Игра скомороха

      Время продолжало дробиться на дискретные куски, отмечаемые яркими вехами событий, двигаясь как секундная стрелка часов – не безостановочно, рывками. Секунда паузы, а затем импульс, движение шестеренок, меняющих свое положение, чтобы вновь замереть в новой позиции.       Меня словно опять башкой приложило. Окружающее покрылось звоном нереальности, неправильности... А особенно – Ева-Ноль, отброшенная взрывом в сторону. Броня на груди сорвана, вместо нее – огромная дыра, из которой сочится кровь. По краям раны торчат осколки ребер...       Кошмары. Ненужные разговоры. Красочные, почти осязаемые воспоминания... И застывшее в неподвижности между всеми этими событиями время.       – Рей! Рей! – Я полз к лежащей бело-синей фигуре Евангелиона, наплевав на попытки подняться. В череп будто набили вату, сознание почти не воспринимало внешнюю обстановку – что-то взрывалось, кто-то кричал, заходились писком системы оповещения контактной капсулы... Я полз.       День сменялся днем... Кажется, сижу тут уже третьи сутки. Да, первый день, я сидел в коридоре диагностического отделения, где обследовали Синевласку. Потом обосновался в ее палате.       – Рей, родная, держись... – Бормочу, не слыша своего голоса. Спотыкаюсь, запнувшись за камень, падаю... Плевать.       В воздухе висит тяжелый запах горелой резины, от которого кружится голова. Густой едкий дым стелется по земле, клубится, заставляет слезиться глаза.       Только поднялся, как ударная волна опять сбивает меня с ног.       Встать. Надо встать.       Вот капсула. Выдернуть рычаг экстренного открытия, дождаться сброса LCL, распахнуть люк...       Медсестры приходят делать процедуры дважды в день, один раз в день убираются в палате. Я молча встаю со стула, чтобы не мешать, и продолжаю смотреть на Рей.       Синевласка словно спала. Безмятежно, спокойно. Не стонала, не металась... Мне же приходилось себя сдерживать – жгучий страх и вина словно клокотали во мне, звали что-то делать, действовать, куда-то нестись... Но я продолжал молча сидеть, сохраняя почти полную неподвижность из-за какого-то странного упрямства.       – Что с ней?! – Я, не церемонясь, схватил вышедшего из дверей кабинета врача за руку, разворачивая к себе, – Что с Рей?!       – Спокойней, молодой человек. Сядьте.       – Что с ней? – мне стало страшно. До оцепенения страшно, до мурашек по спине.       – Закрытая черепно-мозговая травма. Сейчас девушка находится в супорозном состоянии... В коме.       Я даже не интересовался результатами боя... Нет, я знал, что Аска успешно порвала Зеруила, знал, что во время боя произошло что-то еще, но даже не пытался выяснить что именно – безразличие к окружающему миру, навалившееся на меня мутным облаком окутывало сознание. Было понятно, например, что меня должны были посадить в карцер за то безумие, что я творил в бою, но почему никто из ребят постовой службы так и не пришел... Или почему еду приносят мне в палату медсестры... Я просто не задумывался.       – Синдзи! – Мисато схватила меня за руку, рванула, разворачивая. Повернуться на пятках и вывернуть руку, как учили, на себя и вверх, вырываясь из захвата. И молча отправиться догонять каталку с Рей.       Время продолжало рассыпаться на осколки, а я сидел, боясь отвести взгляд от лица Синевласки. Я дико боялся того, что вот сейчас, что-нибудь случится. Ведь...       Замена.              ***              Отступление. Акаги Рицко, Кацураги Мисато. Кабинет доктора Акаги.              – Семпай, данные датчиков внешнего наблюдения. Запись сигнатуры АТ-поля Ангела, в моменты...       – Это подождет. – Акаги жестом прервала влетевшую в комнату помощницу, продолжая изучать какой-то график на экране. – Данные по Еве-02 получены?       – Нет, анализ продолжается. Приблизительное время завершения – пять-шесть часов. – Девушка отложила на стол одну папку, открыла другую. – По новым наблюдениям, процесс аналогичен тому, что происходило с Евой-01 после боя с Сандалфоном. Система внешних оболочек Ядра уже сформировалась...       Дверь с треском распахнулась, прервав Майю.       – Мисато, я занята. – не оборачиваясь, мгновенно отреагировала Акаги.       Майор Кацураги, ворвавшаяся в помещение, вперила яростный взгляд в затылок подруги, продолжая тяжело дышать.       – Эм... Добрый вечер, Кацураги-сан... – осторожно поприветствовала взбешенную девушку Майя.       – Привет, привет... – отмахнулась Мисато. – Рицко. Надо поговорить.       – Я зан... Впрочем, ты права. – оборвала себя блондинка, – Майя, запись поведения Евы-02 после второго обрыва кабеля смонтировали?       – На втором файловом...       – Хорошо. – Акаги, наконец, встала из-за стола, – Пошли в брифинг-зал.       Мисато молча вышла за подругой.       – Так о чем?.. – немного отойдя от кабинета начала Акаги.       – Что с Евангелионом-01? – в упор спросила Мисато. Видно было, что девушка с трудом сдерживает эмоции.       – В смысле? – блондинка бросила недоуменный взгляд на подругу. – Вроде ничего... А-а. Ты про Синдзи? – понимающе кивнула доктор.       – Именно, Рицко! Что произойдет в следующем бою? Первая взбунтуется и начнет крушить Геофронт?! А может Синдзи захочется покурить, и он отправится на ближайшую базу ООН-овских вояк стрельнуть огоньку?! Чего мне ждать, Риц? – девушка распалялась все сильнее.       – Чего угодно. – неожиданно жестко ответила Акаги, резко повернувшись к подруге.       Мисато остановилась посреди коридора, ожидая продолжения.       – Может взбунтуется, а может и нет. – успокаиваясь, продолжила доктор, – Может нападет на вторую, а может порвет Ангела и отключится. Я не знаю, Мисато. И что еще хуже – ситуация с Ноль Второй полностью такая же. У нас больше нет надежных бойцов.       Майор резко помрачнела.       – Уверена? Насчет Второй?       – Нет. – Акаги пожала плечами. – Потому и хочу, чтобы ты тоже сравнила поведение Берсерка Второй и Ноль Первой.       Майор Кацураги помолчала, отведя взгляд.       – Что с Нулевой?       – Критические повреждения позвоночного столба, ядра, системы А-10. Полгода восстановления минимум, и я не гарантирую полное восстановление двигательной системы. Уже сейчас проще вытащить системы нейроинтерфейса и установить на какую-нибудь самоходную установку – и то толку больше будет…       – Еще один вопрос. – брюнетка исподлобья посмотрела на подругу. – Почему мне запретили отстранить Синдзи от пилотирования?       На этот раз взгляд отвела Акаги.       – Инициатива Мардук провалилась. У нас нет других пилотов.       Мисато продолжала сверлить блондинку внимательным взглядом.              ***              Отступление. Кадзи Редзи, в недрах Геофронта.              Полумрак помещения рассеивали лишь причудливые рыжеватые блики, пляшущие по бетонному полу. Редкие лампы подсветки крылись где-то в глубине гигантских аквариумов LCL, то и дело выхватывая из темноты какие-то смутные силуэты.       Кадзи включил фонарик.       Прямоугольный зал был почти пуст – кроме еще одного резервуара с LCL, установленного прямо в центре, ничего не было. Ровный бетонный пол, довольно низкий потолок, стекло повсюду…       – Любопытно… – прошептал парень. Одна из темных фигур, плавающих в LCL, была ощутимо крупнее других, – И для чего у нас тут была такая навороченная сигнализация?..       Луч фонаря скользнул по стенке аквариума, выхватывая из темноты девичье тело.       Кадзи замер.       – Чтоб вас… – потрясенно пробормотал он.       Луч света нашарил еще одну фигуру, плавающую глубже в резервуаре, и оттого размытую, но все равно столь же узнаваемую.       Аянами Рей. Множество Аянами Рей.       Парень приблизился к стеклу, коснулся гладкой поверхности рукой. Глаза девушки были закрыты, цвет волос и мелкие детали нельзя было разобрать сквозь рыжую муть LCL, но лицо и пропорции тела, безусловно, принадлежали синеволосой девушке Синдзи.       Парящая за стеклом фигура распахнула глаза, взглянув прямо на Кадзи.       От неожиданности, шпион поспешно рванул назад, споткнулся об свою же ногу, упал.       Луч упавшего фонарика заметался по залу, пуская блики по стеклу.       – Чтоб вас всех… – голос Кадзи дрогнул. – Чтоб вас всех…       Словно специально, фонарик упал так, что свет выхватил лицо девушки, смотрящей прямо на Кадзи. Молча, неподвижно, и безэмоционально.       – Риц-тян… У меня появились вопросы. – парень подобрал фонарик, выключил. – Очень серьезные вопросы.       Дрожь подавить удалось не с первого раза.              ***              Отступление. Икари Гендо, Фуюцуки Козо. Комната совещаний.              Гендо задумчиво разглядывал пустой экран монитора, тот, где совсем недавно висели значки активной связи с неизменной семиглазой маской SEELE.       Сзади тихо подошел замком.       – "И когда Он открыл седьмую печать, сделалось молчание на небе, словно на полчаса" – Фуюцуки думал о том же самом. – Тебя не удивляло, как быстро мы вернулись к тому же, с чего начинали средневековые монахи, на полном серьезе считающие Писание научным трактатом?       Гендо ссутулился, снял очки и устало потер переносицу.       – Свитки – не научный трактат.       – Тем более. – хмыкнул замком. – Опираемся на ненадежные свидетельства людей, живших тысячи лет назад, выстраиваем модели взаимодействий, придумываем сценарии...       – Свидетельства подтверждаются. Ты сам видел след древних Геофронтов, сам разрабатывал теорию АТ-поля. – Гендо посмотрел на заместителя. – И видел доказательства Юй.       – Я не спорю. – Фуюцуки посмурнел. – В конце-концов, я же работаю с тобой.       Повисла тишина.       – Все идет лучше, чем планировалось. – Гендо одел очки. – Благодаря Зеруилу пробудилась Вторая. Теперь у нас развязаны руки.       – Я бы не спешил радоваться. – замком потер подбородок. – Ты уверен, что твой… Что Третье Дитя не выкинет чего-нибудь экстраординарного?       – Он предсказуем. Пока Первая находится в недееспособном состоянии – им легко можно манипулировать.       Фуюцуки промолчал, осмысливая ситуацию.       – Хорошо. Я по-прежнему не совсем согласен с предложенным тобой планом, но…       – Но лучше у нас ничего нет.       – Два Ангела…       – Три Ангела. – поправил Гендо своего заместителя. – Я обеспечу мотивацию Третьего Дитя.       – Он тебе не поверит. – покачал головой Фуюцуки.       – Он меня выслушает. Этого будет достаточно. – ответил Гендо.       – Что с SEELE?       – Молчат. Думаю, Совет наконец догадался, что мы не собираемся реализовывать их проект. Подозреваю, что учения Сил Самообороны на юго-востоке маскируют передислокацию спецподразделений.       – Может быть они попытаются захватить Евангелион?       – В таком случае – позаботься о кандидатах Мардук. Нам они больше не нужны.       – Хорошо.              ***              Отступление. Акаги Рицко, Кадзи Редзи. Одно из помещений лаборатории штаб-квартиры.              Акаги устало потерла зудящие глаза.       Тусклый свет мониторов едва рассеивал темноту кабинета, выхватывая из той лишь ближайшее окружение – кружку с давно остывшим кофе, пепельницу, переполненную окурками, и осунувшееся лицо женщины. Тихий, привычно-незаметный гул систем охлаждения, казалось, забивал слух, заставлял обращать на себя все внимание, погружая в болезненно-расслабленную созерцательность.       Спать, впрочем, совершенно не хотелось. Хотелось просто замереть, застыть, не глядя и не думая ни о чем.       Не надо было быть доктором биологических наук, чтобы опознать симптомы перевозбуждения от недосыпа.       Вздохнув, блондинка потянулась за сигаретами. Работы было еще слишком много, чтобы позволить себе роскошь выспаться...       – Здравствуй, Рицко.       Акаги вздрогнула.       "Спать пора. Ничего уже не замечаю."       За спиной женщины стоял Кадзи. Непривычно мрачный, растрепанный.       – Ты-то что тут делаешь? – спросила она парня. – Уже... Кстати, сколько уже?       – Начало двенадцатого. – хмуро ответил шпион, привычно прислонившись к стене. – Надо кое-что прояснить.       Акаги глубоко затянулась, выпустила дым тонкой струйкой. Продолжения не последовало.       – Что именно? – устало спросила блондинка.       – Что вы сделали с Аянами Рей? – чуть подавшись вперед, жестко и без предисловий начал Кадзи. – Второй сектор закрытой зоны нижнего горизонта. Никаких камер наблюдения, высший приоритет доступа, четырехсекционный резервуар LCL. Знакомое помещение?       От интонаций шпиона, по спине пробежал холодок.       Акаги откинулась в кресле.       – О конфиденциальности, я думаю, ты позаботился?       – Позаботился. – Кадзи не сводил взгляда с блондинки.       – А если я расскажу о твоем визите? – поинтересовалась женщина.       – Никаких следов моего присутствия нет. Камеры в коридоре я обошел. А с учетом твоего недосыпа, пристрастия к кофе и сигаретам...       – Сердечный приступ. – понимающе кивнула доктор, с каким-то болезненно-отстраненным интересом разглядывая парня. – Или брадикардия?       – Инсульт. – последовал короткий ответ.       Несмотря на негромкий голос и мягкие интонации, Кадзи выглядел весьма убедительно.       Пауза затянулась.       – Что именно я видел, Риц? – шпион первым прервал молчание.       Женщина вмяла окурок в пепельницу, достала очередную сигарету.       – Запасные тела Аянами Рей.       Кадзи помолчал, обдумывая.       – Именно запасные тела? Не запасных Аянами Рей? – уточнил шпион.       – Да. – кивнула Акаги. – В конкретный момент времени, активно существовать может только одна Аянами.       – Что она такое?       – Клон Икари Юй. – усмехнулась женщина.       Кадзи поперхнулся.       – Ч-черт.       – Иронично, не правда ли? – поинтересовалась блондинка. – Впрочем, думаю, ты спрашивал не об этом. Цели проекта "Аянами"... для "публики", – Акаги ненадолго прикрыла глаза, – заключались в создании универсального пилота Евангелиона. Изначально, первым и единствиным испытателем комплекса А-10 была именно Юй. Однако, после инцидента с Евой-01...       Акаги замолчала, разглядывая сигарету. Кадзи не торопил ее, внимательным взглядом изучая лицо блондинки.       – Когда разрабатывался проект, еще в "Гехирн", почти не было статистики синхронизаций. Сам процесс представлялся очень смутно, и Фуюцуки решил подстраховаться... Да-да, именно наш бессменный замком. – с усмешкой среагировала Акаги на вопросительный взгляд парня. – Моя мать пришла в проект уже позже...       Женщина снова затихла, погруженная в воспоминания.       – Почему именно одна Рей? – Кадзи нарушил молчание.       Блондинка отстраненно пожала плечами.       – Поначалу проект шел очень тяжело. Технологию клонирования приходилось дорабатывать на ходу, развитие зародыша постоянно нарушалось. Проблемы с развитием нервной и эндокринной систем, нарушения роста, опухолевые образования...       Акаги затушила сигарету, достала следующую, прикурила. Кадзи молча ждал.       – Тогда, насколько мне известно, и появилась идея использовать в качестве исходников некоторые части кода "Объекта 2".       – Лилит.       – Именно. Идея оказалась удачной. Зародыш стабилизировался, нервная система развивалась в пределах нормы. На свет появилась первая Аянами Рей.       – Первая?       – Да. Это уже произошло, когда в инициативу пришла мама. Один из первых экспериментов по создании матрицы псевдопилота. Попытались усилить входные каскады нейроинтерфейса, чтобы увеличить чувствительность, не рассчитали, и мозг клона не выдержал. Тогда решили создать сразу несколько клонов – развитие занимало немало времени, решили сэкономить. И ничего не получилось. В итоге создали кучу "заготовок", а данные засекретили.       – Почему?       Акаги мрачно усмехнулась.       – Мы получили полное подтверждение теории Юй о природе Лилит, Адама и человечества.       Повисло тяжелое молчание.       Блондинка не смотрела на Кадзи, уставившись невидящим взглядом в монитор, что так же исправно показывал какой-то график. Сам парень продолжал сверлить женщину тяжелым взглядом, нависая над ней.       Акаги наконец отмерла, с недоумением посмотрела на погасшую сигарету, и сунула ту в пепельницу.       – Какова конечная цель всего проекта Евангелион? – неожиданно спросила доктор парня.       – В смысле? – не понял тот.       – В прямом. Что тебе, оперативнику SEELE, известно о причине нападений Ангелов, развитии программы Евангелионов, созданий матриц псевдопилотов?       Кадзи помедлил, подбирая слова.       – Думаю, то же, что и тебе. Поиск Эдемского Геофронта и последующее уничтожение "фабрики Ангелов".       Акаги зло усмехнулась в пространство.       – Гениальная, многослойная дезинформация. Теория, подкрепленная серьезными доказательствами, и достаточно безумная, чтобы оказаться правдой. Одним говорится одно, другим – другое, третьим – чуть больше, чтобы казалось, что вот оно, если не правда, то очень близко...       – А на самом деле?       – Результатом ритуала должно было стать уничтожение человечества в привычном виде. – блондинка посмотрела в глаза собеседника.       Шпион, спокойно выдержав ответный взгляд, достал сигарету.       – Доказательства? Подробности?       – Я предоставлю тебе доказательства. – Акаги, с той же кривой усмешкой продолжала глядеть на Кадзи. – И ты мне поможешь сломать его план.       Непоколебимая уверенность в голосе женщины никак не вязалась с осунувшимся видом, синяками под глазами и общей бледностью – но, не смотря на это, безосновательной ее назвать... не получалось, да.       Парень слегка склонил к плечу голову:       – План Командующего?       – Изначально – SEELE. Командующий решил переиначить его, провести ритуал, который даст больше ему, чем членам Совета.       – Кто еще знает об этом? Среди НЕРВ?       – Полагаю, только сам Икари и Фуюцуки. Возможно Аянами, и еще кое-кто...       Снова повисла тишина. Длинноволосый шпион, наконец, отвел взгляд, посмотрел на незажженную сигарету, все так же зажатую в пальцах, и засунул ее обратно в пачку.       – Думаешь, ты сможешь справиться?       – Мы, – Акаги выделила это слово интонацией. – Мы сможем. Тем более, у нас будет союзник.       Кадзи помолчал.       – Я не дам втягивать Мисато во все это.       – Я не про Мисато.       Снова повисло молчание.       – Хорошо. – Кадзи откашлялся, пододвинул стул и сел на него. – Последний вопрос. Сколько всего... Аянами было?       – Это – шестая.              ***              Отступление. Кацураги Мисато, Аска Сорью Лэнгли. Больничный корпус.       В восприятии Мисато, почему-то очень четко пролегло разделение на "ту" Аску и "эту", несмотря даже на то, что майор упорно пыталась гнать от себя подобные мысли. Так или иначе, Кацураги совершенно не знала как себя вести с Аской. Девочка изменилась.       Эта новая Аска, в отличии от прежней себя, была гораздо серьезней и... умеренней. По крайней мере, именно подобный эпитет приходил в голову Мисато.       Очнувшаяся немка, обнаружив эластичные, но плотные ремни, надежно фиксирующие ее тело на кровати, не начала кричать или возмущаться, а просто стала дожидаться посетителей. Когда же в палате появилась медсестра – Аска просто попросила поставить в известность Мисато...       Надо сказать, подобный подход оказался гораздо менее хлопотным и для самой Мисато, и для персонала больничного корпуса, чем злобное рычание Икари-младшего в аналогичной ситуации.       С другой стороны, отношение к этому самому Икари-младшему среди того же медицинского персонала...       – Ты молодец, Аска. – после радостных возгласов и объятий, Мисато плюхнулась на стул возле больничной койки. – Серьезно говорю. Ты нас всех спасла.       Мисато улыбнулась, стараясь поддержать девушку.       – Я рада, Мисато. – спокойно улыбнулась в ответ Аска. – Я все-же смогла... – совсем тихо добавила немка, продолжая улыбаться.       – Да, Аска. Молодец. – еще раз серьезно кивнула майор. – Скажи... Ты помнишь, что с тобой происходило?       – Э? В смысле?..       – Во время боя, когда связь с твоей Евой была потеряна?       Девушка словно поникла.       – Ну... Да. Помню.       – Аска. – майор сочувственно подалась вперед. – Я могу представить насколько это тяжело. Но...       – Но надо. – как-то грустно и беспомощно улыбнулась рыжая девушка. – Я понимаю, Кацураги-доно.       Мисато сумела не дернуться.       "Синдзи, а теперь еще и Аска!.."       – Это ненадолго. – разлепила она наконец губы. – Ангелы не бесконечны. И осталось их немного. Ты молодец, Аска. – попыталась улыбнуться.       Аска дернулась как от удара, замерла, напряженно разглядывая сжатые в кулаки ладони...       – Когда я добралась до Ангела, – спустя несколько секунд ровным голосом начала рассказывать Аска. – Нулевая уже валялась в стороне. Ангел как раз стоял над ней, готовился атаковать. Первая была слишком далеко и вообще...       Мисато напряженно слушала.       – Я сначала даже не разозлилась, прыгнула на Ангела, тот отбросил меня. Попыталась пробить АТ-поле, никак не успевала, он уворачивался... Три раза увернулся, хлестнул меня своими лентами... Вот тут я разозлилась. Извини, Мисато. – криво улыбнулась немка.       – За что? – удивилась Мисато.       – Ты же говорила на занятиях, что в бою нельзя терять голову.       – Не будем сейчас об этом. – чуть улыбнулась в ответ майор. Аска кивнула:       – Хорошо. Дальше я помню хуже... Успела пару раз задеть Ангела, оторвала ему одно щупальце, повалила... – продолжала рассказывать девушка. Мисато слушала.       – ... У него такие "ребра" были, ядро прикрывали. Я выломала их... Ну... И...       – Почему ты... решила проглотить ядро Ангела? – Мисато решила немного помочь немке.       – Не знаю. – немного растерянно ответила Аска, пожав плечами. – Мне почему-то показалось, что это хорошая идея.       Мисато вздохнула. Разбираться дальше не хотелось – рассказ Аски воскресил в памяти еще свежие воспоминания о тяжелом бое и сопутствующих проблемах.       – Ладно, Аска. – брюнетка улыбнулась, чуть потрепала немку по голове. – Спасибо тебе, еще раз. Отдыхай.       – До свидания, Мисато. – Улыбнулась немка.