I Won't Apologize For Loving You

«В-вы двое?» Дверь в комнату Хоуп распахнулась так быстро, что ни у одной из девушек не было времени даже постараться выпутаться из компрометирующей ситуации, в которой они оказались. Джози уставилась на открывшееся перед ней зрелище, не в силах осмыслить происходящее, поскольку ее эмоции сменялись быстрее, чем она могла за ними уследить. Это было последнее, что она ожидала увидеть, когда пришла искать Хоуп по просьбе отца. На мгновение все три девушки уставились друг на друга, застыв и не зная, как поступить. Наконец тело, лежавшее на Хоуп, — тело Пенелопы Парк — соскочило с нее и начало рыться в простынях на кровати, скорее всего, в поисках рубашки, чтобы прикрыть обнаженную грудь. Это движение вывело Хоуп из оцепенения, и ее голосовые связки вновь вернули способность произносить слова. «Джози, я…» Ну, почти вернули способность. Хоуп была более чем в шоке от внезапного появления брюнетки и проклинала свой обычно хорошо развитое волчье чутье за то, что оно не уловило ее приближения раньше. Пара шорт ударила ее по лицу, и она поняла, что на ней нет штанов. Она быстро натянула их и встала с кровати, не делая больше никаких попыток приблизиться к сифону, рука которой в этот момент так крепко сжимала дверную ручку, что Хоуп на мгновение забеспокоилась, не сломает ли она ее. Как только Пенелопа оделась, она села обратно на кровать Хоуп, используя девушку перед собой как частичный щит. В последний раз, когда Джози застала ее за занятием сексом с одним из ее друзей, она получила нежелательную стрижку и почти ожоги третьей степени. Пенелопа не хотела повторения этого опыта. Джози не сводила глаз с обеих девушек, быстро переминаясь с ноги на ногу, пока не остановилась на том, кто, по ее мнению, меньшее из двух зол. Она тяжело вздохнула, моргнула и постаралась не концентрировать свой гнев на одном объекте слишком долго. Она уже однажды подожгла комнату Хоуп, и ей не нужно было это делать снова. «Когда? Как?» Она могла говорить только односложные слова, но и Пенелопа, и Хоуп понимали ее вопросы. Пенелопа знала, что не она сейчас подвергается суду, поэтому держала рот на замке, а Хоуп пыталась придумать самый простой способ выйти из этого разговора невредимой. «Три месяца назад, через несколько недель после того, как она вернулась из Бельгии». Невнятные слова «и через несколько недель после того, как ты снова отвергла ее» четко донеслись до нее, и Пенелопа не могла не поморщиться от болезненного воспоминания, которое все еще было слишком свежо в ее памяти. Она отсутствовала более двух лет, все считали, что она живет своей идеальной жизнью в какой-то модной европейской школе-интернате для ведьм, и это было правдой в течение первого семестра, пока не появилась Кэролайн. Ее бывшая директриса рыскала по всему миру в поисках всего, что могло бы помочь ей найти способ изменить судьбу близнецов, которым скоро исполнится 22 года, и она оказалась в новой школе Пенелопы, узнав, что один из профессоров может обладать некоторой информацией. В таком маленьком местечке слухи распространяются быстро, и как только Пенелопа узнала, чем именно была занята вампирша, она практически потребовала, чтобы ей разрешили помочь. Поначалу все было непросто, но в конце концов они смогли договориться, чтобы юная ведьма присоединилась к поискам и даже получила часть опыта в качестве дополнительного зачета. К тому моменту Кэролайн уже была неосознанно близка к разгадке, потому что им потребовался еще год, чтобы найти то, что казалось слишком невозможным. Они смогли вернуться в школу Сальваторе с триумфом и лекарством в руках. Оба близнеца будут жить, и этот день стал одновременно лучшим и одним из худших в короткой жизни Пенелопы. Взгляд Джози был устремлен на девушку, все еще сидящую со склоненной головой. Пенелопе не нужно было поднимать голову, чтобы почувствовать на себе жар карих глаз. Конечно, Джози найдет способ обвинить ее и в этом, это было самое простое решение, использовать бывшую как грушу для битья, Пенелопа уже привыкла к этому. «И что?» С шипением произнесла брюнетка в сторону ведьмы, и та услышала, как яд сочится из них, когда Джози заговорила. «Я отказалась опуститься до твоего уровня, а ты тут же побежала соблазнять мою лучшую подругу?» Пенелопа неуютно заерзала на своем месте, по-прежнему отказываясь смотреть ей в глаза. Ее не переставало удивлять, как легко она одним своим присутствием вызывала в Джози скрытую ярость. Когда они были вместе, сифон всегда казалась такой мягкой, милой и успокаивающей, но это было много лет назад, а сейчас единственным чувством, которое Джози испытывала к ней, была чистая ненависть. Может быть, она заслужила это, Пенелопа не была уверена, но это не мешало ей чувствовать боль каждый раз, когда ее бывшая решала использовать ее в качестве мишени для тренировки своей недавно приобретенной способности высказывать свои мысли. «Боже, моя сестра была права, ты действительно манипулирующая сука…» «Стоп.» Сказать, что Хоуп была раздражена, было бы преуменьшением. Ей приходилось слушать, как Джози оскорбляет девушку, стоящую позади нее. Все время, пока они дружили, это ее не очень беспокоило. Черт, она даже думала, что ведьма заслужила это. Но теперь, узнав Пенелопу поближе, влюбившись в Пенелопу, Хоуп не могла больше слушать оскорбления подруги. «Ты не имеешь права так с ней разговаривать». Голос Хоуп прозвучал твердо и непоколебимо, удивление на лице Джози дало понять, что она не ожидала, что рыжая попытается защитить ее бывшую. Хоуп услышала, как Пенелопа выдохнула и, казалось, немного расслабилась. Ее желание защитить зеленоглазую девушку от всего, что может ее расстроить, было непреодолимым, и Хоуп сделала небольшой шаг в сторону, чтобы ее тело еще больше закрыло Пенелопу от взгляда Джози. «Ты серьезно? Хоуп, неужели ты не помнишь, что она сделала перед отъездом? Целовалась с ЭмДжи, угрожала Лиззи, шпионила за всеми, разбила мне сердце? Неужели ты забыла всю ту боль, которую она причинила мне всем тем, через что заставила пройти?» Если бы Пенелопа могла свернуться в клубок и исчезнуть, она бы так и сделала. Чувство вины разливалось по ее венам, когда Джози вспоминала каждый ужасный поступок, который она совершила, и это заставляло ее чувствовать себя кем-то отвратительным. Для нее причинение боли Джози всегда было одним из самых страшных преступлений, которые она когда-либо могла совершить, и какая-то часть Пенелопы все еще чувствовала, что она должна быть наказана за то, что хоть одна слезинка этой брюнетки была пролита. Хоуп не разделяла этого чувства, и ей потребовалось все силы, чтобы не пройти через всю комнату и не встряхнуть лучшую подругу, чтобы заставить ее понять, что не только она пострадала от тех событий. «Джози, конечно, я помню, я была там и пережила это вместе с тобой. Но я также помню, как она извинялась, как пыталась искупить вину за все это дерьмо. Я помню, как она пожертвовала годом своей жизни, чтобы найти что-нибудь, что могло бы спасти твою, и я помню, как после этого ты вела себя так, будто ее вообще не существовало». Потому что именно это и произошло в лучший и худший день в жизни Пенелопы. Когда они с Кэролайн вернулись в Мистик Фоллс с лекарством, вся школа была наполнена такой радостной энергией, что это было почти сюрреалистично. Джози и Лиззи сияли от счастья, когда увидели свою мать, зная, что теперь у нее есть ответ на все их проблемы, и все это событие было поводом для праздника. Так было до тех пор, пока Пенелопа не заявила о себе. Она не была уверена, что произойдет, когда Джози узнает, что она хотя бы частично ответственна за поиск лекарства, но тьма, которая волнами хлынула из брюнетки при появлении Пенелопы, была определенно неожиданной. Словно все негативные эмоции, которые Джози испытывала последние несколько лет, достигли точки кипения и выплеснулись на ведьму. Никто не был к этому готов, и когда Пенелопа во второй раз в своей жизни оказалась летящей через всю комнату и врезавшейся в стену, она поняла, что Джози никогда не простит ей всего того, через что она ее заставила пройти. Она всегда считала, что ее действия оправданы, думая, что все, что она сделала, было во благо Джози, что она не могла быть тем демоном, за которого ее все принимают, потому что она действительно любила другую девушку. Но взглянуть в глаза брюнетки и увидеть там только злость и ненависть было достаточно, чтобы Пенелопа потеряла рассудок, поэтому с разбитым сердцем и отсутствием цели она поднялась на крышу школы. С полупустой бутылкой дешевого алкоголя и свесив ноги с карниза, Пенелопа чувствовала себя совершенно разбитой и потерянной, и именно такой ее нашла Хоуп. Трибрид сначала растерялась от ее вида, потом сжалилась над ней и, наконец, приняла несколько неожиданное решение помочь Пенелопе собрать ее по кусочкам. «Это нормально, если ты не готова её простить, никто от тебя этого не ждет. Но, может быть, прежде чем ты ворвешься сюда со своим святым нравом, тебе стоит вспомнить, что все мы были глупыми детьми, которые делали глупые вещи. Подростки, которые совершали ошибки. Никто не совершенен, Джози, по крайней мере, мы, так что, может быть, хватит нападать на Пенелопу за то, что она просто существует, и иди разбирайся со своей собственной драмой». Глаза Джози потемнели, и, чувствуя, что ее ревность начинает расти, она попыталась сделать успокаивающий вдох, считая в обратном порядке от пяти. «Так вот оно что. Ты выбираешь ее, а я теряю свою лучшую подругу?» Хоуп изо всех сил старалась не закатить глаза от слишком драматического тона ситуации. Все это казалось ей таким нелепым. Не было никаких причин для того, чтобы кому-то приходилось выигрывать или проигрывать. Если бы только они могли быть немного более зрелыми в этих вопросах. Но, возможно, это было слишком сложно в их возрасте. «Ты ничего не теряешь, Джо, я все еще люблю тебя. И послушай, у нас осталось не так много времени до окончания школы. Потом нам придется уехать отсюда и жить дальше. Я бы очень хотела остаться с тобой друзьями, но если для этого придется отказаться от Пенелопы, извини, но это не та жертва, на которую я готова пойти». Сердце Пенелопы разрывалось, когда она слушала, как Хоуп защищает ее, прошло так много времени с тех пор, как кто-то заботился о ней настолько, что ставил ее на первое место, она почти забыла, что это такое. «Она делает меня счастливой, по-настоящему счастливой, а я не чувствовала этого с тех пор, с тех пор, как не стало моих родителей». Небольшая улыбка мелькнула на губах Хоуп, когда она подумала о том, как она начала с того, что просто пыталась починить сердце Пенелопы, и по ходу дела другая девушка сумела отплатить ей тем же. Она была так же потеряна, как и ведьма, когда наткнулась на нее в ту ночь на крыше, и они стали спасением друг для друга. Хоуп почувствовала теплое давление в середине спины и быстро отвела руку назад, чтобы переплести пальцы с пальцами Пенелопы. Она слегка сжала их и почувствовала, как Пенелопа сжала их в ответ. Это успокаивало. «В любом случае, это не имеет значения, мы теперь вместе, и мне жаль, если это расстраивает тебя, но я не собираюсь менять это, и если я действительно дорога тебе как друг, то ты не будешь ожидать от меня этого». В комнате снова воцарилась тишина, и Хоуп и Джози оказались вовлечены в напряженное соревнование взглядов. Это была битва воли, и ни одна из девушек не хотела нарушать ее. Однако решимость Хоуп была сильнее, у нее было что-то, за что она готова была бороться, и она не собиралась позволить Джози думать, что она когда-нибудь от этого откажется. Наконец Джози опустила голову в знак поражения. Сжав зубы, она вздохнула и повернулась обратно к коридору, из которого вошла в комнату. Даже не оглянувшись через плечо, она сделала шаг через порог, прежде чем вспомнила, зачем вообще искала Хоуп. «Мой отец хотел тебя видеть». Ее голос был тихим, отстраненным, каким-то обреченным. Затем так же быстро, как и появилась, Джози вышла, плотно закрыв за собой дверь.