мерлина, ты сделал на этот раз? — Я работал над этим сто лет, но, наконец, освоил Заклинание на Невидимость. Теперь улизнуть куда-нибудь вдвоём будет намного проще! — А нам за это не попадёт? Заклинание Невидимости чрезвычайно сложно сотворить, к тому же применять его в школе вне рамок занятий запрещено — возможно, именно по этой причине. — Только если нас поймают, — говорит Тэхён, обхватывая ладонями его талию. — Пойдём, теперь мы можем и правда вместе позаниматься. Будет весело. Чонгук даже не знает, что они смогут выучить, сидя рядом, но он никогда не умел отказывать Тэхёну, и даже сама мысль о том, чтобы побыть вместе на публике, вызывает приятные мурашки. — Ладно. Но мне и правда надо кое к чему подготовиться. — Никто меня даже и не заметит. Чонгук чувствует влажный поцелуй на кончике носа, а затем его тянут обратно к его столу. — Стой! — он быстро тормозит и резко вырывает из тэхёновой ладони тяжёлый томик книги по Зельеварению, которая до этого по-прежнему плыла по воздуху, и крепко прижимает её к груди. Это было близко.***
Когда Чонгук доходит до длинных деревянных столов, он видит, что Сокджин и Намджун уже сидят напротив того места, где он оставил вещи. — О, Чонгук, ты тоже пришёл, чтобы сделать конспект по нашим безумно дорогущим учебникам? — спрашивает Джин. — Я учился у лучших! Его друзья тихо смеются в ответ, чтобы не привлечь внимания мадам Пинс. Обменявшись с ними приветствиями, Чонгук отодвигает для себя стул. Он присаживается и пытается ничем не выдать себя, когда чувствует, что его бёдра оказываются прижаты друг к другу под давлением чужих, а его спина прижимается к чьей-то широкой груди. В этом есть смысл. Пожалуй, было бы слишком палевно, если бы Тэхён просто взял и выдвинул для себя отдельный стул. Но Чонгук всё равно не может отделаться от ощущения, что все взгляды, направленные в их сторону, упираются прямёхонько в Тэхёна. Он быстро оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что никто на них не пялится. Он делает медленный глубокий вдох и открывает старенький потрёпанный учебник, мысленно напоминая себе вести себя как обычно. Нервозность потихоньку сходит на нет, когда Тэхён обнимает его ладонями за талию, внушая чувство спокойствия и безопасности. Чонгук сжимает ладонью его руку и пытается не запищать от того, что они обнимаются прямо у всех под носом. Он берёт в руку перо и начинает переписывать себе в тетрадь все ингредиенты для зелий, которые ему необходимо запомнить.***
Чонгук думает, что лучшего «учебного свидания» у них ещё не было, когда он чувствует тёплое облачко дыхания у своей щеки, стоит Тэхёну удобно умостить подбородок на его плече. Даже в своих мечтах он не представлял, что может быть так счастлив, просто сидя, прижавшись спиной к груди Тэхёна. Тэхён же довольно быстро привыкает к своей невидимости, потому что вскоре Чонгук чувствует, как его большая ладонь сползает на его бедро. Вообще это их поза по умолчанию, когда они вместе, но вот чтобы на людях — такого ещё не было. Несмотря на то, что они тут не одни, знакомые прикосновения успокаивают. Тэхёну, по всей видимости, скучно, потому что ладонь на его талии медленно ползёт вверх и начинает вырисовывать ленивые сердечки вдоль его галстука, отчего Чонгуку приходится прикусывать губы, чтобы не заулыбаться. Он старается писать ещё быстрее, чем до этого, чтобы они могли поскорее уйти отсюда и, наконец, пообниматься как следует. Он довольно быстро справляется с конспектами, как вдруг палец, выводящий на его груди сердечки, проходится по соску, вырывая из него тихий вздох. Тэхён, видимо, сделал это ненамеренно, потому что его ладонь замирает, но лишь на секунду, а затем вновь поднимается к его груди. Чонгук задерживает дыхание, пока Тэхён большим пальцем обводит по кругу его сосок, который с каждым новым прикосновением становится всё чувствительнее. В итоге, пытаясь записать в тетрадь «волосы единорога», он понимает, что его куда больше интересует, где невидимая ладонь Тэхёна окажется в следующую секунду. Чонгук настолько теряется в приятных ощущениях, что перо выскальзывает из его пальцев и чуть не опрокидывает чернильницу, но он успевает вовремя среагировать. — Всё нормально? — спрашивает Намджун, отчего Сокджин тоже отрывается от учебника и смотрит на него. — Да! — заикаясь, отвечает Чонгук и пытается придумать какое-то объяснение, пока его нагло лапают. — Просто вдруг понял, что выписал рецепт не к тому зелью. — Случается даже с лучшими из нас, — говорит Намджун с ободряющей улыбкой. Чонгук старается улыбнуться в ответ, внезапно осознавая, что они всё ещё в чёртовой библиотеке. Делая вид, что чешется, Чонгук хватает наглую тэхёновскую ручонку и укладывает к себе на колени. В следующую секунду он чувствует лёгкий нежный поцелуй на задней стороне шеи — извинение — хотя он прекрасно знает, что виноватым Тэхён себя точно не чувствует. Мягкого прикосновения губ достаточно, чтобы по спине Чонгука побежали мурашки, а сам он вздрогнул на месте. Он замечает, что беспокойно ёрзает, лишь когда Тэхён начинает поглаживать его по внутренней стороне бёдер круговыми движениями; делает он это с намерением его успокоить, но эффект в результате диаметрально противоположный. Чонгук уже чувствует, как его член начинает наливаться кровью, требуя прикосновений. Он поднимает глаза на друзей и с облегчением понимает, что они снова принялись шёпотом обсуждать домашку. Вот ещё бы тело перестало так приятно покалывать. И он осторожно направляет ладонь Тэхёна между своих бёдер. Как всегда, тот сразу же понимает, что ему нужно, поэтому нежно, мягко сжимает его ширинку. Чонгук корчит гримасу, чтобы не издать ни звука. — С тобой точно всё нормально? — спрашивает Сокджин, и Чонгук подпрыгивает на месте. — Мы с Джуном всё, но ты, похоже, всё никак не соберёшься. Мы можем остаться с тобой, пока ты не закончишь. Намджун согласно кивает, на лице отчётливо видно волнение. — О, нет, нет, — говорит Чонгук, вытирая проступившую на лбу испарину. — Я в порядке. Правда. Просто не могу собраться. Всё думаю о нашей последней игре и о том, как улучшить навыки. — Ааа, — кивает Намджун, ведясь на его обман. — Ну, ты сильно там не думай. Наша команда всё равно намного сильнее, чем у Слизерина, — говорит Сокджин, подмигивая. — Это да, — ухмыляется Чонгук, и его улыбка становится только шире, когда Тэхён щипает его за соски. Джин замечает, как он чуть морщится, но, к счастью, решает не заострять на этом внимания. — Что ж, тогда ладно, увидимся в общей гостиной. — Не сиди допоздна, — говорит Намджун. — Не буду, — машет им рукой на прощание Чонгук. И когда его друзья уходят, он поддаётся возбуждению. Убедившись, что на горизонте чисто, он прячет лицо в ладонях и тихо просит: — Прикоснись ко мне. — Уже сделано, — отвечает Тэхён, крепко сжимая его талию. — Что мой малыш хочет, то он получает. — Тэхён, — Чонгук бы зарядил этому говнюку по яйцам, если бы они не крепились к его члену, который так ему сейчас нужен. Тэхён усмехается, пальцами подбираясь к его возбуждению, чтобы дразняще провести по очертаниям его полу-вставшего члена. — Здесь? — спрашивает он. Чонгук тут же подбрасывает бёдра вверх. — Прямо у всех на глазах? Чонгук чувствует, что его лицо горит огнём, когда тихое «да» срывается с его губ. Собрав последние крупицы своей гордости, он неловко хватает со стола учебник и, раскрыв, ставит его вертикально, прикрываясь. Когда Тэхён ведёт пальцами по всей длине его члена, ему приходится глотать свои всхлипы. Прикосновения едва ощутимые, но их достаточно, чтобы болезненное возбуждение только росло. — Пойдём отсюда, — выдыхает он. — Хочу кончить. — Если уйдём сейчас, то точно наткнёмся на твоих друзей, — говорит Тэхён, прекращая все свои поползновения, и Чонгук чуть ли не плачет. — К тому, же, мы пришли сюда, чтобы ты мог позаниматься, разве нет? Лучше мы пойдём после того, как ты закончишь делать конспекты, — он поправляет его брюки и ласково проводит по ширинке в последний раз. Чонгук хнычет. Он уже собирается пожаловаться, что у него так скорее член отвалится, как слышит чей-то кашель. На другом конце комнаты сидит студент, он не обращает на него никакого внимания, и Чонгук предпочёл бы, чтобы так оно и продолжалось. Ему всё равно осталось написать только про одно зелье, так что он выпрямляется и открывает тетрадь. Пальцы Тэхёна тут же начинают снова его дразнить. И лишь его неровное дыхание выдаёт, что и сам он возбуждён не меньше. Вся кровь в теле Чонгука, должно быть, сейчас приливает к члену, потому что последний рецепт переписать оказывается значительно труднее, чем все предыдущие. Его костяшки белеют от силы, с которой он сжимает перо. Чонгук пытается писать так быстро, как только может, но Тэхён этого не оценивает и упрекает его в неаккуратности: — Чонгук, что это вообще за слово? Козявка? — Тебе-то легко говорить, — шипит он сквозь сжатые зубы. — Я что-то не вижу, чтобы ты сам хоть что-то учил! — В смысле? У меня тут Маггловедение в самом разгаре, — усмехается Тэхён и утыкается носом ему в шею. Юмор никогда не был сильной стороной Тэхёна. Дрожащей рукой Чонгук всё же умудряется переписать ингредиенты последнего зелья достаточно разборчиво, терпя все поглаживания и прикосновения Тэхёна. Он резко закрывает тетрадь и тянет его ладонь обратно к себе на колени. — О'kей, я всё! Тэхён выдыхает ему на ухо: — Как думаешь, ему понравилось твоё бесплатное представление? Чонгук поднимает взгляд, видит, что ранее упомянутый студент смотрит прямо на него широко раскрытыми глазами, и в ужасе прячет своё покрасневшее лицо в ладонях. — Тэ! Тот в ответ просто крепко прижимает его к себе и смеётся. — Может, он просто думает, что тебе нехорошо. Давай, пойдём уже отсюда. Чонгук осторожно поднимается, складывает вещи обратно в сумку и вешает её на плечо.***
Они быстро понимают, что не дойдут ни до одной из своих гостиных, и решают свернуть в ванную старост. И пока они поднимаются по бесконечным и неустанно меняющим направления лестницам, Чонгук не может стереть глупую улыбку со своего лица. — Ты чего так лыбишься? — спрашивает Тэхён. — Просто мне нравится, — отвечает он, сжимая его ладонь в своей. — Мне тоже, — Тэхён сжимает его ладонь в ответ. И несмотря на то, что Чонгук его не видит, он знает, что тот улыбается тоже. Он думает, что этот момент был бы ещё лучше, будь Тэхён видим. Чем больше он об этом думает, тем лучше понимает, что только идиот захочет держать отношения с Ким Тэхёном в секрете. Дойдя до верхней ступеньки, они сталкиваются с Юнги, который, помимо того, что брат Тэхёна, так ещё и один из самых строгих старост факультета Слизерин. Чонгук застывает на месте под его взглядом, молясь, что он выглядит не слишком подозрительно. — И чего это ты тут бегаешь в такой час, Чон? Да так, собираюсь переспать с твоим младшим братом. Выдумывая на ходу, Чонгук прикладывает ладонь к животу, заодно пряча и вздыбившуюся ширинку. — Мне кажется, я что-то подхватил. Я быстренько сбегаю в одно место, а потом пойду спать. — В ванную старост? — спрашивает Юнги, скрещивая руки на груди. Тэхён, единственный Слизеринец, которого Чонгук обожает, решает, что сейчас самый подходящий момент, чтобы схватить его за яйца, заставляя его громко ругнуться и согнуться пополам. — Да. Я в этом году капитан нашей команды по Квиддичу, — голос Чонгука натянутый. Несмотря на то, что Юнги чуть ниже его ростом, ощущение такое, что он смотрит на него сверху вниз, словно бы вынуждая его говорить правду. — Ладно, мне без разницы. Ты там только поаккуратней, — он машет на прощание рукой и отворачивается. Без дальнейших проблем они попадают в ванную, когда Чонгук называет необходимый пароль. Зайдя внутрь, он слепо шарит вокруг себя руками в тускло освящённой комнате. — Где ты? Тэхён отвечает, обнимая его за талию и прижимаясь к его лбу своим. — Я прямо здесь, малыш. Чонгук обнимает его в ответ, укладывая ладони на его спину. Поскольку они почти одного роста, он думает, что их губы, скорее всего, на одном уровне, поэтому он тянется вперёд, чтобы поцеловать Тэхёна. И в следующую секунду они оба смеются, когда он промазывает и целует его в подбородок. — Так и было задумано! — Я не сомневаюсь. — Ты знаешь контрзаклинание? — спрашивает Чонгук, немного умирая от желания увидеть красивое лицо Тэхёна. — Не знаю, но оно должно рассеяться само собой через несколько часов после наложения. Что-то не так? — Нет, просто немного странно, что я не могу тебя видеть. — Но в то же время и горячо, разве нет? Несмотря на то, что Чонгук никогда не устанет смотреть на Тэхёна, тот факт, что он не может видеть ни его самого, ни то, что он делает, добавляет необычный элемент приятного ожидания. Смущённо кивая, Чонгук чувствует прикосновение мягких губ к своим. Поцелуй влажный и тёплый, заставляет его таять. Он с радостью открывает рот, когда чувствует, как язык Тэхёна облизывает его губы. Звук их поцелуя эхом разносится по ванной, пока Тэхён подталкивает его спиной вперёд по направлению к раковинам. В нескольких шагах от них большая ванная, но на это нет времени. Чонгук сжимает в кулаке тэхёновы волосы, пока ладони того скользят по всему его телу — по шее, талии, спине, спускаются на ягодицы. Когда его мантия соскальзывает с плеч, он чувствует, как губы Тэхёна скользят по его челюсти, пока ловкие пальцы расстёгивают верхнюю пуговицу рубашки. Чонгук откидывает голову назад, когда Тэхён спускается поцелуями по его шее и дальше — касается каждого миллиметра обнажающейся от одежды кожи. Каждый поцелуй жжёт, как огонь. Расстегнув его рубашку до конца, Тэхён вбирает в свой тёплый рот один из его уже затвердевших сосков, сжимая другой кончиками пальцев. С каждым последующим укусом и поглаживанием Чонгук возбуждается всё сильнее, и ему приходится наклониться назад, чтобы опереться о раковину. Он кусает губы, сдерживая стоны. Тэхён спешно расстёгивает его брюки и стягивает их вниз, вместе с влажным от смазки бельём. И Чонгук вдруг чувствует себя слишком обнажённым в своей расстёгнутой рубашке и галстуке. — Тебе не кажется, что это нечестно — я голый, а ты полностью одет? — он указывает на себя пальцем и дуется. — Малыш, — говорит Тэхён с ноткой весёлости в голосе. — То, как ты сейчас выглядишь — причина, по которой нечестно было бы тебя не раздеть, — он с нажимом укладывает ладонь ему на грудь. — К тому же, ты меня даже не видишь. Когда я с тобой закончу, тебе не будет дела до того, что на мне надето. Чонгук сглатывает и кивает. Когда он выпутывается из своих лежащих на полу брюк, Тэхён успевает быстро лизнуть головку его красного от возбуждения члена, отчего Чонгук вздрагивает всем телом. — Такой милый, — говорит Тэхён, вставая, и осторожно разворачивает его спиной к себе. В зеркале над раковиной Чонгука встречает его собственное отражение, он внезапно теряется от того, как затраханно он выглядит уже сейчас — влажные от пота волосы прилипли ко лбу, щёки красные. Вот, значит, что видит Тэхён каждый раз во время их близости. Единственное предупреждение, которое он получает, это ладонь, крепко сжимающая его ягодицу, а в следующую секунду Тэхён уже ведёт языком по его промежности, принимаясь целовать и посасывать кожу вокруг входа. Влажные звуки отражаются эхом возбуждения, бьющим прямо в член. — Лубос. По крайней мере, именно это слышится Чонгуку, когда он чувствует дразнящий его палец. Это что ещё за бабуйня? Чонгук думает, может Тэхён сказал «Люмос»? Только зачем, ведь так лишь разрушится интимная атмосфера комнаты, освящённой лишь свечами на люстре. Ох.. Он чуть не стукается лбом о зеркало, когда чувствует, как из него вытекает тёплая вязкая жидкость, легко позволяя пальцу войти внутрь. Тэхён смеётся с его реакции. — Лубрикос. Полезно, да? Вычитал в одной из книжек в запретной секции, пока тебя ждал. Чонгук лишь хнычет в ответ на растяжку. Спустя какое-то время один палец превращается в три, медленных поступательных движений которых достаточно, чтобы снять напряжение. Когда Тэхён ускоряется, по натянутому, как струна, телу Чонгука проходит волна удовольствия. — Я снова близко, — предупреждает он, чувствуя, как член дрожит, прижимаясь к животу. — Хочу кончить вместе с тобой. Он тут же чувствует поцелуй на задней стороне шеи, пока Тэхён медленно вынимает из него пальцы. Затем слышится звук расстёгиваемой ширинки. И в следующую секунду твёрдый член Тэхёна потирается о его вход, медленно входя. Они стонут в унисон, пока он входит до конца, а затем замирает, давая Чонгуку приспособиться, чтобы вновь несколько раз осторожно толкнуться под аккомпанемент влажных звуков. Чонгуку, чтобы кончить, возможно, не потребуется много времени. Уже порядком измотанный, он закрывает глаза и опирается всем весом о раковину, заглушая свои стоны ладонью. Волна жара проходит по всему телу, и Чонгук понимает, что теперь он по-настоящему близок к разрядке. — Не останавливайся. Да, вот так! Тэхён тянет его за спадающую с плеч рубашку, приподнимая. — Я хочу, чтобы ты видел своё прекрасное лицо, когда я заставлю тебя кончить, — шепчет он, входя под другим углом, ещё глубже. Чонгук не может перестать стонать, когда смотрит на отражение и видит своё искажённое наслаждением лицо и красный текущий член, который подпрыгивает в воздухе от каждого толчка невидимого парня за его спиной. Правда вскоре отражение в зеркале становится практически невозможно различить из-за запотевшего стекла. — Шшш... Чонгук, ты очень красиво стонешь, но тебе нужно убавить громкость. Держи, прикуси его, — Тэхён подносит к его губам кончик его же галстука, а затем принимается толкаться в бешеном темпе. Горячечный румянец со щёк Чонгука теперь стекает по шее, на грудь, а всё его тело вибрирует. Он снова чуть ли не падает вперёд, но Тэхён опять тянет его на себя. Влажные от испарины мышцы живота сокращаются, когда Тэхён выбивает из него оргазм. Чонгук всем своим весом опирается на него, издавая приглушённый вскрик и чувствуя как грудь и живот покрываются всё новыми потёками белого. Ноги отказываются его держать, но, к счастью, Тэхён не позволяет ему упасть. Чонгук чувствует такую лёгкость, такое приятное насыщение, когда его разворачивают, крепко сжимая в надёжных объятиях. — Ты в порядке? — спрашивает Тэхён. — Ага, — выдыхает он, прижимаясь губами к тэхёновой шее. — У тебя всё ещё стоит? — удивляется тот, когда бёдра Чонгука прижимаются к нему. — Может, я слишком долго тебя дразнил, — он ведёт носом по его плечу. — Может, тебе стоит закончить то, что начал. Чонгук слышит смех Тэхёна, а затем его поднимают и усаживают на тумбу, притягивая ягодицы к самому краю. Внезапно его внимание привлекает едва уловимое мерцание в воздухе. Возможно, всё дело в смазке, но Чонгук видит очертания члена Тэхёна. Он тянется, чтобы провести ладонью несколько раз по всей длине, а затем обводит большим пальцем влажную головку, вырывая из Тэхёна стон. Последний раз проведя по всему члену, Чонгук выпускает его и наклоняется назад, прижимаясь спиной к зеркалу и выжидательно смотря прямо перед собой. Длинные пальцы обхватывают его лодыжки и раздвигают его ноги шире. Ласковые губы оставляют цепочку поцелуев вверх по ноге, а затем прижимаются к его губам. И в следующий миг его снова заполняют. Теперь, когда нестерпимое желание кончить утихло, Чонгук прикрывает глаза и отдаётся во власть умиротворяющего удовольствия. Он наслаждается ощущением того, как Тэхён медленно входит всё глубже и глубже в него. — Так хорошо, малыш, — выдыхает Тэхён в его рот. Его голос хриплый, сводит Чонгука с ума. И тот факт, как явственно он представляет себе его нахмуренные брови, делает лишь только хуже. Чонгук тянется к нему и ведёт ладонью под его рубашкой, оглаживая мягкий живот, скользя к груди и поражаясь тому, насколько быстро колотится в груди тэхёново сердце, только для него. Когда он открывает глаза, то резко выдыхает от шока при виде поразительно красивого Тэхёна, толкающегося в него. — Привет, красавчик, скучал по мне? — он заправляет прядь волос Чонгуку за ушко. Тот улыбается в ответ и обхватывает его лицо ладонями. — С возвращением. Чонгук смотрит в его тёмные карие глаза и думает, вот оно. Тэхён — его человек. Глупо было пытаться найти этому какие-то подтверждения, ведь больше никто на свете не сможет заставить его почувствовать себя таким защищённым и обожаемым во время секса в общественной ванной. Он дарит Тэхёну мягкий поцелуй и тянет его ближе до тех пор, пока тот не прижимается к нему всем телом. Пока вместо воздуха его лёгкие не заполняет запах лаванды. До головокружения. Когда Чонгук делает встречные движения бёдрами, Тэхён ускоряет темп. Чонгук выгибается, а тепло в животе разгорается до яркого пламени. — Кончишь для меня ещё раз? — шепчет Тэхён Чонгуку на ушко. — Да, — Чонгук утягивает его в очередной влажный поцелуй. Ладонь Тэхёна, наконец, обхватывает его подрагивающий член. Его движения влажно скользят, размазывая по стволу смесь смазки и спермы. Чонгуку невыносимо хорошо, и все его мышцы начинают неконтролируемо сокращаться. — Ах, Тэ... — стонет он, вплетая пальцы в волосы Тэхёна. — Не останавливайся! Я кончаю. Толчки Тэхёна неумолимы, и Чонгук задыхается от очередного оргазма. Боль в его члене усиливается, он чувствует что вот-вот взорвётся, а затем всё резко прекращается. Его тело обмякает и податливо скользит по поверхности тумбы, пока Тэхён продолжает вбиваться в него. — Боже, малыш, — стонет он, и Чонгук чувствует его тёплое семя внутри. Его движения становятся беспорядочней, но он продолжает трахать Чонгука, пока тот не перестаёт дрожать. — Порядок? — спрашивает он, осторожно проводя пальцами по бокам Чонгука в успокаивающем жесте. Тот закрывает глаза и утвердительно мычит, чувствуя прикосновения мягких губ к своим векам. — Десять очков Слизерину. Тэхён медленно выходит из него. — Всего десять? После всего этого? — он приподнимает бровь в притворной обиде. Чонгук смеётся и игриво бьёт его по заднице пяткой. — Заткнись и приведи меня в порядок. В ответ он получает щелчок по подбородку. — Тебе везёт, что ты милый. Взмах волшебной палочки и заклинание чистоты — и улик их небольшой шалости как не бывало.***
— Я наложу ещё одно Заклинание Невидимости, — говорит Тэхён, застегнув ширинку. — А потом можем пробраться в вашу гостиную. Чонгук замирает, застегнув лишь половину пуговиц на рубашке, чтобы не дать Тэхёну взять в руки палочку. — Кстати об этом, — начинает он, нервно прикусывая нижнюю губу. — Я об этом уже давно думаю, и хотел спросить, может, ты сходишь со мной на свидание? — Типа как обычно в библиотеке? — Нет. На настоящее свидание. Без маскировок и секретов. — Настоящее? Туда, где нас смогут увидеть? Чонгук нервно кивает в ответ на оба вопроса. — Ты уверен? Видя, насколько недоверчиво Тэхён выглядит, Чонгук чувствует, как сжимается что-то в груди. Может быть, не стоило обсуждать эту тему сразу после секса. — Да, — отвечает Чонгук, опуская взгляд в пол, залипая на то, как его обнажённые ноги свисают с тумбы. — В смысле, можем и не ходить, если ты не хочешь. — Хей, — Тэхён поднимает его лицо за подбородок, чтобы посмотреть в глаза. — Конечно, я хочу ходить с тобой на свидания, глупый. Просто я вроде как уже смирился, что этому не бывать, по крайней мере в ближайшем будущем. Мне нужна минутка, чтобы осознать. Чонгук понимающе кивает: — Я очень долго боялся того, как твоя семья и другие могут отреагировать на наши отношения. Но сегодня утром — когда мы вместе сидели в библиотеке, а потом держались за руки, идя по ступенькам — я почувствовал себя как никогда счастливым. Я понял, что не хочу больше тратить время на прятки ото всех. Тэхён улыбается. — Я тоже не хочу больше прятаться. И не стоит волноваться о моей семье. Пусть они и не одобряли моих бывших, но ни одному из них не сравниться с тобой. Я защищу тебя, если до этого дойдёт, но наш Юнги и без того мягкий. Честное слово. Чонгук насчёт последнего не уверен. — А если Юнги решит, что я нравлюсь ему куда больше в качестве домашнего питомца, например, кота, — начинает он, ссылаясь на участь, постигшую последнего парня Тэхёна. — Ты будешь гладить меня по головке? — Разумеется, — уверяет его Тэхён. — Хотя не думаю, что это сильно отличалось бы от того, что мы имеем сейчас. Он ласково проводит по чонгуковым волосам, подчёркивая свои слова. Глаза Чонгука заполняются влагой, и Тэхён сжимает его лицо в ладонях, когда замечает. — Малыш, что случилось? — Я просто очень счастлив. Правда. Я думал, что ты захочешь быть с кем-то, кто понимает тебя лучше. — Что ты имеешь в виду? — Я думал, что ты рано или поздно устанешь от моей маггловской стороны. — Чонгук. Я бы никогда не посчитал тебя скучным. Зачем по-твоему среди дополнительных я выбрал Маггловеденье? Глаза Чонгука расширяются. — Я думал, что тебя будет раздражать то, что я до сих пор многого не знаю о магглах, — Тэхён понижает голос, словно бы стыдясь. — То есть, я знаю, что ты потратил уже два часа, пытаясь мне всё объяснить, но я до сих пор не понимаю, что такое вайфи! Чонгук не может поверить, что столько времени переживал о том, что недостаточно хорош для Тэхёна, что даже не заметил, как тот чувствовал то же самое. Он клянётся себе, что с этого момента он обязательно будет говорить Тэхёну, что горд быть с ним. — Тэ, — стонет он, сплющивая его щёки, пока его губы не вытягиваются. — Тебе необязательно знать всё о магглах, чтобы быть со мной. Ты уже знаешь меня лучше, чем кто-либо. И да, оно зовётся вай-фай. Тэхён убирает его ладони со своего лица, чтобы переплести их пальцы. — Так что, куда бы ты хотел сходить на нашем следующем свидании? — В Хогсмид! — выпаливает Чонгук, ни секунды не сомневаясь — он уже давно спланировал всё в деталях. — К мадам Паддифут? — Да. А ещё в Сладкое Королевство. А потом в Три Метлы. Хочу побывать с тобой везде. — Везде, — повторяет Тэхён, и взгляд на его лице полон непередаваемой нежности. — Думаю, смогу вместить это в своё расписание! И я надеюсь, ты понимаешь, что не сможешь забрать свои слова назад, потому что я никогда тебя не отпущу. — На то и был расчёт, — улыбается Чонгук, обвивая ногами талию Тэхёна и притягивая его для поцелуя. Тэхён всасывает его нижнюю губу и сжимает ягодицы. Чонгук хихикает. — Тэ, — предупреждает он, но момент нарушает звук открывающейся двери. — Что здесь происходит? — спрашивает жутко знакомый голос. Кровь стынет в венах Чонгука. — Почему картины пытались меня задержа... о, твою ж... Седьмое пекло! Юнги — последний человек, которого Чонгук хотел бы сейчас увидеть, — появляется на пороге, но не решается сделать ещё хоть шаг. Инстинктивно притягивая Тэхёна ногами ещё ближе к себе, он думает, что, возможно, не заслуживает быть превращённым в кота. Нет, это было бы слишком снисходительное наказание за совершённое им преступление. Надежда лишь на то, что Юнги сжалится и дарует ему быструю и безболезненную смерть. — Подожди, я объясню, — говорит Тэхён, и Чонгук понимает, что ещё не видел его таким испуганным. — Только не это, — отзывается Юнги, предубеждающе поднимая руку. — Я увидел достаточно. — Не так ты должен был узнать обо всём! — в панике выкрикивает Чонгук, едва ли не душа Тэхёна в своих объятиях. — Надеюсь, так и есть. Но я вроде как уже знал?.. — Ты знал про нас? — хрипит Тэхён, когда Чонгук всё же ослабляет хватку на его шее. — Учитывая, что ни один из вас никогда не слышал о защитных заклинаниях, вы почти такие же беспалевные, как парочка орущих мандрагор. Чонгук чувствует, как вся кровь отливает от лица. Они были так уверены, что их не слышно... — Он очень важен для меня, — говорит Тэхён. — Да, это я вижу. — И ты не злишься? — пищит Чонгук, когда Тэхён пихает его в бок. Юнги безразлично пожимает плечами. — У него могли быть, и были, парни куда хуже. Не будь Чонгук на грани смерти от смущения, он бы, вероятно, обиделся. — Поверь мне, если бы меня не устраивали ваши отношения, я бы уже давно что-то предпринял, — Юнги поворачивается к брату, возможно, чтобы не увидеть ещё больше обнажённой кожи Чонгука. — Если уж братаешься с гриффиндорцами, то по крайней мере выбрал их лучшего ловца. Чонгук и Тэхён переглядываются и разражаются громким смехом. — Мы такие идиоты, — вздыхает Тэхён, смотря на Чонгука своим самым обожающим взглядом. А затем шепчет так, чтобы только Чонгук мог услышать. — Я же говорил, он у нас мягкий. — Да, будто кто-то удивлён, — с покерфейсом отзывается Юнги. — Как только закончите, то прошу одного из вас стереть из моей памяти последние пять минут моей жизни.***
На следующее утро сонный Чонгук просыпается в своей комнате, в объятиях Тэхёна. Тот каким-то неведомым образом умудряется выглядеть ещё милее и невиннее с раскрытым ртом и капельками слюны на подбородке. Чонгук улыбается сам себе, любуясь ещё несколько секунд, а затем придвигается поближе в его тёплые объятия. Всё ещё измотанный после прошлой ночи, он снова быстро проваливается в сон.***
Когда Чонгук просыпается в следующий раз, он чувствует себя как никогда отдохнувшим. Он потягивается на постели и громко зевает в тишине комнаты. Как-то слишком тихо. Он неохотно начинает выбираться из рук Тэхёна, но понимает, что тот не поддаётся. — И куда это мы собрались? — спрашивает Тэхён, его голос всё ещё хриплый ото сна. Он укладывает ногу поверх бедра Чонгука. — Что-то слишком тихо. Хочу выглянуть в коридор. Когда Тэхён медленно выпускает его с преувеличенно расстроенным стоном, Чонгук оставляет у него на лбу нежный поцелуй, а затем поднимается и идёт по ковру к двери, открыв которую он не обнаруживает следов чьего-либо присутствия поблизости. — Чёрт. Мы, кажется, проспали. — А что такое? — Тэхён садится и мило потирает опухшие глаза. Чонгук говорит, одновременно надевая форму. — Все внизу, на завтраке. Я надеялся, что мы скажем нашим друзьям о нас лично, прежде чем выйдем к остальным. — Мы можем пойти по отдельности и рассказать им лично чуть позже? Чонгук садится и берёт ладонь Тэхёна в свою. — Не очень хотелось бы. — Тогда что предлагаешь?***
Собравшись второпях, они выбегают из башни Гриффиндора вниз по ступенькам, до самого первого этажа и резко останавливаются прямо возле дверей Большого Зала, оба чуть запыхались. — Постой, — говорит Чонгук, останавливая Тэхёна прежде, чем тот успевает сделать ещё шаг, и приглаживая волосы на его затылке. — Готов? — спрашивает Тэхён, протягивая ему ладонь. Сделав глубокий вдох и выдох, Чонгук кивает и берёт его ладонь в свою. Он готов как никогда. Они заходят внутрь вместе.***
Большой Зал сегодня красивее обычного. Потолок — звёздное небо, испещрённое тысячами свечей, сверкающих словно звёзды. Чонгука и Тэхёна тут же встречает насыщенный аромат свежесваренного кофе. Звук распахнутых ими дверей тонет в шуме от звона посуды и болтовни учеников, которые с удовольствием поглощают свой завтрак. Чонгук находит своих друзей за факультетским столом, они слишком увлечены едой, чтобы даже взглянуть друг на друга. Он тянет Тэхёна за собой в их направлении, думая, что проще будет начать с гриффиндорцев. И вдруг в зале становится оглушающе тихо. Или по крайней мере так Чонгуку кажется, потому что он слышит лишь звук своего рвущегося из груди сердца. Следовало ожидать, что Ким Тэхён, держащий за руку Чон Чонгука, рано или поздно привлечёт к себе всеобщее внимание. Чонгук просто думал, что люди будут пялиться на них не так открыто. — Бич, я так и знал! — вопит Чимин с другого конца зала, а затем поднимает с места Юнги. Чонгук решает это проигнорировать и усаживается напротив Намджуна в конце гриффиндорского стола. Он тянет Тэхёна за руку немного слишком сильно, чтобы сел рядом. Перед ними сразу же появляется вкусная еда и напитки, но Чонгук слишком нервничает и есть совершенно не хочет. То же самое, однако, нельзя сказать про Тэхёна, который уже запихивает в рот фасоль. Он прекращает уминать еду, только когда Чонгук пихает его под рёбра, едва не заставив подавиться. — Эм, сюрприз? Мы вместе. И это единственная формулировка, на которую оказывается способен мозг капитана команды Гриффиндора по квиддичу Чонгука. Потрясающе. Когда он, наконец, находит в себе мужество поднять взгляд, первое, что он видит, — знающая улыбка Намджуна. Рядом с ним сидит Сокджин и довольно поигрывает бровями, глядя на парочку. А рядом с Джином сидит Хосок, из раскрытого рта которого выливается чай. — Так... Как долго вы двое встречаетесь? — запыхавшийся Чимин появляется рядом. — Всего несколько месяцев, — отвечает Тэхён с набитым ртом. — Месяцев? — спрашивает Хосок с выпученными глазами. — А я всё это время думал, что вы друг друга терпеть не можете! — Ну было такое. Поначалу, — Чонгук смущённо почёсывает затылок. — А потом просто делали вид, пока пытались разобраться в себе. — Значит, полагаю, всё серьёзно, — Сокджин указывает на них наколотой на вилку сосиской. — Я ещё не видел, чтобы хоть один из вас так ответственно подходил к объявлению отношений. Чонгук робко кивает, но ничего не может поделать с широкой улыбкой, когда Тэхён в ответ крепко сжимает его ладонь. — Погодите-ка! — выкрикивает Хосок, бледнея. — Все те разы, когда ты говорил мне оставить тебя одного с ним в раздевалке... Это всё было специально, чтобы вы могли потрахаться? Прежде чем Чонгук успевает начать всё отрицать, Юнги выходит из-за спины Чимина с таким видом, что с радостью оказался бы где-нибудь в другом месте. — Почему вы так удивлены? Они же наверняка в вашу башню прокрадывались не реже, чем в наше подземелье. — Мы думали, что Чонгук там один очень громко развлекается, — Намджун не успевает приглушить смех ладонью, а наоборот хохочет ещё громче, когда к нему присоединяется Тэхён. Чонгук сейчас очень жалеет, что не выучил несколько шумоподавляющих заклятий за всё то время, что провёл в библиотеке. — Что ж, не скажу, что мы все очень удивлены, но скажу, что мы за вас очень рады, ребята, — говорит Намджун, несколько раз прокашлявшись. Несмотря на унижение от громких подробностей их с Тэхёном вылазок, Чонгук чувствует лёгкость в груди, когда видит, что все их друзья согласно кивают. — Да, да, отличные новости и всё такое, — говорит Сокджин. — Только хочу спросить, значит ли это, что вы теперь на квиддиче будете в поддавки играть? — Ни за что, — отвечает Тэхён, на что Чонгук горячо кивает. — За это можно и выпить! — Одри Чанг — одна из охотников их команды, сидящая на другом конце стола, — поднимает свой кубок вверх. И так большинство студентов вновь принимаются тихо перешёптываться между собой. Впервые в своей жизни Чонгук завтракает за одним столом со сразу тремя слизеринцами. Тэхён наклоняется, чтобы прошептать ему на ушко: — Вышло не так и плохо, да? Чонгук улыбается. — Совсем нет. Он замечает у Тэхёна на губе кусочек яичного желтка и на автомате вытирает его большим пальцем, который затем облизывает. Лицо того вспыхивает алым огнём, который красиво контрастирует с его изумрудным галстуком. — Чонгук, — запинаясь, говорит он и смущённо опускает голову. — На нас всё ещё люди смотрят. Обычно Чонгук сам смущается в таких ситуациях, но видя, какой эффект его действия оказали на Тэхёна, он преисполняется неизвестно откуда взявшейся уверенности. — Я знаю, но я больше не собираюсь скрывать то, насколько сильно ты мне нравишься. Ты ведь «за»? Тихое «да» слетает с губ Тэхёна, прежде чем он их прикусывает. Чонгук лыбится во все тридцать два, думая, что испытывать ещё больше чувств к этому человеку нельзя. Так-так, значит, Тэхён смущается от публичного проявления чувств — когда он не невидимый. Ему слышится, что друзья на фоне корчатся в притворной тошноте, но он слишком занят, обдумывая полученную информацию. — Я сейчас так счастлив, — говорит Тэхён с большой улыбкой на лице. — Я тоже, — отвечает Чонгук. А затем наклоняется и целует его.