Пыль

Не помнить своего возраста естественно, когда ты родился до появления календаря.Не считать года естественно, когда меняется всё вокруг, но не ты.Прогресс смотрит себе под ноги, порой, в особо скучные ночи, ему становиться интересно, сколько раз они уже обошли Землю, ответа ни тогда, ни сейчас на будет.Ноги его и он сам росли медленно, деревни успевали вымирать и возрождаться вновь.Он подрастал на несколько сантиметром.Его тело сейчас же, кажется, достигло финальной формой.В меняющийся череде лиц и пейзажей — он и Хаос единственная естественная константа.Константа материальная холодным камнем весит на его шее и скоплением бусин и клыков на руке Хаоса.Прогресс подержит существование этих амулетов осознанно.Какая-то сентиментальная часть его всё ещё помнит чужие, человеческие, тёплые руки и отблески огня на стенках дома(или всё же пещеры?Он силится вспомнить, но его память отказывает ему, заметая далёкие воспоминания пылью).Даже Прогрессу, что не имеет конца, страшно потерять своё начало.Мнение Хаоса он не знает, но в этот раз позволяет себе решать за него. Они пересекаются на границе уже государства(в прошлое их пересечения здесь не было ничего кроме унылых песков).Хаос приветливо скалит зубы, радостно смотрит своими желтыми глазищами и тянет к нему руку.Прогресс перехватывает её на полпути. — Шнурок почти износился.Давай заменю на цепочку, — констатация факта, не предложение.Хаос кажется удивлён, что Прогресс коснулся его кожа к коже, а не стрелой в горло, копьём в грудину или же окровавленными гудами к таким же окровавленным губам.Не спеша отбирать свою руку, он кивает, растягивая рот в клыкастой улыбке. Прогресс медленно нанизывает бусины и клыки на цепочку, в той же последовательности, в которой они висели на шнурке.Хаос валяется у него на коленях и с отстранённым лицом царапает ему ногу, наблюдая за кровью на бледной коже. — Помнишь откуда он? — глупый вопрос, но Прогресс чувствует необходимость сказать что-то в эту удручающую пустынную тишину.Хаос смотрит на него снизу вверх и кажется действительно собирается ответить. — Не то чтобы.Эта штука так давно болтается на моей руке, что я иногда о ней забываю.Но кажется мне дала его та же женщина, что и тебе твою, — он не договаривает, тычет измаранным в его, Прогресса, крови пальцем в чужую грудную клетку, в то место, где за одеждой легко почувствовать амулет.Эта информация нова для него, он радостно хмыкает, стирая пыль со своей памяти, и продолжает своё занятие. Прогресс заканчивает до сумерек, встаёт, роняя задремавшего Хаоса на разогретый песок, тот фыркает, поднимается, даже не думая отряхиваться, и протягивает ему руку.Браслеты возвращаются на своё законное место.На горизонте виднеются покосившиеся домишки, Прогресс, не думая, идёт в их сторону.Хаос нагоняет его за шаг и сжимает руку до хруста. — Надеюсь когда-то в этой пустыне появится что-то поинтересней, — он хмыкает, не отпуская его. — Непременно, — с уверенностью безумных учённых отвечает Прогресс. Пустыня окрашивается в алый.